Она спустилась по лестнице медленно, крепко держась за перила и прищурившись от яркого солнца, которое заливало светом их гостиную. Глубоко вздохнув, Мирабель постаралась по запаху определить, что Оливия приготовила в этот раз. Когда дочери было четыре, они вместе готовили торт, и вот тогда у Оли проснулось желание смешивать всевозможные ингредиенты. Спустя два года попыток и после множества уничтоженных продуктов Оливия сделала вывод, что не все остается вкусным после духовки и начала более осознанно подходить к готовке.

Сейчас, судя по запаху, она остановила выбор на яичнице.

Время подходило к пяти, и в скором времени должен был вернуться с работы муж. Мирабель пробежалась взглядом по гостиной, отмечая идеальный порядок. Поведение дочери удивляло и вызывало вопросы: она не доросла или уже перескочила некоторые стадии во взрослении? Так или иначе, никто не жаловался, кроме их посудомойки и Регины.

– Дорогая, давай ты не будешь устраивать званый ужин? Папа скоро вернется с работы, его устроит обед всего из трех блюд, – Мирабель заправила за ухо светлую прядь и села на стул в кухне, подперев голову руками. – Мы же с тобой договорились готовить так, чтобы все съедалось сразу. Даже вкусная еда уйдет в мусорку, если пропадет.

– Все хорошо, мам! Я это не папе, а себе готовлю. Захотелось яичницу со шпинатом и фасолью! – ответила бодро Оливия и отвернулась к плите.

И когда она успела так вырасти?

– Как дела на работе?

– Так, я не поняла, мы что, поменялись ролями? – Мирабель рассмеялась. Иногда серьезность дочери забавляла, иногда пугала. – Лучше ты расскажи, как дела в школе? Ты уже подружилась со всеми детьми или кто-то смог спастись от твоего очарования?

– Да, я уже познакомилась с ребятами постарше, – Оливия засыпала в сковороду овощи, потом развернулась к маме с широкой улыбкой. – Они заболели и сидят дома.

– Отчего-то я совсем не удивлена. Я про то, что ты подружилась со всей школой, – Мирабель лукаво улыбнулась. – Ну а есть прям друзья-друзья? Те, с кем ты действительно хочешь общаться?

– Я со всеми хочу общаться. Люди – интересные, – Оливия выключила огонь и дала яичнице настояться.

Она смотрела на дочь и радовалась, вспоминая свой путь. Возможно, дочери удастся устроиться в жизни лучше, чем это получилось у Мирабель. В отличие от мужа, она не получила хорошего образования, но в жизни не пропала: благодаря помощи тети и собственному упорству смогла стать парикмахером. Пару женщин в пригороде Парижа до сих пор проклинали ее за испорченную прическу, однако со временем она набралась опыта и теперь работала без продыху.

Сегодняшний день не стал исключением. Несмотря на то, что кое-какие клиенты перенесли визит, она смертельно устала. В последнее время она взвалила на свои плечи чересчур много дел. Они с мужем работали не покладая рук, чтобы накопить денег на квартиру для Оливии и ее обучение в университете. Несмотря на то, что их дочь была смышленая и получала хорошие оценки, подстраховка ей не помешает. Цены на квартиры в Париже росли, тем более они планировали перебраться из пригорода, чтобы у Оливии появилось больше возможностей. Из-за этого Мирабель валилась с ног, а муж зачастую устраивал психологические консультации дома. Слыша их, дочь и нахваталась лишнего.

– Меня иногда смущает, что, вместо обсуждения уроков, мы говорим о людях в третьем лице, Оли… давай переключимся на более простые темы, – Мирабель чувствовала себя серфингистом, которому необходимо удержать равновесие на доске. Она не хотела оттолкнуть дочь своими словами, лишь поговорить с ней на более детские темы. В ее возрасте Мирабель переживала, купит ли ей мама платье в черный горошек или нет. – Ты вчера говорила, что подружилась с девочкой…

– Если ты о Сисилии, то мне пришлось выстроить чисто приятельские отношения, подружками мы не станем, – она явно копировала какие-то слова отца.

Оливия ловко переложила яичницу и овощи в тарелку и села напротив мамы. Но потом, спохватившись, снова встала и пошла за ножом и вилкой.

У Мирабель вновь появились пара секунд, чтобы понаблюдать за дочерью. В последнее время они с мужем уделяли ей слишком мало внимания, перекладывая заботу на няню. Оливия становилась самостоятельной слишком быстро. К шестнадцати годам мышлением она точно превратится в старика.

