Мария Дубинина: Джулиус и Фелтон

Иллюстратор Полина Граф

© Мария Дубинина, текст, 2024

© ООО «ИД «Теория невероятности», 2024

Дело № 1. Смертельный страх

Утро начиналось с традиционной прогулки, и наступивший день ничем не отличался от других. В первых числах августа в воздухе на заре витал аромат свежескошенной травы, клевера и речной воды. Пансионат «Старая мельница» на юге графства Ланкашир не мог выбрать места более удачного и живописного, чем это. Его территория органично вписывалась в окружающий пасторальный пейзаж. Я нисколько не жалел, что уступил уговорам коллег и покинул душный Блэкпул, дабы поправить пошатнувшееся душевное здоровье на лоне природы. И теперь бодро шагал по тропинке в сторону узкого горбатого мостика, сразу и прочно завладевшего моими мыслями. В сумке через плечо лежала главная драгоценность – компактный фотоаппарат, выписанный из Германии, предмет моей тайной гордости. Внимание мое привлек куст с незнакомыми крупными желтыми цветами – я скинул сумку на траву и сделал несколько снимков. Потом повернулся к мосту, желая запечатлеть его издали, навел объектив и замер, заметив человека в темно-сером строгом костюме и низко надвинутой на глаза темной фетровой шляпе. Он стоял, перегнувшись через перила, и сосредоточенно смотрел в воду, точно видел в ней что-то, недоступное другим. Я окликнул незнакомца и помахал рукой, однако тот отошел от края и быстро покинул мостик.

Любопытство меня одолело. В силу профессии, что не отпускала меня и сейчас, я отлично помнил всех жильцов «Старой мельницы» – высокого мужчины в сером костюме и шляпе среди них не было. Меж тем в его сосредоточенном взгляде и непринужденной позе таилось нечто странное и завораживающее. Весь интерес к съемке пропал. Я сделал несколько небрежных снимков, однако без таинственного пришельца мост стал просто мостом, поэтому вскоре я собрался и тронулся в обратный путь.

Это незначительное происшествие слегка поколебало то сонное благодушие, в плену которого я пребывал последние дни.

– Мистер фотограф! – из пансионата навстречу мне вышла юная мисс Рид, стремясь угодить прямо в мои объятия, но это ей не удалось. – Уже с прогулки?

– Доброе утро, – я вежливо приложил пальцы к козырьку фуражки. – Ходил к мосту, пока не так жарко.

Эта особа преследовала меня со дня нашей первой встречи. Кто-то внушил девушке мысль о ее безграничной красоте, и она искренне недоумевала, отчего я так упорно не желаю делать ее портрет. То, что я в принципе редко фотографировал людей, предпочитая пейзажную съемку, в расчет не бралось. Я принялся лихорадочно искать в уме поводы избежать беседы.

– Ах, Филипп, вы абсолютно не умеете выбирать объект для фотографирования, – кокетливо пожурила меня девушка. – Вот я бы с удовольствием стала вашей моделью.

Бонни Рид была из тех современных девушек, что, добившись равенства с мужчинами, частенько путали свободу с ветреностью, а равноправие со вседозволенностью. К счастью, на этот раз меня спасло появление ее тетушки, печальной женщины, на вид едва ли много старше непутевой племянницы. Я спешно попрощался с дамами и отправился в общую гостиную.

После плотного завтрака мужчины курили и обсуждали новости, которые с опозданием докатывались до нашей глубинки, пока старый полковник, имени которого я, к стыду своему, еще не запомнил, да и он сам, похоже, его нередко забывал, не обмолвился о пугающем случае, приключившемся в соседней деревне пару дней назад.

– Трагическое происшествие, господа, – попыхивая трубкой, вещал полковник. – Ужасное несчастье. Мне говорили, вдова пекаря скончалась при весьма загадочных обстоятельствах. Можете представить, поговаривают, будто женщина умерла от страха.

– То есть как это – от страха? – спросил кто-то.

