Когда я сражалась с дронами на Россыпи, я интерпретировала поступающие к ним приказы и реагировала на них прежде, чем успевала осознавать, что я слышу. Вот и тут было то же самое. Мой разум или моя душа, или что бы там ни было, знала, что все это означает. И что-то щелкнуло.

«А! – подумала я. – Так вот как вы это делаете!»

Когда я мысленно слушала другого, я делала это, притворяясь этим другим. Я каким-то образом выдавала себя за предполагаемого адресата сообщения. Это позволяло мне оставаться в тени, незримой – словом, шпионить.

«Хорошо», – сказали воспоминания. Потом в моем сознании возникло еле уловимое ощущение. Некое место. «Иди сюда», – прошептало видение. Следом за словами появилось изображение фрагмента с какими-то развалинами. Потом видение исчезло. Я опустилась на землю и прислонилась спиной к стене портала.

– Это все из-за того удара по голове! – вскричал М-Бот, спускаясь ко мне. – Прости, пожалуйста!

– Это не из-за него, М-Бот, – сказала я. – Честное слово.

– Ох, слава Тьюрингу!

– Кому-кому?

– Одному из отцов компьютерных систем, – ответил М-Бот. – Мне показалось уместным сказать это.

– Ты не причинил ей вреда, мерзость, – проговорил Чет. – Я тоже узрел это видение.

– Вы ощутили последнюю часть? – спросила я. – Что-то вроде голоса, помогающего вести меня.

– Я ничего подобного не чувствовал, – отозвался Чет. – Я видел первые фрагменты, первые порталы и первых цитоников… а потом намек на следующий пункт назначения?

– Да, это я и видела, – сказала я. – Еще один фрагмент с развалинами.

– Да, – сказал Чет. – Но, боюсь, этот фрагмент расположен в глубине территории Залповиков. Но… Я знаю, что мы должны идти туда. Я чувствую себя… ошеломленным.

Я же ликовала.

Да, ликовала. Я осознала, что с тех самых пор, как обнаружила собственные силы, которые мой народ называли «дефектом», я опасалась, что это нечто гнусное. Я думала, что являюсь, возможно, чем-то ужасным. Зародышем делвера или чем-то чудовищным.

Но ничего подобного. Цитонические способности были всего лишь мутацией. Странной, конечно, вызванной тем, что мои предки подверглись влиянию «нигде», просачивавшегося в «где-то». Но ничего ужасного во мне не росло. Я была… ну, просто собой.

Святые! Мне нужно было это увидеть! Простое откровение, да, но оно изменило все. Я знала теперь, что я такое. Я знала, откуда я взялась. И неудивительно, что способности цитоников проявились в нашем народе: на Россыпи был один из этих порталов, и он, вероятно, помог пробудить латентные таланты, спящие в нашей крови.

Это была часть информации, оставленной старшими цитониками. Они хотели, чтобы я это знала. «Ты не монстр, – сообщило ощущение. – Ты одна из нас. Ты чудесная. Ты естественна. Ты любима».

И вместе с тем это был толчок – для того, чтобы помочь мне дальше развивать свои способности. Толчок и некое понимание. Мне казалось, что, если бы я обладала иными способностями, меня и подтолкнули бы иначе, чтобы развивать уже их.

Я посмотрела на Чета. Он улыбался до ушей.

– Я чувствую себя одиноко, – сказал М-Бот. – Вы оба испытываете другие эмоции, не те, что я. И… все это крайне обескураживает. Что следует делать со всеми этими эмоциями? Для чего они? Какова их цель?

– Не думаю, что у них есть какие-то особые цели, – сказала я.

– Конечно же есть. Иначе они бы не развились в вас в результате эволюции и не были бы запрограммированы во мне. Но… я полагаю, что они эволюционно нейтральны, и, быть может, говорить о цели означает предполагать, что за этим процессом стоит слишком явственное волеизъявление. Если, конечно, вы не верите в Бога, а я не уверен, что верю. Ну, в смысле, кто-то меня создал… Гм…

Я несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь переварить увиденное.

– Чет, – сказала я, – вы видели этих варваксов на соседнем фрагменте?

– Конечно, и нашел это любопытным. Эти два фрагмента расположены относительно близко друг от друга. Дионейцы и варваксы.

