– Это от Ирис! – радостно воскликнула Дарина, успевшая развернуть письмо и пробежать его глазами. И поторопилась добавить, поймав на себе недоуменные взгляды: – Она тоже из мятежников Четырех, узнала, что я жива, и нашла способ разыскать меня и написать. Их театр как раз сейчас в Элинте…

– Поразительное совпадение, – недоверчиво сказал Мик.

– И именно поэтому я вскрываю письмо при тебе? – вспылила Дарина. – На вот, хочешь, прочитай тоже.

Мик покачал головой и отвернулся. В конце концов, для кого-то из соратников Дарины отыскать ее здесь через Иста и правда было не слишком сложно. Стихия с ней, если это письмо прошло через все посты мятежников, там и правда, наверно, ничего страшного. От усталости мысли путались, и он не заметил, как стал клевать носом.

«Если уж теперь ты доверяешь Каю настолько, чтобы тренироваться вместе, то, может, и…» – Мик, начинавший дремать, не ждал услышать у себя в голове тихий голос Рут и невольно вздрогнул.

«Не уверен, что что-то изменилось», – Мик знал, к чему ведет этот разговор, и он ему заранее не нравился.

«Мик, пожалуйста, – Рут снова просила. – Тебе не кажется, что цензоры нашли бы более легкие способы расквитаться с нами, чем подвергать одного, возможно, из самых ценных своих творцов такой опасности? Если Кай действительно по-прежнему на стороне Аврума – и даже если Дарина тоже! – ты только представь, какие на них делаются ставки. Чем помещать их обоих в самый центр вражеского стана, проще прислать еще одну медвежью тройку». Мик и сам уже не раз думал об этом. Но он не мог рисковать людьми, отправляя их прямо в лапы цензорам. Сильные бойцы знали слишком много важной информации, которую мог заполучить император; слабые рисковали просто не выжить. О том, чтобы идти ему и Рут, теперь не могло быть и речи: история с таверной показала, что Рут все-таки еще очень слаба. Мик каждый день молился Четырем, чтобы со временем она сумела восстановиться.

«Мик, мы можем увидеть Лайма и Лику. Спасти», – лицо Рут сделалось бесстрастным, она задумчиво смотрела на языки пламени. Но Мику слышались в ее словах слезы. И это было хуже самых громких рыданий.

И была еще Лика. Милая и родная Лика могла вновь очутиться в относительной безопасности, тут, рядом. Это действительно шанс вытащить ее из ужасов Водных тюрем. Ну и потом, Мик ведь столько сил и времени потратил на подготовку здешних солдат. Так пусть и покажут себя в деле! Это могло бы стать великолепной проверкой.

Мик прикрыл глаза, заранее зная, какое видение сразу же возникнет за сомкнутыми ве́ками. Маски, маски, маски. Может, все-таки эти сны приходили не зря? Мик встал, склонился над Рут и легко провел рукой по ее волосам. Она ответила ему растерянным взглядом.

Мик вспомнил давние наставления отца. В конце концов, чтобы победить, надо еще уметь совладать и с собственными недовольством и страхами.

– Хорошо, – он повернулся к столу, за которым сидели Кай и перечитывающая письмо Дарина, – я дам тебе людей на спасение Лайма и Лики. Но ты тоже поедешь. И на каждом будет маска для ристалищ. Случись нападение, предатель будет вынужден снять ее.

– А как маски помешают предателю… предать? – Дарина интересовалась искренне и совершенно бесхитростно.

Мик подумал, что либо она великолепная актриса и тактик, либо все-таки на их стороне.

– Выходить с человеком в маске на мысленную связь не имеет ни малейшего смысла – особенно если рядом несколько других людей в масках, – объяснил он. – Они размывают облик, прячут Стихию, даже рост и фигуру не запомнить, и расположение людей становится зыбким, неясным. Ты просто не поймешь, с кем разговариваешь. Если постоянно меняться местами – а этим мы и займемся, – то хоть сто раз сообщай мысленно, где ты, это едва ли поможет. И тогда, чтобы уберечься, останется только снять маску. Ну, или если там будет засада – вынуждены будут напасть и на тебя тоже. И конечно же, ехать придется без Дарины – против вас обоих, если что, никто не выстоит. Только так, идет?

