– Понимаю, к чему вы клоните, Тайо-сан. Однако беспокоиться не о чем. Каге редко используют эту технику, и уж точно не для перемещения войск. Я сильно рискую, переправляя по Тропе теней и вас пятерых.

– Почему? – спросила я.

Наганори посмотрел на меня с презрением.

– Дитя мое, потому что путешествовать по Тропе теней опасно, в чем ты очень скоро убедишься. До Мэйдо оттуда рукой подать, а души мертвых страсть как завидуют живым. Возможно, ты услышишь, как тебя зовет знакомый голос. Или увидишь вдалеке любимого родственника, который будет приветливо тебе махать. Но будь осторожна: зов мертвецов тебя погубит. Стоит сделать шаг в сторону, отклониться от верного пути, и провалишься в их мир. А тех, кто оказался в царстве мертвых, оно так просто не отпустит.

Холодок, сковавший мое нутро, растекся по всему телу под пристальным взглядом Наганори, скользнувшим по всем нам.

– Помните о моем предостережении, – твердым голосом произнес он, – и не слушайте мольбы мертвецов, что бы вы ни увидели, что бы они вам ни сказали. Будет непросто. Каждые несколько лет мы теряем на Тропе мадзуцуши или шиноби. Они понимают все риски, они знают, как пагубен зов Мэйдо, и все же ступают в мир теней – и уже не возвращаются. – Он сощурил черные глаза и ткнул в нашу сторону тонким, как веточка, пальцем. – И вас ждет то же самое, если проявите беспечность или ослушаетесь меня. Но даже в этом случае… – Он снова отпустил тихий смешок и обреченно покачал головой, точно уже успел сделать нужные выводы. – Зов Мэйдо соблазнителен, особенно для тех, кто слаб волей и чужд дисциплине. – Он задержал взгляд на нас с Окамэ и отвел глаза. – Вероятно, мы потеряем по меньшей мере одного из вас по пути к землям Каге.

Наганори отвернулся, и Окамэ скорчил ему вслед издевательскую рожу, а потом склонился к нам.

– Не нравится мне этот малый, – пробормотал он, и Чу тявкнул в знак согласия. – Юмеко-тян, заметила, как он на нас смотрит? Думаю, по меньшей мере назло ему надо добраться до владений Каге целыми и невредимыми.

Учитель Дзиро, про которого все позабыли – так тихо он стоял позади нас, выступил вперед. Вид у него был невеселый.

– Если мы и впрямь пойдем мимо царства мертвых, бдительность нам не помешает, – сказал он. – Мадзуцуши прав: души мертвых очень завидуют живым. Приглядывайте друг за другом. Следите, чтобы никто не сошел с Тропы. Страшно помыслить, что мы увидим и услышим в мире теней.

– И едва ли этот маг бросится нам на выручку, – проворчала Рэйка, недобро покосившись на Наганори. – Не удивлюсь, если кто-нибудь из нас «случайно» споткнется, пока мы будем идти за ним.

Я склонила голову и посмотрела на служительницу храма.

– Потому что Тропа слишком ухабистая или потому что Наганори-сан откажется нам помочь?

Рэйка вздохнула.

– Это лишь предположение, Юмеко. Просто… будь внимательнее рядом с этим мадзуцуши. Я ему совсем не доверяю.

Главный мадзуцуши Клана Тени прервал молчание. Остановившись у подножия высокого каменного надгробия, он поднес два пальца к губам и затянул тихую, монотонную песнь, от которой у меня волосы на затылке встали дыбом. У нас на глазах тень, которую отбрасывало узкое надгробие, потемнела, впитывая в себя свет, и наконец стала похожа на кусочек бездны, черневший в неверном свете факела.

Наганори повернулся к нам и взмахнул бледной рукой.

– Скорее, – поторопил он. – Вход скоро закроется. Идите за мной, не слушайте чужие голоса и не сводите глаз с Тропы. Если повезет, мы пересечем земли Тайо еще до восхода.

Он ступил на узкую полоску тени, отброшенной надгробием, и мрак поглотил его без остатка.

Окамэ едва слышно ругнулся.

Шиноби Каге, почти невидимые в темноте, наблюдали за нами, точно боялись, что после исчезновения Наганори мы попытаемся сбежать. Не буду лукавить: эта мысль приходила мне в голову, – но я сомневалась, что мы впятером сумеем скрыться, даже если попробуем.

