– Ничего не говори, – Тим, проходя мимо, поднял руку ладонью вперед, – Это просто надо пережить.

На первом этаже, где располагались гостиная, кухня, столовая, спортивный зал, бассейн и часть технических помещений, творился форменный сумасшедший дом. Прислуга сновала туда – сюда, при этом суматошно что-то делая. Кто мыл полы, руками, не с помощью робота – пылесоса, кто натирал посуду, кто экстренно стягивал с высоких окон тяжёлые портьеры, а кто просто суетился между остальными, не зная, за какое дело ухватиться, лишь бы скрыться с глаз.

Каждый из присутствующих, увидев Беркутова, был готов если не заплакать от счастья, что появился хоть один адекватный член этой семейки, то уж кинуться с объятиями точно. Только глубокое чувство субординации сдерживало их от подобных действий.

Тим заметил дворецкого в углу гостиной. Николай Степанович с тоскливым лицом тёр хрустальный фужер, при этом сильно напоминая самурая, который подвёл господина и теперь планирует харакири или сепуку. Тимофей поднял вопросительно одну бровь и кивнул. Дворецкий одними глазами показал в сторону столовой. Где искать деда стало понятно.

Беркутов пошел в нужном направлении, приблизительно догадываясь, что увидит там. Конечно, так все и было. Виктор Александрович сидел за столом, ковыряясь в тарелке с ужином, который, судя по нескольким кускам са́ла и пяти ярким желткам, он готовил сам.

– Ну, привет, дедуля.

Родственник продолжал задумчиво пережёвывать еду, при этом, даже не повернув головы.

– Как всегда, в своем репертуаре… Ок. – Тимофей подошёл ближе, отодвинул один из стульев и уселся напротив, по другую сторону стола. – Ты зачем выгнал Луи?

– Француз твой совсем обнаглел. – Тиму всегда, с раннего детства поражал голос деда. Низкий, басовитый, будто он не адвокат, а оперный певец.

– Ты правильно сказал. Это – мой француз, значит, и не тебе решать, работает он или нет.

– Я велел приготовить то, что счёл нужным, а лягушатник начал выкобениваться.

– Прекрати, – Беркутов поморщился, – Прекрати разговаривать так, будто ты деревенский простачок. Я понимаю, эта роль тебе исключительно по душе. Но меня не надо дурить. Я, в отличие от всех, знаю, кто ты на самом деле.

– Радует. Что хоть кто-то в этом доме знает, кем я являюсь.

– Дедуля! – В столовую залетела Машка. Сестрица быстро дышала, вид имела растрёпанный и сильно взволнованный, – Ты чего приехал-то втихаря? Мы ждали вечером.

– Вот я и приехал днём, потому что ждали вечером. Хотел посмотреть, как тут на самом деле. А на самом деле у вас – полная анархия. Прислуга только что не поплевывает в потолок, пока шляется без дела по дому. Охранники гогочут сидят на кухне с горничными, Николай вообще перестал мышей ловить…

– Все. Достаточно. Мы поняли. – Тимофей перебил деда, потому что вот эта манера вести себя, будто он настоящий дед, не по родству, а по состоянию души, которой Беркутов-старший вдруг стал придерживаться в последние годы, раздражала неимоверно.

Машка подошла к родственнику, чмокнула его в щеку, приобняла, даже сказала, будто соскучилась, а потом уселась рядом, на соседний стул.

– Ой, не бреши ты, ради бога. Соскучилась она… Вы уже с Тимкой на пару прикидываете, как меня спровадить побыстрее. – Беркутов-старший отложил вилку и нож в сторону, отодвинул тарелку, – Аж аппетит испортился.

– Слушай, давно хотел спросить. С самого раннего детства, сколько себя помню. Ты за что нас ненавидишь? – Тимофей не выдержал. Наверное, пять лет, проведенные в разлуке с «любимым» родственником, слишком сильно сказались. Ему стало тяжелее выносить мерзкий характер деда.

– Ненавижу? Нет. Если бы я вас ненавидел, уж поверь, разницу вы бы почувствовали. А так… Плевать в большей степени. Вы оба уродились в мать. Копия просто.

– Я похоже на отца, – Отрезал Тим.

– Рожей смазливой и кобелинными замашками? Это, да. Но в остальном – Танькина кровь. Все бы вам погулять, красиво отдохнуть, жить, ни черта не делая. Я вам оставил мощный, налаженный бизнес. Доход, который он приносит – мало с кем ещё сравнится. И главное, вам самим-то усираться не надо. Адвокатская практика – очень необременительное дело. Тем более, когда за вас все делают другие люди. Очень много других людей. А вы что?

– А мы, что? – Эхом переспросила Машка. Она, в отличие от брата, деда все так же боялась до одури.

– Ты – Виктор Александрович ткнул пальцем в сторону внучки, – Вечно трешься с этими нищебродами.

– Дедуля, они талантливые художники…

– Какая ж ты дура, однако… Талантливые в чем? В том, как утолить твое охочее до любви тело? Так дешевле жигало нанять. Он и полюбит, и приласкает. На кой черт нужно было запускать галерею? Я узнал слишком поздно, когда твой братец уже все продумал досконально. Все нюансы учел, которые могли бы помочь мне остановить это безумие. В итоге, мы имеем огромное здание в центре города, хоть в этом плюс, но находиться там может, по всем документам, только твоя долбаная галерея, от которой одни убытки.

– Дедуль… Ну, ты не прав. Там такой сейчас художник нашелся. Его картины скоро вырастут в цене раз в сто.

– Мммм… Отлично. Мне можно успокоиться?

– Да. – Машка шла красными пятнами от нервов и теребила край белоснежной скатерти, украшавший стол.

– Нет!!! – Виктор Александрович со всей силы долбанул кулаком, аж тарелка подскочила на месте. – Таким образом можно дождаться разорения и места жительства на мусорке! Главный бизнес не должен тянуть твою дебильную галерею. После моего отъезда, спонсоров, инвесторов, меценатов ищи самостоятельно. Фирма больше ни копейки не выделит на твою дурь и блажь. Теперь ты.

Дед посмотрел на Тимофея, однако, тот, в отличие от сестры, взгляд не отвел, так же прямо, глядя в глаза родственнику.

– У тебя пипирка ещё не отвалилась?

– С чего бы ей отвалиться? – Беркутов параллельно мысленно считал овечек или баранов, по фигу, кого, лишь бы не сорваться.

– Так ты суешь ее без разбору, куда придется. Тут даже, быстрее, не сама должна, а по идее, ее тебе кто-нибудь оторвёт.

– Ну… Это уже сугубо мое личное дело.

– Да что ты? – Дед откинулся назад, при этом руки его продолжали лежать на столе, ладонями вниз, поэтому он до ужаса напоминал судью, слушающего сторону защиты. – Так я тебя разочарую, внучек. Больше это не твое личное дело. Ахмедов, один из наших постоянных клиентов. Помнишь такого? Все юридические моменты его очень сильно не маленькой компании шли всегда через нас. А тут, неожиданность. Представь себе, послал Ахмедов контору «Беркутов». Причем, лично. Позвонил мне буквально вчера, по старой памяти и поставил в известность. Глаза то не лупи. Официальное уведомление ты получишь только завтра.

– А что не так? Мы же отлично сотрудничали. Его компания всегда приносила нам большую прибыль. Да и мы не подводили. – Тимофей был в шоке. Ахмедов – это реально потеря потерь.

– Ага… Так и я о чем. Не подводили. Пока ты, мой резвый козлик, не ухитрился спутаться с его молодой женой.

Машка охнула и испуганно посмотрела на брата. Учитывая, кто такой Ахмедов Тигран Мухтарович, а особенно, чем он занимается на самом деле, тут тебе и оружие, и кое-что посерьезнее, странно, что Тимофей сидит у себя в доме живой и здоровый.

– Я вот не пойму… Тебе баб мало? Ты же на каждой девке отметился в нашем кругу. На каждой. Но к женам не лез. Дочки, конечно, всегда любимые, однако тут история другая. А вот если супругу поимели, то, практически, поимели тебя. Скажи спасибо нашей строй дружбе с Тиграном. Он поступил очень щедро. Но клиента мы потеряли, а значит, потеряли немалые деньги. Уж тебе это должно быть известно наверняка, в конкретных суммах.

Тимофей сидел молча, опустив глаза на сцепленные в замок руки. Дед прав, конечно. Вот тут, точно прав. Черт его дёрнул повестись на эту девку. Вешалась сама так, что только из платья не выпрыгивала. Не выдержал он искушения.

– И вот что скажу, внучок. Я принял решение. По поводу Машки уже сказал. По твоему поводу тоже. Ты женишься. Очень скоро и очень срочно. Причем, жену себе выберешь нормальную. Жену, а не телку для утех, не красивую куклу, у которой в голове нет ни черта. Понял? Нормальную обычную жену, способную самостоятельно готовить тебе пожрать в случае необходимости.

– Я не планирую обзоводиться семьёй – Беркутова начало трясти от злости. Ну, да, накосячил, не вопрос. Однако лезть в свою жизнь он не позволит.

– Так тебя никто и не спрашивает о планах. Женишься, я сказал. У тебя ровно месяц. Пока я здесь, в России. Если же пойдешь наперекор, отниму все. Не забывай, кто является владельцем тех денег и благ, к которым ты привык.

4

– И что думаешь? – Стас накрутил на вилку длинные итальянские макароны, а потом отправил их по назначению, довольно причмокнув. – Всё-таки шеф-повар тут отменный.

– Понятия не имею. – Беркутов нервно постукивал пальцами по столу, тщетно пытаясь собрать мысли в кучу.

В голове упорно вертелась фраза из одного «пацанского» сериала. Дела нормуль, планов нуль… Вот так и у него. Вроде бы, смертельного ничего не произошло. Кроме того, что дома теперь вообще находиться невозможно, потому как дед присутствует везде. То ли он заскучал в своей Швейцарии, где особо не разгуляешься с самодурством, то ли просто поставил себе цель извести родственников вместе с прислугой. У горничных стресс, они, наверное, за всю жизнь столько не работали. У дворецкого, похоже, дёргается глаз. По крайней мере, Тимофею так показалось, когда утром Николай Степанович руководил подачей завтрака. Про Луи можно даже не вспоминать. Тима отстоял повара, но дед отыгрывается тем, что лично контролирует выбор меню.

Два дня прошло с момента возвращения Виктора Александровича, и у Тимофея пока не было ни одного варианта, как выкрутиться, обойти ультиматум, который ему поставили.

– Слушай, вот что ты паришься? – Стасик доел остатки пасты, вытер губы салфеткой и удовлетворённо вздохнул. – Хорошо… Жрать хотел, как собака. Весь день то встречи, то совещания.

– В смысле? В мои планы семейная жизнь никак не входила. Но если проигнорирую деда, лишусь всего. Работать за зарплату на кого-то, тоже вроде не собирался.

Они сидели в том самом ресторане, и настроение было гаже не́куда. Тимофей даже свою «любимую» официантку не трогал. Она сначала, как только увидела Беркутова и Стаса, привычно напряглась. Причем, управляющая, не дожидаясь распоряжения, сразу отправила ее к нужному столику. Однако Беркутов был поглощен своими мыслями и на блондинку даже не смотрел. Несколько раз ловил на себе немного удивленный взгляд девчонки. Она явно не могла понять, отчего сегодня ее никто не терроризирует, а потому ждала подвоха каждую секунду.

– Да я понимаю. Естественно, жениться тебе ни к чему. Договорись с кем-нибудь. Заключи контракт.

– Что ты имеешь ввиду?

Тимофей настолько озадачился мрачными думами, что не до конца понимал направление мыслей друга.

– Найди тёлочку, которая сыграет роль твоей невесты. Бог с ним, даже женись. Но изначально договор будет о скором разводе. Сам же говорил, дед обещал в случае полного выполнения условий передать имущество тебе после, так называемого, испытательного срока. Сколько там понадобиться? Полгода? Год? Да и ладно. Просто сведи это к деловой договоренности. Девок что ли мало?

– Вот ты, конечно, молодец, – Беркутов усмехнулся. – Думаешь, я не рассматривал этот вариант? Вспомни сам всех телок из нашего окружения. Они при разводе снимут с меня шкуру. И это в том случае, если согласятся. Желающих найдется до фига и больше. Но эти желающие хотят брака по-настоящему. На договорной никто не согласится. А если и согласится, то исключительно при условиях, которые мне будут совсем невыгодны. Ты как будто не знаешь, что у них в голове.