– Что именно ты делала? – спросил Неарк.

Клио помедлила, глядя на него пронзительными серо-зелеными глазами.

– Структурировала знания, придала движению мысли ученых нужное направление. Составила четкий план, по которому им следовало двигаться дальше.

Она заметила и правильно истолковала замешательство на лицах мужчин.

– Это не очень просто объяснить. Представьте, что ваши мысли, ваш мозг – экспресс, несущийся вперед. Он движется и днем и ночью.

– Такое я могу легко себе представить, – проворчал Фотис.

– Но если днем, во время бодрствования, вы перемещаетесь от одной станции до другой сознательно и часто эти станции – миражи… ошибки, которые замедляют действие… то во сне ваш мозг свободен от жестких рамок и границ. Фантазия беспредельна. А движение продолжается. Ваш поезд сметает ложные посылы и создает новые, неожиданные. И чаще всего они могут быть именно теми решениями, которые не придут вам в голову, когда вы не спите. Аониды помогают экспрессам ваших мыслей лететь в нужном направлении, наносят на карты важные остановки, выстраивают четкий маршрут без отклонений и тупиковых веток.

– То есть вы не даете прямых ответов? – уточнил Фотис, строча что-то в бумажном блокноте.

– Нет. Мы ищем их вместе с клиентом.

– Вернемся к нейротексу, – сказал Неарк, примерно представлявший себе стараниями Герарда работу мастеров сна. – Несколько молодых людей погибли при странных обстоятельствах, и в их крови обнаружен препарат, над которым велась работа.

– Знаю. Пятиглав также обеспокоен этим.

– А как насчет вас, тех, кто работал с «Эглой»? – прямо спросил Фотис. – Утечка не могла идти от вас? Поделились с какими-нибудь коллегами? Продали патент на производство иностранным фармацевтическим компаниям? Статью напечатали?

– Нет, – серьезно сказала Клио. – На все ваши вопросы – ответ «нет». Разработка нейротекса не принадлежит нам. Это интеллектуальная собственность корпорации «Эгла». И лишь они вправе распоряжаться ею.

Фотис кивнул, просматривая свои записи.

Неарк поймал сосредоточенно-изучающий взгляд Ангела, брошенный поверх головы Фотиса. Но тот тут же отвернулся, крутанувшись на своем компьютерном кресле, и теперь был виден лишь его коротко стриженный темно-русый затылок.

– Скажи, Клио, – произнес Неарк, снова возвращаясь к теме, которая занимала его. – Никто не мог проникнуть в твой мир снов и забрать нужные сведения?

– Формула не записана на входе в мое подсознание, – аонида с улыбкой провела пальцем по своему лбу, – ее нельзя просто взять и прочитать. Там не стоит компьютер, в который можно ввести пароль и найти файл.

Нечто подобное он ожидал услышать. Мир снов не поддается логическому анализу. Во всяком случае, со стороны обычного человека.

– Взгляни на это, – Неарк повернул к ней свой монитор и настроил трехмерное изображение двух формул. – Может, возникнут какие-нибудь мысли.

Клио придвинулась к столу и несколько долгих минут изучала сложные соединения. За это время Фотис успел отойти к кофемашине, перекинуться парой слов с Ангелом, вернулся с двумя стаканчиками, над которыми поднимался горячий ароматный пар. Поставил один рядом с Клио, но та даже не заметила этого: сравнивая две модели, медленно вращала их, заставляла увеличиться фрагменты и снова возвращала прежний вид. Затем она откинулась на спинку стула, и Неарку совсем не понравилось отсутствующее выражение ее лица.

– Мне нужно еще немного времени, – сказала Клио наконец.

– Да, конечно, – отозвался Фотис, но вряд ли сновидящая слышала его.

Зеленый кристалл на ее шее оказался не украшением. Клио повернула на внутренней стороне невидимые для посторонних наблюдателей грани, сдвинула внешнюю крышку, и Неарк увидел миниатюрное устройство для запоминания, передачи и считывания информации.

На стол спроецировалась виртуальная клавиатура. Под пальцами сновидящей, касающимися бледно-голубых несуществующих символов, выросли три экрана – и по ним побежали сложные системы: закрученные цепочки ДНК, соединения, формулы.

С той стороны, где сидел Кир, послышалось легкое постукивание. Неарк взглянул на него и увидел, что тот машинально крутит в руке кастет, отобранный у кого-то давным-давно, и задевает по столешнице, вряд ли сам замечая это. Похоже, тоже с азартным нетерпением ждет вердикта аониды.

Клио внезапно погасила два экрана. И долго смотрела на оставшийся.

– Я не могу сказать, как именно аналог нейротекса попал в организм погибших молодых людей, – произнесла она наконец. – Но я знаю, откуда он появился.

Неарк подался вперед. Фотис скрипнул ножками стула по полу, придвигаясь ближе.

– Может быть, вы помните. Лет пятьдесят назад… случился очень неприятный инцидент с нашими гражданами в Александрии. Он имел огромный общественный резонанс. После чего Полис пересмотрел многие свои взгляды на отношения с соседями.

– Я помню, – хмуро сказал Фотис. – Когда еще учился в академии, на одном из занятий разбирали дело. Похищение наших специалистов на территории агломерации. Совместная операция «ЭВР» и сновидящих Александрии. Множество бумаг через дипломатическую миссию. Прочесали все оазисы, но безрезультатно. Их так и не нашли. Тогда же начали активно вводить проект гидов-охранников для граждан Полиса за его пределами.

Клио утвердительно наклонила голову, по ее волосам пробежала голубоватая тень от виртуальной проекции.

– Все верно.

– И какая тут связь с нашим делом? – спросил Неарк.

– Один из похищенных был генно-модифицирован, – произнесла Клио прохладным голосом. – В его крови циркулировал нейропротектор старого поколения. Несовершенный, более короткого действия, с побочными эффектами, которые можно было нейтрализовать другими препаратами. – Аонида указала на экран. – Вот этот.

– То есть ты хочешь сказать, – прозвучал рядом с Heapком резкий голос до предела раздраженного Кира, – что кто-то выпотрошил гражданина Полиса, сделал смертельно опасный препарат из его крови и теперь травит им наших детей?

– Жестко по форме, но верно по сути, – отозвалась Клио, погасив экран своего мощного переносного виртуала.

– И мы до сих пор не поймали эту тварь, – зло резюмировал Кир.

Сновидящая повернулась, посмотрела внимательно и заинтересованно на невысокого худощавого эринера с острыми, как будто ножницами вырезанными, чертами лица.

– Вы хотите принять участие в физическом задержании преступника, ответственного за происходящее? Если мастера снов обнаружат его…

– Не если, а когда, – перебил ее эринер, – когда вы обнаружите его.

Клио слабо улыбнулась.

– Хорошо, когда мы обнаружим его, я сообщу вам.

– Отлично. – Он отвернулся и ушел на свое место, где снова принялся выстукивать легкую дробь по столу кастетом.

– Ждать столько лет и начать действовать только сейчас? – задумчиво произнес Фотис.

– Мы продолжаем проверять потенциальные жертвы. – Клио еще раз повернула изображение, проецируемое с ноутбука Неарка. – Молодые люди, занимающиеся спортом, дети граждан Полиса, имеющих значимый вес в нашем обществе.

– То же самое, – хмуро откликнулся Ангел из-за своего монитора, – перелопатили кучу анкет, лаборатория загружена до сатурналий. Пока никаких результатов.

Судя по тону, он был не слишком доволен тем, что молодые люди и подростки оказались здоровы и пока избавлены от воздействия опасного препарата. Реальных материалов, с которыми можно работать, по-прежнему не имелось.

Клио повернулась к Неарку.

– Ты родственник оракула, представителя Пятиглава. Вероятная жертва. Тебя проверяли?

Тот не успел ни удивиться, ни задуматься, ни ответить, как вдруг почувствовал укол в плечо. Дернулся, оглядываясь, но Ангел уже вытаскивал из его руки острие шприца-карандаша для забора крови. Закрыл колпачком иглу, довольно усмехнулся и заявил:

– Отдам в лабораторию прямо сейчас.

– Приятно, когда коллеги так заботятся о тебе, – проворчал Неарк, распрямляя спину. – Ну и когда, по-вашему, мне могли подсунуть нейропротектор?

Он уже сам прекрасно знал ответ. Эта тема обсуждалась.

– Прежний препарат вводился в виде инъекций, – сказала Клио. – Современный аналог – мелкокристаллический порошок без вкуса и запаха, фасуется в водорастворимые капсулы.

– Подсыпать можно куда угодно и где угодно. – Кир вытащил из чехла на поясе коммуникатор и принялся с огромной скоростью листать загруженные в него карты города.

– И сделать это может кто угодно, – добавил Фотис, глядя в свой блокнот. – У нас по-прежнему ничего нет. Как я уже говорил, надо искать поставщика.

– Мы работаем над этим. – Клио коснулась кулона, легко проведя по его граням.

– Ладно, ребятки, действуем по прежней схеме. – Фотис поднялся, отодвигая стул. – Связи, контакты, еще раз допросить родственников.

Из лаборатории выглянул Ил, указал на Неарка, объявил:

– Чист.

И снова скрылся за плотной матовой дверью.

– Кто-нибудь еще испытывает сожаление, услышав эту новость? – пробормотал Кир, обращаясь к экрану своего компьютера.

Внук оракула понимал его. Насколько бы им облегчило работу, если бы в его крови нашли нейротекс. Сузился поиск, упростились задачи. Провели бы доскональный анализ, он вспомнил, с кем встречался, где что ел, подключили бы сновидящих, которые покопались в его подсознании…

Ида называла это профессиональной деформацией. Сожалеешь, что сам не отравлен, потому что тебе и коллегам яд в твоей крови помог бы найти преступника.

Неарк усмехнулся невольно, обрывая воспоминания. Свернул со скоростного шоссе на полупустую эстакаду.

В этом районе, рассеченном множеством каналов и застроенном пяти-семиэтажными домами, где каждая квартира была чьим-то социальным жильем, с работы возвращались поздно или вовсе ее не имели, предпочитая существовать на пособие. У селившихся здесь собственного транспорта не было, они выбирали рейсовые автобусы, или монорельс, или подземку.

На улицах молодежь собиралась рядом с маленькими кафе и барами, украшенными бледной неоновой рекламой, либо просто на набережных.

Неарку пришлось прижаться к обочине, чтобы пропустить автобус, заполненный людьми в рабочих спецовках. Его борта были размалеваны свежим граффити, которое еще не успели отмыть. Сразу за ним медленно двигалась машина эринеров – черная и низкая, похожая на крокодила. С погашенными проблесковыми маячками. Система на лобовом стекле сообщила Неарку, что его транспорт сканируют.

Компьютер патрульных получил ответ, и, когда они поравнялись, эринер, что сидел за рулем, приветливо кивнул квестору.

Возле канала Посейдона горел смонтированный и выставленный свет – так, чтобы экспертам легче было работать. Машины департамента перекрывали дорогу, от немногочисленных зевак тротуары оградили силовой лентой. На воде покачивался катер с взбирающимися по нему водолазами. Четыре сканера, расцвечивая место преступления голубыми огнями, носились по округе, запоминая каждую деталь. Фрагмент ограды оказался выломан, вокруг валялись пластиковые искореженные детали.

Тело уже нашли, из воды поднимали разбитый мотоцикл, когда Неарк вышел из машины.

Фотис – высокий, крепкий, чуть грузноватый к своим шестидесяти, сидел на каменном парапете, попивая дешевый кофе, купленный в ближайшей забегаловке. Узел на его галстуке был ослаблен, ворот бледно-голубой рубашки расстегнут, широкое лицо выглядело уставшим.

– Приветствую, – напарник вяло отсалютовал стаканчиком.

– Давно это случилось?

– Меньше часа назад.

– Свидетели убийства есть?

– Убийства? – Фотис вздернул брови. – Понимаю, что район не самый благополучный, но на этот раз злодеев нет. Банальная авария. У парня не было мозга, летел на мотоцикле, не справился с управлением и рухнул в воду.