Чувство омерзения поглощает меня. Я грязная и оплеванная. Господи! Как же я не хотела идти туда, но любовник настоял. Сопротивляться ему, спорить с ним – бесполезное занятие. Владислав – молодой босс, умеет убеждать «уговорами», поэтому всегда выходит победителем в любом споре.

– Уля, – Влад обнимает за талию. – Успокойся, пожалуйста. Чех – псих, но в целом – милый парень. Он не посмеет рассказать собственной сестре о том, что ей изменяет муж.

Сгораю от стыда.

– Ты сказал, мы идем к твоим друзьям! – обретаю дар речи, – а они оказались общими друзьями твоей семьи. Это ужасно! – рву на себе волосы.

– Хочешь прекратить эту связь? – Влад бросает на меня испытывающий взгляд.

В ужасе замираю. Только не это! Если мужчина разорвет наши отношения, тогда получится, что я зря замарала душу грехом, зря причинила страдания окружающим.

Тогда всё зря!

Получится, что я выполнила свою часть сделки, а Влад – нет.

– Ты от меня устал? Я больше тебе не нравлюсь? – спрашиваю нервно.

– Прекрати! Ты – самая красивая и милая девушка на свете, – мужчина обнимает меня, целует в губы.

Снова чувствую отвращение к нему, к себе, но отвечаю взаимностью.

Влад мне нужен! Без него меня снова ждут слезы и неудачи.

– Ты не защищал меня перед этим борзым Чехом, – внезапно вспоминаю я.

– Он бы тебя не обидел. Классный парень, дружим с ним с детства. Есть у него один изъян – боготворит сестру – двойняшку Анну. За нее готов другим глотку перегрызть.

Анна – имя жены любовника виснет камнем на шее, тянет ко дну в греховную яму. Чтобы не сойти с ума и дойти до своей цели снова выбрасываю ее имя из головы, вычеркиваю из сердца.

Обманываю себя – если бы она знала причину, то возможно, поняла бы меня. Она ведь беременна второй раз, и я мечтаю о ребеночке.

Почему этот мир такой жестокий и несправедливый?! – в тысячный раз задаю себе риторический вопрос.

– Поедем в нашу гостиницу? – Влад зарывается пальцами в моих волосах, обожает чувствовать их мягкость, кайфует от этого ощущения.

– Прости, я совсем расклеилась. Давай во вторник, – просчитываю в голове результат встречи, собираю нужные данные воедино. Главное, не совершить ошибку.

– Ляночка, иногда ты похожа на ангелочка… падшего, – Влад улыбается надменно, отталкивая меня в сторону.

Смотрю на него, думаю о том, что вроде все при нем – холенный, богатый, властный. Высокий, спортивный, модно одетый. Гладко выбритый, прямой нос портят только ноздри, которые сейчас широко раздуты. Тонкие губы сложились в узкую недовольную полоску.

От Влада приятно пахнет, и весь воздух вокруг пропитан дорогим парфюмом и самодовольством. На мужчине белая рубашка, темно-синий костюм, дорогие часы и начищенные до блеска ботинки, подчеркивающие его исключительную персону.

Мужчина мне противен, и наша сделка также. Но выбора нет.

Любовник скрещивает руки на груди, смотрит на меня с превосходством.

Его теплый понимающий взгляд мгновенно меняется на холодный неприязненный, едва я отказываюсь от интима.

– Ладно, отвезу тебя домой и поеду нянчиться с Анной, – сообщает обиженно.

Акушер рекомендовал Анне проводить как можно больше времени в постели, желательно вплоть до десяти недель беременности, объяснив это тем, что плод должен хорошо закрепиться, тогда он сможет выдержать главную опасность, которую несет ему кровь матери.

Холодею, думая о том, что мы с Аней находимся в одинаково тяжелом положении.

– До вторника, – через тридцать минут целую Влада в прохладную щеку, и вылетаю тут же из машины, пока он не полез ко мне под юбку.

Добираюсь до квартиры, сразу ложусь спать, а наутро прихожу на работу в больницу.

– Ульяна Сергеевна, добрый день! – приветствую сестры на посту.

– Девочки, добрый день! Всё спокойно?

– Да.

Радуюсь, что хоть на работе нет никаких осложнений. В терапевтическое отделение градской я пришла несколько лет назад проходить интернатуру с ординатурой. Да так и осталась. Понравилось мне здесь.

