Сперва Славка опасливо играл парой любимых героев, но, осмелев, решил дать противнику шанс. Даже так победить его Ярику удавалось редко. А вот удивить – часто. Перед атакой он выкрикивал название удара и комбинацию кнопок – и ни разу не ошибся. Чаще всего загодя предупрежденный Славка встречал шквальную атаку блоком, но при этом одаривал противника восхищенным взглядом. Странным образом, даже постоянно проигрывая, играть с ним было весело. Было в этом что-то от избиения безответных кустов репейника. Выбрав нового персонажа и наскоро заучив приемы, Ярик радостно бросался навстречу поражению и чувствовал себя отлично.

– Все, не могу больше. – Отложив геймпад, Славка с деланой серьезностью уставился на Ярика. – Колись: в чем прикол? Невозможно выучить столько комбинаций за пару минут. Но играешь ты в самом деле как нуб. И я сейчас совсем не про Нуб Сайбота. – Он хихикнул над собственным каламбуром.

Театрально поглядев по сторонам, Ярик поманил его пальцем, а когда Славка доверчиво подался вперед, шепнул:

– Умеешь хранить тайны?

Анимешные глаза Славки вновь затопили половину лица. Все, на что его хватило, это на сдержанный кивок.

– У меня эйдетизм, – бросил Ярик, откидываясь в кресле.

– Эм-м… слушай, я почти уверен, что идиотизм – это что-то другое.

– Эй-де-тизм, – по слогам повторил Ярик. – Фотографическая память.

– И все?! Блин! Ой! Ты не это… не подумай! Это суперкруто, без вопросов! Просто разве это тайна?

– Ну не то чтобы тайна. Так… Просто если всем трепаться – как тогда над людьми прикалываться?

– Слушай, значит, ты вот так и учебники можешь?

– Учебники, страницы в «Википедии» – да хоть текст с оборота освежителя воздуха. У меня порой такая свалка в голове, что бульдозером не разгребешь. – В такой момент Ярику полагалось с должной скромностью рассказывать о феномене фотографической памяти, вспоминать забавные случаи и розыгрыши. Он проходил через это множество раз. Сорок два, если уж совсем точно. Но сегодня своеобразного звездного часа не случилось. Славка застыл в странной, неудобной позе с приоткрытым ртом, как если бы безумно хотел что-то рассказать и не мог решиться. Ярик склонил голову на плечо. Вызвав в голове картинку аудиоплеера, воспроизвел их беседу, выделяя ключевые слова. Остановился на одном. Сомнений быть не могло, и он решил подыграть. – А ты что, знаешь настоящую тайну?

Словно масло, капнувшее на шестеренки ржавого механизма, слова эти наконец-то привели Славку в действие. Он сменил позу и смущенно кашлянул. Видно было, как не терпится ему поделиться хоть с кем-нибудь. Обладание секретным знанием снедало его, как сказочного цирюльника, узнавшего, что у царя ослиные уши.

– Ты подумаешь, что я псих.

– Я сегодня уже так подумал. Когда ты на меня из-за палок сагрился, – пожал плечами Ярик.

Славка зарделся и вдруг выпалил:

– Да, блин, это не из-за палок вовсе! Это из-за него все! – А выпалив, уже не мог остановиться и затараторил как из пулемета.

Слушая сбивчивый монолог, Ярик, сам того не замечая, нервно хрустел пальцами. Нутро холодело, волосы на затылке шевелились. Предплечья захватили колонии мурашек. Потому что Славка рассказывал очень знакомую историю. Его историю.

– Мама с папой на работе допоздна, а я с ним не могу один дома… жутко! Понимаешь? Как будто смотрит за мной все время… Ну, может, не все время, но смотрит. Ненавидит меня. Аж мороз по коже! Неделю уже так… сил нет… каждый вечер, пока родители не придут, думаю: сдохну от страха! А они приходят – и как роботы, заторможенные такие. А он положение меняет, когда не смотришь, точно! Я знаю! Специально замерял, я же не тупой! Чуть-чуть сдвигается, чтобы незаметно… Понимаешь? Целую неделю! А сегодня взял и прямо у меня на глазах… п-п-пошевелился… Ну я на улицу и выскочил, даже не оделся толком… Потому что так ведь не бывает, да? А там ты… и палки эти дебильные… Я хотел катаны, как у Скорпиона, но какие, на фиг, катаны, когда такое, да? И я, короче, это… – Славка вздохнул и протяжно, шумно выдохнул, враз став похожим на спущенную надувную фигуру. – Психанул. Извини.

