Остатки влаги с неба падали мелкими каплями, создавая гнетущее ощущение. К утру, под мелкую морось поднялся холодный ветер, отчего на улице стало еще неуютнее.

ХЛЮП

Нога человека, одетого в серую мантию, наступила в лужу.

Мужчина с глубокими морщинами на лице поправил глубокий капюшон и подошел к костным остаткам на земле. Его взгляд поднялся, и он осмотрел сожженную деревню.

Он глубоко вдохнул носом воздух, замер на несколько секунд и улыбнулся.

– Хорошо, – прошептал он и опустил взгляд вниз.

Его рука с длинными когтями направилась к костяку, а губы зашептали:

– Каржанаш, ису кхаган…

Пространство дрогнуло. Остовы зданий поплыли и превратились в призрачные строения. Шаг за шагом перед взглядом неизвестного мага восстанавливались события, предшествующие смерти его творения.

Вот тварь первый раз пришла ночью в деревню. Расправа над парочкой жителей и побег в ночь. Вот второй раз, затем третий, пятый и седьмой.

В последний раз она не оставила живых, за исключением одного дома. В нем оказался одаренный, чьи слова и воля смогли создать выброс света. Тварь не смогла пробиться к нему даже после пары десятков попыток.

Рассвет.

Тварь сбежала, но следующей ночью вернулась вновь. В этот раз она лишь пару раз попробовала проникнуть в дом, а затем призвала «кукол». Те бросились на исходящее силой света жилище, не щадя своего тела и вложенной в них тьмы. Однако тут в дальнем конце единственной улицы вспыхивает яркий оранжевый свет.

Сразу после этого момента лицо неизвестного меняется на злобный оскал.

Свет усиливается, тварь меняет цель и пытается рвануть к источнику оранжевого свечения, посылает кукол, но свет преобразуется в огромную пелену над головой, из которой к земле устремляются янтарные светлячки.

– Чтоб вас вашими кишками придушило, – сквозь зубы процедил некромант и добавил: – Чистоплюйные церковники…

Появившийся белесый туман вокруг его руки он стряхнул с видимым отвращением.

– Эш каме на…

Наваждение тут же исчезло, а некромант протянул руку к костяку. Пара секунд, и из земли поднялось с десяток черных сгустков, которые метнулись к его ладони.

Он снова поднял взгляд на деревню, еще раз втянул одному ему известный запах и произнес:

– Янтарный свет… Какой идиот прозевал этих наглецов в наших краях? Надо поговорить с мастером ковена…

Так и не придя ни к какому выводу, он развернулся и отправился обратно в лес.

Холодная морось проводила его парой порывов ветра, бросая в спину мелкие капли дождя.

* * *

Сухонький старичок поднял взгляд на двух подчиненных, отодвинул в сторону книгу и поднялся со стула.

Он обогнул стол и подошел к Снеку и Гошу. Взглянув на них снизу вверх, он спросил:

– Вы успели?

– Настоятель, мы… – начал было Гош, но старичок поднял руку, обрывая речь паладина, и перевел взгляд на клирика.

– Когда мы прибыли в деревню, были только трупы, – ответил тот.

– Причина?

– Некромантская тварь. Сильная. Успела отожраться и… Она могла создавать «кукол».

Старичок недовольно пожевал губами и кивнул, отправившись за свой стол.

– Мне нужен полный отчет, молодые люди, – произнес он, усаживаясь на место. – Кстати, чем ее прижали?

– Янтарным светом, – ответил Снек.

– А попроще обойтись нельзя было? – спросил старичок, придвинув к себе раскрытую книгу. – Теперь весь приграничный ковен будет знать, что вы тут.

– Нельзя, – покачал головой клирик. – Тварь за ночь перебила больше двух десятков людей и сожрала потроха. Это мог быть…

– Я понял, – махнул рукой настоятель. – Меня больше волнует то, что вы умудрились засветиться до того, как барон Гельшат подаст разрешение на вмешательство церкви Единого.

– Политика, – произнес, словно выплюнул, Гош.

– Да. Политика, – кивнул старичок. – И не нам решать, когда и что делать.

Старик вздохнул и сунул руку в ящик стола. Вытащив оттуда бумагу, он положил ее перед двумя подчиненными.