Наше отделение многопрофильное – здесь проходят лечение больные с заболеваниями органов дыхания, желудочно-кишечного тракта, мочевыделительной системы, новообразованиями различной локализации, заболеваниями крови, пациенты с сочетанной терапевтической патологией.

В целом есть где развернуться, набраться опыта, стать полезной и нужной!

С заведующей отделением Иваной Прохоровной не сразу, но сложились нормальные рабочие отношения. Я радела работой, она это ценила.

Упрямо шагаю к ординаторской, несмотря на то что слышу за спиной шелест младшего персонала.

– Видели какие у нее круги под глазами? Наверное, всю ночь провела под своим боссом!

– Не завидуй! – вторит второй голос сестры.

– Больно надо! – огрызается первая. – Я не такая.

Захожу в служебную комнату. Здесь мы – врачи отдыхаем, пьем чай, едим, переодеваемся, проводим утренние летучки, заполняем документацию, общаемся на короткой ноге с заведующей, обсуждаем свои промахи и открытия, сплетничаем, в конце концов.

– Уля, ты здорова? – подруга и коллега Ася приближается ко мне стремительно.

– В норме! – не хочу обсуждать свое состояние после бессонной ночи перед другими коллегами. Обо мне и так ходит много сплетен. Быстро переодевшись, занимаю место за свободным компьютером. Клацаю отчаянно по клавиатуре, заполняя историю болезни пациентки из шестой палаты.

Коллеги делают вид, что всё нормально. Знаю их прекрасно, на обеде перемоют мне косточки, выясняя, где я вчера провела бурную ночь и с кем.

Бесит! – тяжело выдыхаю, понимая в каком безысходном положении нахожусь.

Некого винить. Сама загнала себя в капкан, сама позволила ему захлопнуться.

Глава 4

Алекс

Во вторник вечером выкраиваю время, заезжаю к сестре.

– Анечка, – целую двойняшку в щеку, и на душе становится спокойнее.

– Саша, ты исхудал! – осматривает меня как доктор на приеме, пальпирует, прикасаясь пальцами к запястьям и скулам.

– Нормальный я! Жилистый!

– Когда ты качался, был намного объёмнее, совсем потерял мускулатуру.

– Аня, милая, скажи, когда в качалку ходить? До пяти операции, с шести до восьми приемы. По субботам ставят смены. Ты же знаешь, после того как отстроили наш центр, больные приезжают в него не только со всей страны, но и из ближнего зарубежья.

– Чех! – Аня внимательно глядит на меня серыми пронзительными глазами. – Ты здесь при чем? Хочешь весь мир вылечить? Тебе двадцать восемь, а ты до сих пор не женат, у тебя времени нет ни на себя, ни на девушку!

– Аня, пойми. Я как необремененный семьей всегда стою первым в очереди на неплановое дежурство.

– Именно, пора жениться! Иди мой руки, буду тебя кормить борщом и котлетками.

Нервно осматриваю обувную полку, не понимаю, есть ли хозяин дома. Полка заполнена бесконечными новыми парами мужских ботинок. Сейчас лето, и неясно в чем он вышел из дома. К тому же Шерлок Холмс из меня никудышный. Спасает из положения сестра, заметив мой ищущий взгляд, тут же сообщает:

– Родька сегодня остался с ночевкой у соседского дружка, у Влада важный ужин, он задержится.

Тяжело выдыхаю. Время восемь тридцать, родственника нет дома, и ни в какой ужин я не верю.

– Анюта, как себя чувствуешь? – спрашиваю у сестры, хлопочущей возле плиты.

– Нормально, – губы растягиваются в подобии улыбки.

– Ты же знаешь, что можешь мне доверять, – в моем голосе разлита теплота и нежность.

– Страшно мне, – выдыхает с болью Аня, ставя на стол тарелки с дымящимся борщом и обжаренными котлетами. – Ты же знаешь, я проходила весь этот ужас с потерей ребенка уже два раза. Каким чудом Родьку выносила, одному Богу известно, – сестра встряхивает тонкими обесцвеченными волосами, скользит по моему лицу.