Тень, падающая на пол от жалюзи, вдруг показалась Мирабель тенью решетки в тюремной камере. Она не понимала, когда они все успели в нее угодить.

Мирабель хотела было ответить дочери, однако решила начать исправлять ситуацию с себя и мужа. Но сегодня она слишком устала для этого. Все завтра. Она прикрыла глаза рукой.

– Мам, ты какая-то рассеянная, может, тебе поспать?

Мирабель широко распахнула глаза и удивилась, когда обнаружила, что Оливия уже, оказывается, съела яичницу и доедает овощи. Она что – задремала сидя? Главное ей – не забыть о плановом походе к врачу.

– Если хочешь, я могу разогреть папе лазанью, а ты приляг к мадам Регине.

– Думаю, твоя кровать не выдержит такой нагрузки, особенно после того, как ты танцевала под Леди Гагу, дорогая, – Мирабель зевнула, прикрывая рот рукой, и встрепенулась. – Ужас как спать хочется, но лучше перетерпеть, иначе опять буду читать до рассвета. И из этого замкнутого круга уже не выбраться.

– Ты все не можешь прикончить тот любовный роман?

Мирабель хмыкнула и решила прятать свои книжки лучше.

– Я прочитала аннотацию. Типичная история про принца на белом коне.

– Ты где этих слов набралась? – Мирабель с недоумением окинула взглядом Оливию. – Подобные книги расслабляют меня после работы. Книги не обязательно должны быть сложными, Оли, иногда им надо быть простыми. Мне посоветовала ее одна клиентка, а ты прекращай подслушивать папины сеансы и лазить в моей тумбочке. Это незаконно.

– Мама, я смотрю диснеевские мультики, а не подслушиваю папу. Но они ужасно скучные, поэтому я переключилась на покемонов и жду, когда Эш победит в Лиге чемпионов.

– Твой любимый покемон не Пикачу? – спросила с улыбкой Мирабель.

– Нет, конечно, я что – совсем ку-ку? – Оливия покачала головой и отставила тарелку в сторону. – Кто же берет электрического покемона в начальную команду? Только Эш, который проспал и запутался в собственных штанах.

– А ты не путаешься?

– Я ношу платья.

Мирабель улыбнулась и услышала, как открывается дверь. Взгляд светлых глаз устремился к часам. Шесть. Ленивый диалог с дочерью растянулся на час. Сегодня она собралась лечь в восемь часов, и, пусть за окном начнется метеоритный дождь или One Direction постучатся к ней в дом, Мирабель будет во власти Морфея.

Оливия пошла встречать отца и поспрашивать у него про пациентов, пока мама не слышит.

Чуть позже по спине Мирабель заскользила его рука.

– Ты сегодня рано, – доктор Корон ласково улыбнулся, – решила взять еще один выходной? Ай-ай, смотри, а то дашь себе отдохнуть, и тогда все пропало. Два отгула в год – это уже ни в какие рамки, Мира.

– Дэвид, не смешно, – она покачала головой и улыбнулась.

Оливия доставала из холодильника контейнер с лазаньей и поставила в микроволновку.

– Две клиентки перенесли окрашивание на следующую неделю, и я решила отдохнуть. Ты, между прочим, тоже пришел рано. Неужели ты изобрел какой-то метод, который мгновенно помог всем пациентам?

– Ну тогда бы я стал безработным и очень богатым человеком, Мира, – он тоже, не стесняясь, еле успевая закрыть рот рукой, зевнул. – День тяжелый. Не успеваю перед выходными встретиться с еще одной клиенткой. Даже не знаю, что делать. Не очень бы хотелось звать ее к нам.

– А что с ней? – как бы невзначай поинтересовалась Оливия. Она обожала слушать истории отца с работы, но тот совсем изредка рассказывал об интересных случаях. – Я даже могу пойти погулять, пока вы здесь, для сохранения конфиденциальности вашего сеанса.

– Оливия, а сейчас ты не хочешь сохранить эту самую конфиденциальность? – отец усмехнулся.

Оливия поставила перед ним лазанью.

– Спасибо. У пациентки РПП. Каждый раз, когда она нервничает из-за критики отца по поводу ее внешности, она начинает есть.

– А почему она просто не поговорит с ним и не попросит не критиковать ее? – удивилась Мирабель.

