– Когда отец сказал учить русский, я не думала, что это ради брака с одним из них.

Мама не ответила. Да и что тут скажешь? Все решено. Остается только подчиняться.

– Оденься и спустись к отцу в кабинет. Он хочет поговорить с тобой.

Я сразу сжалась при мысли об этом.

– Как думаешь о чем?

– Наверное, по поводу брака и твоего будущего мужа.

– Хорошо.

Она быстро поцеловала меня и ушла.

Я не стала заставлять ждать отца. Поэтому оставив волосы распущенными и одевшись, пошла к нему.

Он уже ждал.

– Не держи так высоко голову, твой шрам слишком виден, – поморщился, рассматривая мое лицо.

Мне захотелось задрать еще выше подбородок, но не стала провоцировать. Характер у меня имелся, но наказания отцовские я знала. Поэтому лучше помалкивать в разговорах с ним.

– Надеюсь, мне не нужно повторять о важности этого брака, Кара?

– Нет.

– Хорошо, – он откинулся и посмотрел на меня задумчиво. – Мне нужно, чтобы ты стала послушной женой для Виктора. Воспитанной своей матерью итальянкой, которая подберется к своему мужу ближе, чем кто-либо, – он говорил так, будто маме это удалось. – Хочу, чтобы ты слушала и запоминала каждую мелочь. Все увиденное, прочитанное. Это важно.

– Это невозможно, – запротестовала. – Я женщина. Мужья не обсуждают бизнес в нашем присутствии и с нами тем более, ты это знаешь.

Он рассмеялся.

– Это у нас есть строгие законы, которые наследуются от отца к сыну, от матери к дочери. У них все иначе. Не думай, что там будет как в родном доме.

– Ладно, но как я тебе что-то расскажу? – хотелось сказать слово «если», но я промолчала, не желая обсуждать свои собственные планы на этот брак. – По телефону? Смс?

– Нет. Никто не использует телефонную связь для важных дел. У меня день рождения через три месяца. Отличный повод прилететь в родную Италию и повидаться со своей семьей. И приличный срок, чтобы успеть что-то узнать.

Мне не удалось скрыть подозрение.

– Так значит, я жертвенный баран и засланный разведчик в самое пекло? Если этот русский узнает, что я шпионю…

Он вмиг стал разъяренным точно бык на корриде, что мне не пришлось заканчивать свою мысль о ежеминутной смерти в подобной ситуации со шпионажем или доносом. Не знать о делах все в деталях не значит не иметь понятия, какой бывает расправа. Выходя замуж, ты принадлежишь мужу и твоя верность тоже. Отец тоже это знал и требовал сейчас пойти на самоубийство.

– Ты должна послужить своей семье добрым делом. Хоть что-то получить от тебя, чем…

Я выдержала его взгляд и встала со стула, буквально перебив на полуслове. Но уйти не могла, пока он не отпустит меня сам.

Я до сих помню восторг, которым он лучился, выдавая замуж за Адамо. Надежды его и те похвалы. Все кануло в Лету. Те дни, те разговоры, то счастье…

– Ступай, – прозвучал приказ. – И Кара, – я снова остановилась, взявшись за ручку, – я все еще тот, кто управляет твоей жизнью, ты под моей защитой и контролем, до самого момента пока не станешь принадлежать фамилии Виктора. Поэтому прибереги свой характер, чтобы мой ремень остался на прежнем месте.

– Извини, отец.

Он кивнул, прожигая тяжелым взглядом, под грузом которого можно упасть в самый ад, и я ушла.

Был уже поздний вечер, но я все равно вышла на улицу. Теплый октябрь. В России уже холодно сейчас. Там все иначе, нежели в родной Италии.

Прогуливаясь по саду, я не думала ни о чем другом, как о свадьбе.

Отец не позволил мне поехать на кладбище и запретил телохранителям выполнять мой приказ. А я так хотела это сделать до того, как мои губы коснутся чужих… Как я скажу свое «Да» другому мужчине, отдавая свою жизнь в его руки.

Завтра и вовсе не будет времени. Поэтому я обратилась сегодня к этому звездному небу. Но без слов. Они будут пустым пояснением. Никто не услышит их, нежели сердце.

