– Очень неплохо, – одобрительно произнес герцог. К моему удивлению, в его голосе нет ни насмешки, ни фальши. Он искренне хвалит меня. – Хорошая реакция, высокая скорость мысли. Мало кто догадывается использовать стороннее оружие в магической дуэли. Это считается… неприличным.

– Это не дуэль, – прохладно поправила его я. Удивительно, как мой голос не дрогнул, потому что сердце в груди колотится как бешеное. – Мы не обговаривали оружие и не назначали секундантов.

Впервые на лице герцога я увидела искреннее удивление. Его лицо вытянулось, на несколько секунд он замолчал.

– Какие познания, – наконец, выдал он, потирая подбородок. – Воровка, обученная правилам классической дуэли, – произнес герцог, уловив несоответствие. Я прикусила себе язык. Нужно поменьше умничать. Вряд ли воровки знают этикет. – Интересная ты девушка, – протянул Арренский. Он кивнул кому-то, и в зал вошел мужчина. Тот самый, который меня обыскивал.

– Ваша Светлость, камеру обыскали, – доложил он, не удостоив меня даже взглядом. Густой грубый бас. – Никаких следов взлома. Вообще, – выделил он.

– Вот как, – прищурился герцог и улыбнулся, будто именно этого ответа он и ждал. – Очень хорошо, – и вдруг посмотрел мне в глаза. Меня поразило довольное выражение его лица. Глаза блестят как у кота, которому налили полную миску сметаны. – Думаю, что знаю, как тебе удалось сбежать из камеры и из дворца, – промурлыкал он и начала шагать по кругу, в центре которого оказалась я. Прямо как хищник, загоняющий добычу в угол. Ох, не нравится мне все это. – Ты обладаешь даром «ключа», – раскусил меня он. Удержать лицо не получилось, и я с досадой отвернулась.

– Невозможно, – вдруг подал голос ищейка, все это время продолжавший стоять в зале. – Этим даром, хвала Праматери, не владеет всякий сброд. Даром «ключа» обладают лишь девушки из семей магов высших сословий, – два взгляда скрестились на мне. Я нервно передернула плечами. Вот и все, меня раскрыли. – А эта явно из низов, – презрительно припечатал ищейка. Мне стоило огромного труда удержать лицо и не ахнуть от возмущения. Такого мне еще никто не говорил! Это я-то из низов?! От возмущения в горле встал ком. Интересно, почему он сделал такие выводы?! Одежда на мне от лучших портных, я абы в чем в городе не появляюсь! Даже сейчас на мне розовое платье из дорогой ткани, пошитое лучшими кутюрье! На себя бы посмотрел! Штаны порваны в трех местах, рубашка в пятнах, одной пуговицы на камзоле не хватает. Тоже мне, представитель высшего света!

– Всегда бывают исключения, – возразил ему Арренский. – Послушай, если ты действительно обладаешь этим редким и ценным даром, – он внимательно посмотрел мне в глаза, ища в них подтверждения, – то ты еще можешь быть мне полезна.

– Что?! – вырвалось у ищейки. До этого момента он сохранял холодное презрение, но теперь выкатил глаза на своего герцога. Арренский ответил ему мрачным тяжелым взглядом. Даже я без слов поняла его команду – «закрой рот». – Эта дрянь может быть полезна только одним – пойти на корм собакам! – рявкнул он, теряя контроль над собой.

– Полкан, где твои манеры? – осадил его герцог. Я подумала, что ослышалась. Ищейку зовут Полкан? Но ведь это имя в ходу только у оборотней. Среди людей Полканом назовут, разве что, собаку. – Ты свободен, – он очень недвусмысленно кивнул на дверь. Прежде, чем уйти, этот ценитель высокородного происхождения посмотрел на меня и зарычал, а потом и вовсе… гавкнул. Тихо так, но отчетливо. Прямо как собака! Я остолбенела от такого поведения.

«Какие отвратительные манеры!» – с недоумением посмотрела ему вслед.

Глава 10

Когда ищейка вышел, начался другой разговор.

