Глава 4
Серпопард

Я бросилась вслед за Агэларом, но дверь захлопнулась прямо перед моим носом, едва не прищемив его.

– Не оставляй меня с этим! – Я заколотила по двери кулаками. – У меня аллергия на кошек.

В сердцах выругавшись, я чихнула. Ну вот, началось. Если этот котозмей не уберется в ближайшее время из комнаты, то ситуация ухудшится.

– Немедленно! – Я пнула дверь. – Забери! – Снова пинок. – Своего цепного пса! – И еще один.

– Вообще-то я ис-с семейства кошачьих, – поправили меня.

Я резко обернулась и прижалась спиной к двери. Кроме меня и серпопарда, в комнате никого нет. Здесь и спрятаться негде. Так кто же тогда говорил?

Мы с котярой застыли друг напротив друга, глядя глаза в глаза. Время шло, ничего не происходило. И я отважилась спросить:

– Это ты сказал?

– Я, – кивнуло животное как ни в чем не бывало.

– Ты что же, говорящий?

– Выходит, что так.

– Агэлар в курсе? – уточнила я.

– Нет.

– А со мной почему заговорил? – поинтересовалась я, гадая, чем заслужила такую сомнительную честь.

– От с-с-скуки. – Серпопард растягивал некоторые согласные, что напоминало шипение змеи.

– А если я расскажу? – сощурилась я.

– Тебе все равно никто не поверит, – обмахнулся он длинным хвостом.

В ответ на этот аргумент я снова чихнула и почесала глаза. Вот и вторая стадия началась.

– Держись от меня подальше, – то ли пригрозила, то ли попросила я. – Еще немного – и я начну задыхаться. У меня аллергическая астма. Не выношу кошек.

Серпопард, казалось, не проникся моими проблемами. Что взять с кошки? А я так устала, что сил на споры уже не было. Столько впечатлений за день! Причем первая половина из них плохая, а вторая – и вовсе ужасная.

А тут еще живот напомнил о себе очередным урчанием. Толстяк, естественно, не принес еду, а я была совсем не против подкрепиться. Так Агэлар уморит голодом свой драгоценный трофей.

Но оказывается, я была о нем плохого мнения. Не прошло и десяти минут, как дверь моей комнаты-темницы снова открылась. На пороге стояла уже знакомая служанка с подносом в руках.

– Еда! – обрадовалась я и бросилась к двери, но до цели не дошла.

Дорогу мне перегородил серпопард. Котяра выгнул спину, шерсть на его загривке встала дыбом, а хвост угрожающе загремел. Я застыла на месте и прошептала:

– Хороший котик. Не надо кусаться и царапаться. Я шла за едой, а не пыталась сбежать.

Серпопард двинулся на меня, тесня подальше от двери. Вот ведь вредный котяра! Мимо такого не прошмыгнешь к выходу.

Служанка между тем искала, куда поставить поднос. Но так как стол и стул пришли в негодность, она с грохотом поставила его на пол и гордо удалилась. Естественно, закрыв за собой дверь на ключ.

– Да пусти уже, – махнула я рукой на серпопарда. – Никуда я отсюда не денусь.

Серпопард тут же отошел в сторону, а я добралась до подноса. Подхватила его с пола и устроилась с ним на кровати. Конечно, еда не баловала разнообразием или изысками – молочная каша, ломоть свежего хлеба и кувшин с водой, но была рада и этому.

Набросилась на кашу, как вдруг ощутила на себе заинтересованный взгляд. Серпопард смотрел на меня, не мигая. Кажется, не одна я сегодня голодная.

– Хочешь кусочек? – Отломив немного хлеба, я протянула его котяре.

Серпопард дернулся вперед, но тут же резко подался назад. Передумал? Как будто я его отравить хочу.

– Пытаешьс-с-ся меня подкупить? – подозрительно сощурился он.

– За кого ты меня принимаешь?

– Агэлар предупреждал, что ты опас-с-сна и уже однажды с-с-сбегала. Но меня не обмануть.

– Отлично, – кивнула я. – Вот и сиди тогда в своем углу голодный. Мне же больше достанется.

Игнорируя серпопарда, я доела ужин. Определенно это была одна из самых вкусных каш в моей жизни. Поголодала бы еще денек, и она бы стала самой-самой. Я бы вылизала тарелку, но воспитание не позволило.