Вернувшись в особняк, на меня налетела сестра с криком.

– Каra mia, Kara mia.

– Что? Что случилось?

– Твой жених приехал. Он уже в Италии.

– Боже, Бьянка, – я шикнула на нее и, быстро схватив за руку, потащила наверх. – Зачем ты кричишь об этом?

– Ты разве не волнуешься? Твой будущий муж уже здесь.

Вот в чем разница, между нами. Моя сестренка – романтичная девочка, во всем видит что-то волнительное и прекрасное, даже зная прекрасно, как сильно я опечалена моей участью.

– Я не волнуюсь, – ответила, ступив в ванную комнату.

Открыла воду и, быстро вымыв руки, вышла в спальню. Бьянка села за мой туалетный столик и не заметив там почти ничего из того, что было всегда, грустно улыбнулась в отражении.

– Я не подумала, прости. Ты ведь уезжаешь. Но я решила, что это будет хорошее время и шанс…

– Шанс? На что topolino?

– Не называй меня так, мне уже не десять лет, Кара, – хмуро поворачивается и смотрит в глаза.

– Но ты и правда была как мышонок со всеми этими печеньками и оставленными кусочками еды. Так что насчет шанса?

– Ты так долго страдала из-за Адамо и Артуро…

Внутри все сжалось в тугой комок, который пять секунд назад был моим сердцем.

– Долго? Что ты знаешь о времени, Бьянка? Что ты знаешь о потере, sole? Думаешь, для меня это время идет в ногу с вами? Мой день длится как неделя, год за три. Прошло пять, а ощущение что десять. Я опустошена, и эта свадьба не шанс, это пытка и наказание, потому что я жива, а они нет.

Сестра встала и подошла ко мне. А после обняла очень крепко.

– Ты так будешь далеко.

– Но у меня по-прежнему будет телефон.

– Не одно и то же.

– Мне нужно ложиться спать. Завтра ранний подъем.

– Хорошо.

Она отошла к двери.

– Знаешь, я видела твоего мужа, тогда за ужином. Он красивый и не такой страшный на вид как тот другой, что был с ним. Может быть, все будет иначе, Кара.

– Конечно, – ответила с улыбкой, чтобы не портить ей настроение тем, что думаю по этому поводу. – Спокойной ночи, diavolino.

– А? Ты не могла меня так назвать, – она надула щеки и скрестила руки на груди.

– Но я назвала, – смеясь схватилась за ручку двери. – А теперь выметайся из моей комнаты, мне нужно выспаться, пока я не придумала тебе сотни прозвищ, которыми мама награждала нас в детстве.

– Не-е-ет, – с визгом сестра отскочила от двери и побежала в свою спальню.

Улыбка на моих губах все еще сияла, пока я не легла в постель, поставив будильник на восемь утра.

Ложась в постель, я всему давала обратный отсчет.

Сон, комната, пожелания спокойной ночи, игры с Бьянкой… Выражение «время-вода» стало звучать более правдоподобно, а остальное фальшивило слишком громко.

Глава 8

Виктор

– Неплохо, да? – Ян появляется в гостиной нашего необъятного номера и поправляет пиджак, который, как и у меня самого, обтянул широкие плечи.

– Хочешь, чтобы я сделал тебе комплимент?

– Я про номер.

– Нормально.

– Если твоя кровать для новобрачных будет такой же, как этот, то ты не только хорошо потрахаешься, но и поспишь после.

– Отвали. Я даже думать об этом не хочу. Не сейчас.

Внутри все падает настолько, я не уверен, что к ночи поднимется.

– Ты опять?

– Снова, – резко отвечаю. – Просто не говори мне о ночи.

– Свыкнешься.

– Будто у меня есть выбор, – пробормотал в ответ и пригладив волосы, подошел к двери.

Охрана уже стояла там, готовая выдвигаться.

Я сделал шаг и развернулся, чтобы идти к лифтам, ожидая, когда Ян присоединится.

– Не терпится, Вик? – послышалось за спиной.

– Ты меня будешь подъебывать все утро?

– Я сегодня в настроении.

– Отлично, я тоже, – распахнул пиджак.

– Руку со ствола убери.

– Я в настроении, или ты не об этом?