– В самом прямом смысле, молодой человек. Нашли бедняжку у реки, на лице – печать невыразимого ужаса. – Мужчина, очевидно, был склонен к театральным эффектам. Он помолчал немного и добавил: – Соседи слышали жуткие вопли и собачий вой. Ужасное несчастье, да…

Мистер Картер, адвокат, гостивший в «Старой мельнице» со дня моего заселения, скептически усмехнулся:

– Чушь и ерунда. Невозможно умереть от страха, разве что она увидела привидение.

Остальные согласно загомонили. Я с возрастающим интересом прислушивался к разговору:

– Простите, а где именно обнаружили тело?

– Аккурат возле мельницы, – охотно отозвался бравый рассказчик. – После полуночи, еще теплая была.

– Боже мой, кто?

– Так покойница же.

Беседа несколько сбилась, как вдруг один из постояльцев, пожилой букинист из Лондона, задумчиво протянул:

– А вы знаете, джентльмены, я вспомнил одну историю. – И, ободряемый интересом слушателей, продолжил: – У меня в деревне есть знакомые. Они как-то рассказали, что на мельнице обитает призрак – Призрак Мельника, так его называют. Бедняга упал в реку в пьяном угаре и утонул. С тех пор увидеть его ночью – дурной знак.

Адвокат не сдавался:

– Деревенские байки. Я таких с десяток сочиню. Господа, с меня довольно. Подобные истории хороши зимой у камина, но никак не после завтрака.

Удачно вставленная шутка разрядила обстановку, разговор скоро сошел на нет.

Я бы тоже забыл, если бы байка о Мельнике снова не всплыла при обстоятельствах, весьма необычных для тихого провинциального пансионата.

* * *

Срок моего пребывания наедине с природой подходил к концу. Уезжать не хотелось не столько из-за местных красот и свежего воздуха, сколько из-за неопределенности собственного положения. Бессрочный отпуск грозил затянуться, обернувшись увольнением, а мысли о вынужденном бездействии тяготили меня.

На следующий день за завтраком ко мне подсел незнакомый мужчина и, сложив руки на груди, без предисловий произнес:

– Призрак Мельника здесь точно ни при чем.

Я вздрогнул и едва не подавился кофе.

– Люди склонны верить в потустороннее, даже такую нелепую и обыденную смерть окутали ореолом тайны, – продолжил он, точно не замечая моего смятения. – Вы согласны?

Я не задумываясь покивал, осторожно присматриваясь. В памяти, еще не пробудившейся ото сна, зашевелилось нечто забытое, хотя и не до конца. Поставив на стол чашку с кофе, я внимательно присмотрелся к незнакомцу и наконец вспомнил, где видел это строгое лицо с пронзительным цепким взглядом.

– Мы, кажется, незнакомы?

Он степенно кивнул.

– Вы новый постоялец? – продолжил я.

Мужчина молчал и загадочно улыбался уголками губ, отчего улыбка показалась насмешливой и даже в некоторой степени коварной.

– Приятного аппетита, – пожелал он мне, не меняя выражения лица, поднялся из-за стола, нацепил шляпу и низко надвинул ее на глаза.

Я не мог отпустить его, ничего не выяснив. Откуда ему вообще известно о Призраке Мельника? Разве он был в то утро в гостиной? В голове щелкнуло.

– Подождите! – я бросился за ним вдогонку. – Стойте же, я видел вас раньше!

Я выбежал на веранду, но опоздал. Он в очередной раз пропал без следа.

Сама по себе неожиданная встреча ничего не значила, однако именно после нее события приняли печальный оборот.

* * *

Полночи я не мог заснуть – в памяти постоянно всплывал таинственный незнакомец. Черточка за черточкой я воскрешал его образ, пока не увидел во всей красе. Никогда прежде ни один человек не оказывал на меня такого сильного впечатления, я словно был околдован и не мог заставить себя не думать о нем.

Утро наступило раньше обычного. Причиной тому послужили громкие взволнованные голоса в коридоре, среди которых доминировал чей-то уверенный, отдающий распоряжения. Похоже, я остался единственным человеком в «Старой мельнице», который не понимал, что происходит. В халате и мягких тапочках я вышел из комнаты и увидел, как человек в форме констебля огораживал желтой лентой противоположный конец длинного коридора. Я нахмурился, направившись к нему, и вдруг налетел на женщину, едва не сбив ее с ног.

