– Необязательно.

– Наверное, вы плохо знаете женщин, – заключила Горгунская.

– Возможно, – невольно улыбнулась Мирослава.

– Но, как бы я теперь ни относилась к Матвею, я хочу, чтобы его убийц нашли.

– Вы думаете, что убийца был не один?

– Мне почему-то так кажется.

– Почему?

– Матвей был сильным человеком, и с ним не так-то легко было сладить.

– Но следователь, наверное, говорил вам, что его опоили снотворным.

– Вроде бы он и впрямь упоминал об этом… Но…

– Что – но?

– Тут такая странная история…

– Какая?

– Иван Иванович, собачник наш, видел, как в подъезд забегал какой-то пацан, и он в руках нёс мешок.

– Но дело ведь было поздним вечером?

– Да, уже в сумерках. Солнце зашло, однако ночь ещё не наступила.

– Как же ваш сосед так хорошо всё рассмотрел?

– Он не всё рассмотрел и не очень хорошо. Просто пацан буквально налетел на него и рванул в подъезд. Иваныч стал думать, к кому это он мог прийти, а тот уже обратно вылетел. Пёс Иваныча залаял на него, и тот припустил бегом. Иваныч ещё удержал собаку.

– А как же ваш консьерж пропустил его?

– Тогда ещё не было консьержа. Он у нас всего вторую неделю сидит.

– Как выглядел тот мальчик?

– По словам Иваныча, весь в чёрном. Бр!

– А волосы?

– На голове будто бы был капюшон.

– А вы рассказали полиции об этом пацане?

– Да, Иваныч сам и рассказал. Но, скорее всего, мальчишке просто заплатили, велели положить мешок возле двери, позвонить и убежать.

– Возможно, – не стала спорить Мирослава.

– А больше я ничего не знаю, – развела руками Горгунская.

Поблагодарив Марианну за уделённое им время, детективы спустились вниз.

– А ведь Лагутин, сосед по даче Полуянова, тоже видел мальчишку, – сказа Морис, когда они медленно отъехали от дома.

– Верно.

– Судя по расстоянию между жилищами двух жертв, никто не мог нанять этого мальчика случайно.

– Это точно.

– Но в тоже время разве ребёнок может быть членом банды?

– Ещё как может, – вздохнула Мирослава.

– Домой? – спросил Миндаугас, сменивший её за рулём.

– Нет, давай на набережную. Погуляем немного, подышим речным воздухом.

Они оставили машину на стоянке чуть выше Старого сада. Спустились вниз пешком. Прошли по аллеям, вдыхая аромат отцветающей черёмухи, и услышали, как в тенистом уголке за беседкой поёт соловей. В будний день народу в саду почти не было, поэтому беседка оказалась в их полном распоряжении.

– Мне кажется, – сказала Мирослава, – что ты питал надежду на то, что Горгунская изъявит желание воспользоваться нашими услугами.

– Было дело, – признался Морис и спросил: – А вы так не думали?

– Нет.

– Почему?

– Потому что она обижена на мужа, а обиженная женщина навряд ли станет тратить деньги на то, чтобы отыскать убийцу мужа.

– Я об этом не подумал, – признался Морис и тут же сказал: – Но мне показалось, что она хочет, чтобы его нашли.

– Конечно, хочет.

– Тогда…

– Она хочет, чтобы его нашла полиция. А тратить деньги на поиск убийцы она не станет.

– Что ж, вы оказались правы.

Они ещё некоторое время молча посидели в беседке, после чего спустились вниз по мраморной лестнице, с обеих сторон обсаженной ароматными петуниями, прогулялись по набережной и зашли пообедать в «Жемчужину».

Кафе «Жемчужина» создавало иллюзию лёгкости, воздушности. Летом перед входом бил фонтан, и часть столиков стояла на улице под разноцветными зонтиками.

Но детективы на этот раз выбрали столик у раскрытого окна с видом на Волгу внутри кафе.

Улыбчивый официант принял у них заказ, и минут через десять они уже наслаждались вкусными недорогими блюдами, по преимуществу из речной рыбы и местных овощей.

– Как хорошо! – сказала Мирослава и, бросив быстрый взгляд на Мориса, предупредила: – Только не говори, что тебя тянет на море.