– Ну, – сказал М-Бот, – не знаю, что именно вы видели, но история гласит, что два этих народа путешествовали между планетами цитонически, прежде чем начали это делать на космических кораблях.

– Угу, – согласилась я. – То же самое произошло с людьми и киценами, а может, и с другими расами. Я никогда не понимала тут одного пробела. Обычно цитонику нужно направление, какие-то инструкции, чтобы совершить гиперпрыжок – во всяком случае, на дальние расстояния. Но теперь все ясно. Они встретились в «нигде», прежде чем прыгать между планетами.

– Мерзость, – сказал Чет, – в твоих базах данных говорится, когда делверы впервые появились в «где-то»?

– Самые ранние записи о делверах появились после начала Первой войны Людей, – отозвался М-Бот. – Это произошло, когда «Телеком» – человеческая организация – дал людям Земли гипердвигатель. Затем люди распространились по галактике. Началась война, и незадолго до ее конца появились первые делверы. До этого времени никаких сообщений о делверах нет – и даже о глазах.

Я посмотрела на Чета. Он тоже это почувствовал: во время видения никаких делверов не существовало. Так откуда же они взялись? Что они такое?

Мои размышления прервал сильнейший удар, сотрясший наш фрагмент, и последовавший за ним сокрушительный грохот.

12

Я схватила самодельную дубинку, которую бросила у входа в пещеру, и, спотыкаясь, выскочила на суглинистую почву. Чет присоединился ко мне; он пошатывался и держался за деревянные опорные стойки у входа в пещеру.

С фрагментом, на котором мы находились, столкнулся другой. На вид он был меньше нашего, но толще и плотнее. Эдакий броненосец из камня.

– Как вы это пропустили?! – возмущенно спросила я у Чета, указывая через зеленое поле на то место, где два фрагмента врезались друг в друга.

– Понятия не имею! – ответил он. – Со мной никогда прежде такого не случалось!

Земля снова содрогнулась: фрагмент-«броненосец» вошел в наш еще глубже, заставляя почву свернуться и кроша камень. Наш фрагмент волокло вместе с ним – как будто старый корабль, влекомый буксиром. Очень агрессивным буксиром с двигателями на разгоне.

Творящийся хаос швырнул меня на колени. Скад, весь фрагмент ужасно трясло! На Россыпи я подумала бы, что упала тысяча метеоритов одновременно.

Чет схватил меня за руку и помог подняться.

– Как нам выбраться?! – крикнула я ему сквозь грохот крошащегося камня.

– Не знаю! – выкрикнул в ответ Чет. – Поблизости нет других фрагментов!

Изо всех сил стараясь удержать равновесие, я показала на «броненосец»:

– Можно перейти на него!

– Прямо сейчас он пытается уничтожить нас! – проорал Чет. – Я не знаю, хочу ли рассматривать этот вариант!

– Я тоже очень зол! – воскликнул сзади М-Бот. – Я думаю, вам стоит это знать, поскольку, похоже, мы сейчас делимся эмоциями!

– Варианты?! – крикнула я ему.

– Какие – как именно сердиться? Мне всегда нравилась неприкрытая ярость, но у негодования тоже имеется определенный дерзкий привкус. Как думаешь?

– М-Бот!!!

– Извини! – прокричал он. – В моих базах данных говорится, что во время землетрясения следует выйти наружу – за что мы определенно получили хорошие оценки, потому что буквально вышли за пределы нашей вселенной, – или найти место, где на нас ничего не может упасть. Кажется, это работает. Нас можно поздравить! О! И я больше не злюсь! Ух ты! Эмоции всегда проходят так быстро?

Ну что ж, возможно, теперь, когда мы пережили первый удар, столкновение должно утихнуть. Я оглядела траву. Земля продолжала дрожать, и меня беспокоило что-то еще. Нечто такое, что я не сразу смогла определить. Это…

– Вода, – сказала я, указав на озеро. – Оно пустое. Что случилось с водой?

– Должно быть, вытекла из дна, – сказал Чет. – Фрагменты не сделаны целиком из подъемного камня. В одних его больше, в других меньше. У меня есть гипотеза, что от его количества зависит скорость их движения.