Я глубоко вдохнула, пытаясь прогнать страх, сковавший мое сердце. Это все ради Тацуми, напомнила я себе. Я так просто не отдам его Хакаимоно. Надо во что бы то ни стало его вернуть.

Стиснув зубы, я ступила на полоску тени, и мир вокруг мгновенно померк.

Я содрогнулась, обхватила себя за плечи и огляделась. Было холодно, но не как в зимнем лесу или у горного озера. Тут царила мертвенная, оцепеняющая прохлада, точно тебя похоронили в темной, тихой могиле, кишащей червями, жуками и костями. Нельзя было уловить ни легкого ветерка, ни звука, ни запаха – ни единого намека на жизнь. Точно я оказалась посреди узкого нескончаемого коридора, кусочка абсолютной черноты, на Тропе посреди пустоты, убегающей во мрак. Справа я видела кладбище, Окамэ, Рэйку, Дайсукэ, учителя Дзиро и двух собак, но их очертания были нечеткими, размытыми по краям. Окамэ что-то говорил, указывая в мою сторону, но голос его звучал глухо, точно из-под воды, а взгляд проходил сквозь меня.

Слева же была глухая стена, сотканная из тумана. Он протягивал над Тропой рваные щупальца и хватал меня за лодыжки ледяными пальцами. Мертвенный холод, казалось, исходил от самого тумана и того, что он за собой скрывал. На миг он расступился, и я увидела лицо – бледное, с запавшими глазами, оно уставилось на меня из пустоты.

Внутри всколыхнулась паника, и сердце напуганной птицей заколотилось о ребра. Пульс глухо застучал в ушах – казалось, его эхо, эхо единственного источника жизни во мраке, разносится на много миль вокруг.

– Осторожно, – прозвучало за моей спиной. Высокая худощавая фигура Наганори материализовалась рядом, точно привидение. Поджав губы, он смерил меня строгим взглядом. – Не сходи с Тропы, иначе души мертвых мигом на тебя накинутся. Они прекрасно слышат это, – он указал мне на грудь. – Страх тебя выдаст. Если не сумеешь совладать с чувствами, они будут тебя преследовать всю дорогу. – Наганори вздохнул. – Хотя, наверное, я требую слишком многого, пускай ты и оммёдзи. Наложить чары было бы проще. Так ты бы проспала весь путь.

Я покрылась мурашками, отступила на шаг и взмолилась:

– Не надо. В этом нет нужды.

Губы Наганори изогнулись в улыбке.

– Что ж, очень хорошо. Но мне ведь приказано доставить тебя к госпоже Ханшу в целости и сохранности. До остальных мне дела нет, как и прочим Каге. – Он навис надо мной и понизил голос: – Их благополучие полностью зависит от ваших совместных усилий. Постарайся благополучно добраться до владений Каге, иначе твоих друзей ждут неприятные последствия.

Я ощетинилась, а желудок снова скрутило от страха. В этот миг меня так и подмывало воспользоваться лисьей магией, и отнюдь не с добрыми намерениями. Я представила, как к Наганори тянутся сквозь туман призрачные руки и как его одежды вдруг охватывает холодное синее пламя. Вот только маг наверняка почувствовал бы чужие чары и распознал бы во мне кицунэ, а мне совсем не хотелось, чтобы этому человеку стала известна моя истинная природа. Как не хотелось и подвергать других опасности после незавуалированной угрозы от мадзуцуши.

– Ну что за дивное местечко, – язвительно произнес Окамэ, прерывая давящую тишину, и от его знакомого голоса меня накрыла волна облегчения. Ронин пересек завесу между мирами и встал за моей спиной. Нетрудно было представить дерзкую ухмылку, тронувшую его губы, когда он устремил взгляд на мадзуцуши. – Вы в основном тут время проводите, да, маг? Тогда понятно, откуда у вас такой славный характер.

Нагонори вскинул подбородок.

– Бессовестный пес.

– Да, мне все так говорят, – с улыбкой отозвался Окамэ, когда, сопровождаемые вспышками цвета и тепла, из мглы выступили остальные мои спутники. Рэйка шептала тихую молитву ками, а Чу и Ко с рычанием выглядывали из-за ее ног и таращились в туман, округлив глаза.