– Разве я что-нибудь сказал? – улыбнулся он и подмигнул.

Вечер они снова провели вдвоём, довольствуясь компанией друг друга и кота Дона.

Шура снова не только не приехал, но и не позвонил. Казалось, что он совсем забыл о гостеприимном доме своих друзей. Но Мирослава, знавшая Наполеонова с детства, ничуть не тревожилась.

Морис, улучив удобную минуту, рискнул спросить:

– А вас не напрягает, что мы работаем за «спасибо»?

– Нет, нисколько, – рассмеялась Мирослава.

И этот смех прозвучал самой желанной музыкой в ушах Миндаугаса. Хотя он и подозревал, что в глубине души она всё-таки предпочла бы работать за деньги. Впрочем, как и он сам…

Глава 5

Наступившее утро было таким погожим и светлым, что невольно верилось, что если рай и существует, то он находится здесь, на земле.

Морис посмотрел на Мирославу, которая стояла у окна и смотрела в сад, откуда доносились восторженные трели птиц, очарованных весной.

Миндаугасу захотелось поделиться с ней своим сегодняшним радужным ощущение бытия. Но он вовремя спохватился, что делать этого, пожалуй, не стоит, так как он не раз слышал от Волгиной, что если ад и существует, то именно на земле.

И когда он спросил почему, ответила не раздумывая:

– Потому что именно на земле людей подвергают самым изощрённым пыткам, которые ни одному чёрту в голову рогатую не придут, сжигают, травят, убивают всех подряд: грешных и безгрешных, детей, мужчин, женщин, стариков. Плюс ещё всякие катастрофы, аварии, болезни и личная безалаберность и глупость.

Он хотел тогда ей возразить, но решил, что его слова она расценит как слабость, и поэтому промолчал.

– Мы сегодня куда-то поедем? – решился он оторвать её от созерцания пейзажа за окном.

– Да, сейчас вот и поедем.

Но никуда поехать они не успели, так как зазвонил стационарный телефон, и Морис, сняв трубку, заученно произнес:

– Детективное агентство «Мирослава» слушает.

– Здравствуйте, – проговорил взволнованный женский голос на другом конце провода, – меня зовут Елена Львовна Яковлева, и мне нужно срочно поговорить с Мирославой Волгиной.

– По какому вопросу?

Морис включил громкую связь, и ответ звонившей они уже услышали вдвоём:

– У меня с особой жестокостью убили отца. И я хочу, чтобы вы нашли, кто это сделал.

У Мориса промелькнула мысль, что если они заключат договор с клиентом, то не смогут продолжить поиск вампира. Ему стало грустно, но он всё-таки спросил:

– Кто вам нас рекомендовал?

– Усольцев Павел Трофимович.

И так как Морис замедлился с ответом, женщина быстро проговорила:

– Павла Трофимовича обвинили в убийстве собственной жены, и его адвокат обратился к вам.

Морис посмотрел на Мирославу и вздохнул:

– Да, мы помним это дело.

– Усольцев близкий знакомый друга моего отца, Игоря Валентиновича Павловского, – заторопилась женщина, – я у него работаю, и он посоветовал…

– Работаете у Усольцева? – переспросил запутавшийся в её пояснениях Морис.

– Нет, у Павловского.

Мирослава взяла у Мориса трубку и сказала:

– Здравствуйте, Елена Львовна, это Мирослава.

– Здравствуйте… – Чувствовалось, что женщина растерялась.

Вероятно, она не ожидала, что её так быстро соединят с Мирославой.

– Как убили вашего отца? – спросила Волгина.

– Я не знаю точно, как его убили. Но его разрубленное на куски тело подбросили Ирине Михайловне Валентовой.

– Кто это?

– Женщина моего отца.

– Любовница?

– Я бы так не сказала, – отозвалась Яковлева.

Понимая, что выяснить нюансы возможно только при личной встрече, Мирослава сказала:

– Когда вы можете к нам подъехать?

– Сейчас, – быстро ответила женщина и тут же поправилась: – Точнее, через час или чуть больше. Мне потребуется время, чтобы доехать до вас.

– Приезжайте, – сказала Мирослава и опустила трубку на рычаг.

