Елена Семёновна была очень недовольна. Ишь, выскочил как ошпаренный! Мила говорит, сразу за телефон свой схватился! Не терпится ему мать больную бросить и с вертихвосткой своей пожениться. Нет уж! Первый-то раз она прошлёпала, на юге была, не досмотрела. Да и в этот раз как-то расслабилась, обрадовалась, что развод прошёл, и никак не ожидала, что Илюша, который вообще жениться больше не собирался, вдруг такую глупость надумает! И девку-то выбрал мерзкую такую. Вся раскрасавица из себя, такая ах, какая! Бросит ведь, как и первая. Бросит, как пить дать, да ещё и родит от кого-нибудь, а с Илюши алименты потребует. А сын после первого раза в себя не пришёл. Нет уж, если приспичило жениться, женись! Вот на Миле хотя бы. Порядочная девушка, скромная, хозяйственная, кроткая. И ей и слова поперёк не скажет. Всё в доме будет, как она, Елена, захочет. Чего лучше-то? Илюша работать будет, деньги зарабатывать, в дом нести. Она, как мать, домом управлять, хозяйством командовать, а Мила – делать то, что ей скажут. Детки пойдут, опять же, и точно уж Илюшины! Мила-то изменять не будет, кто на неё глянет-то?

Так уж хорошо всё было придумано, так сладко мечталось, а вот реальность от мечты оказалась очень и очень далеко. Илья в Москве с этой своей раскрасавицей… А она? А мать-то как же? Попыталась она сына пристыдить, что о матери не думает, а он спокойно так и заявил:

– Мам, ну что тебя тревожит? Я тебя не бросаю. Скучно тебе? Так ты же работаешь, у тебя подруг куча, зачем я тебе у юбки нужен? А я Сашу люблю, и она меня.

Она чуть словами не подавилась, пытаясь убедить дурня, что Сашка эта ещё хуже первой его жёнушки, а вот Мила…

– Мам, Сашку оскорблять не смей! Я Сашу люблю и женюсь на ней! А Миле могу губозакаточную машинку предложить! – отрезал сыночек.

И что делать прикажете? Отдать единственную кровиночку очередной подлой финтифлюшке? Обойдётся! Вот и пришлось изображать сердечные приступы, да обливать валокордином горшок с несчастным декабристом. А она, между прочим, этот запах не выносит совершенно! Но чего только ради сынка любимого не сделаешь.

Хлопнула дверь, и Илья заглянул в комнату к «болящей».

– Зачем ты ушёл? Кому ты звонил?

– Мам, ушёл за сигаретами, звонил, кому счёл нужным. И вообще, у нас обязательно Мила должна постоянно крутиться?

– Илюша, она мне очень помогает!

– Я сам могу и еду приготовить, и полы вымыть.

– Нет, так не можешь. И вообще, Милочка с завтрашнего дня в отпуске, так она у нас ночевать останется. А вдруг мне ночью что-то понадобится… – елейно улыбнулась Елена Семёновна.

– Правда? Ну-ну… – Илья только гневно сжал кулаки, но говорить ничего не стал, ушёл к себе. Боялся, что не сдержится и лишнего выскажет. Тем более что завтра Зоя должна была привезти своего врача. – Глядишь, вылетит эта Мила отсюда ласточкой! Ишь ты, как обложили, как зверя прямо!

***

Елена Семёновна настороженно подняла голову с подушки, услышав звонок домофона. Она никого не ждала. Мила уже уехала за вещами и вечером приедет с Раисой. Они не сомневались, что Илья сменит гнев на милость и они своего добьются!

– Илюша, кто это? – она беспокойно закрутилась на кровати, услышав чьи-то голоса.

– Это врач, мама.

– Какой ещё врач? Мне не нужен никакой врач! Я не вызывала, – вскинулась Елена.

– Я вызвал. Ты меня оберегаешь и боишься изложить истинное положение вещей, а сердце – дело серьёзное. И раз тебе понадобилась ночная сиделка – Мила, значит, всё ещё хуже, чем я думал. Это врач-кардиолог, – Илья пропустил в комнату весьма внушительно выглядящего мужчину в белом халате.

– Не надо мне никого! – Елена вздёрнула подбородок, не собираясь подчиняться произволу и позволять себя осматривать, но пришлось. Сын сурово сдвинул брови.

– Мам, я сейчас скорую вызову. Есть опасность, что ты себя до инфаркта доведёшь!