– Значит, тот, который врезался в нас, более прочный? – спросила я. – Должно быть, он подошел быстро, раз вы его не заметили.

– Вот именно! – сказал Чет. – Наш нынешний фрагмент состоит, похоже, в основном из почвы, так что дно озера, очевидно, не выдержало.

Меня это беспокоило. Ну, в смысле, эти фрагменты и так действовали мне на нервы. Мне постоянно казалось, что я иду по неустойчивой почве. Теперь же я огляделась, и мои страхи полезли наружу.

В почве появились трещины. Ширящиеся трещины, подобно разрядам молнии, расползались по некогда безмятежной прерии. Почва и трава исчезали в этих провалах, скрываясь из виду.

– Он разваливается! – крикнула я, заставляя себя стоять на ногах, невзирая на тряску.

– Скад! – сказал Чет. Впереди целая секция луга рухнула, оставив зияющую дыру. – Я предлагаю как можно быстрее претворить в жизнь ваш предыдущий план! Нам нужно перебраться на более прочный фрагмент!

Мы бросились прочь от туннеля с порталом, и тот с грохотом обрушился у нас за спиной. Почва, когда-то выглядевшая такой мягкой и упругой, теперь казалась предательской.

– М-Бот! – крикнула я. – Прикрепи светолинию к моей спине! Если я прыгну или упаду, тяни меня вверх изо всех сил!

– У меня недостаточно сил, чтобы нести тебя!

– Этого я и не жду!

Как только он выполнил мою просьбу, я попыталась бежать дальше, но то и дело теряла равновесие из-за толчков. Чету приходилось не намного лучше. Особенно сильный толчок заставил его растянуться на земле, а потом между нами возникла трещина.

Чет с тревогой взглянул на меня.

Я прыгнула.

М-Бот любезно двинулся вверх, туго натянув светолинию. Хоть он и не мог поднять меня, его усилия добавились к моему толчку. Я тренировалась при низкой гравитации, и это мало чем отличалось от нынешней ситуации, так что я знала, как это компенсировать. Я перемахнула через ширящийся провал и приземлилась рядом с Четом.

– Великолепно! – воскликнул Чет, когда я помогла ему подняться.

Мы вместе помчались к фрагменту, натворившему все это. Но внезапно Чет схватил меня за руку и дернул обратно, остановив мой бег: перед нами разверзлась дыра и почва хлынула вниз, словно сделавшись жидкой.

Скад! Я взглянула на Чета с благодарностью. Он указал вбок. Мы стали пробираться в этом направлении, огибая дыру, и добрались до дальнего края фрагмента.

Здесь почва была смята и громоздилась высоким валом.

– Сними светолинию с меня и закрепи где-нибудь наверху! – крикнула я М-Боту.

Он умчался вверх и прикрепил светолинию, потом вернулся, волоча за собой красно-оранжевую веревку. Я посмотрела на Чета. Тот кивнул и ухватился за светолинию.

– В точности как подъем на гору Ригби! – воскликнул он. – Самая высокая точка на всех фрагментах! – Он бросил взгляд на смятую почву. – Только, возможно, тут больше хлюпанья!

– Меньше героического трепа, больше подъема! – крикнула я.

– Вас понял, – отозвался Чет и принялся подниматься на высокий вал колышущейся почвы.

Его ноги утопали в грязи, явно затруднявшей подъем. К счастью, в ней имелись куски камня, которые можно было использовать в качестве опоры; обнаружив их, Чет продемонстрировал свое мастерство скалолаза.

Я последовала за ним, и здесь мой малый вес оказался преимуществом. В детстве я мечтала, что вырасту высокой, как амазонка, и стану яростной фехтовальщицей. Но потом у меня закончились сантиметры. Тогда я стала воображать себя такой маленькой, что великаны недооценивали меня, и я могла вскарабкаться по их спине и заколоть их в ухо.

Великанов, чтоб их убить, мне как-то не попадалось, но сегодня я совершила пробег не по своему размеру, когда взобралась на гору грязи, почти не пользуясь светолинией. Потом я помогла Чету выбраться из трясины – со скользящей вокруг нас почвой это было нелегко. Но вместе нам все-таки удалось добраться до вершины.