– Поднять «собаку» на бруствер было самое простое, – пожал плечами Кок. – Я когда в заводской столовке сразу после техникума работал, то там как раз кастрюли были на шестьдесят литров, а это считай под семьдесят килограмм веса. Такую дуру, конечно, надо вдвоем тягать, но бывало и в одиночку поднимал. У тут, на адреналине, веса вообще не заметил, выдернул из тайника, поставил на бруствер и высадил «улитку» одной очередью.

– Молодец! – похвалил я Кока. – Так! Мужчины!!! – повысив голос, обратился я к ликующим бойцам «Десятки». – Хватит тут радоваться. Кок, конечно, молодец, спас нас от эпического затыка, но в целом, мы знатно обосрались, больше всех, конечно, я, но и остальные не лучше. По факту, к нам вплотную незамеченной подошла укропская ДРГ! Если бы не счастливый случай, то загасили бы всех нас!

– Псих, как такое могло получится? – спросил Глобус. – А как же камеры слежения?

– Скорее всего противник контролирует их, я просмотрел камеры в секторе, где был бой, там был небольшой период – в пять минут, когда картинка была статична, но заметить это можно было только просматривая изображение в ускоренном режиме. Получается, что противник смог подключиться к нашим камерам, а это значит, что доверия к ним больше нет. Так что с этого момента выставляем дополнительные караулы и «стоим на ушном». Так же все переговоры только по «тапкам».

Да, надо отметить, что наличие камер слежения расслабило нас, слишком доверились технике. А зря!

При планировании любых мероприятий в зоне боевых действий надо учитывать возможное наличие видеокамер. Они могут быть, как в лесу: купольные, окрашенные под цвет местности, например, на деревьях или столбах, так и на стационарных объектах: заправках, сотовая вышка, просто какое-то здание или дом. Камер у хохлов, как у дебила соплей, то есть завались!

Поэтому если есть возможность, то необходимо назначите подготовленных ответственных солдат, которые после боя проведут обследование захваченных объектов или района на предмет наличия камер видеонаблюдения, жестких дисков или смогут разобраться, что данные видеозаписи передаются на "облачное"хранилище, и предоставят вам какие рекомендации, как быть дальше.

Необходимо назначить военнослужащих, которые получат задачу по уничтожению камер видеонаблюдения в ходе боя, вывода из строя системы видеонаблюдения или удаления накопителей информации. Один из признаков наличия видеокамеры на объекте – это Wi-Fi. Если вы знаете, что там есть точка доступа, роутер, то грех не проверить местность на наличие камер. Особенно если где-то рядом с позициями обнаружилась антенна связи. Поиском и уничтожением видеокамер на путях выдвижения групп могут заниматься снайперы. В этом им могут помочь различные приборы и программное обеспечение – анализаторы спектра или специальные приложения.

На позициях ВСУ можно обнаружить системы видеонаблюдения, работающие, как на обычном Вай-Фай-роутере, так и на спутниковом терминале StarLink. Включенный Wi-Fi терминал засекается анализатором спектра на расстоянии до 3 километров, средствами РЭБ и БПЛА – до 10 километров. Антенну StarLink могут прятать в яму размером 1х1х1 м, чтобы не допустить визуального обнаружения и защитить от осколков и прямого попадания во время обстрела. Также для сокрытия применяют маскировочные сети и черные пакеты. На земле засечь антенну можно анализатором спектра на 14 ГГц, расстояние небольшое – 50-60 метров. Беспилотник может засечь StarLink, если только пролетит прямо над ним.

Тарелка StarLink нагревается до 40 градусов, поэтому в холодный период, вероятнее всего, видна в тепловизоре. Длина антенного кабеля составляет 30 метров, при этом его наращивают до 60 метров для установки антенны дальше от позиции.

В общем если знать где искать, то всегда можно обнаружить вражеские камеры слежения. А поскольку противник владеет теми же сведениями и навыками, что и мы, то не удивительно, что наши камеры были засечены и взяты под контроль.