Разглядываю сестру с братской любовью. Так вышло, что мы дружили с детства, доверяли друг другу тайны, делили общие интересы и хобби. Вместе выучились на врачей. Только Анюта выбрала стоматологическую специализацию, прошла ординатуру в стоматологической хирургии. Сейчас сестра – домохозяйка и Громова устраивает подобный расклад вещей. Он не желает, чтобы его жена тратила время на работе, считает, что это время целиком и полностью должно принадлежать их детям, ему.

– Чех, пообещай, что будешь приглядывать за Владом, помогать ему и Родьке во всем, – сестра передает мне кусок белого хлеба и наши пальцы касаются. От этого прикосновения на душе становится паршиво, чувствую себя предателем. Она мне доверяет самое ценное, а я не в состоянии открыть ей горькую правду, не желая быть тем, кто принес в ее дом беду.

– Думаешь, Громову нужна моя поддержка? – удивляюсь доброму сердцу сестры.

Кивает поспешно.

– Он только с виду большой и сильный, но в душе он слаб.

Это точно. А еще он слаб как мужик, – проговариваю про себя, вслух же отвечаю: – Обещаю.

Молча смотрим новости на экране плазмы, висящей напротив стола. Едва молчание становится невыносимым, поднимаюсь на ноги.

– Спасибо за ужин. Не знаю, как буду жить дальше без твоих фирменных котлеток, – улыбаюсь с тяжелым сердцем.

– Подожди!!! – Аня аккуратно поднимается, будто, боится рассыпаться как хрустальная ваза, медленно идет к кухонному столу, и у меня сердце обливается кровью. Сестра готова ради этого ребенка терпеть всё! А я – слабак, боюсь сказать всего несколько слов. – Я тебе с собой контейнер дам с котлетками, – радостно щебечет Анютка.

– Что ты! Я пошутил! У тебя два мужика в доме, им нужнее, я в кафе поем.

– Ты же помнишь, что мне нельзя волноваться, так что не перечь мне, – приказывает Аня.

Уже в дверях застываю, думая о том, выдержит ли она правду, если я сейчас возьму и расскажу всё!

Бросаю на сестру оценивающий взгляд.

Мы с сестрой двойняшки. В детстве очень даже были похожи друг на друга, но с возрастом, внешность сестры разительно изменилась.

Она ниже меня на двадцать сантиметров, весит килограмм на тридцать меньше. Я люблю загорать, а у Ани белая молочная кожа. Мои волосы по-прежнему пепельно-русые, а у Ани белые, истонченные постоянными процедурами обесцвечивания. Только глаза остались прежние – серые. На солнечном свету кажутся то голубыми, то зелеными. Хамелеоны, одним словом.

Выхожу из подъезда и нос к носу сталкиваюсь с Владом.

– Здорово, – мужчина в дорогом костюме протягивает руку.

– И тебе не хворать, – пожимаю руку зятя в ответ, при этом наклоняясь к нему непозволительно близко. Как собака вдыхаю ноздрями запахи, исходящие от обалдевшего Влада.

– Пахнешь Ульяной! – цежу сквозь зубы, отстраняясь от него.

– Чего? – недоуменно морщит лицо.

– От рубашки разит духами Ульяны. Палево! Аня учует запах, расстроится.

– Не лезь в чужие дела! – Влад злится.

– Чужие?! – рычу я, толкая мужчину к стене. – Для меня счастье сестры важнее, чем мое собственное!

– Я в состоянии позаботиться о благополучии Анечки. Квартиру купил, няню Родиону нанял, домработницу приведу в тот же день, как жена даст добро. Для любимой готов свернуть горы!

– Пафосная речь! Какого ляда встречаешься с Ласкиной?

– Ты дебил? Ты же ее видел!

– И что?

– Какой нормальный мужик не захочет делить постель с этой крошкой – грудь – полноценная тройка, задница – орех, ножки – от ушей. Ласковая, нежная…

– Козел! – неожиданно для самого себя наношу Владу удар кулаком снизу. Апперкот получается знатный.

– Я тебя убью! – взбешенный зять хватается за челюсть, проверяет на месте ли кости.

– Сегодня я ничего не рассказал Ане, но, если ты не бросишь Ульяну, тогда твоя жена всё узнает.

– Ты не посмеешь!!!

– Хочешь проверить?..

– Если Аня потеряет ребенка, в этом будешь виноват лично ты.

– Как же легко ты перекладываешь вину на других!

– Иди к черту! Чтобы я не видел тебя у себя в доме! – Влад хватается за дверь подъезда.