Слушая долетающие со двора фразы, я невольно успел собрать чуть ли не всю гамму эмоций, свойственных классическим пяти стадиям принятия неизбежного. Кто-то из жильцов дома отказывался верить, что произошло что-то реально серьезное, считая, что ночью прокатился обычный ураган. Многие возмущались бездействием экстренных служб. Какая-то тетка верещала на весь подъезд, что у нее из-за отключившегося электричества холодильник потек, и она будет жаловаться. Непонятно, правда, кому.

Даже забавно, как все-таки упорно человеческая психика цепляется за привычное, отказываясь верить, что привычному порядку вещей пришел конец. Впрочем, просто еще совсем мало времени прошло. И эти люди не видели и десятой доли того, на что я насмотрелся за эту ночь. Иначе бы, наверное, вели себя совсем по-другому.

– Вы остальным-то рассказывали о том, что видели? – спросил я Шаля. – Делились соображениями?

– А смысл? – спокойно пожал плечами хирург. – Панику сеять?

– Ну, не знаю. Как-то… объединиться, что ли. Отпор дать. Вдруг еще какие-нибудь монстры сюда сунутся? У вас тут пара собак несчастных вон сколько народу положила…

– А ты этому удивлен? – вздохнул он. – Я – не очень.

– Не очень верите в людей?

– Да просто времена такие. Каждый сам за себя. И, может, оно и к лучшему. Напугались сейчас все, засядут по домам. Двери сейчас у большинства железные. Может, и удастся отсидеться…

– Судя по тону, вы и сами на это не очень надеетесь.

– Ну почему же. От монстров всяких лучшая защита – не высовываться. Оружия серьезного на руках все равно ни у кого нет. А вот чужаки эти человекообразные…

Он похрустел пальцами, задумчиво глядя в окно.

– Говоришь, видел, как они между собой дрались?

Я молча кивнул.

– Значит, пришельцы эти разбиты как минимум на две враждующие группировки. Ну и мало их. Похоже, вообще рассеяны по одному. Если бы это было массированное вторжение – это было бы заметно. Мы бы тут с тобой сейчас чаи не гоняли с бутербродами.

В очередной раз наткнувшись на его изучающий взгляд, я не выдержал.

– Что вы на меня так смотрите все время? Узоры на мне нарисованы, что ли?

– Так нарисованы же, – усмехнулся он, кивая на забитый татуировкой «рукав» на моей левой руке.

Я даже машинально убрал руки со стола. Шаль в ответ уже откровенно рассмеялся и снова открыл холодильник.

– Слушай, может, все-таки хряпнем по рюмашке?

– Не пью, – буркнул я.

«Ну, разве что вино с дьяволом», – добавил про себя с невеселой усмешкой.

– Но если нальете бутылку воды в дорогу – буду признателен.

– Сделаем.

Хозяин вытащил из-под стола початую пятилитровку, сполоснул из нее пустую бутылку из-под молока и ловко, без воронки, наполнил доверху.

– Уж не побрезгуй.

– Скажете тоже. Спасибо огромное!

Я спрятал бутылку в рюкзак.

– Ну, а насчет того, чего это я на тебя так пялюсь… Очень уж у тебя режик интересный. Поначалу я вообще подумал, что ты один из них.

Я поправил рукав джинсовки, но это не особо помогло. Золотой наруч было хорошо заметно через прорехи в ткани.

– Мало ли, думаю. Вдруг какой разведчик, переоделся в обычную одежду… Но что-то непохоже.

– Да свой я, свой. А клинок… Трофейный, – усмехнулся я.

– Неужто завалил кого-то из них? Как?

– Да нет, они сами с этим справились. Друг дружку ухайдокали. А я подобрал эту штуку.

– Хм… Ну, это обнадеживает. Значит, их все-таки можно убить.

– Теоретически.

Вспоминая схватку между двумя пришельцами там, в переходе больницы, я понимал, что без тяжелого оружия нечего даже и пытаться завалить кого-то из них. А военных частей у нас в черте города нет. Максимум какие-нибудь спецотряды Росгвардии. Но что у них там на вооружении? Калаши какие-нибудь, пистолеты, помповые ружья, светошумовые гранаты… Сильно сомневаюсь, что с помощью этого можно справиться с типами, которые кулаками кирпичные стены рушат.

