– Готовься плакать и колоться, – тоже шёпотом произнес Страх. – Это не он. Глаза не того оттенка, да и ямочек на щеках нет.

– Высшие силы могли обойти эти детали стороной, чтобы запутать Эмили, – предположила Совесть.

– По крайней мере он единственный, кто ухаживает за мадам, – добавил Тэ.

Шикнув на них, Эмили в который раз с любопытством уставилась на подходящего к ней Пьера. Он действительно был похож на Алена, имел высокое положение в обществе и подходящий возраст, однако за два года, что они были знакомы, Пьер еще ни разу не признался Эмили в любви. Лишь говорил, что он от нее в восторге и что она самая прекрасная женщина во всем Париже.

– Это вам, дорогая Эмили. – Пьер протянул женщине розу. – Вы так же прекрасны, как этот цветок.

– Благодарю.

Пьер дарил только розы, и каждый раз сравнивал красоту Эмили с красотой этого цветка. Ален же считал, что роза ей не подходит, а его реинкарнация в 17 веке сказала, что цветок Эмили – это сирень. Именно с того дня она начала разбавлять свои неизменные черные одеяния маленькой деталью сиреневого цвета. Однако, может, Совесть права, и высшие силы просто играют с Эмили…

– Ох, я совсем забыла, что у меня пирог в духовке! – воскликнула Совесть.

Схватив под руки двоих мужчин, она деликатно удалилась вместе с ними.

– Сделаете мне недельный расклад? – Пьер не сводил восхищенного взгляда с Эмили.

– Конечно, – сказала она, покосившись туда, где всего пару минут назад стояла девушка, которая никак не могла решиться попросить сделать ей расклад. Теперь же там никого не было.

Пьер придвинул стул ближе к Эмили и принялся наблюдать, как руки женщины ловко мешали колоду карт.

– Кажется, я еще не спрашивал, давно ли вы этим занимаетесь?

– Очень давно, – ответила Эмили. – Настолько, что уже и не вспомню точную цифру.

– Ого, – мутно-зеленые глаза Пьера восторженно блеснули. – А почему вы решили этим заниматься?

Эмили часто спрашивали об этом, и каждый раз она отвечало одно и то же:

– Потому что так я могу увидеть будущее, и по возможности изменить его.

Карты, действительно, во многом помогали Эмили, однако в этот раз в раскладах на Алена они больше запутывали. Да и вообще, в седьмой ее визит в мир живых все было иначе, и это напрягало Эмили. Прошло уже двенадцать лет, а Ален так и не объявил о себе. Еще год, и Эмили вернется назад, в мир мертвых. Неужели, Страх был прав, и в седьмой раз все будет иначе?

– А я вот прихожу сюда и прошу сделать мне расклад исключительно из-за вас, – произнес Пьер, поедая взглядом Эмили.

– Как мило, – немного сухо ответила она.

За шестьсот с лишним лет чувства Эмили притупились. Пережив три смерти Алена, она взяла себя в руки и с невероятным усилием старалась не замечать его чувств, а также подавлять свои. В конечном итоге она добилась того, что в шестой раз уже практически ничего не испытывала. Кроме легкой грусти умирающий в военном госпитале от ран Ален не вызвал у Эмили никаких эмоций. Наверно, на то и был расчет высших сил: вконец очерствев, Эмили поставит себя на первое место и пожертвует душой Алена. Однако подобного она никогда не допустит, пусть даже ею уже движут не чувства, а принцип. Эмили никогда не уступит высшим силам, и непременно докажет, что ее судьба только в ее руках.

После расклада Пьер еще немного поговорил о погоде и о том, как тяжело в последнее время управлять ресторанным бизнесом, и покинул книжную лавку, оставив щедрые чаевые.

Следом за ним ушли еще два посетителя, купив по книге. К девяти чесам вечера – времени закрытия – лавка была почти пуста.

– До свидания, – попрощался пожилой мужчина с томиком «Макбета» подмышкой.

– Хорошего вечера! – отозвалась Эмили, подсчитывая выручку за сегодняшний день.

Она так увлеклась, что даже не заметила подошедшего к ней студента. Чтобы привлечь к себе внимание, он осторожно кашлянул. Эмили подняла голову от калькулятора и спросила:

– Что вы хотели?

