Дома мне стало находиться труднее всего, хоть это и было единственным местом, где со мной не происходило никаких катаклизмов, но жить под тревожными взглядами близких было невыносимо. Поэтому преодолев кучу преград, я всё-таки смогла найти работу, которая занимала меня практически от рассвета до заката. Мне наверно первый раз в жизни повезло. Хотя, если взглянуть со стороны, удачей это можно было назвать с сильной натяжкой. Я устроилась работать на почту. Сначала мне казалось, что я и дня там не продержусь. По всем законам моей жизни я обязана была устроить там буквально последний день Помпеи. Но проработав там неделю без каких-либо последствий, я поняла, что моё проклятие там тоже не действует, потому что это место и так проклято. Там и без меня происходит столько различных бед, что моё невезение буквально тонет в чане с другими проблемами. Когда я поняла, что в этом мире появилось хотя бы одно место, где я могу спокойно жить, не боясь вечно настигающей меня кары, я ощутила дикую радость и буквально переехала туда с вещами на пмж. Другие сотрудники сразу поняли, что я с приветом, когда я поставила себе график на все смены без единого выходного, но всё же потом привыкли ко мне и стали нагло пользоваться моей работоспособностью. Но это была не главная моя радость. Самое удобное в моей работе было то, что именно на почте мне было очень легко найти по-настоящему удачливого человека. Ведь получить посылку от нашей почты вовремя, не помятую, именно свою, а не чужую может только настоящий везунчик. И все они шли прямо мне в руки. Я выбрала самой простой способ их обыгрывать. Я предлагала им сыграть в лотерею. Если они вытягивали удачный билет, то я отдавала им любой товар с витрины в подарок, если нет, то они уходили с пустыми руками, но отдавали мне свою удачу. Но смех смехом, пока что все вытягивали счастливые билеты. И я изрядно потратилась, покупая за свой счёт им подарки. Но я всё равно не сдаюсь, я уверена, что когда-нибудь мне повезёт.

Глава 2

– Орехова, я тебя когда-нибудь убью, – до меня донеслось недовольное шипение откуда-то со стороны.

Я испуганно оглянулась, перепрыгивая вокруг себя на одной на ноге, так как буквально пять минут назад порвала ремешок босоножки. Когда выходила из автобуса, зацепилась ногой за чью-то сумку на колёсиках и в итоге осталась стоять практически босая на асфальте, а моя босоножка поехала дальше в неизвестном мне направлении.

– Хватит вертеться, как юла, иди сюда! – недовольный голос не унимался.

Я продолжала крутиться из стороны в сторону, но так никого и не увидела рядом, а голос становился всё злее. Я не на шутку испугалась и решила скорее побежать на работу, но стоило мне завернуть за угол, как меня кто-то схватил за шкирку и потянул в обратном направлении.

– Аська, ты совсем сдурела? Какого лешего ты на улице трёшься? Ты же должна открывать почту. Посмотри на входе уже толпа. Нас же сейчас вместе с посылками упакуют.

Вырвавшись из рук нападающей, я сразу в ней признала свою коллегу по смене Полину. Она была очень недовольна. Это легко читалось в её взгляде и в сжатом кулаке, которым она нервно барабанила по своей сумке. У меня с Полей сложились весьма натянутые отношения, впрочем, как и со всеми остальными работниками, однако она единственная согласилась остаться со мной в смене, так как, не буду скрывать, такие случаи, как сегодня, случались в мою смену довольно часто, и другие мои коллеги имели ещё меньше выдержки, чем Полина. Но мы все же смогли с ней договориться, я она решила прикрывать перед начальством мои косяки, если я буду прикрывать её прогулы. Так мы и работали с ней уже почти год.

– А что сегодня все подскочили так рано? – я удивлённо пожала плечами и снова посмотрела за угол, пересчитывая скопившуюся очередь, – Ещё даже восьми нет, – я взглянула на экран своего телефона и только тогда заметила огромную трещину, внезапно появившуюся вдоль всего корпуса, – Ну вот, – я вздохнула, – Видимо, часы сбились.