В одном Шаль прав – кажется, это еще не масштабное вторжение. Возможно, высадились сначала одиночки-разведчики. Кстати, поэтому и захватывают пленных из местных. Может, им «языки» нужны.

Но если так, то скоро и основные силы подтянутся. А значит, времени терять нельзя. Если сейчас не успею добраться до Ольги с Лиской и вывести их из города – будет поздно.

– Ладно, Константин Игоревич, – сказал я, поднимаясь. – Спасибо за хлеб-соль. Вы меня правда очень выручили. Но мне пора.

– Ну, смотри, как знаешь. Даст бог – свидимся еще.

Мы пожали руки. Ладонь у него оказалась небольшой, с тонкими пальцами, но удивительно крепкой.

– Сами-то что собираетесь делать?

– Мне пока податься некуда. Да и незачем. Думаю, снаряжу ружьишко, забаррикадируюсь в квартире и буду ждать. Провизии хватит на недельку, а там посмотрим.

– Ружьишко, сами понимаете, против пришельцев не поможет.

– Зато против своих сгодится, в случае чего. Сдается мне, что когда начнется настоящая неразбериха и паника – от людей тоже придется держаться подальше.

– А вы, как я погляжу, тот еще человеколюб, – усмехнулся я.

– Поживи с мое.

Он захлопнул за мной двери, и я расслышал клацанье замка и цепочки.

Да уж, занятный дядька. Но что-то мне подсказывает, что он не пропадет.

Поправив лямки рюкзака с нехитрым снаряжением, я вышел из подъезда. Стихийное собрание жильцов под окнами продолжалось, но я тут же свернул в сторону, на отмостку вдоль стены, и пошел прочь. Кажется, меня даже кто-то пытался окликнуть, но я сделал вид, что не заметил.

После разговора с Шалем я немного изменил свой план. Возвращаться домой не было смысла, особенно если в районе Советской еще одна «горячая точка» вроде той, что образовалась возле больницы. Ничего особо ценного для нынешней ситуации у меня в квартире все равно нет. Конечно, хотелось бы переодеться во что-то чистое и более удобное. Но не рисковать же ради шмоток.

В соседнем дворе, укрывшись за мусорными баками, я достал телефон. Он пока работал, хотя экран странно мигал, а в углу появилось заметное пятно битых пикселей. Странно, вроде не ударял. Программа-навигатор в оффлайн-режиме худо-бедно запустилась, и я проложил маршрут до моста. Я его и так более-менее знал, но поискал пешеходный путь в обход оживленных магистралей.

Экран телефона снова замерцал, погас на несколько секунд. Вылечилось все повторным нажатием на кнопку включения. Зараза, новый ведь аппарат, меньше полугода назад купил!

А что, если попробовать сохранить карту в интерфейсе амальгамы? Как те руны до этого?

Попробовал. Получилось. Конечно, перенос был не стопроцентным. По сути, что-то вроде скриншота, склеенного из нескольких изображений, снятых с экрана смартфона. Но что такое карта, амальгама точно понимала. Даже, после моей подсказки, отметила мое местоположение и начала отслеживать его, выведя полупрозрачное изображение карты прямо в поле зрения, в правый верхний угол.

Сам я довольно быстро привыкал к амальгаме. Она уже не казалась чем-то пугающим. Я убедился, что это очень полезная штука, по сути, представляющая собой что-то вроде надстройки к организму. Как это работает – непонятно. Первое, что приходило на ум – это рой нанороботов, внедряющихся в ткани на клеточном уровне. Какие-то ее функции – типа улучшенного зрения, заживления ран или управления эмоциями – начали действовать буквально сразу, с первых минут. Возможно, достались в наследство от предыдущего владельца. Но все остальное, похоже, придется настраивать под себя.

Все бы ничего, если бы не совершенно непонятный язык интерфейса. Ну, и отсутствие времени для того, чтобы спокойно посидеть и поэкспериментировать.

Впрочем, насчет языка вопрос, возможно, решится. Насколько я понял, мне удалось запустить задачу по переводу интерфейса на русский – на соответствующей вкладке появился новый прогресс-бар. Но заполнялся он крайне медленно, так что, похоже процесс займет еще несколько часов. Но первые его результаты я уже начал замечать – среди спонтанно возникающих перед глазами символов начали то и дело проскакивать слова на русском.

