– Доброе утро, – снисходительно улыбнулась в ответ опекунша, тоже седая, довольно миловидная, с синими глазами и правильными чертами лица. Она сидела по правую сторону от опекуна. – Садись, Мари. Сейчас будем завтракать.

Я подавила зревший в душе протест. Я – Марианна! Не надо сокращать таким дурацким способом мое имя!

Но я и здесь промолчала, уселась за стол напротив опекунши. Потом. Я выскажу им обоим все, что думаю, потом. Когда пойму полный расклад и узнаю, что конкретно меня ожидает в ближайшем будущем.

– Слуги здесь какие-то пуганые стали, – заметил опекун, накладывая себе в тарелку чуть подслащенную кашу. Причем накладывал столько, сколько я сама век не съела бы. Вот уж точно, на халяву и уксус сладкий. Я почему-то не сомневалась, что кормят их здесь исключительно за мой счет. – Пора новых набирать.

– Я к этим уже привыкла, – сделала я губки бантиком.

Новых. Их еще обучить надо. И заставить вести себя так, как мне нужно.

– И к новым привыкнешь, – равнодушно пожал плечами опекун. – Твой жених не появлялся?

– Да было какое-то письмо, – я решила пока что косить под дурочку. – На столе в гостиной валяется. Я мало что там поняла.

Опекуны многозначительно переглянулись. Они, похоже, были уверены, что сплавят меня замуж и часть моих денежек к рукам приберут. Ну-ну. Пусть помечтают.

– Чем ты занималась здесь, пока нас не было? – спросила с деланой лаской опекунша.

Она особо не старалась казаться сердечной или проявлять хоть какие-то чувства ко мне. Скорее, играла на людях, конкретно во время общей трапезы. Чтобы потом те же служанки могли в случае чего подтвердить ее добросердечное ко мне отношение.

– Скучала, – честно ответила я. В принципе, и притворяться не нужно было. Меня действительно все это время одолевала скука. Но вот причины ее… Я скучала не из-за отсутствия людей, а, скорее, от вынужденного безделья. Впрочем, опекунам я ничего объяснять не стала. Не поняли бы. – В книжках картинок нет, рассматривать нечего. На улице холодно, не погуляешь. Тоска.

– Ничего, детка, скоро все изменится, – заверила меня опекунша. – Потерпи еще немного.

Угу, конечно, изменится. Только кому от этих изменений лучше будет?

Дальше мы молчали, сосредоточенно жевали все то, что лежало на наших тарелках.

Наконец, опекун доел все, что было, встал и молча вышел из зала. Бьюсь об заклад – пошел искать письмо.

Надо ж было понять, чего ожидать от моего дражайшего женишка. А то вдруг откажется от такой красивой меня.

Глава 3

Как я и думала, вернулся опекун через несколько минут уже с письмом. Снова уселся во главе стола и сообщил, поворачиваясь ко мне:

– Марианна, твой жених скоро появится здесь. Я от имени твоего опекуна сегодня напишу и отправлю ему ответ. Пока же мы поживем в замке втроем. Чтобы тебе не приходилось скучать.

Угу. А с вами мне будет невероятно весело, конечно же. Уж так весело, так весело. Прямо обхохочешься.

Житейский опыт подсказывал мне, что опекунам жизнь в замке нравилась, по каким-то своим причинам. Слишком вольно вели они себя здесь, словно хозяева. Да и слуги, думаю, им подчинялись. А то, что уехали на некоторое время – так мало ли, по какой причине. Может, она, та причина, была действительно стоящей, такой, ради которой можно и хлебное место бросить ненадолго.

Мне, в принципе, было все равно, чем планировали заниматься опекуны. Лишь бы свои порядки не наводили. И мне дали возможность дождаться жениха. А уж там я буду действовать по обстоятельствам.

После еды мы с опекуншей поднялись на второй этаж, уселись в креслах в одной из гостиных.

Похоже, меня ожидало что-то вроде разговора по душам. Сейчас постараются выведать все о моей одинокой жизни.

– Расскажи, как ты тут жила, пока мы отсутствовали, – попросила опекунша. – Все же больше месяца нас с Дамиром не было.

