– Они относятся к третьему уровню не из-за опасности, а из-за магической составляющей. Но, как говорят бывалые охотники, лиана очень неудобный противник. В том плане, что её очень сложно добыть так, как это сделали вы, Евгений Фёдорович. Проще уничтожить, чтобы под ногами не путалась и не угрожала жизни.

– Например, сжечь? – Спросил я, неопределённо хмыкнув.

– Да, например, сжечь, – кивнул целитель. – Да мало ли способов. К тому же, есть ещё одно… Я могу узнать, чем именно вы воспользовались, чтобы лиана получила некоторые дополнительные свойства?

– Я рубил её мечом, – задумчиво посмотрел на Лебедева. – А кромка моего меча пропитана ядом гигантского паука.

– Вот оно что, – Лебедев задумчиво смотрел на меня. – Это объясняет блокировку нервных окончаний в готовом лекарстве.

– Я надеюсь, вы, Аристарх Григорьевич, не на моём деде это проверяли? – помимо моей воли в голосе прозвучала угроза.

– Ну что вы такое говорите, Евгений Фёдорович, – всплеснул руками Лебедев. – Да и не нужно Сергею Ильичу такое редкое и дорогое лекарство, – буркнул он. – Его сиятельство ещё больше вас надо обследовать, чтобы хворь какую-нибудь найти. А ранение уже зажило. У вас есть куча летяг в холодильниках. Вы их едите, что ли?

– Да, – просто ответил я. – Это порой очень полезно, правда, быстро надоедает. Но здесь у нас есть все возможности разнообразить рацион.

– Я с вас, Рысевы, с ума схожу, – Лебедев потёр лоб. – В общем, я предлагаю снабжать вас любыми лекарствами на протяжении своей жизни. Взамен вы приносите мне ещё одну лиану, нарубленную подобным образом и этим же оружием.

– А почему вы мне не предлагаете деньги? – вкрадчиво спросил я.

– Деньги – это слишком пошло, и он указал на стол. – За первую лиану я заплатил, но это принёс в качестве своеобразной премии.

– Я принесу вам две лианы, и вы останетесь жить в нашем доме, чтобы быть постоянно рядом с кланом. Можете даже организовать лабораторию. Я отдам распоряжение егерям, чтобы вас снабжали всеми элементами туш тварей, какие вам только могут понадобиться. В пределах разумного, естественно. – Подумав, выдал я встречное предложение.

– Хм, – Лебедев задумался. Думал он красиво. При этом перебирал флаконы сильными, изящными пальцами. Я невольно сравнил его руку и свою. Форма кисти и пальцев у нас были похожи. И это понятно, целитель – своего рода художник. – Вы же не предлагает мне делать это бесплатно?

– Нет, разумеется, – я даже оскорбился, что он обо мне так плохо подумал. – Вы будете на полном довольствии. А сумму вашего жалования я обсужу с дедом, прежде, чем озвучить. Это всё будет прописано в договоре. В любом случае, я не принёс вам ещё лианы.

– У меня есть условие, – наконец, произнёс Лебедев. – У меня есть дочь, Марина. Она прекрасный фармацевт. Но, девочка пошла в мать и обладает весьма впечатляющей внешностью. Ей сложно найти подходящую должность из-за этого. А она скоро зачахнет, если не сумеет себя реализовать.

– Вы соображаете, о чём меня просите? – я уставился на него. – Это клан рыси! Здесь много молодых котов. Если Марина так хороша, как вы намекаете… Какой кот устоит и не попытается сцапать прекрасную лебедь?

– Они егеря, воины, – с чувством произнёс Лебедев. – Они не опустятся до насилия.

– Они прежде всего – охотники! – Я почувствовал, что у меня голова идёт кругом. – В общем, если я увижу, что из-за вашей дочери в моём клане начинаются беспорядки, то мы с ней или расторгнем соглашение, или же я буду настаивать на её замужестве с самым удачливым охотником.

– Я поговорю с Мариной. Думаю, что она согласится на эти условия. Они в любом случае лучше, чем все остальные, – Лебедев снова вздохнул. – Попросите вашего юриста оформить все необходимые документы. Лианы принесёте по возможности. Не нужно отправляться за ними специально. Особенно теперь, когда у меня и моей девочки будут интересные варианты для экспериментов.