– Да забыли уже…

– Ты не понял… – красный как помидор, Славка прятал виноватый взгляд в ногах. – Я ведь сразу увидел: ты смелый. Потому к себе и позвал. Вдвоем не страшно… вроде. Да, не страшно, я про него и не думал почти. – Он снова тяжело вздохнул. – Я плохой хозяин и друг плохой. Извини.

– Извинения не принимаются… – Ярик, стараясь прогнать предательский озноб, деловито протянул руку к чашке с остатками остывшего чая. Молоко расползлось жирными кляксами, но Ярик отпил, старательно изобразив удовольствие. – Потому что на конкурсе гостеприимных хозяев я бы тебе первое место присудил. Точно говорю.

Понурая Славкина голова приподнялась. В глазах отразилась надежда.

– А еще нам с детского садика талдычат, что друзья познаются в беде. Правильно сделал, что позвал.

– Уф-ф-ф-ф, блин! Я на самом деле очень… Погоди! Так ты мне веришь?! – От возбуждения Славка вскочил с кресла и вытянулся в струнку. Казалось, от него сам воздух вибрировал.

Ярик как можно серьезнее кивнул:

– У меня такая же фигня была несколько дней назад. Игрушка, да?

– Игрушка, – севшим голосом прошелестел Славка.

– У меня предки куклу нашли в лесу возле дачи… В общем, долго рассказывать. Все то же самое. Я сначала подумал, может, ты ее подобрал, но ты говорил «с ним», а значит… Слоняра этот кринжовый, да?

– Что? Не-е-е-ет! Это Розочка, она дев… пхф-ф-ф… кхф-ф-ф-ф… – В этот раз краснота залила даже Славкины уши. – Короче, нет. Это он… – Карие глаза выразительно стрельнули в сторону стеллажа. С оправданием главного подозреваемого кандидатур на роль таинственного зла стало как-то слишком уж много. Большинство игрушек были новыми, и ни одна из них ничем не напоминала старую лоскутную куклу.

– Да кто он-то?

– Ханзо Хасаши, – одними губами ответил Славка. – Скорпион.

По-новому взглянув на стеллаж, Ярик отметил, что мечи Скорпиона и впрямь немного сместились. Или просто он смотрел под другим углом? Ответить на это не могла даже его феноменальная память.

– Дела-а-а-а… – протянул он. – Родители притащили?

– Угу. Сказали, что на сайте заказали, но это фигня все. Я точно знаю. Это авторская фигурка, кто-то для себя делал или на продажу. Я в Сети ничего похожего не видел, а я за такими вещами слежу. Они его нашли, зуб даю. И че с ним делать теперь? Вот ты со своей… штукой этой… как ты живешь?

– Да уже никак, – пожал плечами Ярик и, видя недоумение Славки, добавил: – Вынес ее на помойку – и все дела. Даже сам удивился, что все так просто. В смысле это… ну, в кино же… они же всегда возвращаются, так?

– А мой и вернулся, – Славик опасливо покосился на стеллаж. – Я его в коробку затолкал и в мусорный бак выбросил. Утром, перед тем как мусоровозка приехала. Час ждал, глаз не сводил. А он все равно пришел назад. И твоя, наверное, тоже придет.

– Да не! Уже несколько дней прошло…

– Пф-ф-ф… – невесело усмехнулся Славка. И сказал то, от чего внутренности Ярика окончательно превратились в лед: – Мой два дня прятался под кроватью.

Ханзо

Сначала он был мыслью, задумкой. Чуть позже – рисунком. Потом объемной моделью. И лишь после этого обрел себя. Он не понимал этого, не знал значения терминов, но от и до ощущал, как тело обретает плоть. За бездумной работой три-де-принтера, отливающего детали будущего тела, незримо вставала солнцеподобная фигура Творца.

Наливались силой мышцы рук. Пока еще бесцветное, кимоно облегало торс. Волосок к волоску укладывалась замысловатая самурайская прическа. Пальцы не до конца сжаты в кулак – остался зазор для рукоятки меча. И сами мечи – длинный ниндзято и короткий танто, – ставшие частью его души. Его воли воина.