Длинная черная челка и капюшон толстовки скрывали верхнюю часть лица парня. В правом уголке губ и на скуле красовались свежие синяки. Еще раз кашлянув, он хрипло произнес:

– Могу я купить эту книгу?

В руке он держал энциклопедию комнатных растений. Одну из самых дешевых.

– У нас есть издания новее и красочнее. – Эмили указала на полку с энциклопедиями.

– Нет, эту, – качнул головой парень.

Положив книгу на прилавок, он насыпал сверху целую кучу монет.

– А крупнее не будет? – При мысли, что придется считать эту гору Эмили стало дурно.

Парень отрицательно покачал головой.

Вздохнув, Эмили принялась считать мелочь.

Парень терпеливо ждал, шмыгая носом.

– Эти лишние, – наконец объявила Эмили, придвинув к парню две монеты.

Его рука скользнула по столешнице, забирая монеты. Рукав толстовки немного задрался, и Эмили увидела разбитые костяшки. Его визит в тюрьму – всего лишь вопрос времени.

Бережно положив книгу в застиранный рюкзак, парень попрощался и направился к выходу. У двери он замер, будто кого-то увидев на улице. Эмили показалось, что руки парня задрожали.

Какое-то время он стоял на месте будто бы собираясь с духом, а потом решительно толкнул дверь и вышел на улицу.

– Чудной какой-то, – произнесла Эмили, провожая взглядом скрючившуюся фигуру.

Завершив подсчет, она закрыла лавку и отправилась наверх, совершенно забыв о красной розе, что так и осталась лежать на прилавке.

В гостиной Тэ и Джен увлеченно следили за сюжетом очередного сериала. Эмили их любви к сериалам не разделяла – ей хотелось скорее узнать, чем кончится история, поэтому предпочитала фильмы и желательно без дополнительных частей.

– Ты сегодня поздно вернулась, – заметила Эмили, взглянув на Джен.

– Сегодня пришлось потрудиться, – произнесла девушка, не отрываясь от телевизора. – Было много смертей.

– Три, и все до полудня. Я видела твой список на сегодня. – Эмили открыла мини-бар и задумчиво провела пальцем по бутылкам вина.

Джен закусила губу и виновато взглянула на наставницу. Выбрав красное полусладкое с выдержкой в двадцать семь лет, Эмили откупорила пробку и налила рубиновый напиток в бокал.

– Я знаю, что ты подрабатываешь. Тэ мне сказал.

Девушка злобно зыркнула на напарника и тихо выругалась. Тэ усердно делал вид, что полностью поглощен сериалом.

– Увольняйся. Я буду платить вам за работу в лавке. – Эмили сделала глоток вина и шагнула к окну.

Бульвар Пале был пустым и тихим, несмотря на прекрасное освещение и еще не совсем поздний час.

– Правда? Вы не злитесь? – Джен встала с дивана и тоже подошла к окну, не сводя взгляда с Эмили.

– Нет, вам надо было раньше сказать, что нуждаетесь в карманных деньгах. Сама я об этом как-то не додумалась.

Джен восторженно взвизгнула и кинулась обнять Эмили, но та остановила ее свободной рукой. Кивнув на бокал, она произнесла:

– Если из-за тебя разольётся этот драгоценный напиток, будешь работать бесплатно целый месяц.

– Спасибо, мадам! Я буду работать усердно! – Джен просто светилась от радости, а всего-то и надо было, что пообещать ей платить.

Губы Эмили невольно улыбнулась. Тэ и Джен стали жнецами триста лет назад, а все еще были такими детьми.

– Ой, это что, призрак? – Джен приподняла тюль и всмотрелась в окно.

– Быть такого не может. – Забыв про сериал, Тэ встал с дивана и направился к окну. – Когда мадам Бошен здесь, они книжную лавку стороной обходят.

– Призрак, верно, – лениво заметила Эмили, рассматривая парящую туда-сюда призрачную девушку в пышном платье.

– Она как будто привлекает внимание, – заметил Тэ.

– Или недавно умерла и еще не знает, что здесь живут жнецы смерти, – предположила Джен.

– Судя по фасону платья, она умерла очень давно, – сказала Эмили, поставив бокал с недопитым вином на письменный стол.

