Однако, бандиты или кто они еще, прячущиеся пока в воде, где они находятся в тени, своим диким воем смогли все-таки добиться своего. Они внесли панику в жителей домика, один их пилотов выскочил из жилища, чтобы тут же словить стрелу в грудь.

Качественно защищенный спальный костюм стрела не смогла пробить, но столкнула его на землю, после чего сразу же вторая стрела влетела прямо пилоту в голову, и он растянулся, выпустив офицерский бластер из рук.

– Минус один наш, – крикнул я Норлю, снова целящемуся вниз из-за дерева.

Снова сам выстрелил в прячущегося в темноте лучника, в этот раз удачнее, импульс прошил его в середину тела, насколько я смог понять, светящаяся в инфракрасном прицеле фигура завалилась обратно в лодку.

– Лодок четыре штуки, по лучнику на каждой и еще человек двадцать атакуют холодным оружием, – ответил мне Норль.

Из домика снова сверкнул луч бластера, теперь уже немного вслепую выстрелил кто-то из защитников, поэтому задел только нос одной из лодок и одну фигуру рядом с ней перерезал пополам.

Сразу же в сторону домика полетели три стрелы и похоже, что одна смогла зацепить стрелка, прячущегося за дверью. Потому что луч бластера, попавший сначала в еще одну лодку, вдруг вильнул вниз и принялся бесполезно резать песок перед домиком.

Раздалась снова команда и теперь вся толпа ломанулась с диким воем на штурм ярко-белого домика, укрытия для оставшихся в живых цвельфов.

Мы открыли огонь по бегущим, успели подстрелить троих как минимум, когда нападающие достигли входа в сам домик, скрылись от нашего обстрела за его стенами и крышей и принялись яростно рубить закрытую наполовину дверь или кого-то за ней, насколько я могу разглядеть сверху. Лучники с лодок, продолжающие оставаться для нас невидимыми, открыли сразу же огонь уже по нам, одна из стрел мощно ударила меня по панцирю, откинув обратно за толстый ствол дерева. Норлю тоже пришлось убраться с простреливаемой местности, и он даже скатился пониже, за склон бугра, что бы скрыться из глаз стрелков.

Я перескочил на другую позицию и принялся выцеливать спрятавшегося за носом лодки лучника. Дождался, когда он вскочит в полный рост, натягивая лук и двумя импульсами прошил его тело в темноте.

– Один остался или двое еще! – крикнул я приятелю, – Давай вместе прикончим стрелков!

И мы согласованно расстреляли последнюю лодку, где все-таки достали растянувшегося на днище лодки стрелка или стрелков и саму посудину пробили раз шесть.

Что творится перед домиком, мы упустили на какое-то время, увидели только образовавшийся хвост из очереди лезущих в приоткрытую дверь налетчиков и откинутые на песок тела неудачников, которых изнутри расстреливают, как в тире, двое оставшихся цвельфов, скорее всего, что стюарты. Ну, или кто там сегодня спит с симпатичной бабенкой, они то точно оказались без защитных комбинезонов в момент нападения, наверняка, что голышом лежали друг на друге и сладко пыхтели.

Мы с Норлем успели еще застрелить двух последних в очереди желающих попасть в домик и застыли на месте.

Факелы уже догорают, света стало гораздо меньше и куда теперь стрелять – не видно. Ясно, что в домике продолжается драка в узких коридорчике и комнатах, пару раз импульсы бластера вырываются через сторону, где стоит дверь и уносятся через реку. Еще дикий рев раздается изнутри самого жилища, правда, становящийся все тише и наконец, скоро он совсем прекратился, теперь только пара раненых продолжают где-то стонать.

Наступила темнота, факелы внизу все погасли, и я услышал:

– Серий, идем вниз? – с акцентом, который проявляется отчетливее, когда он сильно волнуется, спросил меня Норль.

– А смысл? Ничего же не видно, – отвечаю я приятелю.

– Ну, поможем цвельфам, – предлагает приятель.

– Хочешь из бластера как следует получить? Никто разбираться не станет сейчас, выстрелят на шорох или движение. Проще голосом позвать, только не факт, что мы всех лучников перебили. Поэтому – подождем, целее будем.

