Я не хотела этого говорить, но слова вылетели сами собой. Каден не терпел слабости, но я была смертной до того, как отказалась от этого пути. Я была смертной, со смертными чувствами, смертными взглядами и смертной жизнью. Независимо от того, как далеко я зашла или что я сделала, иногда моя смертность давала о себе знать. Многие назвали бы это слабостью моего смертного сердца. Это еще одна причина, по которой я должна быть сильнее, быстрее, злее. Есть черта, которую нужно пересечь, чтобы выжить, – и я пересекла ее много веков назад.

– После всего, что ты делала, это, – он указал на замолчавшего Небожителя, – тебя беспокоит?

– Это раздражает. – Я хлопнула руками по бедрам и устало вздохнула. – Мы закончили?

Он пожал плечами.

– Как сказать… Ты видела хоть что-то, связанное с Книгой?

Ах да, Книга. Причина, по которой мы прочесали Онуну вдоль и поперек.

Я покачала головой.

– Нет, но если он сможет подобраться к Лиге, то это уже что-то. Начало.

Его челюсти сжались, и он покачал головой.

– Этого все равно будет недостаточно.

– Я знаю. – Я подняла руку, прерывая все, что он собирался сказать. – Просто смирись.

Улыбка, холодная и смертельная, озарила его лицо. Алистер напомнил мне айсберг – от его точеных скул до ледяного взгляда. Он никогда не был смертным, и все, что он знал, это служение Кадену. Он поднял руку в безмолвном приказе, и Небожитель встал. Слова были не нужны. Алистер владел его разумом и телом.

– Ты не запомнишь ничего из того, что здесь произошло. Теперь ты принадлежишь мне. Ты будешь моими глазами и ушами. Что видишь ты, то вижу и я. Что слышишь ты, то слышу и я. Что говоришь ты, то говорю и я.

Питер в точности повторил слова, произнесенные Алистером. Единственная разница была в их голосах.

– А теперь прибери этот бардак, пока мы не приведем тебе компанию.

Питер молча обошел Алистера и начал наводить порядок в кабинете. Алистер подошел ко мне, и в тишине мы наблюдали за его действиями. Он был не с нами; с этой минуты он превратился в безмозглую марионетку, которой управлял Алистер. Я боролась с желанием поежиться, зная, что для Кадена я тоже кукла. Единственная разница заключалась в том, что я это знала. Питер исчез в ту секунду, когда Алистер завладел его разумом, и никакая сила Онуны не могла разрушить эту магию. Как только Питер перестанет быть полезным, Алистер выбросит его, как многих других. А я помогла ему это сделать – так же, как помогала на протяжении столетий. Что-то внутри меня сжималось, когда я смотрела, как он безропотно выполняет указания, не имея никакого выбора.

Проклятое смертное сердце.

Алистер повернулся и хлопнул меня по плечу, прервав мои размышления.

– А теперь помоги мне убрать тела внизу. – Он прошел мимо меня, направился к двери и крикнул через плечо: – Питер, скажи, где ты хранишь мешки для мусора?

– На кухне. В третьем шкафу на нижней полке.

Я развернулась, следуя за Алистером из комнаты и вниз по лестнице.

– Что мы будем с ними делать?

Он одарил меня чрезвычайно порочной усмешкой.

– Дома много Иг’Моррутенов, которые, вероятно, умирают от голода.

2. Дианна

Причудливые тени вились вокруг нас с Алистером, пока мы телепортировались домой, в Новас. Нас встретил теплый соленый воздух и пугающая тишина. Новас был одним из островов у берегов Кашуении, но кое-что отличало его от остальных. Он возвышался из бескрайнего океана, как свирепый зверь, угрожающий захватить окружающие его воды. Мне всегда казалось, что остров был одной из вещей, попавших в наш мир во время войны Богов. Каден завладел им, придал ему форму и сделал своей резиденцией. Думаю, в некотором смысле остров был нашим домом, хотя в данном случае дом – не самый подходящий термин. Новас никогда не был для меня родным местом. Дом был там, где была моя сестра, и, боже, как же я по ней соскучилась.