– Необязательно. Может, она актриса, и умерла на сцене театра. – Джен покосилась на телевизор и, ахнув, воскликнула: – О, боже, они сейчас поцелуются!

– Неужели?! – Тэ вытаращил глаза и поспешил за Джен к дивану.

Эмили посмотрела на своих помощников как на дураков, а затем снова вернулась к призраку. Что-то в нем было не так. Казалось, что девушка действительно привлекала к себе внимание, хотела выманить.

Приняв решение, Эмили телепортировалась на место в двух шагах от призрачной девушки. Увидев ее, призрак вздрогнул, но не убежал. Душа была чистой и имела полностью человеческий вид. Миловидные черты лица девушки показались Эмили смутно знакомыми.

– Не побежишь? – склонив голову на бок, спросила она.

Девушка качнула головой.

– Сколько же лет ты находишься в мире живых? – вопрос был риторическим, потому что обычные призраки не разговаривали. Лишь обезумевшие души могли издавать звук – ужасный, душераздирающий вой, от которого у смертных стынет кровь в жилах.

Внезапно призрачная девушка взмыла в воздух примерно на метр, демонстрируя всего лишь одну туфлю, и устремилась к площади Луи Лепина.

– Все же решила побежать, – заключила Эмили и телепортировалась.

Девушка оказалась на удивление быстрой – даже быстрее обезумевших душ. Эмили преследовала ее около получаса, миновав церковь Сен-Северин, кинотеатр Ле Шампо и Люксембургский парк. Наконец у кладбища Монпарнас призрак остановился.

– Хочешь показать мне свою могилу? – с усмешкой спросила Эмили.

Девушка сурово взглянула на женщину и указала рукой вглубь кладбища.

– Ладно, давай, показывай, что хотела. Отправлю тебя на тот свет чуть позже, – пообещала Эмили и спокойно последовала за призраком.

Ступая по алее, вдоль которой росли деревья и стояли аккуратные мусорные контейнеры, Эмили казалось, что она идет не по кладбищу, а по парку.

Всего пару веков назад здесь был ни чем не примечательный погост, на котором хоронили только простых парижан с левобережья Сены. Прошло около ста лет, и район Монпарнас облюбовала парижская богема. Среди скромных могил простолюдинов на кладбище начали появляться могилы прославившихся писателей, художников, поэтов и скульпторов. Так из обычного городского кладбища Монпарнас стало довольно престижным и дорогим некрополем.

Свернув влево и пройдя мимо могилы русской анархистки Татьяны Рачевской, покончившей с собой из-за трагической любви, Эмили услышала звуки драки. Совпадение или нет, но призрак резко ускорился и полетел как раз в сторону, откуда раздавались звуки.

Миновав могилу с кучей табличек, которые говорили о тесном соседстве похороненных в ней людей, Эмили увидела, как за склепом двое мужчин держали человека, а один избивал его.

Из-за капюшона на голове Эмили не могла разглядеть лица жертвы, но потрепанную серую толстовку она узнала сразу.

Девушка стояла совсем рядом со жнецом. На ее призрачном лице не было и тени страха, лишь мольба. Вскину руку, она указала на мужчин.

– Хочешь, чтобы я его спасла?

Призрак усиленно закивал.

– Еще раз спрашиваю, когда отдашь долг? – выкрикнул тот, что избивал парня – сухопарый мужчина средних лет с выдающимся носом и широкими, почти сросшимися бровями.

От этих слов сердце Эмили ёкнуло. Она вспомнила юную себя и Кристофа, который требовал назад свои деньги.

– Я отдал вам все, что задолжал, – хрипло произнес юноша. – Что еще вам нужно?

– Проценты! – рявкнул носастый мужчина. – Думал, босс тебе деньги просто так дал?!

– Раньше он не говорил о процентах…

– А теперь заговорил! Так что плати или возвращайся на ринг.

– Да пошли вы… – Закашлявшись, парень сплюнул кровью прямо на ботинки своего мучителя.

Выругавшись, мужчина ударил парня коленом в живот. Затем замахнулся кулаком, но тут в игру вступила Эмили, возникнув из ниоткуда прямо между парнем и избивающим его мужчиной.

– Что за?.. – пискнул он, вытаращив на женщину противные маленькие глазки.

– Ни «что», а «кто», – исправила его Эмили. – Я – жнец смерти, приятно познакомиться.