– Отлично, вот только поспорим, что вам слабо покинуть свою зону комфорта, – подкалываю его я, добавляя масла в и так полыхающий огонь недовольства котика.

– Пф-ф-ф, – закатывает глаза Антон Сергеевич. – Спорим? – тут же протягивает мне руку, что очень удивляет и заставляет слезть улыбку превосходства с моего лица. – Давай проверим, что и кому слабо, Аристова?

– Даже так? Хотите поспорить, что в нестандартной для себя ситуации вы не сможете и недели прожить? Да я же выиграю в два счета этот шитый белыми нитками спор!

– Выиграешь, я тебя на повышение отправлю. Место моего зама, как тебе? – ухмыляется Котов, а у меня, кажись, сердце биться перестало.

– Что?

– Что слышала.

– Не слишком ли самоуверенно предлагать мне такое, Антон Сергеевич? Я могу быть очень злой и коварной. Устрою такой курс выживания, что в первый же день бежать будете далеко и долго!

– А ты проверь. Или что? Струсила? – стреляет хитрыми глазами мой босс.

– А если вы, чисто теоретически, хотя я уверена, что это невозможно, если вы побеждаете? Что требуется от меня?

– Самую малость, Аристова. Ты переезжаешь сюда, ко мне. И ближайшие десять лет, а мы переподпишем твой трудовой договор, – тычет в мою сторону пальцем Котов, – ты покорно исполняешь все мои поручения. Без своего излюбленного “нытья”.

– Я не ною, а пытаюсь из вас человека сделать! – восклицаю возмущенно.

– Ну, так что, Полина? Слабо? – он издевается. Точно издевается! Вот только я больше чем на миллион процентов уверена в своей победе. И даже перспектива добровольного рабства и, как следствие, убийство всякой личной жизни на ближайшие десять лет в случае моего проигрыша совершенно меня не остановит. Он сдуется. Точно сдуется еще на пути к своим “испытаниям”. Потому что туда, куда я его отправлю, там с него пылинки сдувать никто не будет. Сибирская глубинка не любит лентяев, мажоров и белоручек!

– Ну, что ж, вы сами напросились, Антон Сергеевич, – говорю в ответ с предвкушающей мучения мажорчика улыбкой на губах. А мысленно уже строю план, как показать этому “котофею” настоящую жизнь скаута. – Я устрою вам “новые условия жизни”. Только потом не жалуйтесь.

– По рукам, – соглашается он.

– Совершенно точно, по рукам! – пожимаю протянутую мужскую ладонь, мысленно потирая ручки. Повышение… жди меня!

Глава 10. Подготовка

После того, как мы пожали друг другу руки, Антон снова взял в руки пульт и стал что-то там набирать. А у меня случается откат. Тот замечательный, когда наваливается ужасная усталость. И как-то все желание ругаться пропадает моментально.

– Раз мы решили…

– Есть хочется. Будешь? – перебивает Котов. Я лишь кивнула в ответ и устало опустилась на край дивана с противоположной от него стороны.

– Можно, я уеду домой? – вышло как-то сдавленно.

– Нет, – даже отвечая, он не посмотрел в мою сторону.

– Но у меня даже нет вещей, чтобы можно было переодеться, – возмущенно отвечаю и совсем расстраиваюсь. Мне не нравится, что меня не считают человеком.

Пока я пребываю в своих мыслях, доставляют еду. Пахнет так, не то, чтобы аппетитно. Съедобно.

– Так, что тут у нас? Мидии в сливочном соусе, кальмары.

– Вы прям мечта, а не мужчина, – зло выдаю я.

– Что опять не так?

– У меня аллергия как раз на мидии и кальмары. Ой, а салатик с чем? – надежда затеплилась во мне и умерла после слов Антона.

– Мой любимый с сельдереем, рукколой и редисом, заправленный ореховым соусом.

– Орехи. Девушка с такой аллергией, как у меня, точно рядом с вами умрет голодной смертью. Спасибо, наелась, – поднимаюсь с дивана и направляюсь в сторону лифта.

– Куда собралась? – кричит вдогонку.

– Домой. У вас мне умирать от отека Квинке совсем не хочется, вы ведь даже первую помощь оказать не сможете, – и захожу в лифт, двери которого тут же закрываются.