– Это сводка с пограничной заставы.

Снек аккуратно взял листок и пробежался по нему глазами.

– Я думал, дела там обстоят лучше…

– Лучше или нет, но туда уже три недели не может пробиться ни один караван с продовольствием. Солдаты сидят на хлебе и воде, а маги прибудут только через месяц. Совет магов не торопится со своими обязательствами перед короной.

Заметив, как перекосило лицо Гоша, старичок кивнул.

– Да, это тоже политика. Бардак на границе будет продолжаться, пока барон Гельшат наконец не определится, к кому обращаться за помощью.

– Пока он будет определяться, его баронство превратится в безлюдную глушь, – вздохнул Снек.

– Я полностью разделяю твои мысли, – кивнул настоятель. – Но это политика. Без приказа из Синода мы не вмешиваемся.

– Я так понимаю, вы хотите отрядить нас на сопровождение каравана к заставе? – недовольно спросил паладин. – Мы так-то здесь для…

– Мы теряем продовольствие, которого после войны и так не хватает, – тоном, не терпящим возражений, произнес хозяин небольшого кабинета. – И сейчас это крайне важное направление. Если застава по какой-либо причине падет, то новых вылазок ковена не избежать. Вы хотите нового конфликта с боевыми порядками темных или хотите сохранить наши земли?

Гош замолчал, чтобы снова не ляпнуть глупости. Вместо него ответил Снек:

– Мы служим ордену «Янтарный свет», и то, что мы хотим, не имеет никакого отношения к нашим действиям.

– Если так, то будьте добры выполнять приказы, а не обсуждать их, – сухим тоном ответил старик и закрыл книгу.

Он потер виски и недовольно проворчал:

– Поражаюсь, как у вас это получается?

– О чем вы?

– Каждый раз, когда вы появляетесь, у меня начинает болеть голова. При этом вы умудряетесь так решить свою задачу, что она приносит еще больше проблем… Кстати!

Тут старичок снова залез в ящик и выудил оттуда еще парочку листов.

– Держи, – протянул он их клирику. – Будьте добры, подумайте, что можно сделать. Ситуация нас не должна касаться, но местный барон отказался в нее вмешиваться.

– Беженцы с земель ковена? – вскинул брови Снек. – Но причем тут мы? Мы ведь не…

– Это богоугодное дело, а вам двоим не помешает позаботиться о своей душе после смерти, – хмуро произнес настоятель. – Да и не заставляю я вас за него браться. Так, подумать.

– Что там? – спросил Гош.

– Сводки о беженцах и преступлениях, где вина была доказана.

– И что?

– Восемнадцать отрубленных рук. Пришлые воруют, – пояснил Снек.

– И что? – повторил Гош. – Вор отдает свою руку за грехи свои. Что тут не так?

– Люди голодают и идут на преступление, – вздохнул клирик. – Надо что-то придумать с беженцами. Иначе рано или поздно они собьются в банды и станут настоящей проблемой.

– А мы-то тут причем? – хмуро повторил вопрос Гош, на что напарник вздохнул и поднял глаза к потолку, шепча под нос молитву.

– В общем, задачу я вам поставил, – хмуро произнес настоятель и взял перо, чтобы продолжить запись. – Караван отправится завтра с рассветом. Доставьте продовольствие на заставу. Иначе мы окажемся в полной заднице под угрозой нового вторжения ковена. И эта тварь, что вы встретили в Грушовке, вам покажется милой букашкой.

Снек кивнул, а Гош не упустил возможности пожаловаться Галусу:

– Нам опять пересол мяса сунут или что-то путевое дадут?

Старичок поднял взгляд на подчиненных и хмыкнул.

– Пересола больше не будет, – ответил он и макнул перо в чернильницу. – Мяса больше нет.

– В смысле нет? – возмутился паладин.

– В прямом. Больше мяса в запасниках нет. Совсем. Никакого, – ответил он. – Я не шутил, когда говорил, что у нас проблемы с продовольствием.

Гош поджал губы, а клирик, вспомнив результаты последнего задания, произнес:

– Мы кое-что не сказали. Дело в том, что во время нашего боя с той тварью, в деревне остался один выживший.