Врач спокойно выслушал сбивчивый рассказ «пациентки», послушал пульс. Елена Семёновна упирала на то, что вот сейчас, в данный момент, ей гораздо лучше, но пала духом, когда в комнату вошла медсестра с переносным аппаратом для ЭКГ.

– Потребуется, конечно, более подробная расшифровка, но предварительно могу вам сказать, что какие бы болезненные ощущения в левом боку вас ни мучили, они явно ничего общего с заболеваниями сердца не имеют! – веско завил врач.

– Да кто вы такой, чтобы глупости всякие утверждать? Моя подруга врач!

– Терапевт, – напомнил Илья.

– Да она лучше всяких, не пойми откуда взятых докторишек всё знает!

– Не могу оспаривать квалификацию вашей подруги, как терапевта, но, как врач-кардиолог и профессор медицины, полагаю, что могу вам с полным на то основанием заявить, что сердце у вас в отличном состоянии, и давление отличное, хоть в космос отправляй! А вы, молодой человек, не волнуйтесь так! – доктор сочувственно покосился на побледневшего от ярости Илью.

– Мне бы не хотелось, чтобы вам потребовались мои услуги.

Елена Семёновна пыталась было что-то ещё говорить, но сын молча вышел из комнаты вслед за врачом. Пока она надевала халат и искала тапочки, входная дверь захлопнулась, и она поняла, что осталась в квартире одна.

Глава 6. Резкие повороты

– Саш, врач был. Сказал, что мать можно в космос отправлять. Это всё враньё было. Я еду к тебе! – Илью трясло от ярости. Как можно было так им играть? Он что, вещь? Ребёнок маленький? Типа, не играй роботом, а играй лучше машинкой?

Смартфон начал трезвонить, когда он был уже на въезде в Москву. Илья долго сдерживался, не брал, но в конце концов не выдержал.

– Илюшенька, не сердись, я же хотела как лучше! Сашка твоя – это дрянь! Это ведь она врача прислала, да?

– Нет.

– Милый, мальчик мой, не сердись! Я тебя люблю, возвращайся ко мне! Прости, но всё это было только ради тебя! Я всю жизнь для тебя отдала… А она… Она подговорила тебя мне не верить. Я знаю! Вот Милочка…

– Я ничего и никогда не хочу слышать про Милу и её мать! А ты…

Илья пытался сдержаться, не высказать грубости, которые матери говорить нельзя ни при каких обстоятельствах, и вдруг заметил вылетающий сзади небольшой фургончик, вывернул руль в сторону, нажал на газ, почти ушёл от столкновения, но водитель фургона, пытающийся проехать на красный свет, врезался машине в левый бок, вспорол его и откинул автомобиль Ильи в сторону.

Елена Семёновна, судорожно сжимая смартфон в руках, услышала звук удара, визг тормозов и крик сына. Она набирала его номер вновь и вновь, но длинные гудки звучали безнадёжно и тоскливо. Она, захлёбываясь слезами, набрала номер проклятой девки и высказала ей всё!

– Это всё ты, ты виновата! Если бы не ты, он был бы жив-здоров! И со мной! – кричала она в трубку.

Сашка медленно отключила смартфон и начала набирать номер Ильи – безнадёжно. В кабинет заглянул её директор, испугался её дикого вида и, выяснив, что произошло, позвонил своему бывшему однокурснику, который работал в ГИБДД, а уж тот легко выяснил по номеру машины Ильи, что да, произошла авария, пострадавших двое, оба живы, обоих везут в Склиф.

– Куда? Стоять! Ни за какой руль ты в таком состоянии не сядешь! – рявкнул директор, Сашку очень ценивший и уважавший. – Сейчас тебя водитель отвезёт к жениху. А то ещё не хватало тебя там же разыскивать!

Сашка в дороге пыталась сообразить, стоит ли ей звонить матери Ильи, но как раз когда она решила, что, пока ничего толком не известно, звонить не стоит, смартфон завибрировал.

– Ну как, милая? Илья что сказал? – крёстная Ильи была в шоке от известий, зато сказала, что сама Елене Семёновне позвонит.

Сашка не сильно обрадовалась, когда в больницу приехала не только Елена Семёновна, но и её худая тонкогубая подруга Раиса с дочерью Милой. Если бы не то, что рядом с Сашкой оказалась Аня, прибывшая поддержать подругу, ей бы пришлось много чего выслушать. Дамы были настроены очень воинственно.