Он усмехнулся, но не ответил.

Мы уже были на месте проведения свадьбы.

Это огромная территория с отелем, спа и прочей херней для отдыха. Даже церковь. Белая и вполне красивая. Если бы я верил в бога, то решил, что это отличный дом для этого парня.

– Не хочу идти в эту штуку, – поморщился от идеи войти куда-то в подобное место.

– Не бойся, там твою душу никто не пристрелит. Сначала им придется захреначить твою толстую оболочку, что сделать довольно сложно.

Нас встретила девушка и указала, куда идти.

Чем ближе подходил момент, тем дерьмовей я себя ощущал.

За четыре недели я мало думал о свадьбе. Было не до этого. Установка видеонаблюдения в квартире, выбор охранника для… Черт, я даже не знаю, как зовут мою будущую жену. Бьянка? Или Биба?

И вот этот день наступил.

Кругом итальянцы. Не туристы. А гребаная мафия.

Благо сегодня день не для стрельбы. Хотя я прекрасно знаю, что у каждого как минимум по два ствола под пиджаками. У любителей острых предметов метательные ножи.

Мы входим в церковь. Осматриваемся. Охрана пристально следит за окружением, которое все плотнее становится по мере нашего передвижения.

Если бы тут были Юрий и Ринат, должен признать, было бы весело. Но два этих придурка напугали бы девушку еще до того, как она сказала бы мне «да». Лучше пусть познакомятся позже или никогда, что, разумеется, невозможно.

– Твоя будущая родня, что скажешь? – смеется Ян за спиной, когда мы встаем на место у трибуны, где скоро появится падре.

– Ничего. Свалить отсюда надо бы скорее.

– Стой на месте, «сбежавшая невеста».

Из горла вырывается смешок. Похоже, у моего босса и в самом деле хорошее настроение.

Время до церемонии проходит быстро. Все видимое пространство внезапно заполняется. Каждая скамья утыкана женщинами и мужчинами.

Как только двери в церковь закрываются, наступает тишина.

Я не был на европейских свадьбах. Но успел кое-что узнать.

Быстро восстанавливаю дыхание и призываю все мое спокойствие.

Это уже происходит. Значит, пусть так и будет.

Полоска света становится все больше и двери снова раскрываются, когда толпа на скамейках встает и оборачивается к входу.

Наблюдаю, как она появляется в дверях церкви. В белом. Идеальном.

Ее ведет под руку отец. Дон Бруно Томмазини. Но я, не отрывая взгляда, смотрю на нее. Терзаю мысль и приручаю ее.

Жена.

Моя жена идет по проходу.

Не миф и не видение.

Однако… Что-то не так. Нервная мать девушки – Симона, ерзает на месте и водит взглядом по помещению. Сама же будущая жена в этот раз немного ниже ростом и это в туфлях. Не могу отказаться от разглядывания и обратить внимание на ее формы… Они впечатляют. Не помню, чтобы заметил эти изгибы в прошлый визит.

Она надела комплект бриллиантов, который я ей прислал в подарок. Но я расстроен, что короткая фата закрывает лицо девушки. Мне бы хотелось установить зрительный контакт и немного поиграть с ней на расстояния. Проверить нервы.

Ян стоит позади и чуть левее, как и четверо ребят, которых мы взяли с собой.

Чем ближе моя будущая жена, тем сильней я сомневаюсь, что девушка за ужином и эта идущая по проходу одна и та же. Но пока что молчу и не отвожу взгляд.

Когда Бруно останавливается в паре шагов от меня и соблюдая традицию, поднимает фату, целуя «дочь» в лоб, я понимаю, что был прав.

Это не она.

Ян оказывается рядом в ту же секунду и, вынув пистолет, направляет его в голову Томмазини, я и наши люди делаем то же самое.

В церкви становится тихо, потому что каждый солдат Бруно среагировал на наш выпад и направил пистолет в нашу сторону.

– Какого хрена, Бруно? – спросил Ян.

Старый козел и глазом не повел.

– В чем дело?

– В том, что эта девушка явно не та юная мисс Томмазини, которую ты нам представил.

Он прав. Девушка, на которую я снова смотрю гораздо старше. Что играет ей в плюс. Она чертовски хороша.