– Итак… – протянул герцог, прохаживаясь по залу. От него повеяло угрозой, и я невольно попятилась назад. – У меня есть к тебе несколько вопросов. Как ты понимаешь, я должен быть уверен в том, что услышу от тебя только правду. Веры тебе нет. Гарантировать это можно лишь одним способом… – протянул он, а я внутренне содрогнулась. Неужели собрался применить пытки…? Но, к моему удивлению, Арренский вытащил из внутреннего кармана небольшой пузырек и подошел ко мне. Снова в нос ударил его запах – огонь и теплый камень. – Выпей. Так будет проще, – абсолютно спокойно произнес он. Арренский не повышает голос, не демонстрирует презрения и отрицательных эмоций. Тем не менее, от одного его присутствия, от каждого шага мне жутко. Он излучает опасность. Пытается казаться спокойным, но я чувствую: чуть что, и применит силу.

– Что это? – спросила я и не смогла скрыть страха в своем голосе. Герцог усмехнулся уголком губ, поняв, что я напугана. А ведь он еще ничего не сделал…

– Зелье, – не стал медлить с ответом он. – Выпьешь его и не сможешь соврать, даже если очень захочешь, – заявил герцог и внимательно проследил за моей реакцией. Я метнула в него острый взгляд, и его глаза угрожающе сузились. – Если хочешь жить, то выпьешь, – уверенно произнес он и подошел ко мне еще ближе, откупоривая пузырек. Его мощная фигура нависла надо мной, как скала. Без слов герцог дал мне понять: если сейчас же не выпью зелье правды по доброй воле, то он вольет его мне в горло силой.

– Хорошо, – ответила я. – Давайте.

– Открывай рот, – Арренский поднес пузырек к моему лицу.

– Я сама могу, меня не нужно кормить с ложки, – возмутилась я, но он лишь презрительно хмыкнул.

– Открывай, – жестче приказал он. – Я тебе не доверяю.

Мне ничего не осталось, кроме как открыть перед ним рот. Я почувствовала себя глупо, стоя перед Арренским в таком положении, но он не стал меня мучить и быстро влил зелье. Жидкость обожгла корень языка, я закашлялась и едва не захлебнулась. А герцог так и стоит надо мной, ухмыляясь.

– Неужели… нельзя… аккуратнее… – выдавила я сквозь кашель и боль. Зелье оказалось таким горьким, что меня едва не вывернуло. – Дайте воды, пожалуйста, – взмолилась я. Когда я вновь подняла взгляд на Арренского, он показался мне растерянным. Смотрит на меня со странным подозрением, будто я не оправдала его ожиданий и даже удивила. Тем не менее, он отошел к окну, налил воду в стакан из графина и протянул мне. – Спасибо, – поблагодарила я и залпом выпила все до дна. Возвращая стакан обратно, я вновь натолкнулась на недоверчивый взгляд герцога.

– Какая ты вежливая, – заметил он, и я впервые в жизни пожалел о своем воспитании. Вряд ли воровки так разговаривают: «Спасибо», «Пожалуйста». Еще бы реверанс ему отвесила! Не получается у меня изображать из себя преступницу. Арренский не дурак, он уже начинает догадываться, кто стоит перед ним. – Неужели ты и вправду из высшего света? – нахмурился Драконорожденный.

Я поняла, что сейчас должно сработать зелье. Прислушалась к себе, но никаких изменений не ощутила. Лишь во рту чувствуются остатки неприятной горечи.

– Я задал тебе вопрос, – сказал герцог так, будто нож к горлу приставил. – Отвечай мне: откуда ты?!

В этот момент мое горло свело таким так, что даже дышать оказалось сложно. Я захрипела и схватилась за шею, пытаясь восстановить дыхание. Ничего получается, с каждой секундой мне все хуже. Я начала задыхаться.

– Эй! – встрепенулся герцог. – Что с тобой?! – я ощутила показывание во всем теле и догадалась, что он сканирует меня, пытаясь понять, что происходит. В этот момент у меня подкосились ноги, я начала оседать на пол. Арренский выругался, небрежно перехватил меня за талию и кое-как удержал в вертикальном положении. Мне катастрофически не хватает воздуха, еще чуть-чуть и все. Сознание начало уплывать, когда я ощутила, как мне в рот снова что-то вливают.

«Раз допросить не получилось, решил добить ядом» – мелькнула меланхоличная мысль. Все потемнело, вместо сознания осталась лишь крошечная точка в темноте, когда я вдруг сделала вдох.