Подумав, я добавляю:

– В домик, похоже, с десяток бандитов залезли, не знаю, как они там уместились. Наверно, наши их там пожгли, вот и не могут выбраться сами. Лучше спросить голосом, но помни, все что тут случилось – нам на пользу.

– Как на пользу? – недоумевает Норль.

– Очень просто, если все цвельфы погибли или умирают сейчас, лучше к ним не лезть, не подставляться. Бандитов мы сами добьем, зато потом свободны, ботик и домик реально спасут нас самих, даже если не сможем прибиться к людям и начнется зима.

Норль молчит, проверяя мои слова по смыслу.

– Научимся понемногу пользоваться ботом, еды там еще много осталось, батареи выдвигать – ничего сложного в этом нет, оружия местного и тех же луков у нас теперь много. Думаю, что неплохого качества, раз по нам так лупили четко, будет тебе с чем поохотиться. Еще лодки придется вытащить на берег, если их не унесло пока.

– Да, ты прав, рисковать собой сейчас нет смысла особенно, но позвать нужно, вдруг, кто выжил, – соглашается со мной приятель.

Мы покричали с нашего склона, вызывая своих спутников, только все безответно.

Через полчаса начало светать, мы спустились вниз, видя, что опасности больше нет, в первых утренних сумерках обошли домик, снова позвали цвельфов и опять никакого отклика.

Из четырех лодок на мели осталось только три, одну унесло течение, три оказались поставлены на якорь, обычный тяжелый камень, как оказалось потом. Под моим прикрытием Норль забежал в воду и вытащил поближе к берегу сначала две притопленные в воде лодки, потом одну целую.

Еще в воде валяются тела нападавших, попавших под луч бластера, теперь член моей команды вытаскивает и их, чтобы приготовить к мародерке. Я же пока стою около входа в домик и прислушиваюсь, не лезет ли из полной темноты кто-то выживший. Лезть – никто не лезет, но неясные стоны я слышу отчетливо, похоже, что пара человек или цвельфов еще живы в этой тесноте.

Однако разбирать плотно забитое телами и торчащими наружу ногами пространство на входе я собираюсь при полном свете, к тому времени раненые точно отмучаются и нам риска меньше, как и ненужных хлопот.

Зря, конечно, наши спутники начали выбегать из полностью защищенного укрытия или открывать застегивающуюся на молнию, как я теперь вижу пластиковую, надувную дверь, которую не взять никаким местным оружием. Стреляли бы из бластера через маленькую бойницу, пока мы сверху не решили бы вопрос в нашу пользу окончательно.

Странно, что на нашу кручу никто не побежал, хотя по полной темноте – это занятие очень трудное. Может, что еще нас на посту не сразу разглядели, а уже во время схватки никто четкой команды не отдал.

Норль, похоже, главаря одним из первых пристрелил, есть у него охотничья чуйка, еще как следует прокачанная на неизвестной мне до сих пор планете.

Хрен его знает, как все могло получиться, главное, что мы с Норлем живы и невредимы и, если найдется еще кто-то выживший из налетчиков, совсем будет хорошо. Поучит нас языку местному с превеликим старанием, если жить захочет.

Если же все цвельфы погибли или при смерти, тогда мы вступаем в право наследования движимого и недвижимого имущества, как впрочем и всего того, что найдем на телах нападавших и в их лодках.

– Хорошо организованная банда, – говорю я Норлю, помогая ему вытаскивать тела из воды дальше на берег.

– Почему так думаешь?

– Подкрались тихо, выследили нас незаметно, напали организованно, только в домик зря полезли, должны были к нам на горку лезть под прикрытием лучников.

– Ага, хорошие воины, а лучники – вообще мастера! – кивает он головой.

– Придется на весь день здесь остаться, столько трофеев собрать. Еще в воде оружие хорошо бы поискать, которое туда упало. Оно тут денег должно стоить, а нам местные монеты позарез требуются.