Я поправила черные мусорные мешки, висящие у меня на плече, и поспешила за Алистером. Песок прилипал к нашей пропитанной кровью обуви, что делало нашу дорогу еще более обременительной. Деревья тянулись бесконечной чередой, а выглядывающее из-за многочисленных ветвей солнце давало мягкий, умиротворяющий свет. Но все это было обманчиво. Безмятежность и умиротворение были чужды этому миру. Внешне пляж казался довольно гостеприимным. В воздухе пахло солью, волны нежно плескались о берег. Кристально голубая вода выглядела такой манящей… если не знать, что скрывается в глубине.

– Слишком тихо, – сказала я, когда наши ноги ступили на вымощенную галькой дорожку. – Здесь не бывает тишины.

– Полагаю, на обеспечение безопасности Питера ушло больше времени, чем мы рассчитывали, – сказал Алистер, оглядываясь по сторонам, словно не понимая, как он здесь оказался.

Я покачала головой и вздохнула, зная, что он прав. Если бы мы опоздали, Каден был бы в ярости – независимо от информации, которую мы добыли. К сожалению, неестественная тишина острова была плохим знаком.

Мы продолжали идти, сбавив скорость, когда в поле нашего зрения появилось большое здание. Несколько широких ступенек вели к двойным дверям. Фасад был окружен железным забором, который добавлял нотку современного стиля грандиозному строению, вырезанному Каденом прямо внутри действующего вулкана. Как только мы толкнули дверь и вошли внутрь, нас охватил жар. В холле было тепло и сухо. После войны Богов родное царство Кадена было уничтожено. Там было куда жарче, чем на Онуне, поэтому вулканический остров был единственным местом, где он мог хотя бы отдаленно почувствовать себя дома.

Я бросила тяжелые мешки на пол и уперлась руками в бедра:

– Дорогой, я дома!

Мой голос эхом разнесся по огромному холлу.

Алистер усмехнулся и закатил глаза, роняя свои мусорные мешки рядом с моими.

– Ребячество.

Над нами разнесся голос, и я подняла глаза. Тобиас наблюдал за нами с большого балкона на втором этаже. Солнечные лучи струились сквозь окна, освещая его эбеновую кожу. Не отрывая от нас взгляда, он поправил запонку на своей темно-синей рубашке.

Алистер тихонько присвистнул.

– Вижу, ты при параде. Праздник уже начался?

Тобиас одарил Алистера мимолетной улыбкой, отразившейся в его взгляде. Непривычно видеть такое от помощника Кадена.

– Ты опоздал. – Его суетливые, змеиные глаза метнулись ко мне. – Вы оба.

Я послала ему воздушный поцелуй.

– Скучал по мне?

Я привыкла к куда менее дружелюбному поведению Тобиаса. Он никогда не говорил этого прямо, но я полагала, что его антипатия ко мне была результатом того, что я стала заместителем Кадена. Это сделало Тобиаса третьим, а Алистера – четвертым, но Алистеру было наплевать. Пока у него был дом и еда, ему было все равно, кого предпочитает Каден.

– Ты еще не знаешь причину, – сказал Алистер. – А еще мы принесли угощение для тварей.

Твари.

Губы Тобиаса изогнулись в улыбке, когда он бросил взгляд на груду мешков.

– Они будут благодарны, но вам двоим нужно как следует подготовиться. Позовите кого-нибудь, кто этим займется. У нас мало времени.

Словно по сигналу, твари завыли, и я уставилась в пол. От их голосов по моей спине пробежал холодок. Эти звуки всегда напоминали мне гиен и чертовски меня пугали. Я знала, как далеко они находятся, и было удивительно осознавать, что мы можем слышать их даже с такого расстояния. Километры тоннелей углублялись внутрь горы, соединяя многочисленные комнаты, камеры и подземелья.

– Он запирает их, пока у нас гости? – спросила я, приподняв бровь.

Алистер и Тобиас улыбнулись друг другу, прежде чем Алистер покачал головой и направился к задней части дома. Тобиас оттолкнулся от балконных перил и исчез наверху. Я осталась на месте. Обхватив себя руками, я снова уставилась на пол, словно могла видеть сквозь него.

– Думаю, это ответ на вопрос, – вздохнула я.