– Видимо, – недовольно цокнула Полина, – Уже почти девять. Можно даже пари заключать на того, кто нас убьёт первым: клиенты или начальство?

– Прости, – я стыдливо поморщилась, – Ты не переживай, я возьму всё на себя. Тебя не уволят.

– Тебя тоже не должны уволить, где я найду ещё такую сменщицу? – Поля пригрозила мне кулаком.

– Спасибо, не ожидала, – смущённо улыбнулась я.

– Я уже себе весь месяц расписала, у меня планов громадьё. Если тебя выпрут, мне придётся всё отменить и батрачить в этом сарае до темноты, – затрещала Полина и стала рыться в своей сумочке, – Придётся импровизировать, – она осмотрела меня с ног до головы и задержалась на моей босой ноге, – Ты, как обычно, – она закатила глаза, затем резким движением содрала с меня джинсовку и, кинув её в лужу, потоптала пару раз ногой, после чего аккуратно подхватила её двумя пальчиками, встряхнула и подала мне обратно, – Надевай.

– Это уже слишком, – сказать, что я была шокирована – ничего не сказать, – Я, может, и напортачила, но это не повод меня унижать и портить вещи.

– Дура ты, я спасаю наши задницы, – Поля достала из сумки косметичку, затем макнула кисточку в чёрные тени и стала ей мазать мне кожу под глазом, – Ты у нас жертва нападения. Благо особо нам стараться не нужно, ты вечно так выглядишь. А куртку я твою потом сдам в химчистку, не переживай. А теперь сделай вид пожалобнее, обопрись на меня, поскуливай и ничего не говори. Я сама всё разрулю.

Мне совершенно не хотелось устраивать цирк перед недовольными зрителями, но выбора у меня не было. Унижение сейчас или увольнение потом? Выбор был не велик. Поэтому, схватившись за Полину, я сделала вид, что мне очень больно, и мы вышли из-за угла. Едва увидев нас, подходящих к входу, толпа недовольно загудела, но уже через секунду, оглядев меня со всех сторон, все быстро замолчали, а потом и вовсе взволнованно заохали.

– Асечка, что с тобой? – спросила тётя Дуся – милая старушка, которая каждое утро приходит за лотерейным билетом.

– Жить будет, баб Дусь, – Полина развела толпу в сторону и пробралась к двери, – В автобусе с утра одни сумасшедшие катаются, затоптали да и выкинули Аську на остановке. Вот подобрала беднягу, еле доплелись до работы. Опоздали сильно, вы уж простите, – она тяжело вздохнула и, повернувшись к очереди, посмотрела на всех жалобным взглядом.

– Главное, все живы, – за всех ответила тётя Дуся.

Счастливая Полина открыла дверь и затолкала меня внутрь, затем снова обернулась к толпе:

– Проходите, мы буквально через пять минут всех быстро обслужим.

Клиенты заметно расслабились и медленно стали заходить внутрь, мы же быстро рванули за прилавок и к себе в подсобку.

– Живее приводи себя в порядок, но синяки пока не смывай, – кинула мне Полина, – Я сейчас всех обслужу, но после обеда убегу. Вечер на тебе, – она погрозила мне пальцем и вышла.

Я молча кивнула, снимая с себя грязную джинсовку, которая успела провонять чем-то совершенно неаппетитным. Я зажала нос рукой, соображая, куда бы её засунуть до конца смены, но в глазах предательски появились слёзы, а из горла вырвался возглас дикой обиды, и я просто зашвырнула любимую джинсовку в мусорное ведро.

– Ещё только утро, а я уже лишилась босоножки, куртки и телефона, – я постаралась подавить клокочущее внутри негодование, но обида всё равно съедала изнутри.

Пусть я смирилась во многом со своей жизнью, однако вот в такие моменты, как сегодня, безумно хотелось бы хоть раз не чувствовать себя посмешищем, не видеть снисходительных взглядов, не слышать приказного тона, и вообще перестать быть для других человеком второго сорта. Но я даже и не могла вспомнить, был ли в моей жизни хоть один такой случай.