– И? – не отрываясь от записей, произнес старик.

– Он скрывался в доме, куда ломилась тварь, и отбивал ее атаки выбросами силы света.

– Нашли артефакт? – спросил Галус.

– Не было артефакта, – вмешался паладин. – Только старый псалтирь.

– А свет тогда откуда?

– Из него, – пожал плечами Снек. – Другого варианта нет. Когда он пришел в себя, рассказал, что читал молитвы.

Старичок глубоко вздохнул и отложил перо. Положив руки на стол, он сплел пальцы в замок и спросил:

– То есть, вы решили, что в захолустье королевства, в богом забытой деревушке, родился одаренный. Причем не абы какой, а одаренный светом. Так?

– Другого объяснения проявления чистой силы света мы не нашли, – попытался оправдаться Снек.

– Я рад вашему рвению, но давайте будем объективны. Это невозможно. Он не имеет благородной крови. В нем никто и никогда не развивал дара и не открывал пути силы в его теле. Он не может быть источником силы…

– Есть не одно подтверждение, что это возможно… – начал было клирик.

– Их два. Манукай Ше и Филли Ботье, – оборвал его Галус. – И оба примера спорные, ибо после того, как они обнаружили дар, то развивали его до последнего вздоха. Причем вливали немалые суммы в чистом золоте. А тут паренек из деревни отбрасывает создание некроманта. Вам не кажется это странным? Это не то место и кровь у него не та, чтобы…

– …Настоящий свет рождается только во тьме, – оборвал его Гош. – Как и настоящая тьма может породиться только среди света.

– Я рад, что вы заучили основы мироздания из откровений Роба Шэк, но это немного не тот случай.

– А если он действительно одаренный? – спросил Снек.

Старик потер виски и вздохнул.

– Не поймите меня неправильно, но мне сейчас совсем не до одаренного. Я восьмое письмо пишу с просьбой помочь припасами и посевным зерном. Если помощи не будет – зима будет крайне тяжелой. Для всех. А еще, каждый день приходят доносы о лазутчиках и ищейках ковена. Каждую неделю где-то появляется очередной выкидыш фантазии некромантов. Беженцы начинают создавать проблемы, а барон Гельшат продолжает молчать и метаться между двух огней. А еще служба в храме, рутина и наш монастырь, который братья пытаются переделать в хоть какое-нибудь подобие укрепленной крепости.

– Дерьмово у них получается, – буркнул Гош.

– Так и мы не боевой орден, а обычный мужской монастырь.

– Но если он одаренный, то талант ведь просрем, – не унимался воин.

– Знаете что, – вздохнул старик. – Если он одаренный, то забирайте его в «Янтарный орден». Никаких возражений не имею.

– Но мы не имеем права… – начал было клирик.

– А я не имею ни средств, ни сил, ни желания возиться с, как вы считаете, одаренным человеком.

Гош насупился, а слово взял Снек:

– Простите моего вспыльчивого напарника, – обозначил поклон клирик. – Он порой бывает резок. А что касается одаренного, то мы понимаем ваши заботы. Мы возьмем ответственность за него.

– Вот и славно, – вздохнул настоятель. – Можете готовиться к походу. Времени не так много.

Гош и Снек покинули кабинет. Как только они отошли на пару десятков шагов, клирик заявил:

– Тут его оставлять нельзя.

– Я уже понял, – буркнул паладин. – В лучшем случае, посидит на хлебе и воде.

– Или погибнет, – кивнул напарник.

– Но с нами у него шансы отправиться к престолу Единого выше.

– Может и так, но оставлять его тут… очень паршивая идея по отношению к подростку.

– Что делать будем? – задумчиво спросил Гош. – Мы можем научить его азам, но не более того.

– Знаешь… Я бы для начала спросил его мнения, – хмыкнул Снек. – Все же – это его жизнь, и было бы хорошо, если бы он уже сейчас учился делать выбор.

Глава 3

Гош и Снек сели рядом с парнем на большое бревно, лежащее неподалеку от ворот.

Монастырь уже обзавелся трехметровым земляным валом и наскоро сделанными деревянными воротами.

– Ну, и чего молчите? – мрачно спросил Арифей, глядя на творящуюся вокруг суету.