Наганори отступил от нас и двинулся вперед, словно паря в воздухе.

– За мной, – скомандовал маг. – И напомню еще раз: не сходите с Тропы, никуда не сворачивайте и не всматривайтесь в туман слишком уж долго. Иначе собьетесь с пути и потеряете спутников из виду. Туман коварен: он внушит вам, что вы остались наедине с душами мертвых. И если вы не сумеете отмахнуться от этих мыслей и сосредоточиться на Тропе, они воплотятся в реальности. А теперь поспешим. Мертвецы уже нас заметили, а мне не терпится узнать, скольким из вас повезет дойти до конца.

– Держитесь вместе, – едва слышно сказала Рэйка, и мы, уставившись на Тропу, пустились следом за мадзуцуши по коридору, сотканному из тумана и мрака.

* * *

– Юмеко-тян, – позвал шепотом чей-то голос.

Сердце на миг замерло в груди. Невозможно было сказать, сколько времени мы уже шли по Тропе – может, несколько часов, а может, и дней, – но уже начинало казаться, будто мы всегда были здесь. Словно я ничего и не знала в жизни, кроме этой блеклой, мертвенной серости, а прочее попросту стерлось из памяти.

Я чуть повернула голову и увидела человека у самой кромки Тропы впереди. Он смотрел на меня с улыбкой. Его лицо было морщинистым и обветренным, лысину прикрывала знакомая соломенная шляпа, а на ногах были деревянные сандалии гэта. К горлу тут же подкатил ком, а сердце затрепетало, стоило мне узнать, кто это. А он только тихо хохотнул и протянул мне высохшую руку.

– Здравствуй, Юмеко-тян, – сказал учитель Исао.

Я сбавила шаг. На глаза навернулись слезы, но я силой заставила себя отвести взгляд и заторопилась дальше. Никто из моих спутников не заметил монаха у Тропы: остекленевшими глазами они смотрели куда-то вдаль, и лица их были бледными как мел. Рэйка крепко сжала зубы, а глаза Окамэ подозрительно блестели. Украдкой обернувшись, я увидела, что учитель Дзиро решительно идет вперед, глядя исключительно на Тропу под ногами. Дайсукэ шагал следом с маской невозмутимости на лице. Казалось, никто не видит и не слышит тех, кто таится в тумане. Мои спутники были погружены в собственные мысли – а может, им тоже являлись знакомые лица.

– Ну что, лисичка, снова сбежать решила? – спросил Дэнга-сан, появившийся из ниоткуда и зашагавший вдоль Тропы. В его голосе, как обычно, слышались недовольные нотки. – И куда это мы собрались? Сама знаешь, бегать от обязанностей бесполезно – никуда они не исчезнут.

– Прочь, – прошептала я, прижимая уши к голове. – Я всех вас не слышу. И видеть вас не желаю, оставьте меня в покое. – Ни Рэйка, ни Дайсукэ даже не взглянули на меня, а вот призрак Дэнги-сана фыркнул.

– А ты ничуть не изменилась, – со вздохом подметил он и прибавил шагу, чтобы не отставать от меня. – Все такая же беспечная и бессовестная, как и полагается ёкаю. Бездушная лиса. – Его тон стал жестче, в нем засквозили злость и горечь. – А я ведь чувствовал, что не стоит брать тебя к нам. Как только увидел на пороге храма, сразу понял, что тебе тут не место. Учитель Исао был того же мнения.

У меня перехватило дыхание, а глаза защипало от слез. Я попыталась выбросить из головы его слова, но они отдавались в душе пронзительным, болезненным эхом.

– Это ложь, – прошептала я.

– Да что ты? – Дэнга-сан рассмеялся, и на его лице проступило жестокое, язвительное выражение – прежде я видела его от силы пару раз, но все равно оно было до жути знакомым. – Учитель Исао презирал тебя, лисичка. Он прекрасно знал, на что способен ёкай и даже наполовину ёкай. И обучил тебя контролю и дисциплине, потому что опасался, что ты можешь навлечь на нас беду, если тебе дать волю. Он понимал, что ёкаю доверять нельзя.

– Нет! – воскликнула я и отвернулась от Дэнги к учителю Исао, стоявшему в тумане в нескольких футах от нас. Его глаза прятались в тени широкополой шляпы, а улыбка стерлась с лица.