Эгоист, единоличник, засранец, бабник, мажор, баловень…

Я перечисляю все возможные прозвища, так подходящие Котову, пока спускаюсь на лифте, потом снова перехожу в другой и уже через несколько минут выхожу из башни, вдыхая воздух полной грудью.

Вызываю такси и еду домой. Там я хоть немного смогу прийти в себя. Это не день, а один суетливый, эмоциональный ужас какой-то.

Квартира встречает тишиной и темнотой. Лишь в окне мерцают огни Сити. Врубаю кофе-машину и плюхаюсь на стул, подперев ладонями подбородок.

Да и черт с ними, с этим мужиками! Что Котов, что Сотников – оба отличились. Но первый-то особенно! И я за это ему еще устрою неделю на выживание. Посмотрим, как он справится. Тем более, на горизонте такая супер крутая должность замаячила. А может быть, наш уговор заверить нотариально? Чтобы обмануть не вздумал? Хотя-я-я шансы, что он выдержит, хоть и мизерные, но остаются, и тогда я захлопну себя же в свой же капкан. А стоит только представить: десять лет день и ночь бок о бок с Котовым… Б-р-р-р.

Нет, он, конечно, может быть соблазнительным лапой, когда того хочет. Но! Исключительно со своими ночными “гостями” он крутой сексуальный мужик, я же для него так себе – среднячок, по-видимому.

Гад.

Хватаю первый попавшийся чистый листок на столе и шариковую ручку и от души, расписываю план мероприятий для своего горячо любимого босса. Накидаем “скелет”, а уже утром, с холодной головой обрастим всю эту прелесть “мяском”.

Было бы желание!

Не глядя на часы, тут же набираю отца.

– Поля, что стряслось? – тут же интересуется папа обеспокоенным сонным голосом.

Блин блинский. Смотрю на часы. Час ночи. Прекрасно. Время в Красноярске – пять утра. Умница дочка!

– Пап, прости, совсем забыла про разницу во времени, – тут же извиняюсь, стыдливо прикрывая глаза ладошкой.

– А знаешь, почему, Поля? – усмехается он. – Потому что ты давно не была дома.

– Да, пап, ты прав. Так я вот почему звоню. Мне нужна будет дача на неделю, – выпаливаю мигом, пока не передумала.

– Прекрасная идея. Соберемся все вместе, – смеется по-доброму папа.

– Пап, у меня задание важное. Вывезти на перевоспитание своего начальника хочу. На исправительные работы.

– Допек тебя, бедолага? – еще больше смеется отец, чем вызывает у меня улыбку.

– Есть такое дело. Правда. Можно? Он оплатит все, что нужно. За съем и продукты.

– Дочь, сама с ним разбирайся. Мы лезть не будем. Ты прекрасно сама там ориентируешься, мы будем рады выкопанной картошке. А так пользуйтесь всем, что есть. Вот только как же он у тебя, богатей такой, без связи с внешним миром будет?

– В этом-то и весь фокус. Хочу проверить, на что он способен, – откидываюсь на спинку стула и зеваю. – Прости еще раз за такой поздний, то есть ранний звонок. Как будем выезжать, я тебя наберу. Мамуле и всем домашним огромный привет. Скучаю.

– Давай. Держи там оборону. Все передам. Пока, дочь, – и связь прерывается.

Ну что ж, дело остается за малым. Сутки на отработку плана и выстраиванию работы фирмы в наше отсутствие.

Я довольна.

Глава 11. Слиться не выйдет

Ночь ломаю голову над тем, что я хочу получить от поездки. Верчусь, пытаясь выстроить в своей голове предстоящую поездку. Визуализирую, так сказать.

И первое и самое важное, что мне требуется от этих “выходных”, – отдохнуть! И душой и телом. Конечно, я понимаю, что от работы не отвертеться. Но тут на мне останется только контроль. А это раз в день выходить на связь, проверять отчетность и, самое главное, чтобы никаких ЧП. Но, судя по последним годам работы, это случается крайне редко, и надежда, что получится отключить Котова на целую неделю, пока не умерла. Думаю, холдинг не развалится за жалкие семь дней без своего безалаберного начальника.

А почему семь дней? Потому что это самый максимум, что можно выжать из отпуска. Я вообще не представляю, как находиться с ним в одном пространстве и не в рабочей обстановке. Как вообще он со всем справится?

Да, я начинаю переживать за него, а надо бы за себя. Хотя, если он не справится, это мне даже на руку.