– Это… внезапно, – наконец, я нашёл, что ответить. – Думал, что придётся приложить больше усилий, чтобы заинтересовать вас. Особенно учитывая вашу нелюбовь к нашему клану.

– Ну что вы, какая нелюбовь, – Лебедев махнул рукой. – Всего лишь раздражение, основанное на вашем чувстве собственного превосходства над окружающими. Собственно, этим грешат кланы, у кого боги принадлежат к семейству кошачьих. Кошки почти всегда агрессивные, коты… ну, тут понятно. – Он замолчал, а затем заговорил. – Я видел вашу рысь. Она великолепна.

– Спасибо, я ей передам ваше восхищение. – Я криво усмехнулся.

– Не стоит, – Лебедев абсолютно серьезно покачал головой. – Она и так об этом знает. Она же богиня. Я могу сейчас обратиться к вашим егерям. Насколько я знаю, вчера в разделочный цех привезли очень много разнообразных тварей.

– Да, можете, – я кивнул и потёр висок. В голове как-то внезапно зашумело, и я даже испугался, что могу потерять сознание.

Он вышел из комнаты, а я сел на стул, чтобы не завалиться на пол. Зрение словно раздвоилось. Я одновременно находился в своей спальне и на залитой огнём поляне.

– Давно не виделись, – тряхнув головой, чтобы избавиться от противного головокружения, заявил я подошедшей ко мне красавице-рыси. – Что послужило поводом? Нежный цвет твоего подарка?

– Она ещё ребёнок, не сердись на неё, – снисходительные слова как это бывало всегда, раздались прямо в голове. – Я пришла, да ещё в такое неудачное время по другому поводу. Твоя картина, на которой ты изобразил меня. Никогда не думала, что в пантеоне могут начаться склоки из-за этого.

– Из-за чего? – в голове всё ещё звенело, и я не совсем понимал, о чём она говорит.

– У нас нет изображений. Мы боги, и максимум, что имеем, это какой-нибудь столб или безобразного идола. Но это всё не то. Я первая, на чей портрет люди смотрят и начинают истово верить. Не произносить порой лживые молитвы, а верить. И от этого я становлюсь сильнее, и мои подопечные – все рыси клана делят со мной этот триумф. Я не самая сильная богиня, и кое-кому такое положение дел не понравилось.

– Я не понимаю, что вам нужно от меня. Всем вам, я не только тебя имею ввиду.

– Мы долго спорили, даже немного подрались… – ничего страшного, всего-то парочка прорывов, как, например, в той изнанке, где стоит твоя Академия…

– Охренеть, – я обалдело смотрел на неё. – Вот такой версии ни у кого не возникло. Так значит, это я виноват в том прорыве?

– Не говори ерунды. Если твоя вина и есть, то она вторична. Не перебивай меня, – и рысь прижала к голове уши. Это могло означать раздражение, поэтому я быстренько заткнулся. Ссориться не стоит с теми, кто сильней, это прописная истина. – Мы сошлись на том, что однажды во сне ты попадешь в храм всех богов. Там ты увидишь самых сильных из нас во всем нашем великолепии. В том числе и в человеческом обличье.

– Погоди, я что должен буду вас всех нарисовать? Все-всех? Да мне жизни не хватит, – и я сложил руки на груди. – Тем более, что для того, чтобы получилось нечто подобное твоему портрету, необходимо вдохновение. Не ты ли мне говорила, что я мастер одной картины?

– Я ошиблась, ну и что, боги тоже иной раз ошибаются. И нет, ты нарисуешь нас всех вместе. Всех, кого там увидишь на одном полотне. Ещё раз, там будут только сильнейшие боги, десяток, может полтора, не больше.

– Эта картина займёт у меня очень много времени, – я решил сопротивляться до последнего. – Может быть, годы.

– Для нас время – величина не принципиальная, – фыркнула рысь. – Зато подумай о том, какая будет награда, от каждого из запечатленных на картине. Подумай об этом. Скоро я за тобой приду.

Я качнулся и чуть не свалился на пол вместе со стула.

– Это что сейчас было? – я встал и побрёл к двери. Не хватало только на завтрак опоздать. – Не хочу я никого рисовать! – и тут же сам себе ответил, что придётся, Женёк. Ещё как придётся. Так что лучше заранее проверь наличие красок, чтобы потом суету лишнюю не наводить. А пока иди и поздоровайся с невестой. И поешь заодно, чтобы потом не жаловаться всем подряд, что тебя дома не кормят.