Разъятый на детали, он не чувствовал боли, усталости, страха или скуки. Он был меч, и меч был он. Хорошее оружие умеет ждать. Хорошее оружие до поры спит в ножнах. Его терпению позавидовали бы сточенные зубы горных хребтов. Сама Вселенная могла устать от ожидания, но только не он. Хороший самурай не станет торопить своего дайме.

Прозрачный клей намертво сращивал части тела, постепенно являя будущую боевую стойку – обманчиво расслабленную. Стойку настоящего мастера меча. Акриловые краски дарили цвет коже и тканям, волосам и глазам и, конечно же, смертоносной стали. Предусмотрительный Творец штамповал новые заготовки для рук и сменные головы с иным выражением лица. Словно не знал, что у настоящего самурая достанет силы воли, чтобы заставить пластик двигаться. Он мог сделать это в любой момент. Просто ждал приказа.

Но приказа не последовало. Сердце Творца, огромное сердце огромного человека, отказалось стучать, и очередным – отвратительно светлым и радостным – утром он попросту не встал с кровати. Душа ребенка покинула взрослое, слишком громоздкое тело, чтобы исследовать другие миры. Так он решил для себя, не в силах принять горькую истину, – смертны даже Творцы.

И было ожидание. И был шум. И была суета. Чужие люди, с душами серыми и пустыми, наполненными мелочными расчетами и изредка печалью, заходили в их дом, их храм и уносили с собой память о Творце. По кусочкам разбирали волшебную мастерскую.

Его унесли тоже. Равнодушные руки бросили в коробку, сверху ссыпав необработанные заготовки. А открывали коробку уже другие руки – маленькие, жадные и глупые. Они оставили на его теле липкие отпечатки, поцарапали броню и сломали правую руку. Он чувствовал лишь опустошение. И все же ночью, когда обладатель маленьких жадных ладошек отправился спать, в нем внезапно проснулась огненная ярость. Бессильная ярость ронина.

Новая, неокрашенная рука казалась мертвой, по ошибке пришитой к живому телу. Погнутые мечи удалось выправить. Свернутая в кольцо цепочка, кунай и приоткрытое окно помогли ему навсегда покинуть это гнусное место. Он исчез в ночи, хотя в этом странном краю солнце светило как днем. Ушел, унося два главных дара, доставшихся ему от Творца: Жизнь и Имя. Ханзо Хасаши. Скорпион.

Третий дар – Ненависть – он преподнес себе сам.

Лена

В двадцать первом веке найти человека через социальные сети – дело не такое уж сложное. Умом Лена это прекрасно понимала. В конце концов, кто не слышал про теорию шести рукопожатий? Но когда таким образом нашли ее саму, в сердце неприятно кольнула тревога. Он написал ей через несколько дней. Постучался в друзья «ВКонтакте». И внезапно Лена поняла, что все это время вспоминала о нем и думала, как бы переиграла ту нелепую ситуацию. Поняла – и разозлилась на себя.

Уже несколько дней вовсю шли уроки, школьный быт засасывал, отодвигая странности родительского поведения и прочие переживания на задний план. Где уж тут волноваться о частых ночных отлучках мамы с папой, когда историк бомбардирует тебя датами, а физичка забрасывает формулами, только успевай записывать?! Когда думать о мальчиках, если и в свободное время Лена о них не очень-то думала?! И все же сообщению от него она обрадовалась. Впрочем, тут же себя за это отругав. Не пристало готу радоваться!

«Привет! Как-то первое знакомство у нас не очень заладилось. Попробуем еще раз? Я Жан. Извини за девочек. Они правда сглупили».

Писал некий Сэр Галахад. С аватарки смотрело железное ведро рыцарского шлема с узкой прорезью для глаз. Вспомнить глаза парнишки-миротворца не получилось, тогда Лену заботили совсем другие вещи, но по контексту угадать автора письма оказалось несложно. Жан, значит? Она произнесла имя вслух и пришла к выводу, что звучит оно экзотично. Вполне по-вампирски.

Лена быстро пробежалась по профилю. Страничка почти пустая. На стене пара видеозаписей с рыцарских турниров и репосты из пабликов с шутками на тему Средневековья. Фоток нет. Музыки нет. В друзьях немногим за сотню человек. Зато подписчиков больше десяти тысяч. Лена неумело присвистнула. Выждав приличествующую паузу, набрала в ответ: