За каменной стеной. Испытания любви (страница 2)
– Добрый день, – подчеркнуто поздоровалась брюнетка с каре. – А вы по какому вопросу? У вас назначена встреча?
– По личному, – лаконично ответила я. – Михаил Тереев – мой муж, так что записываться к нему на встречу мне не обязательно.
Я понимала, что администраторы не могли меня знать, ведь я тут бывала крайне редко, но все равно поддалась раздражению. А брюнетка оперативно перешла на дружелюбный тон:
– Да… конечно. Он в зале презентации! Последняя дверь.
Она указала в сторону коридора, который находился слева от лифта. Бросив «спасибо», я поспешила туда и, оказавшись перед двустворчатой дверью, толкнула ее без стука.
Дыхание врезалось в легкие. Я сразу нашла Мишу глазами и без воли замерла. Одетый в солидную голубую рубашку и серые брюки, абсолютно неотразимый – он стоял возле длинного стола и о чем-то разговаривал с незнакомым мужчиной. Был так сосредоточен на содержимом папки, которую листал, что даже не заметил наше появление с дочкой.
И слава Богу…
Мне нужна была маленькая пауза, чтобы собраться. Пульс так зашкаливал, будто вот-вот разорвет артерию в районе висков.
– Папа!.. – Алёна начала яростно вырываться из моих рук.
Я отпустила ее, и маленькие ножки застучали по дорогой плитке.
Едва услышав голосок дочери, Миша резко оглянулся, положил папку на стол и на автомате вытянул ладони, чтобы поймать Аленку. В груди защемило до слез. Видно было, как он соскучился по дочке, и как рад ее видеть.
Себя же я почувствовала несуществующей тенью. Мне такой награды не достанется…
– Ты что здесь делаешь? – спросил муж, удивленно улыбнувшись и подхватив малышку на руки.
Запредельное неконтролируемое восхищение утопило меня с головой. За последний год Миша прилично набрал мышечную массу, отпустил бороду и теперь выглядел как брутальный эталон красоты с обложки журнала.
Мне в свою очередь похвастаться было нечем… Я лишь немного сбросила вес после родов и в целом уделяла себе мало внимания, поставив в приоритете заботу о дочке и учебу. Конечно, внутри неизбежно разросся комплекс, который на фоне красавца мужа начинал меня душить.
Наконец взгляд Миши сосредоточился на мне. Такой долгий, пронизывающий и задумчивый, что в легких перестало хватать воздуха. Но я устояла. И даже заставила себя приблизиться.
– Мне нужно срочно ехать на экзамен, – сообщила деловым тоном, оставляя рядом с мужскими ногами сумку. – Посидеть с Алёнкой некому, так что придется тебе.
Уронив глаза на сумку, муж сосредоточил на мне тяжелый взгляд исподлобья.
– Олег, – позвал он, оглянувшись на упитанного мужчину, который с любопытством наблюдал за происходящим. – Извините, я отлучусь на минуту. – Поцеловав дочку в носик, Миша опустил ее на пол и подтолкнул к замысловатому сооружению из шариков у стены. – Ну-ка иди, побалуйся.
Сразу за этим он шагнул ко мне и надавил ладонью между лопаток, заставляя отойти чуть ли не к самой двери.
– Ты серьезно? – ровно спросил муж, строго глядя на меня. – Просто приехала и вручила?
Я нервно сглотнула и заставила себя говорить максимально сдержанно:
– Извини, так получилось.
– Послушай, Полина, что бы ты не пыталась мне доказать – сейчас крайне неподходящее время, – отсек он. – У меня очень важная встреча! Здесь и в данный момент, понимаешь?
– У тебя постоянно важные встречи, Миша, – огрызнулась я, не удержавшись. – Именно поэтому я и не стала звонить! Уж прости, что вклинилась в твое драгоценное время и напрягла, но была бы другая возможность…
– Ты меня не напрягаешь, а круто подставляешь! – рыкнул Миша. Его взгляд потемнел, прямо черным стал.
Однако внутри меня тоже разгорелся справедливый гнев. Поэтому я без церемоний выдала:
– Ну я же как-то выкручивалась с тех пор как ты ушел. Целую неделю, Миша, тебя это не беспокоило! Поэтому будь добр удели внимание дочери.
Я только хотела развернуться, чтобы гордо уйти, но муж молниеносно поймал меня за руку.
– Ты ведешь себя как малолетняя девчонка! – вытолкнул он, едва сдерживая тон. – Не пытайся мной манипулировать и тем более не смей попрекать дочерью, Полина. Ты горячо попросила меня уйти – я исполнил твое желание! Теперь у тебя что-то идет не по плану, и ты решила смешать меня с дерьмом?! Не выйдет.
Обиженно и подавленно глядя в карие глаза, я выдернула свою руку.
Катастрофа.
Просто катастрофа!
– Меня ждет такси, – бессовестно солгала я, понимая, что не вывожу разговор, и что придется отступать. – Мне нужно всего пара часов, потом я заберу ее!
Мое обещание Мишу не впечатлило. Отступив от меня, он холодно посмотрел и сообщил:
– Потом – я уже и сам освобожусь. Решай свои дела. Но в следующий раз, – подчеркнул муж, поджимая губы, – будь любезна хотя бы позвонить!
Сказав это, он сразу развернулся и зашагал к мужчине, который пытался уговорить Алену не трогать его портфель. А я осталась стоять у двери, провожая Мишу жалким взглядом.
Я держалась до самой машины. Уже в салоне разревелась вволю. Ехала и плакала без остановки. Было обидно до безумия и больно… Как это могло произойти? Когда мы успели так отдалиться?!
Хуже всего то, что это и правда я прогнала Мишу. Очередной скандал из-за его занятости забил гвоздь в мою психику, я вспылила и выкрикнула в сердцах, чтобы он убирался! Что мне будет лучше без него, спокойнее, что я справлюсь со всем сама. А он… взял и ушел. И не просто, а буквально пропал! Будто наказать меня этим хотел.
Теперь я плакала как малолетняя девчонка, да. И корила себя.
Глава 3
На экзамен я безбожно опоздала, однако строгий преподаватель проявил небывалое снисхождение и дал мне шанс.
Наверное, мой вид заставил его сжалиться…
Слезы высохли, но красные глаза и распухшее лицо безошибочно выдавали недавнюю истерику. Да и в целом бодрым состоянием я не могла похвастаться: голова гудела, виски болезненно пульсировали, желудок сводило от голода.
Я чувствовала тяжесть ответственности за преимущество на экзамене, но не представляла, как сдам его. После бессонной ночи, встреча с Мишей отобрала последние силы, необратимо расфокусировав внимание. В итоге я кое-как написала тест на слабую четверку, но вот теорию… рассказала совсем отвратительно.
После долгой лекции о том, как важно готовиться к экзамену, Вячеслав Сергеевич нехотя позволил мне взять еще билет. Возможно только благодаря тому, что я вытянула тест, но все же. И я снова уселась на трибуну готовиться сдавать теорию.
Время шло. Студенты один за другим покидали аудиторию, а я едва смогла набросать ответ на первый вопрос. Не потому что не учила – утомленный разум просто не желал вытаскивать из памяти нужную информацию и формулировать ее в предложения.
– Тереева, вы готовы отвечать? – неизбежно разнесся по аудитории голос преподавателя в какой-то момент.
Я невольно вздрогнула, ощущая, как тело осыпал неприятный жар. Пригладив неряшливые кудрявые волосы, Вячеслав Сергеевич выжидательно смотрел на меня из-под очков, а я не могла решиться, что-либо сказать. Прямо язык прилип к небу.
– Время вышло, вы готовы?! – строже повторил вопрос преподаватель.
– Не совсем… – все-таки вытолкнула я, стыдливо уставившись на лист, который держала вспотевшими руками.
Он свел брови и, со вздохом, качнул головой.
– Давайте закругляться, – устало вынес вердикт. – Я вижу, что сегодня вы не настроены на экзамен.
Больно закусив губу, я продолжала держать проклятый лист и молчать. В носу защипало. Какой-то день сплошных разочарований, но заваленный экзамен это уже слишком!