Глава 5

Завтрак проходил в молчании. Я на него всё-таки опоздал. Оправдываться не стал, просто прошёл к своему месту напротив Маши, которая в этот момент ковырялась в каше.

– Что-то ещё произошло, и-за чего ты задержался? – дед отложил вилку и посмотрел на меня.

– Произошло. – Я кивнул. – Мне удалось заманить в клан Лебедева. Ну как в клан, в качестве наемного работника, но всё же. Тебе осталось только сумму обговорить.

– Неплохо, – дед кивнул и снова взялся за вилку.

– Да, одним из условий Лебедева было устройство его дочери Марины. Он сказал, что она хороший фармацевт. Я пообещал подумать.

– Что ты предложил ему такого, что он решился на перемены в своей жизни, которую сам Лебедев считает размеренной и идеальной? – Соколовы молчали, изредка поглядывая на нас. Я же смотрел на Машу. Она была бледная, и счастливой не выглядела. Неужели уже передумала и теперь жалеет о своем порыве?

– Практически неограниченный доступ к различным ценным ингредиентам для их зелий и возможности экспериментировать, в виде той же лаборатории, – отрапортовал я.

– Хм, – дед задумался. – Лебедевы не титулованные дворяне. Наши парни находятся на одной ступеньке социальной лестницы с ними. Если в итоге Марину Лебедеву можно будет сделать ПроРысевой, это будет успех.

– Я предупредил Лебедева, чтобы тот думал, прежде, чем красавицу дочь в дом, полный диких котов запускать. И что в случае даже намёка на неприятности, я буду настаивать на женитьбе с виновником. – Я попробовал кашу. Вкусно. Да и желудок непрозрачно намекает, что его нельзя держать долго голодным.

– Молодец. Нам с Юрием Васильевичем нужно по делам отлучиться. Ну, а вы с Машенькой после завтрака поезжайте на примерку костюма. Я вам машину оставлю. – Дед задумался, а потом выдал. – Пора для вас что-нибудь заказать, да порезвее. Вон в столице молодежь уже гоняет, гонки устраивать вздумали. Скоро и до нашего захолустья эти новинки дойдут. Тебе, Женя, нужно будет научиться водить.

– Я умею, – ляпнул я, и, поднеся ложку с кашей ко рту, замер. А ведь и правда умею. Откуда только? Нет, не помню. Всё-таки память, похоже, уже никогда не вернется.

– А нас уже на первом курсе учить будут, – тихо проговорила Маша. А затем выпалила. – Я же не оставлю учёбу?

– Нет, почему ты должна её оставлять? – я удивлённо посмотрел на неё. – Ты ведь советовалась с целителями, что нужно пить женщинам, чтобы отсрочить радость материнства? – всё-таки я художник. Вон как витиевато выражаюсь. Армейские офицеры: барон Соколов и мой дед только поморщились, услышав то, что я сказал. Они выразились бы проще и грубее.

– Женька, ты лучший, – Маша соскочила со стула, оббежала стол и обняла меня со спины. Я в это время пытался кашу проглотить и чуть не подавился.

– Маша, – мы посмотрели на барона, который усиленно делал вид, что шокирован поведением племянницы. – Что за несдержанность?

– Ну что вы барон, я бы назвал этот порыв непосредственностью, свойственной молодости, – благожелательно ответил дед. Ему явно понравилась реакция Маши, и то, как она меня обнимать кинулась. А не просто сухо поблагодарила, как следовало бы сделать.

– Извините, – пробормотала девушка и быстро вернулась на своё место, полностью раскаявшись. Вот только теперь она вся сияла и улыбалась, поглядывая на меня.

Так вот в чём дело. Она решила, что как только мы поженимся, я запру её дома и буду приезжать раз в год, чтобы очередного ребёнка сделать. А потом снова свалю в туман. Ну, с таким подходом весьма просто из Рысева превратиться в Лосева. А я этого ой как не хочу. К тому же, сокол – хищная птица. Её нельзя дома постоянно держать. Она у меня без порции адреналина быстро погибнет. Так что пускай учится в своём училище. Служить она всё равно не пойдёт. Если только под моё начало.