– Значит, мы остаёмся дома, – скорее констатировал, чем спросил, Морис.

– Значит, – ответила она и добавила: – Кажется, небо услышало твои молитвы.

– Мои молитвы? – не сразу понял он.

– Ну ты же хотел, чтобы по этому делу у нас появился клиент и мы могли бы рыть землю на законных основаниях.

– Мы оба этого хотели, – поправил он.

– Ой ли? – Её правая бровь взлетела вверх.

– У вас этот номер не пройдёт, – заявил он ей серьёзно.

– Какой номер? – спросила она, изобразив полное недоумение.

– Убедить меня в своей святой невинности.

Мирослава весело расхохоталась.

– Я что-то не так сказал? – озадачился он.

– Да нет, для человека, которому русский язык не является родным, ты выражаешься прекрасно. И даже более того.

– Великолепно! – заявил он.

– Можно принять и этот эпитет.

– Кстати, от этих ваших «да нет» и «нет да» любой иностранец может просто свихнуться.

– Но ты же не свихнулся, – улыбнулась она.

– Это только потому, что я с раннего детства слышал рядом с собой русскую речь и сам говорил на русском со своими многочисленными русскоязычными друзьями.

– С русскими? – уточнила она.

– Почему же это именно с русскими? – повёл он своими широкими плечами. – Вы думаете, что для того, чтобы говорить с украинцами, узбеками, грузинами, киргизами, евреями, молдаванами, я учил украинский, узбекский, грузинский, киргизский, идиш, молдаванский и прочее, прочее, прочее?

– А! Вот с прочего-прочего-прочего и надо было начинать! – проговорила она голосом «Чуда-Юда беззаконного» в исполнении Георгия Милляра из сказки «Варвара-краса, длинная коса».

Морис, глядя на неё, не смог удержаться от смеха.

– С вами не соскучишься, – проговорил он, вытирая слёзы.

Будущая клиентка появилась возле их ворот только через полтора часа. Её «Опель» въехал на подъездную дорожку и сразу остановился.

Морис стоял рядом и ждал, пока женщина выберется из салона, потом представился:

– Детектив Морис Миндаугас.

– Елена Яковлева. Простите, я попала в пробку.

– Мы понимаем, Елена Львовна.

– Просто Елена, – сказала она и подумала: «Это он брал трубку. И отчество моё запомнил».

Даже находясь в подавленном состоянии и будучи влюблённой в другого мужчину, она не могла не заметить, как он красив. Но восхищение, всего на миг промелькнувшее в её глазах, тотчас сменилось печалью.

– Проходите в дом. Мирослава ждёт вас, – мягко произнёс Миндаугас.

Он провёл молодую женщину в кабинет детектива и, оставив их наедине, вышел в приёмную. Связь, специально установленная на его столе, позволяла ему слышать всё, о чём говорили люди, находящиеся в кабинете.

– Проходите, садитесь, – прозвучал голос Мирославы, – насколько я понимаю, вы Елена Львовна Яковлева.

– Да, – кивнула женщина и села на стул.

– А я Мирослава Волгина.

– Да, – снова повторила Яковлева.

– Я вас слушаю, – сказала Мирослава, вглядываясь в тёмно-карие глубокие глаза клиентки. Потом взгляд детектива скользнул по небольшому прямому носу, пухлым губам и упрямому подбородку.

Мирослава прикинула, что девушке не меньше двадцати пяти и не больше двадцати восьми лет. И скорее всего, она пока не замужем…

– Моего отца, Льва Сергеевича Яковлева, зверски убили, – начала с самого главного для себя Елена.

– Когда?

– Я не знаю.

– То есть?

– Понимаете, мы с моим молодым человеком Русланом Мищенковым уехали отдыхать в Крым.

– В мае?!

– Да, мы улетели на майские праздники. Так получилось, что у Руслана было десять свободных дней. И меня отпустило начальство. Мы, конечно, не собирались купаться в море, загорать, просто хотелось посмотреть Крым.

– Понимаю. Ваш отец был в курсе?

– Конечно! Он отвёз нас в аэропорт на своей машине и обещал встретить по прилёте назад. – Елена неожиданно смолкла.