– Кто здесь родственники Ильи Красина? – врач устало осмотрел группу женщин.

– Я! Я мать!

– А я невеста, – Сашку бил озноб, и врач сочувственно покосился на неё.

– Ну, в общем, повреждён позвоночник, мы делаем всё возможное, но пока… – врач развёл руками.

Елена Семёновна разрыдалась на плече у подруги, а сама Раиса быстро переглянулась с дочкой.

– Леночка… Ты держись, держись, милая. Ты… ты, того… Остаёшься тут? – Раиса осторожно отстранилась.

– Дддаа, конечно!

– Ну хорошо, мы поедем тогда.

– Куда? – Елена Семёновна непонимающе воззрилась на подругу, к помощи и заботе которой за последние дни так привыкла.

– Как куда? Домой. Поздно уже. Милочка тоже устала. Да, Мила?

– Да, мам, поедем уже скорее.

– А… А как же Илья?

– Ну, очень-очень жаль, что так вышло, но чем мы-то теперь можем помочь? – удивилась Раиса. – Позвоночник, это такая серьёзная штука, я тебе как врач говорю.

– Ты ж мне рассказывала, что Мила жить без Илюши не может! – вскинулась Елена Семёновна.

– Ну, значит, сможет. Не инвалида же на себя вешать! – решительно заявила Раиса, и Мила подтвердила слова матери энергичным кивком. В самом-то деле, эти новости меняли всё! Высокий, сильный и спортивный Илья, который отлично зарабатывал и прекрасно выглядел – это одно, а то, что сейчас с ним произошло – это совсем, совсем другое. Нет уж, такое им и даром не надо и в придачу не надо!

– А как же… А как же мы? – Елена Семёновна, не веря своим глазам, смотрела вслед лучшей подруге. – А ты? Ты чего сидишь? Чего ты тут забыла? Проваливай. Что тебе теперь надо, раз он инвалидом будет! – она наткнулась взглядом на бледную Сашку.

– Никуда я не пойду. И проваливать не собираюсь! Главное, чтобы выжил, а будет он инвалидом или нет, дело десятое. Мы с ним разберёмся и справимся! – Сашка не знала, что такое было на её лице, но скандальная баба, одной своей дурью разбившая их счастье, вдруг расплакалась и кинулась к ней на шею.

Илья с загипсованной левой рукой и перевязанной после порезов правой, вышел из дверей приёмного покоя и остолбенел. Его матушка, повиснув на шее Сашки, выла белугой, а Сашка, взъерошенная, бледная, сосредоточенная, успокаивала её, гладила по плечам, стараясь незаметно вытереть свои слёзы.

– Ээээ, а чего это вы тут делаете? – неловко уточнил Илья, и был почти смыт волной слёз, криков мамы и попыток кинуться на него с объятиями.

– Какой позвоночник? Мой? – Илья покосился через плечо. – Мой точно в порядке. Руки, да. Одна сломана, вторая порезана, но это фигня, ничего такого. Почему врач сказал? Понятия не имею.

Врач, пробегавший мимо, был изловлен и призван к ответу.

– Ну? А я что сказал? Илья Красин? Ой, простите, замотался. Там второй пострадавший Илья Красильников.

Аня потрясла Сашку, которая выглядела так, словно просыпалась от кошмарного сна.

– Ты в себя сама придёшь, или водой тебя облить?

– Не надо её водой, что вы! Девочка моя, прости меня! Я-то думала, что вертихвостка какая-то попалась! А ты ж моя милая, ты ж моя хорошаяяяя… – Елена Семёновна, отпустив ошарашенного сына, приникла к Сашке и начала заливать слезами уже её.

– Ну конечно, конечно. Слезами-то гораздо лучше обливать, куда там та вода! – думала Аня, с трудом оторвав будущую свекровь от будущей невестки, чтобы запихать их обеих в машину, не без умысла усадив Сашку и Илью назад, а Елену Семёновну на переднее сиденье. Сашка тут же обняла Илью, и по внешнему виду последнего стало понятно, что, с его точки зрения, дело того стоило.

– Я ж, дура такая, думала, что Милочка Илюшу любит, а они вот как! – гневно бормотала себе под нос Елена Семёновна, переживая предательство подруги, а оглянувшись назад, замолчала, словно её кто заткнул.