Кто умирает? – Я умираю? – тело мое фонтанируя кровью бьется о стенки сарая – а голова не жива не мертва – не грустна не весела – глаза прикрыты плотной пленкой – в тайну сна посвящена

Я вижу себя со стороны глазами десятилетнего мальчишки – я вижу голову и сталь с налипшим белым перышком так ясно и детально – что ясно понимаю: это сон – обманчивая логика событий – бессмысленный – без пробужденья – без надежды на пробужденье – сон реальней самой реальности – «А ну чеши отсюда!» – крикнул брат

СЕРДЦЕ ОТЦА

Когда стал пенсионером – он обернулся и вернулся в детство – дело в том, что стал он старым – голос матери моей бормотанье голубей – шорох крыльев наполнил жизнь отца – ясный ветреный день как само бытие – он брал их в руки – замирали – сквозь перышки и кости под руками прощупывалось бойкое сердечко – и мальчику – отцу казалось: он осторожно сжимает собственное сердце – но отпустил – и выпорхнуло полетело

Вот отец лежащий на диване – двое в белом над телом – черный ящик похож на адскую машинку – заняты привычным делом – сын бледен: никакой надежды – дочери нехорошо – а между тем никто не видит – как сердце бедного отца расхаживает на балконе – и лукаво склонив головку клюет граненую крупу

Анализируйте! – пожалуйста берите! – а вот и не дается не поймать – не верю что отец и мать гниют на станции Востряково – (электричка 20 минут) – как пахнет летом! – подброшенные в небо стаи! – весь город в воздухе нагретом! – он полюбил когда ей было 12 лет – в 15 сыграли свадьбу – и были вместе до самой смерти – она и вскоре он – которой как известно нет – лишь сердце выпорхнет из рук

ВЕТЕР

Первый желтый лист – подает весть – пусть – наизусть я это знаю – ветер будет дуть – все выдует – обиду и досаду – продует комнату и выдует меня

Из форточки – пожалуйста сквозняк! – заносит ногу за порог – тащит за полу плаща – толкает в спину – ну ну потише я и так – почти бегом – я сам туда – из рощи (вижу) выдувает все птичьи трели все тепло (поймать хоть что-нибудь) все листья пух и перья – толкает в спину – налитая сизой синью звенит – и тут опустошенье – летит газета середины лета – весь воздух продувает над рекой – чтоб не осталось памяти о том —

что было там —

кустом любовью лодкой —

Ну ну потише – я тебе не перышко не воспоминанье – вот тут в ложбинке усядусь и не сдвинусь с места – ведь я еще храню тепло земли

Утих – сосредоточиться – согреться – вот белый и сухой цветок – от сердца тепло как бы от рюмки коньяку – сижу обняв свои колени – как обнимал ее колени – а поверху проносит облака – и впереди как в аэротрубе – машины продувает по шоссе

И от земли вступает в кости сырость – я знал что это только передышка – цветы дрожат сухой и нервной дрожью – зачем такая спешка? – Ах это место тоже стало пусто! – несколько помешкав я поднимаюсь – и всей спиной – холодная плита – сопротивляясь твоему напору – стою и вижу что ничего уж не осталось

ПАДЕНИЕ

Толчками падал в ночь меж туч —

                                      снижался самолет

            вот оно –                        в ничто

    и сердце ах! –                 и снова ах! – в ничто беззвучное падение в лифте – стоп – снова вниз – желудок подкатывает к горлу – мы падаем? – ленивый разум разверни секунду в сорок лет – дай! дай! дай! мне! – но есть же ценное – все пережить сначала – и сокровенное – стоп – снова ах! – вкус цвет запах – что? – женщина? – не эта – та первая – соседка наклонилась над пакетом – падение – вверх или вниз? – огромный влажный трилистник земляники – под ним я прячусь – лиловые ладони пахнут – ах! – дождем большим как небо – ах! – черникой прекрасной как любовь – бегу с горы – и страх и радость невероятные как ужас без конца

Вдруг пробудился – колотится сердце – что это было? – будто выпрыгнет сейчас – по ступеням в ночь – как мяч – держу – вспомнил:

Мне снилась подмосковная платформа – и сумерки осенние пустые – все есть – ржавые на вкус листы – все здесь – вдали размытый зеленый свет пронзительной печали – и холод от асфальта по ногам – а я? – все ходят и знают что нет меня – и ничего – ждут электрички – я сам стою и вижу: нет меня – да как вы можете ходить и ждать? – ведь нет меня! – синим уколом в сердце – и никогда не будет! – сигнальные огни – ни листьев ни дыханья ни огней

Я умирал в такси – вдруг почувствовал – мне дурно – остановить машину? – нет продержаться дотянуть до дома – машинально опустил стекло – хватая холодный ветер – «вам нехорошо?» – сполз на сиденье лицом в холодный дерматин – и это было куда спокойней и страшнее сна

День за днем обкрадывают – подхлестывай сердце – заботы работа – заполни его хоть каким-нибудь бредом – губы в губы! – зубы в зубы! – но уже растут грибы плесени – хоть по осени погляди на себя – ты ходишь белый – белый весь заплесневелый – от пустого листа ты уходишь к пустым разговорам – от пустых разговоров – к пустым упражненьям в постели – подолгу стоишь над столом – я знаю на что похожа пустота – она определенна – ей нет конца – на чистый лист бумаги – я знаю что такое п у с т о т а

ПЕРЕЕЗД

1

Мешки и чемоданы уже нажрались тряпками – а барахла становится все больше – лезет из шкафа изо всех углов – мы задыхаемся – наш быт трясет – пригородный вагон – и лихорадит – мы едем стряхивая пепел на паркет – а сколько лет по нем скользили – натирали так что отражалась люстра целиком – уже шурупы не держат ручку двери – лампочки перегорают – наружу выходят подтеки трещины и войлоком свалявшаяся пыль – с улицы приносят комья грязи – «вот тут поставим шкаф» – оглядывают стены по-хозяйски – «тут холодильник» – мы лишние – как лишний весь этот скарб – который нам приходится тащить – с собою серый хвост – на новую квартиру

2

Сколько помню тело перемещалось и переезжало

Но есть последний переезд – когда обмоют и оденут – и сразу станешь всем чужой – друзья скрывая отчужденье – а кое-кто и отвращенье – весь напоказ – бессмысленно топчась на месте – подставят плечи под деревянный чемодан – и расставшись со всеми милыми вещами ты сам поедешь в чемодане – и солнце будет как назло – носы услышат: развезло – лица мокрые от слез отвернутся – не выдержал – раскис – величие – и будешь ехать и томиться – превратилось в неприличие – скорей бы вниз переселиться – но если навсегда и вниз – а если

………………………………………………………………………………………

……………………………………………………

…………………………

ЭЛИЗИУМ

В туманных горах стоит санаторий
У него отрешенный вид
В кипарисах и цветущем миндале
Больных и отдыхающих не видно
Будто попрятались куда-то
И такой покой
Что ранняя бабочка
Желтый торчком листок на балюстраде
Как блаженный намек
На уже отлетевшие жизни
Холодный ветер морщинит море
Кому приснился этот сон о солнце?
Не серому ли камню?
Страдающий астмой физик
По-жабьи сложенные губы
Не хочет думать ни о чем
Уже напечатан черным и жирным
Некролог в НАУКЕ И ЖИЗНИ
Уже состоялась гражданская панихида
Перечислены все чины и звания
А он игнорируя факт своих похорон
Гуляет в саду санатория
У которого нет названия
Ленинградская певица – экзоптица
Кутает горло черным шелком
Полушепотом: Питер Питер
Ветер треплет юбку
Придерживает чтоб не улетела
Вот-вот рассыплется сама как бабушкин атлас
И в медленном вальсе
Спускаясь кружась по асфальту дорожек
Они позабыли начало своей прогулки
И в невиннейшем флирте —
Ни слова о смерти —
Они прозевали ее конец
У ограды рабочий в сиреневой майке
Намаялся копая какую-то яму
Рабочий и ветка цветущего персика
Смотрят прямо на них
Но не видят не помнят не знают —
Выпил кислую кружку вина
Но как будто не все прояснилось
А цветам это вовсе приснилось —
Санаторий в туманных горах