– Не расстраивайтесь, – утешительно добавил Вячеслав Сергеевич, собирая со стола бумаги. – Возьмете бегунок и придете ко мне, как будете готовы сдать дисциплину.
Сложив листок, я украдкой стерла набежавшие слезы и уныло кивнула. Смирилась с тем, что действительно лучше попробовать в другой день, чем пытаться отвечать сегодня и получить сомнительный результат.
Раздавленная неудачей, я долгое время просидела в полупустой столовой, апатично глядя на салат, к которому едва притронулась. Все одногруппники давно разошли, а я… а мне некуда было торопиться. И не хотелось никуда идти. Миша не звонил, значит все хорошо – значит, он нашел, как справиться. Да и вообще Алёнке стоило побольше провести времени с позитивным папой, чем с мамой, которая всю последнюю неделю почти не улыбалась…
За соседний столик сели две молоденьких первокурсницы, которые что-то эмоционально обсуждали, давясь смехом. Тихо вздохнув, я заставила себя доедать салат, но все равно невольно наблюдала за девушками. Они прямо в раж вошли, что-то рассматривая на экране смартфона. Раскраснелись, звонко заливаясь хохотом, и плевать им было, что подумают другие.
Я задумчиво улыбнулась, а в груди холодной тенью прошла тоска. У меня таких посиделок уже лет сто не было… Сейчас даже не верилось, что когда-то мы с Мариной часами засиживались за этим же столиком или в нашем любимом кафе недалеко от универа. Что ловили любую возможность побыть вместе после пар, поделиться последними событиями из жизни, сплетнями или просто поплакаться. Никто из нас и подумать не мог, что наше общение начнет потихоньку таять еще во время моего академического отпуска, который затянулся на год.
Семья неизбежно полготила меня с головой, тогда как Марина была по-прежнему занята учебой и Женей, с которым после многих испытаний, они, наконец, начали официально встречаться. Наши интересы как-то незаметно разошлись, а пересечься удавалось все реже.
Когда я вышла из академического отпуска, ситуация не изменилась. Теперь уже Марине пришлось оставить учебу, хотя она до последнего верила и стремилась к тому, чтобы совмещать воспитание сыночка, как две капли воды похожего на Женьку. Казалось бы, интересы расширились, но нашу дружбу это не укрепило. Я винила себя – учеба сжирала практически все мое свободно время! Но существовали и другие причины…
С рождением Ванечки, у Марины и Жени начался самый тяжелый этап в отношениях. Ведь даже внук не смягчил богатых родителей Молотова. Они не уставали портить им жизнь разными методами, отказываясь принимать невестку, которая когда-то убирала их дом. И неважно, что она официально была женой сына, на свадьбу которого Молотовы гордо не пришли. И неважно, что Марина прекрасно училась в хорошем университете на госслужащего. Для них как кость в горле стояло то, что Женя выбрал девушку не по статусу. Которая потом еще и забеременела, не закончив учебу.
Мне было очень жаль подругу. Она как всегда пыталась казаться сильной, но я чувствовала, видела как ей больно и обидно. С самого начала беременности, Молотовы настраивали Женю против нее. Пугали его разрушенным будущим, убеждали, что это вообще может быть вовсе не его ребенок! Вот так просто и жестоко – все, что угодно, лишь бы избавиться от Марины.
Но это были родители ее любимого Жени.
Она понимала, как ему тяжело из-за их неодобрения и давления, и страдала вместе с ним. А хуже всего то, что ее приемная мама, та, которая всегда поддерживала мою подругу во всем, вдруг тоже оказалась против этой беременности.
С одной стороны я понимала страхи и сомнения тети Светы, но если Марина приняла решение, разве можно было советовать ей идти на аборт?! Сначала настоятельно советовать, а потом и вовсе ставить ультиматум, зная, что эта беременность желанная и от любимого человека!
Не представляю, как подруга это выдержала… Возможно только благодаря бесценной поддержке Жени, который практически сразу сделал ей предложение, удивив такой порядочностью даже меня. Уверена – он переносил гораздо более тяжелое давление, но чем больше его было, тем Молотов как будто больше сопротивлялся, отстаивал свой выбор.