На сытый желудок сразу потянуло спать, и я легла прямо в одежде. Не очень-то хотелось соприкасаться с пыльным тюфяком голой кожей.

Покрутилась, устраиваясь удобнее, но быстро смирилась, что это нереально. Как ни лягу, все равно жестко и солома даже через все слои ткани впивается в тело. Поспишь тут, как же.

Лежа лицом к стене, я спросила:

– Серпопард, а если настоящую память подменили ложными воспоминаниями, то можно ее восстановить?

– Зависит от конкретного заклинания, – услышала я в ответ. – Память может вернуться с-с-сама, если что-то ее с-с-спровоцирует.

Что ж, провокаций мне хватает. Если у меня реально провалы в памяти, то есть надежда, что рано или поздно я вспомню о себе настоящей хоть что-нибудь.

Как бы я ни отрицала перед Агэларом свою причастность к краже, в глубине души опасалась, что он прав. Вдруг я и в самом деле никакая не Катя Петрова? И кто я на самом деле, еще только предстоит выяснить.

Незаметно для себя я уснула. Отчасти благодаря серпопарду. Он свернулся калачиком в углу и заурчал. Этот спокойный монотонный звук погрузил меня в транс, а после и в сон.

А утром ждал сюрприз – ночью котяра перебрался с пола ко мне на тюфяк и устроился у меня в ногах. Вот наглец! Я же просила его держаться подальше.

Естественно, совместная ночь с волосатым чудовищем не прошла для меня даром. Едва смогла открыть опухшие глаза. Дышала тоже с трудом. Так, будто пробежала марафон.

Мое шевеление разбудило соседа по койке. Серпопард поднял морду, посмотрел на меня и принялся чесаться.

– Ты еще и блохастый! – возмутилась я.

– А ты парш-шиво выглядиш-шь, – не остался в долгу серпопард.

– Все благодаря тебе, – с трудом произнесла я.

Воздух со свистом наполнял и покидал легкие. Скоро я не смогу дышать без ингалятора, но он вряд ли есть в этом мире.

Вдохнув поглубже, я и вовсе расчихалась. Чихнула подряд раз, наверное, десять. В голове зазвенело.

В конце концов зажала нос пальцами, и чихание прекратилось. Ну хоть что-то.

Все, не трогайте меня. Дайте умереть спокойно.

Пока я жалела себя, серпопард встал и потянулся, выгнув спину. Его шерсть отливала золотом в лучах солнечного света. Красивое все-таки животное. Даже я была готова это признать, хотя не любила кошек.

А потом он сделал то, чего никак не ожидала, – резко дернулся вперед и укусил меня за запястье.

– Ай! – вскрикнула я от боли и обиды. – За что?! Как будто тебе мало моих мучений из-за аллергии.

Я отдернула руку и прижала ее к груди. На месте укуса остались два крохотных прокола. Похоже, клыки у серпопарда не кошачьи, а змеиные. Постойте, это ведь не означает, что в них есть яд?

В следующую секунду у меня резко закружилась голова, и я рухнула обратно на подушку.

Когда открыла глаза, надо мной нависала морда серпопарда.

– Очнулас-с-сь, – довольно заметил он.

– А ну брысь. – Вяло взмахнула рукой. – Не приближайся, я и так еле дышу.

– Неужели? – переспросил он и мягко спрыгнул на пол.

Я прислушалась к себе. Как ни странно, с дыханием действительно был порядок, и глаза не чесались, а еще я давно не хотела чихать. Ощупала лицо – отек тоже спал. Чудеса, да и только.

– Что ты со мной сделал? – спросила я, принимая горизонтальное положение. – У меня что же, больше нет аллергии на кошек?

– У тебя нет аллергии на меня, – обмахнулся серпопард хвостом. – За других не с-с-скажу.

– Как ты это сделал? Укусив? Да ты впрыснул в меня яд! Я была уверена, что умираю.

– И это вместо с-спасибо, – вздохнул он. – Неблагодарная.

– Мог хотя бы предупредить, ты напугал меня до смерти, – проворчала я.

Серпопард не ответил. В замке повернулся ключ. Стоило раздаться этому звуку, как котяра умолк. Притворяется молчуном, но ничего, я выведу его на чистую воду.

Ждала Агэлара, а пришла служанка. В руках у нее было ярко-красное платье.