Ага. То есть опекуна зовут Дамир. Отлично, запомним. Осталось выяснить, как зовут опекуншу. А рассказывать зачем? Чтобы потом можно было перед женихом отчитаться, что все в порядке? Что невеста не страдала от голода, холода и нужды? Потому что в реальный интерес опекунов я ни секунды не верила. Плевать им было с высокой колокольни на меня.

– Пока тепло было, на улицу выходила. Как холодно стало, у огня сидела, – прилежно перечисляла я свои простенькие действия. – Поговорить тут не с кем, скучно. Смотрела, как идет дождь. Ждала, когда тепло станет.

– Нескоро еще тепло будет, – развела руками опекунша. – Только недавно зима наступила. – И резко, безо всякого перехода. – Марианна, детка, ты жениха не боишься?

– А чего его бояться? – не поняла я. – Он же вроде нестрашный?

«Ну и дура ты, детка», – прочла я в глазах у опекунши. И? Что от меня утаивают? Проблема в постельных играх? Или в чем-то посерьезней? Жених что, этакий монстр, питающийся девственницами? И вот как об этом спросить, не вызвав подозрения?

Но опекунша уже довольно быстро сменила тему. Мы стали обсуждать наряды, висевшие в моем шкафу, довольно скорое появление портнихи с рулонами ткани, подготовку к пышной свадьбе. В общем, мне старательно внушали, что замужем хорошо. Вот только сама опекунша слишком уж часто отводила глаза при таких утверждениях. И потому я не собиралась верить ей на слово. Нет, тут явно было что-то нечисто. Что-то, о чем мне по непонятным причинам никто не хотел рассказывать.

У меня было слишком мало времени. И слишком мало информации, да. Тело, в которое я попала, было не подготовлено для жизни в обществе. Не социализовано, если так можно выразиться. У меня складывалось ощущение, что этой самой глупышкой никто не занимался. Поставили на ней крест, как бы говоря: «Дурочка, ну что с нее взять». А потому скажите спасибо, госпожа попаданка, что ваше тело умеет ложкой и вилкой орудовать да разговор поддерживает, пусть и с трудом. Ничего другого, никаких более сложных действий, от этого тела ждать не приходилось.

Сколько бы я ни рылась в памяти Марианны, я нигде не находила нужной мне информации ни о мире вокруг, ни о существах, которые здесь живут. Все, что мне удалось понять, – ее родители погибли при странных, довольно запутанных обстоятельствах пару-тройку лет назад. Они были важными персонами. И потому девушке до совершеннолетия назначили опекунов, которых она терпеть не могла. Все.

Умения и навыки Марианны меня тоже не радовали. Немножечко танцевала, кое-как рукодельничала. Читала по слогам. В общем, не «прелесть какая дурочка, а «ой, какая дура».

О женихе Марианна почти не думала. Он имелся где-то там, на периферии ее сознания. Кем он был, какого рода-племени, как его звали – ничего из этого Марианну не интересовало.

И потому, когда вечером, за ужином, опекун заявил, что тот самый жених появится уже завтра, мол, планы у него резко поменялись после письма опекуна, я поняла, что пора заканчивать с ролью миленькой идиотки. А то съедят и даже не поперхнутся. Надо было как можно скорей показывать зубы и расставлять приоритеты.

Но это завтра, при встрече с тем самым женихом. Пока что я лишь кивнула, принимая слова опекуна к сведению.

Мы снова сидели в обеденном зале, ужинали, насыщая свои ненасытные утробы. Пышки, компот, сырники со сметаной – отличный ужин. До утра точно поможет продержаться.

– Детка, у тебя сохранилось то пышное платье, в котором ты справляла свой последний день рождения? – внезапно обратилась ко мне опекунша с деланой заботой.

Я чуть компотом не поперхнулась, благо вовремя его проглотила. Что там должно было сохраниться? Полудетский наряд, в котором отмечала день рождения Марианна? А ничего, что, опять же по этикету, на встречу с женихом она должна выйти в совершенно новом наряде? Кто совсем недавно обещал мне портниху? Или и на это решили не тратиться? Все равно дурочка не поймет? Очень, очень интересно девки пляшут. А еще более интересно, как отреагирует жених на такое вот пренебрежение этикетом. Нет, пора, пора уже показать свое истинное лицо.