Дальше я двигался по большей части дворами, лишь изредка обходя дома по внешней стороне. Нога уже полностью зажила, так что шагал быстро. Не крался, но старался не выходить на открытые пространства. Держался поближе к стенам домов, чтобы меня из окон поменьше видно было, обходил стороной густые кусты, откуда мог кто-нибудь выпрыгнуть. Чувствуя мою настороженность, амальгама начала через контактные линзы подсвечивать потенциально опасные области. Живых существ она определяла неплохо, срабатывая как тепловизор – в кустах я то и дело замечал подсвеченные оттенками красного силуэты кошек и бродячих собак.

Людей на улицах встречалось очень мало, но зато на балконах и в оконных проемах я засекал их десятками, особенно на этажах повыше. Некоторые забирались на крыши и осматривали город с высоты, оживленно переговариваясь друг с другом и снимая что-то на телефоны.

Меня все эти картины обнадеживали. Судя по всему, людей в городе выжило много, если не считать очагов вторжения типа той же больницы. Да и чудовища на улицах не разгуливали на каждом шагу. Так что все это не похоже на тотальный зомби-апокалипсис. И это дает шансы на то, что с Ольгой и Лиской все в порядке. И что я успею добраться до них.

И все же, несмотря на знакомые места и на присутствие других людей, я чувствовал себя неуютно, а город казался чужим. Наверное, все из-за неба. Оно по-прежнему было темным, низким, облака необычного, уходящего в фиолетовый, оттенка закручивались причудливыми спиралями. Сам воздух казался тяжелым, насыщенным, словно в самом начале дождя. Но дождя пока не было – тучи просто нависли над городом дамокловым мечом, заставляя время от времени поглядывать на них.

Первую световую колонну, о которых говорил Шаль, я увидел, когда вышел к транспортной развязке рядом с торговым центром. Самой пирамиды видно не было – ее загораживали здания. Но столб яркого голубого света, бьющий в небо, был заметен даже днем. Впрочем, неудивительно – солнце скрывалось за тучами, город тонул в невнятных серых сумерках.

Само здание ТЦ – огромное, четырехэтажное, с вычурным стеклянным фасадом и кучей рекламных баннеров на боковых стенах – здорово пострадало во время бури. Добрая половина остекления валялась сейчас на асфальте в виде осколков, откуда-то из-под крыши сочились струи сизого дыма. Но больше всего мне не понравились побеги толстой черной лозы, опутывающие угол здания. Я уже видел подобное в больнице, только здесь эта хреновина разрослась уже на сотни квадратных метров, и даже издалека можно было различить желтоватые коконы, кое-где свисающие со стены целыми гроздьями.

Вот от этой штуки точно надо держаться подальше. Когда она даст урожай – мало не покажется.

Я свернул в сторону, обходя здание по широкой дуге, через парковку. Машин было много, и, на удивление, большинство оказались неповрежденными, только у некоторых на стеклах змеились трещины от ударов чего-то небольшого, но тяжелого. Я, чуть пригибаясь, потрусил между рядами, стараясь как можно быстрее преодолеть открытое пространство. Сейчас доберусь до бензоколонки, там нужно будет свернуть направо, во дворы, пройти наискосок три квартала, и выйду, наконец, на улицу, ведущую прямиком к мосту…

Амальгама вдруг залила всю область зрения пульсирующим красным, предупреждая об опасности. Я присел, прячась за здоровенной черной «Тундрой». Пока было тихо, если не считать фоновых звуков типа отголосков сирен, к которым я уже успел привыкнуть за эти часы. Но пальцы уже подрагивали от хлынувшего в кровь адреналина, сердце заколотилось, взгляд шарил по окрестностям в поисках источника опасности.

В первую очередь я осматривал здание торгового центра – решил, что оттуда может выскочить какой-нибудь монстр. Но угрозу в итоге засек слева, на дальнем конце парковки.

Чужак!

Мне хватило беглого взгляда, чтобы понять, что это именно арран. В привычном земном антураже он выглядел совершенно чуждым, будто какого-нибудь эльфа в сияющих доспехах запихнули в фильм про Вторую мировую.