– Твой наряд на сегодня, – сказала она. – Пора снять эти срамные тряпки.

Это она на джинсы намекала. Я прямо обиделась. Между прочим, это мои любимые.

Словно драгоценность, служанка осторожно положила платье на тюфяк и расправила складки.

Платье красивое, не буду врать. Алое с черными оборками на лифе и широким поясом на талии. Длинная многослойная юбка. Плечи и руки открытые, рукава – фонари из газовой ткани. Немного легкомысленно для зимы.

Это платье было намного богаче, чем те, что я видела на женщинах в таверне. Они бы посчитали, что мне повезло, но я так не думала.

– Я это не надену, – заупрямилась я.

– Это еще почему? – удивилась служанка, которой досталась роль моей горничной.

– Более неудобный наряд сложно представить.

– Это приказ господина, – возразила она. – Он желает видеть тебя в этом.

Я нахмурилась. Вот уж не думала, что Агэлар возьмет на себя роль моего личного кутюрье. Спорить с тем, у кого вместо тени чудовище, неразумно. Так что решила подчиниться. В конце концов, это просто платье.

– Я помогу переодеться. – Служанка потянулась к молнии моих джинсов.

Я всегда раздевалась самостоятельно и не привыкла, что меня трогают посторонние. Пусть даже женщины.

– Эй! – Я ударила ее по ладони. – Руки прочь, я справлюсь сама. Отвернись, будь добра. Не стану раздеваться, пока ты смотришь.

Служанка, наверное, посчитала меня умалишенной, но упираться не стала – встала ко мне спиной. А я быстро скинула свитер с джинсами и кое-как натянула на себя новый наряд. Вот только шнуровка была на спине. Мне ее не затянуть.

Я пыхтела, выворачивала руки и так, и эдак, но была вынуждена признать – в одиночку здесь не справиться.

– Ладно, – вздохнула я, – помоги завязать шнуровку.

Служанка хмыкнула. Она не издевалась вслух, но я и так догадывалась о ее мыслях. Кто бы подумал, что переодевание – настолько унизительный процесс.

Как только со шнуровкой было покончено, в комнату вошел Агэлар. Он словно стоял за дверью и ждал, когда я буду готова.

Переступив порог, Агэлар замер. Мне показалось, будто оранжевые глаза вспыхнули ярче, когда он посмотрел на меня. Как будто пламя взметнулось. Я даже вздрогнула.

В моей жизни были случаи, когда парни смотрели на меня с нескрываемым желанием, но чтобы вот так… огненно, в прямом смысле слова… такого со мной еще не случалось.

Надо было срочно как-то разрядить обстановку, переключить внимание Агэлара на что-то другое, поэтому я указала на серпопарда:

– Ты в курсе, что твое чудо-юдо говорящее?

Агэлар посмотрел на питомца, и я с облегчением выдохнула через сжатые зубы. Отвернулся, и ладно. Еще пара секунд этого пылающего взгляда, и что-то бы точно случилось. Не уверена, что хорошее.

Серпопард сидел в углу и как ни в чем не бывало умывался. Он как будто не слышал мои слова. Вот ведь жук! Да по нему сцена плачет. Такого гениального актера и среди людей еще поискать.

– Не говори глупостей, – отмахнулся Агэлар. – Серпопарды не разговаривают.

Он отвернулся от питомца, а тот, улучив момент, показал мне раздвоенный язык. Я возмущенно фыркнула. Нет, он невыносим.

В следующий миг мне стало не до серпопарда, ведь Агэлар снова смотрел в мою сторону. Меня пробрала дрожь. Отчаянно хотелось прикрыться.

Словно угадав мои мысли, Агэлар протянул мне плащ на меховой подкладке.

– Накинь, – велел он. – На улице холодно.

Схватив плащ, я тут же натянула его на плечи. Мех приятно согрел оголенную кожу.

– А это на ноги. – Агэлар поставил передо мной меховые сапоги, похожие на унты.

Я с радостью обулась. Тепло, удобно, практично. Только вот с джинсами и свитером расставаться не хотелось. Мало ли, еще пригодятся.

Потянулась, чтобы забрать свою одежду с тюфяка, но служанка подхватила ее первой.

– Эй, это мое! Отдайте, – возмутилась я. – Что вы сделаете с моими вещами?

– Сожгу. Этим тряпкам самое место в огне.