Будет для нас наука на будущее!

– Псих, – утащил меня за рукав Бамут в сторонку, который только вырвался из плена Жака. – Есть пара моментов, которые надо обсудить наедине.

– Что случилось? – спросил я, как только мы скрылись с пулеметчиком в моем командирском закутке.

Бамут вместе с Пестиком и Хребтом вернулись полчаса назад, они попали несколько раз под обстрел. Все трое были легко контужены, а Семену еще и плечо посекло осколками, но несильно, всего лишь глубокие царапины, которые Жак тут же обработал, наложив тугую повязку. Так же Док прописал всем контуженным покой и отдых под его присмотром, но Бамут, как всегда, отмахнулся от такого предложения заявив, что у него нет мозгов, соответственно и контузить его не может.

Когда-нибудь эта бравада выйдет Семену боком, потому что контузия – это не просто так, это не сотрясение мозга и к ней нужно относиться серьезно. Ворчу как старый дед!

Контузия – это ведь не просто «сотрясение мозга», но и поражение всего организма, пострадавшего вследствие мгновенного и сильного механического воздействия на разные поверхности тела при взрыве, падении с высоты и так далее. При взрыве расширяющиеся взрывные газы производят удар по окружающим слоям воздуха, сжимая их до высокого давления и плотности и нагревая до высокой температуры. Сжатые слои воздуха, стремясь расшириться, оказывают резкое давление на смежные слои и в свою очередь сильно сжимают их. Происходит скачкообразное повышение давления -температуры и плотности, распространяющееся со сверхзвуковой скоростью. За областью сильно сжатого воздуха появляется зона разрежения с давлением ниже атмосферного.

Это сейчас Бамут бегает и прыгает, как молодой козлик, а неожиданно может – бац!…и слететь с катушек, потому что человеческий мозг – это сам по себе кот в мешке, а после контузии, вообще сферический конь в вакууме!

– Короче, братан, – начал Семен, заговорщически оглядываясь назад, – я с группой, когда отходил, то решил зарулить к тому месту, где Кок расхерячил укропов, ну, там обыскать двухсотых, то-сё.

– Ага, – раздраженно хмыкнул я. – Видел, как ты зарулил по пути, и противник видел, поэтому и накрыл вас из своей арты. Сеня, твоя любовь к мародерке до добра не доведет!

– А что ты на это скажешь? – с видом триумфатора Бамут сунул мне под нос скомканный кусок бумаги.

Я развернул обгорелый, смятый лист и с удивлением обнаружил на нем свое и Семена фото. Какого хрена? Что, это? Откуда?

– А еще, братан, там десятый укроп был. Подранок, он полз к своим, а я его по пути перехватил, – Сеня светился как свеженадраенное олимпийское золото.

– И?! – поторопил я друга, который излишне долго держал театральную паузу.

– Забыл, – тут же пошутил Бамут, – контузия у меня, ничего не помню.

– Сеня не зли меня, давай уже говори, что выпытал у укропского подранка! Не тяни кота за хвост.

– Не, ну скажи, что я молодец?

– Молодец! Молодец! Доволен?

– Ага. Короче, если в двух словах, то к укропам прибыла группы британских специалистов в количестве десяти штук, а с ними еще полсотни курсантов, и все по нашу душу. Конкретно за тобой и мной приехали. Приказ – взять нас живьем и доставить в Лондон. Хотят поквитаться за расстрел «Эриний». Бритиша не простые, а из 22-го полка SAS.

– Аху..еть! – потрясенно воскликнул я.

– И я того же мнения, – поддакнул Бамут.

– Подранка добил? – спросил я.

– Сделал все так, будто бы он сам помер, бахнул ему двойную дозу обезбола поверх того, что он сам себе поставил. Допрос снял на видео. И заметь вопреки своим принципам даже его снарягу потрошить не стал.

– Герой!

– А, то! – гордо выпятил грудь Семен. – Валерчик, а я тут подумал, а что, если нас сюда изначально отправили только для того, чтобы бритишей на нас выманить?