И вторая цель, которую я преследую, – от души насладиться растерянностью и максимальным отсутствием комфорта у Котова. Это здесь он привык ходить, задрав нос, и смотреть на всех с высоты своего девяносто четвертого этажа дорогущего пентхауса. А там… круче тот, у кого “лопаты” новее!

С такими приятными мыслями ближе к утру мне удается задремать.

Утро выдается на редкость тихим. Хотя чувствую своей пятой точкой, что ненадолго. И да… заветный звонок телефона, на котором высвечивается имя начальства, не заставляет себя ждать. Надо бы подредактировать на досуге его имя в записной книжке телефона, а то вот последние дни он явно не просто Антон.

– Антон Сергеевич, – отвечаю на звонок.

– Аристова, ты там живая? – раздается слабый мужской голос, что заставляет встрепенуться.

– Что с вами? Кальмары щупальца распустили?

– Вызови мне врача, похоже, я умираю, – и на этом наш разговор обрывается.

Я еще секунд пять пялюсь в телефон и вскакиваю с постели, попутно набирая нашего врача, который быстрее меня доберется до Котова.

– Елена Викторовна, да, это Полина. Нет, надеюсь ничего страшного. Возможно, отравление, – говорю с врачом, попутно натягивая на себя черное платье и приводя себя в более-менее человеческий вид.

Черте что, конечно, но я уже привыкла выглядеть всегда по-рабочему, когда еду к боссу. Ведь Котов – это и есть моя работа. Будь то выходной или рабочий день, на мне всегда платья или юбки. Про джинсы я уже спустя столько лет просто забыла.

Не дожидаясь такси или служебной машины, топаю пешком. Пересекаю две улицы и уже через двадцать минут поднимаюсь на лифте.

– Боже, что тут у вас случилось? – застаю Елену Викторовну в холле, а сама заглядываю в гостиную, где вижу штатив, что держит капельницу, и Антона, развалившегося на огромном диване.

– Отравление, как ты и сказала Поля, – улыбается женщина.

– Я его не травила, если что, – усмехаюсь в ответ и вижу понятливую улыбку в ответ. Кажется, даже его личный доктор понимает, как не сладко мне с этим “котенком” приходится.

– Некачественный ужин. Снимешь потом, как откапает? – вызывает женщина лифт, двери которого тут же открываются.

– Конечно. Спасибо вам, – благодарю врача и направляюсь к боссу, как только она уезжает.

На диване лежит бледный, как мел, Антон, в домашних брюках, футболке и иглой в руке.

– Удивительно, что не нужно с вас стаскивать очередную девицу. Вы ломаете свой стереотип. Так нечестно, – присаживаюсь рядом.

– Издеваешься, Аристова. Мечтаешь о моей смерти. Не дождешься, – усмехается одним уголком губ.

– С моей совестью погибнуть вам не получится. Даже если захочу, – поднимаюсь с дивана и направляюсь в столовую зону. – А вот кофе у вас попью, раз вы мне снова хотите испортить выходной.

– Аристова, не смей чего-либо готовить, пока мне плохо, – его жалобный тон меня останавливает.

– Что вчера не поужинала, что сейчас не позавтракаю, – бубню себе под нос. – Тогда я в офис. Хоть там поем чего-нибудь.

– Все же отдыхают, – бурчит он.

– Это вы отдыхаете, а пол-офиса работает. Звоните, если что-то понадобится, – уже собираюсь уйти.

– Полина, а капельница?

Чтоб тебя!

– Хорошо, подожду, – возвращаюсь к нему и усаживаюсь в кресло, откинувшись на спинку. Пятнадцать минут сегодня погоду уж точно не сделают.

Достаю телефон и проверяю почту личную и рабочую, чаты, новости. Отвечаю на вопросы, делаю пометки. Телефон – это второй по значимости гаджет в моей работе. Первый – это тоже телефон.

– Ты без него и минуты прожить не можешь? – криво усмехается Антон, поглядывая на меня.

– В этом заключается моя работа, когда я не в офисе, – не отрывая взгляда от гаджета, отвечаю я. – Кстати, я заказываю билеты на поезд. Ночью отправка, – смотрю расписание отправления поездов дальнего следования.

– Куда? – он приподнимается на одном локте.

– Как куда? На необитаемый остров, – усмехаюсь.