– Останемся, нам спешить особо некуда, только если эти одни здесь оказались, как бы нас пара сотен их дружков не прижала на этом берегу, – предупреждает меня приятель.

– Если в этих бластерах еще что-то осталось, то и с парой сотен мы справимся, – отвечаю я и показываю ему первый подобранный на берегу.

– У этого заряд полный, – проверяет боевую часть Норль и веселеет на глазах, – если стрелять только импульсами, то на сотню врагов хватит. Дорогая вещь, качественно сделана.

– Насчет пары сотен – это вряд ли, тогда это целая армия по местным масштабам, вот эти два с половиной десятка – крупная банда.

– Тут не все бандиты, есть и военные, – замечает мне Норль. – В похожих кольчугах и у двоих на башках даже шлемы имеются, обычные бандиты без них обходятся.

Спорить с ним я не стал, все же он в более близком к местным реалиям времени проживал, ему гораздо виднее.

– Если военные бывшие участвуют в банде, значит, дела на этой земле творятся веселые. Закона и порядка днем с огнем не сыщешь. Зато нам проще окажется, легко в новый мир впишемся, – говорю я и Норль переспрашивает, что значит – впишемся.

– Значит – станем своими.

Пока мы занялись обыском тел, валяющихся на берегу, в воде и в лодках, понемногу осваивая мародерку. Оружие и какие-никакие доспехи с сумами из-за спин летят в одну кучу, вещи, одежда и обувь уровнем повыше совсем убитых или, откровенно говоря, просто не такие разваливающиеся и совсем заношенные – в другую кучу.

Все это шмотье изрядно воняет и набито вшами, наверняка, но пневмодуш разберется со всеми трофеями, как я надеюсь, по мере зарядки батарей.

Кажется мне, что шмотки, еще более-менее целые – оставлять не стоит, такое добро проще всего продать, чтобы разжиться звонкой монетой.

Тела складываем в стороне, оттаскивая уже осмотренных подальше. Норль вообще предложил сложить их на одну из лодок и отправить по течению, предварительно завалив хворостом и поджечь его, но я оценив объем работ, отказался от его идеи.

– Это таскать тела придется по воде, лодку оттолкать метров на пятнадцать, чтобы потом столкнуть на глубину, еще хворост носить и потом поджигать. И все для чего – чтобы все в округе поняли, куда стоит направляться для разбоя и мести – ну его на хрен такое веселье! Мы с тобой еще не викинги, хотя и очень уже на них похожи.

Луков нашлось в лодках на телах стрелков три штуки, один похоже, уплыл уже далеко или на дне лежит, Норль обещал поискать потом.

Да, лук – вещь дорогая, а эти явно, что не самые дешевые оказались. Из хорошей древесины с накладками из какой-то кости или еще чего там, обмотанные как следует веревками из упругого материала. Еще стрел три десятка, тоже хороших, как оценил их спутник.

У многих бандитов на шее, у кого-то даже на серебряной цепочке, у остальных на хитро связанных шнурках из кожи, нашлись изображения фигурки в колесе.

– Похоже, символ веры местной. Придется и нам повесить себе, чтобы не отличаться и вопросы сразу же снять при встрече.

– Думаешь, можно нам так поступить? – осторожно поинтересовался Норль, серьезнее меня относящийся к вопросам веры.

– Можно? Нужно, – махнул рукой я и понял, что лодки осмотрены, тела обысканы и свалены в кучу, пришло время заняться разбором тел из домика.

Но сначала я попробовал открыть дверцу в ботик, заехавший на берег. Ничего у меня не получилось, закрытая она, как и следовало ожидать, а брелок, который я успел рассмотреть, у кого-то из пилотов должен найтись. Или, скорее всего, у обоих имеется такой нужный нам позарез приборчик.

У того, который лежит со стрелой в глазнице, он и нашелся в застегивающемся кармане, я его достал и, нажав наугад первую кнопку, смог разблокировать дверцу.

Даром, что она на вид легкая и не толстая, продукт высокотехнологичный, не знаю даже, смогли бы мы ее вскрыть. Только бластером, наверно, и то точно не сразу, так заряд для оружия нам и самим сильно нужен.