– Не знаю, – пожал я плечами, – может и так, а может и нет. Ладно, ты иди отдохни, все-таки контузия – это не хухры-мухры, а я пока в тыл отправлю отчет о бое. Про бритишей и наши с тобой фото тоже напишу, поглядим что скажут.

– Плюс, – отозвался Семен и пошел отдыхать, оставив на столе свой телефон.

Я скоренько перекинул на комп нужный файл с допросом пленного, туда же добавил фото скомканной бумажки с нашими рожами и видос с расстрелом украинских вояк в кикиморах. Снабдил все видеофайлы своими комментариями по поводу подавления наших камер укропами и задал несколько десятков вопросов, касаемых нашего будущего, где напрямую спрашивал, нет ли связи между желанием бритишей нас с Бамутом взять живьем и нашим появлением в тылу врага. Все это отправил по специальному каналу связи Косте Особисту. Обычно контрразведчик реагирует на мои запросы и отчеты не особо быстро – самый быстрый ответ приходил через два часа. Подождал пару минут, нетерпеливо водя мышкой по кругу, ответа нет. Зато оказалось, что еще вчера «капитан» Костя скинул мне очередную порцию информации, на основе которой я должен был сварганить ежедневное обращение для социальных сетей с разоблачением воровства в российских государственных структурах.

Вся эта возня с видеообращением, стримами и роликами, где я «рубил правду матку» мне все больше и больше не нравилась. С одной стороны, конечно же круто, когда укропы вдруг перестали нас кошмарить сразу же после выхода первого ролика, но вещать всё это дальше не хотелось. Копаться в этом дерьме откровенно противно. Идет война, парни гибнут на фронте, в Донецке и приграничных городках и поселках гибнут мирные жители, в том числе и дети, а где-то в тылу какая-то чиновничья мразь жирует на том, что кроит себе в карман.

Для успешного, впрочем и не для успешного, а просто для ведения боевых действий нужно много денег. Причем не просто много, а очень-очень много дохреналлиардов! Ну и как вы сами понимаете, если, где-то есть бурный денежный поток, то всегда возникают желающие, которые хотят у этого потока отвести в сторонку небольшой ручеек себе в карман. И это, можно сказать нормально, в конце концов, все мы люди, все мы человеки и все человеческое нам не чуждо. Ну, не убудет ведь из большого, бурного потока, если малюсенький ручеек будет струиться на сторону? Нет, конечно! А если этих ручейков будет не один, а два или три? Тоже не убудет! А если их будет три-четыре…тысячи? Вот тогда убудет! Вот тогда, в том месте, где этот поток будет впадать в большое море, океан или озеро, а в нашем случае в армию РФ возникнут проблемы.

Вот тут и надо чтобы компетентные органы все эти ручейки перекрывали, а тех, кто их организовывает били по рукам. Причем желательно так били по рукам, чтобы головы отлетали в сторону. Потому что иначе мы войну не выиграем. Вот, к примеру, в самом начале Войны, обычные, простые граждане России перевели на нужды фронта своих кровных денег, аж на три миллиарда рублей. Сумма просто гигантская, которая спасла жизни сотен, если не тысяч солдат. На эти деньги покупались аптечки, медикаменты, коптеры, спальники, дронобойки и много чего полезного и нужного на войне. Три «ярда» рублей собрали простые россияне: бабульки, дедульки, простые мужики с завода, училки из школ, врачихи из поликлиник и так далее. Молодцы, чего скажешь, простой народ он завсегда с армией.

А вот по данным Счетной палаты в 2021 году были украдены из бюджета на всякие там «схемы», «мутки» и «наценки» – 300 миллиардов рублей. Триста «ярдов» украли чиновники, госслужащие и прочие бюрократы из казны России за год до войны! Триста!!! То есть если государство не будет давать себя нае..ать, то, и на войну хватит с головой и еще простым людям можно будет денег раздать за здорово живешь!