ГОЛОВА БУДДЫ

О чем он молился в зале музея – во мне поселился тоненький голосок – вот осколок статуи – сквозь время темного металла уцелела голова – полдень мысли – Голова – тишина вышина – муравьиные чьи-то слова – прокатил неслышно на роликах аппарат телевидения – и как видение – танцуя на пальчиках – телевизионные гейши – мальчики – улыбаясь в блаженном безумии – несколько видов экскурсоводов – спеленутая тряпками мумия – и в сером костюме седой – должно быть из ФРГ

Деревянные облики корчат гримасы – летят на клубящемся облаке – меняют свои очертания – по белым залам идет тайфун – расталкивая всех могучим телом идет как слон: «быстрей ребята» – телевизионные мальчики кланяются как болванчики – «начали» – и обращаясь к пустоте: «идя навстречу пожеланиям мы начинаем передачу» …………….

И вот на голых призрачных возникла легкая улыбка тысячелетнего металла —

И выйдя на улицу в солнце – что все немного пожелтели ты замечаешь невзначай – встречаясь говорят все больше ни о чем – «сенсай сенсай» – «все было было» – и кланяются как японцы – «дела – сакура отцвела» – и больше ничего не будет – скорей как полуавтоматы – лишь заведенный ритуал

О чем он молился я понял наконец – гладкий лакированный японец в каждом поселился – не замечаем по своей беспечности – но сквозь уют! азарт! стандарт! – как темный знак НЕ КАНТОВАТЬ – все больше проступает контур вечности

НОВЫЙ АФОН

Толстый храм – слоеное пирожное

Здесь жили некогда монахи – среди маслин и кипарисов сладчайшие вздохи – и охи и ахи – миндаль оливки мандарины – форель в зеленом водопаде – и девки нежные как осетрина по-монастырски в Ленкорани —

Монасей вышибла из рая милиция в двадцать четвертом – и мне сегодня видно в лунном свете – как на дороге удирая – задрав подрясники – мелькают голыми лодыжками – их погоняя бьет по нервам джаз

Здесь новый рай на две недели – отели и пансионаты – слетаясь со всего Союза – стаи крашеных блондинок – а за ними за волнами волосатые армяне и носатые грузины развращенные наживой устремляются на пляж – Гурам нашел себе простушку – друг обхватил ее подружку – а девки-дуры как в раю – роняют миртовые ветви из ослабевших рук – и лютни – отдаваясь возле стен монастыря – где маслины серебрятся – неостывших даже к ночи – из расселин белый дым

И – ах! – неспокойны отшельников мощи в пещерах – плоть блеснула в лунном свете – тонкий запах кипариса донесло – как щемяще жить на свете! – зачем же все шахтерам пьяным? – ах возвратите нас возвратите – наши жаркие молитвы – на землю из небытия – мы согласны мы согласны – ваши дщери так прекрасны! – быть шоферами такси – ваше море как вино! – не в часовнях и пещерах – о кощунство! – с интуристами в Эшерах – гениально! – агнцам закланным служить – о хотя б на две недели дайте этот новый рай!

Умолк оркестр у водопада – и стало слышно как шумит – как словно за сердце щемит – отрезвляет и бередит эта сладкая вода – да им – покой – (когда бы знали вы какой!) – вам людям – стадное веселье – (с какой-то дьявольскою целью!) – а мне поэту – вечное похмелье – утратив родину свою кипарисами дышать в чужом раю

СЛЕПОЙ И МОРЕ

Веди меня туда – я слышу как оно мигает – откуда ветер доносит свежесть брызг – каждый раз как будто возникает летучий блеск – черный квадрат бензином по лицу мазнув проносится – свернули вправо – теперь оно мерцает в левом ухе – налево – память услужливо подставила ступени – ты говоришь: дома сады – да я и сам прекрасно вижу – пространство стало коридором в котором как будто брезжит свет – мы удаляемся – нет! – остановились – повис мгновенный росчерк птицы – оно зовет оттуда – мы повернули не туда – стена! – оно грохочет отовсюду! – расступается – вот оно! только руку протяни – море

Я знаю мыслью: там простор – на пароходе плыть 12 суток – но более реально взбираться на крутую гору почти что вертикально – и вдруг причалить неизвестно где