Это получилось само собой, легкие сами наполнились воздухом и раскрылись. Наверное, так младенец делает свой первый вдох – непроизвольный, но такой жадный. Дыша изо всех сил, я приоткрыла глаза и обнаружила себя прижатой к крепкому корпусу герцога. Мое ухо у его груди. Я слышу биение его сердца… Мамочки! Я неуклюже оттолкнулась руками, но герцог этого даже не заметил, решив, что трепыхаюсь, пытаясь прийти в себя.

– Что… Что произошло? – дрожащим хриплым голосом спросила я.

– Кто-то поставил блок, – рыкнул герцог так, что по моему телу прошла дрожь. Неожиданно он разжал хватку и резко отошел в сторону, лишив меня опоры. Я зашаталась, как дерево на ветру. – При попытке вытащить из тебя хоть что-то начинается удушье, – констатировал Арренский. – Тот, кто это сделал, позаботился о том, чтобы ты не проронила ни слова! – метнул он в меня яростный взгляд, ожидая каких-то объяснений.

– Я… – запнулась, не понимая, что происходит, и что он от меня хочет. Одно ясно: я стала игрушкой в чьих-то могущественных руках. Меня подставили и отдали этому суровому мужчине. Кто? Зачем? Почему это случилось со мной?

– Кто твои подельники? – отрезал Арренский, сверля меня недружелюбным взглядом. – Кто тебе помогал? Зачем им сердце? Тебе ведь оно не нужно, ты исполняла чужую волю! – прогрохотал он. Хотела бы я ответить на все эти вопросы. Но я знаю еще меньше, чем герцог!

В памяти всплыл странный сон, который я видела во время перехода через дорогу Теней. Та женщина, она ведь коснулась моей шеи, да? Я с удивлением поняла, что боль начинается именно в той точке, где меня во сне «уколола» булавка. Неужели то был не сон? Но кто она и зачем сделала все это? Я могла бы честно сказать, что ничего не воровала. Это избавило бы меня от несправедливых обвинений. Я открыла рот и попыталась хоть что-то ответить, но слова застревают в горле. Я попыталась снова и снова, выталкивая, выдавливая из себя слова, но из горла вырываются лишь хрипы.

– Перестань, хватит! – не выдержал герцог. – У тебя ничего не выйдет, – с оттенком сочувствия признал он.

– И что теперь? – сипло спросила я. Горло дерет так, будто я наглоталась стекла. – Убьете?

– Можно попытаться снять блок, – не стал спешить герцог. Но есть один нюанс. Я уверен, что это тебя убьет, – признался он, и у меня внутри все похолодело. – Как тебя зовут? – внезапно сменил тему герцог. Я растерянно пробормотала:

– Меня? Э-э-э… – назвать им мое настоящее имя? Тогда они быстро догадаются, кто я такая. Имя Жизель очень редкое, мне никогда не встречалась тезка. Неожиданно мне на ум пришла идея. – Эльвира, – уверенно ответила я. Помню, несколько месяцев назад я читала в газете о воровке по имени Эльвира. Она обокрала известного в городе аристократа, а затем исчезла, перед этим устроив дебош в местном баре. Вот пусть ею меня и считают все вокруг.

– Эльвира, – повторил герцог, прокатив имя на языке. Еще поморщился так, будто лизнул лимон. – Что ж, Эльвира, я предлагаю тебе сотрудничество. Мне нужно, чтобы ты попыталась проникнуть в защищенный тайник. Мои люди не могут его вскрыть, слишком хитрая магия используется. Но у тебя может получиться, – он вопросительно посмотрел на меня.

– А что взамен? – вскинула бровь я. Герцог мгновенно подобрался.

– О том, чтобы ты избежала наказания, не может быть и речи! – с жаром отрезал он. Можно подумать, я об этом просила! – Но… – добавил более снисходительным тоном. – Но я могу настоять, чтобы тебя судили жрицы, – осторожно произнес герцог.

– Жрицы? – не поняла я.

– Жрицы Храма Праматери, – уточнил Арренский. – Так как ты украла ее Сердце и больше никому не навредила, тебя могут судить они, а не полноценный суд старейшин.

– А в чем отличие от обычного суда? – нахмурилась я.

– Жрицы еще никого не приговорили к смерти, – произнес Арренский низким вибрирующим голосом. – К тому же, они владеют особой магией. На суде они будут смотреть прямо тебе в душу. Ты ничего не сможешь утаить, – прозвучало очень зловеще. Герцог хотел меня напугать? Ха! Я просияла как начищенный пятачок.