– Конечно, – кивнула я, заставив память Марианны работать, – вроде в шкафу висит.

– Отлично, – удовлетворенно кивнула опекунша. – Вот его завтра и наденешь. Я распоряжусь.

Да? Ну-ну. Распорядится она. В моем замке. Наивная.

Глава 4

Не знаю, как насчет опекунши, а я свои распоряжения раздала прямо перед сном, через личную служанку. Потом велела ей выкупать и переодеть меня в ночнушку и с чистой совестью легла спать. Я заранее предвкушала встречу с женихом. Ничего, милый, мы еще посмотрим, кто кого. Я тебе еще припомню и «дражайшую невесту», и дни, по которым ты будешь отдавать мне свой супружеский долг, и портал. Все припомню. И проценты начислю. Чтобы в следующий раз умнее был. Хотя после меня вряд ли у тебя появится желание связываться с женщинами, пусть даже со старыми и противными.

Я была настроена по-боевому. Ну и приснились мне соответственно враги, нападавшие на меня со всех сторон. И лица у них были почему-то, как у опекунов. И конечно же, я героически сражалась с каждым из них. В общем, сон точно шел из моего подсознания³. Так сказать, проявлял все мои страхи и подчеркивал проблемы, которые у меня имелись.

Разбудили меня лучи солнца. Они нагло проникли в комнату через не зашторенное окно и плясали у меня на лице. Пару раз прошлись по носу, пощекотали подбородок и щеки. Я чихнула, фыркнула.

Доброе утро, блин. Не дают поспать несчастной попаданке перед встречей с женихом.

В общем, пришлось вставать. Ну и вызывать служанку для утренних процедур.

Быстро приведя себя в порядок, я оделась в простенькое домашнее платье темно-синего цвета, длинное и полностью закрытое, и приказала принести завтрак комнату.

И, конечно же, следом за завтраком в моей спальне появилась опекунша. Розалия, как я узнала вчера вечером у служанки.

– Детка, почему ты не спустилась к завтраку? – нахмурилась она, едва увидев меня. Даже поздороваться не изволила. И правда, зачем здороваться с дурочкой? Она ж все равно не поймет, не заметит нарушения этикета. Правил-то не знает. Так что все верно, можно просто так общаться, панибратски, «тыкать», вести себя излишне вольно. – Ты же знаешь, что это традиция, которую нельзя нарушать.

– У меня голова болит, – капризно надула я губы, решив пока что соответствовать выбранному образу. Хотели глупышку? Получайте. Потом сюрприз будет, как говорится. – А там шум всегда. И тарелки стучат.

– Не выдумывай, – начала было Розалия, потом осеклась, как-то странно на меня посмотрела, вроде бы даже с жалостью, хотя я могла и ошибиться, и милостиво кивнула. – Ладно, милая, можешь на этот раз есть в своей комнате. В виде исключения. Сегодня тебе встречаться с женихом…

Она не договорила, оборвала фразу едва ли не на полуслове, повернулась и молча вышла из моей спальни. Как будто мысленно уже похоронила меня. И, может быть, даже оплакала.

Я только весело хмыкнула про себя. Облезете. Все облезете. Я и жениха переживу, и с ворующими опекунами разберусь. Но чуть позже. Сначала надо основательно подкрепиться, чтобы были силы ставить на место этих обормотов.

Сытная каша, похожая на земную перловку, два поджаренных хлебца, сырная нарезка, горячий черный чай с пирожным – все это порадовало мой желудок.

Закончив завтракать, я потянулась, удовлетворенно улыбнулась. Пока что все шло так, как я и планировала. По моему приказу о приезде жениха служанки должны были уведомить меня заранее. Вот как только увидят, что в замке появилось новое лицо, так и уведомят. Я понятия не имела, каким образом появится здесь этот самый жених. Богатые родовитые аристократы пользовались обычно магическими порталами, чтобы сэкономить и время, и силы. Но то богатые. А жених мой какой? То, что его боится опекунша, еще ни о чем мне не говорило. Мало ли, кого и по какой причине она боится. Может, ей давно пора нервы лечить. В доме с желтыми стенами, угу.