– Простите, мэм, что случилось? – обратился я к этой любопытствующей соседке.

Миссис Клэр окинула меня удивленным взглядом – пожилая сплетница, еще более неприятная и сморщенная без толстого слоя косметики и в домашнем платье, искренне недоумевала, как я мог проспать такое событие. Если бы она знала, о чем я размышлял вместо сна!..

– Умерла Бонни Рид! Ночью. – Миссис Клэр закатила глаза и прижала сухую, похожую на птичью лапку руку к впалой груди. – Слышала, полиция полагает, что это убийство.

В голове не укладывалось. Мисс Рид? Умерла? Та самая девчонка, которая просила сделать ее портрет? Как это возможно?

Констебль быстро разогнал зевак, и удалось ненадолго приблизиться к заграждению.

– Вам нельзя здесь находиться, – сухо одернул меня страж порядка.

– Я журналист.

Но тот, скептически оглядев мой халат и торчащую из-под него полосатую пижаму, остался непреклонен. Я вернулся к себе, пытаясь осознать, что глуповатая, но милая и жизнерадостная Бонни Рид, еще вчера допекавшая меня своими капризами, вдруг… умерла. Ни с того ни с сего, просто была – и нет больше.

Я просидел на кровати не меньше получаса, как внезапно в дверь осторожно постучали и голос горничной сообщил, что меня ждут в спальне умершей. Я безмерно удивился. Неужели мне дадут написать о трагедии уникальную статью с места событий? Или… предъявят обвинение в убийстве?

Подходя к желтому ограждению, я трепетал и ликовал одновременно, а внутренний голос, что некоторые люди зовут совестью, шептал: «С каких пор я успел стать таким циником, что через полчаса после смерти знакомой девушки сочиняю о ней статейку?»

– Филипп Фелтон?

Я тихо прикрыл за собой дверь, кивнул и с возрастающим волнением пожал протянутую жилистую крепкую руку. Передо мной стоял угрюмый коренастый мужчина в потертом твидовом костюме. Если бы меня попросили описать его, едва ли я смог бы вспомнить что-то, кроме шикарных густых усов.

– Детектив-инспектор Гаррисон, – представился он. – Мне следует предупредить вас, что детали дела не должны покинуть пределы этой комнаты и тем более попасть в прессу.

Странно. Разве его не известили, что я журналист? Впрочем, я торопливо заверил инспектора в содействии и сразу же завалил вопросами, не в силах совладать с собой:

– Ее действительно убили? Кто? Как?

Он недовольно нахмурился и кивнул в сторону окна:

– Мой… коллега все объяснит.

Я повернулся ко второму действующему лицу этой загадочной постановки и едва не подпрыгнул от неожиданности: в ореоле из слепящих лучей восходящего солнца рядом с кроватью стоял высокий человек в сером костюме. На сей раз без шляпы.

– Это я просил позвать вас. – Он шагнул навстречу и сразу же приобрел более ясные и приземленные очертания. – Дело в том, что я плохо разбираюсь в людях, к тому же никого здесь не знаю, и, раз уж мы почти знакомы, ваше участие может оказаться полезным.

Я не просто удивился – я был ошарашен. Однако здравый смысл позволил взять себя в руки и хладнокровно спросить, ибо я не был настроен столь же оптимистично:

– Кто вы, позвольте узнать?

Мужчина немного растерянно переглянулся с инспектором Гаррисоном. На губах его играла легкая улыбка.

– Я? Волонтер.

Ответ еще больше меня запутал.

– Как вас зовут?

– Джулиус.

– Это имя или фамилия?

– Это профессиональный интерес или праздное любопытство?

– Попытка познакомиться.

Мистер Джулиус, кем бы он ни был, задумчиво поджал губы и после непродолжительного молчания изрек:

– И то и другое.

Я предположил, что это ответ, хотя ясности он не внес. Я по-прежнему не понимал цели моего присутствия, а странное поведение нового знакомого только добавило головной боли. Не пытается ли он выставить меня идиотом?

– Простите, но при чем здесь я?

– Уважаемый…

– Фелтон, – напомнил я. – Филипп Фелтон.