Не то чтобы я их боялась. За время своего пребывания здесь Каден завладел многими Иг’Моррутенами, но они не были такими, как я, Алистер или Тобиас. Они больше походили на рогатых горгулий, которыми смертные украшали свои дома. Я часто задавалась вопросом, видели ли они тварей Иг’Моррутен, изображая их в своих творениях, пытаясь заглушить инстинктивный страх перед монстрами. Звери были сильными и злобными, жаждущими крови и плоти.

Они могли общаться, но это едва ли можно было назвать речью. Они умели подстраиваться под собеседника, но их возможности были ограниченны.

Из главного зала послышались шаги, и спустя мгновение рядом со мной остановились несколько лакеев Кадена. Я пнула носком ближайший мешок.

– Отнесите их вниз и проследите, чтобы они поели. Я должна подготовиться к встрече с главой Потустороннего мира.

* * *

Стук моих каблуков эхом разносился по холлу, пока я поднималась по ступенькам обсидиановой лестницы, ведущей в главный зал Кадена. Я всегда называла это место «кормильцем» его эго. Все здесь буквально кричало о мании величия – начиная с гобеленов и заканчивая экстравагантной мебелью.

Коридор заполнился голосами, а на каменных стенах мерцали огоньки света. Я ускорила шаг, разглаживая руками складки на узком черном платье. Я знала, что опаздываю, но мне понадобилось время, чтобы смыть с себя кровь. По мере моего приближения голоса становились все громче. Черт, кажется, тут настоящий аншлаг.

Еще двое слуг Кадена стояли у входной двери в зал заседаний. На них были надеты костюмы, которые стоили больше, чем они могли себе позволить, но сегодня это было частью их униформы. Каден обещал вечную жизнь тем, кто угождал ему и подчинялся его воле, но я знала, что вскоре они, скорее всего, превратятся в безмозглых зверей, а не станут кем-то вроде Алистера, Тобиаса или меня. Они поклонились, когда я приблизилась, и я сглотнула, стараясь успокоить нервы. Не сбавляя шага, я приняла облик Кровожадной Королевы. Это была та, кого они ждали, кого они боялись – и не без причины. Она веками выстраивала свою репутацию.

Голоса стихли, как только я переступила порог и вошла в огромный конференц-зал. Здесь было куда больше существ из Потустороннего мира, чем я ожидала.

Черт возьми.

Темные волны моих волос ниспадали на плечи и спину, а моя голова была высоко поднята. Я направилась к длинному обсидиановому столу в центре зала. Вдоль него стояли стулья, сделанные из того же темного камня, что и вся вулканическая пещера. У стен располагались высокие котлы, под каждым из которых горел маленький огонек.

Множество глаз впились в каждый дюйм моего тела, но лишь одна пара, горящая алым цветом, вызывала у меня дрожь – глаза Кадена. Моего создателя, моего любовника, того, кто подарил жизнь моей сестре. Именно из-за нее я делала все, о чем он просил. Каден стоял во главе стола, заложив руки за спину. Наши глаза встретились на долю секунды. Он был великолепен, коричнево-белый костюм идеально контрастировал с его черной кожей. Но только слепой мог не увидеть монстра, скрывающегося под этой элегантной оболочкой.

Я услышала шаги позади себя. Отлично: я пришла не последней. Я заняла свое место справа от Кадена, когда в зал вошли остальные посетители. Каден не произнес ни слова и не поприветствовал меня, хотя я этого и не ожидала. Нет, его внимание было сосредоточено не на тех, кто пришел, а на тех, кто посмел не явиться. Когда все вошли внутрь, шепот медленно стих. Все встали, ожидая, пока Каден сядет, чтобы вслед за ним занять свои места.

Тобиас стоял слева от Кадена, одетый в темно-синюю классическую рубашку на пуговицах и темные брюки. Он теребил серебряную цепочку на шее, внимательно осматривая комнату. Он всегда был начеку и всегда наблюдал. Рядом с ним стоял Алистер, – уже не окровавленный, – в белой рубашке и классических брюках. Оба были смертельно опасны и заслуженно занимали места генералов Кадена.

Я увидела, как Алистер наклонился и прошептал Тобиасу:

– Вампиры прислали посредника. Ни он, ни его брат не появлялись.