Утерев слёзы, я подошла к своему шкафчику, достала кеды, которые использовала в качестве сменной обуви, а из корзинки в дальнем углу ящика достала допотопный телефон из своего запаса, который заметно истощился за последние месяцы.

– Третий телефон за месяц, с каждым разом всё меньше и меньше получается продержаться, – я выкинула разбитый аппарат следом за курткой, а сим карту вставила в другой, пока ещё целый, затем подошла к зеркалу, чтобы хоть как-то пригладить гнездо, которое мне так старательно накрутила Полина. Такое ощущение, что она решила сделать из меня жертву нападения оголодавших воробьёв, которые свили себе дом у меня на макушке. Наспех расчесав этот переполох, я затянула высокий хвост, решив всё-таки послушать Полину и оставить себе синяки под глазами, на случай если вдруг неожиданно в офис ворвётся злое начальство, что с моим везением определённо должно было случиться, и вышла в зал.

Полина действительно довольно быстро справилась с утренними посетителями, никто так и не оставил ни единой жалобы. Вот что значит, человеку везёт. Вечно она каким-то чудом избегает нагоняя от начальства. Я даже какое-то время думала, что Полина та самая удачливая, которую мне нужно обыграть, но потом узнала её поближе и поняла, что ей так везёт на работе, только лишь от того, что ей абсолютно всё равно уволят её или нет. А вот сфера личной жизни её беспокоила в разы больше и именно из-за неё она в подсобке пролила не одно ведро слёз, жалуясь на вечные неудачи. Я лишь молча выслушивала её истерики, мечтая оказаться на её месте и плакать лишь из-за того, что какой-то мужчина мне не звонил уже час после нашей встречи. В общем, все мои коллеги фактически были такими же неудачниками, как я, но их невезение наплывало на них лишь изредка, в отличие от моей беспросветной темноты.

Я заняла своё рабочее место и вызвала, ожидающую пару молодых людей.

– Доброе утро, нам бы посылку получить, – улыбнулся молодой человек и протянул мне почтовое уведомление, затем, не стесняясь, поцеловал в щеку, держащую его за руку девушку.

Я быстро осмотрела взглядом довольные лица влюблённых. Затем, отсканировав штрих код уведомления, поняла, что их счастье скоро будет омрачено.

– Ваше уведомление просроченное, – я ткнула пальцем в дату в углу бумажки, – Последний день был вчера. Посылку уже забрали обратно, чтобы доставить отправителю.

– Что? – тут же заверещала, словно недовольная галка, девушка, – Но мы же только вчера получили уведомление. Как такое возможно?

– Этими вопросами я не занимаюсь, моё дело выдавать и отправлять посылки, – ответила я заученным, бесчувственным тоном.

– Ну, естественно, у вас никто никогда ни за что не отвечает, – побагровел молодой человек, – Верните тогда нашу посылку обратно, она нам нужна срочно.

– Это сделать можете только вы, связавшись с отправителем. Пусть он вышлет её вам повторно, – отчеканила я.

– Сколько же нам придётся ждать? – вновь заныла девушка писклявым голоском, – Что же так не везёт? Всегда так со мной. Вечно что-то да происходит, – всхлипнула она.

Я тут же навострила уши и пригляделась к девушке. Она утирала фальшивую слезу со щеки шелковым платочком, который только что достала из брендовый сумочки, а в этот момент её по плечу гладил безумно влюблённый в неё мужчина. Я даже не сдержалась и чересчур громко хмыкнула, чем заслужила злобный взгляд обиженной бедной овечки.

– Персонал подбирают под стать сервису. Одно хамьё кругом, – девушка вертанулась на своих каблуках и, схватив своего мужчину за руку, с гордым видом вывела его на улицу.

Утро без сцен – не утро на почте. А дальше день покатился по привычной схеме: бедствие, скандал, затишье, снова бедствие и снова скандал, обед.