– Ну, случай уникальный по другой причине, – Дэвид улыбнулся смущенно, и, пока Оливия пошла за приборами, он наклонился к жене и прошептал. – Отец полгода как умер. Она до сих пор слышит его голос.

– О… – Мирабель захлопала глазами, стараясь побыстрее вернуть себе невозмутимый вид. – Все, давайте прекратим раскрывать тайны пациентов и перейдем к более важным. Какие у кого планы на завтра? Я схожу к доктору, сдам кровь – и свободна. У нас закончились продукты, предлагаю сходить в магазин.

– У меня смена завтра минимум до пяти вечера, только если часов в семь, не раньше, – доктор Корон промычал от удовольствия и посмотрел на жену. – Думаю, мы везде успеем, не стоит переживать.

– Я не переживаю, а решаю, не перенести ли мне поход к врачу, – Мирабель закусила губу. – В конце концов, это не так важно. Если я схожу и сдам анализы на следующей неделе, ничего не случится с моей страховкой, а так появится повод взять дополнительный выходной, – Она громко зевнула. – Нет, вы меня простите, пожалуйста, но я пойду спать. Меня так сильно рубит, будто я не спала неделю. Дэвид, там наверху спит Регина. Оли ее загнала сегодня, как марафонца. Я ей не платила. Пусть выспится, и завари ей кофе, хорошо? Меня не будите до следующего тысячелетия.

– Мира, я не думаю, что получится проспать так долго… Мадам Ким лично заявится сюда с феном и будет требовать завивку, жива ты там или нет, – Дэвид улыбнулся и помахал жене. – Иди спи до самого утра. Мы с Оливией придумаем, чем заняться! Еда у нас есть, а значит, точно не пропадем!

– Дэвид, я прошу, заканчивай рассказывать ей про своих пациентов, хорошо? – Мирабель видела, как Оливия поморщилась. – Нет, дорогая, все, хватит этих разговоров. Идите смотреть мультики, погуляйте или купите собаку. Работа должна оставаться за дверью, иначе этот дом превратится в салон красоты для душевнобольных, – последние ее силы ушли, чтобы сделать строгое выражение лица. – Я все сказала, Оливия.

Не дожидаясь ответа, Мирабель покинула столовую.

– Кажется, мама немного недовольна нашими разговорами, Оливия, – Дэвид отвел взгляд в сторону. – Нам придется подчиниться и, дабы избежать мук совести, не противиться ее просьбе. Давай возьмем мороженое и пойдем смотреть мультики. У нас с тобой очень много серий покемонов.

– А как же разбор «Геркулеса»? Мы не можем оставить его на полпути! Ну папа! Это так интересно! Мы даже мультик не досмотрели, – Оливия насупилась и посмотрела на лестницу. – Давай мы досмотрим «Геркулеса» и на этом закончим? Не люблю не доводить дело до конца. Если взялся, надо выполнять.

– Хм, ну пойдем, – он улыбнулся. – Только маме ни слова. Иди, включай «Геркулеса», а я пока уберу за собой и достану мороженое. Странно, Мира сказала, что еда в доме закончилась, – он открыл морозильник, – а тут целые залежи мороженого.

– Потому что мороженое – не еда, – бросив это, Оливия направилась в гостиную, радуясь небольшой победе.

В это время доктор Корон смотрел ей вслед, пока она не скрылась за углом. Он стал замечать за дочерью желание доводить дело до конца с заметным упрямством. Это, неоспоримо, полезное качество для человека, однако Оливия будто не давала себе права на ошибку. В доме чисто, еда вкусная, уроки сделаны… Ее даже упрекнуть не в чем. Его кейс вздулся от огромного количества исписанных и неотсортированных листов с записями. Ошибки свойственны людям любого возраста, и нежелание признавать их и отпускать… проблема. Он не собирался превращать дочь в пациента и ставить диагноз, однако некие звоночки в ее поведении все же наблюдались. Доктор Корон не мог сообразить, когда они с женой стали требовать от нее лучших результатов. Наоборот, никогда не перегибали палку с запросами, скорее, спускали на тормозах промахи и недочеты. Вот только Оливия стремительно приобретала комплекс отличницы. Он закрыл морозилку, которая начала пищать, и поставил грязный контейнер в раковину. Доктор Корон открыл ящик со столовыми приборами и закусил губу, вновь задумавшись.

– Папа! Ну ты где? Я уже даже карандаши отсортировала! – позвала его из гостиной Оливия.