1009 год от сотворения Свода,

9-й день второго зимнего отрезка Себерия, Край Озер

Дарина

– Вот, – сказал Орион. – Я нашел то, что ты просил. Когда-то такие были в каждой семье…

Дарина завороженно наблюдала, как Мик аккуратно разворачивает грубую ткань и берет старые маски. Такие же хранились и в Лисьих Лапах, на верхней полке кладовой. Их доставали раз в год, чтобы смахнуть пыль, – использовать негде и незачем, а выкинуть не поднималась рука. На масках, что принес Орион, краска от времени облупилась, но на одной еще можно было различить узор, изображавший языки пламени. Воздух вокруг них будто слегка дрожал от накопленной Стихии – совсем как вблизи Рубежа.

– Теперь не хочешь поподробнее поделиться своими планами? – спросил Орион, не сводя с Мика проницательного взгляда. – Есть и другие способы обезопасить бойцов, скрыв их лица и Стихии. Ты что-то задумал, так?

Дарину ужасно злила идея с этим глупым маскарадом. Очень сомнительный, по ее мнению, способ обезопасить людей или остаться неизвестными. Этими масками уже сто лет никто не пользовался, и одной Стихии было известно, как они вдруг могут повлиять на тех, на ком надеты, или на окружающих. И Дарина верила Каю: спасая их с Литой, он точно шел против воли Аврума. А еще она невероятно переживала за далла.

Возможно, будь среди спасаемых Флам, она бы рассуждала по-другому. Но сейчас больше всего хотелось прекратить все это любой ценой. Как ни крути, поездку в Водные тюрьмы сложно назвать безопасным мероприятием. Дарине было мучительно страшно за Кая: в Пределе его разыскивали и тюремная охрана, и городская стража, и собственный отец, желавший ему смерти. К тому же и другие люди, которых Мик отправлял на это дело, рисковали.

Она не знала, что именно Мик наплел Ориону, чтобы заполучить эти проклятые маски, но у него однозначно получилось добиться своего.

– Ничего я не задумал, – Мик остался невозмутим. – Спасибо большое, это как раз то, что было нужно.

– В былые времена за ношение масок без боя тебя могли казнить, – непонятно было, осуждает Орион или пытается предостеречь.

– В нынешние и без масок хватает желающих это сделать, – равнодушно пожал плечами Мик.

Дарина вздрогнула. Ей вдруг захотелось схватить эти маски и швырнуть в огонь. Как будто это могло что-то предотвратить.

Кай только и ждал одобрения его идеи лететь в Предел. Орион и Ярт восприняли план отправить людей на спасение Лики и Лайма не слишком радостно, но в итоге все же согласились.

Дарина не находила себе места все эти дни. Но разговаривать с даллом было бесполезно: один раз Кай выслушал ее доводы, как показалось, внимательно, покачал головой и коротко сказал, что уже обещал Мику и должен лететь. Она так и не поняла до конца, было в этом решении исключительно упрямое желание доказать что-то Мику или же к нему примешивалось нечто большее. Все ее последующие аргументы и просьбы разбивались о его молчание в ответ. Дарине хотелось выть от бессилия.

– Ристалища когда-то были великим местом, – задумчиво произнес Орион. Казалось, он не слышал ответ Мика и был мыслями где-то очень далеко. – Я еще мальчишкой успел застать угасание той эпохи. Осторожнее, Мик, – он поднял на собеседника уставший бесцветный взгляд. – Не заигрывайся с тем, чего не знаешь.

– Это просто маски, Орион, – если Мика и задело это предостережение, вида он не подал.

– Так почему все-таки ты вспомнил про ристалища? – спросил Кай, когда Орион попрощался с ними и вышел из комнаты. – Зачем именно эти маски?

– Их проще всего достать, – объяснил Мик. – Даже тут во многих семьях они по какой-то причине хранятся. И по-прежнему, как ни странно, способны скрыть не только лицо, но и Стихию. Для боев это почему-то считалось важным: никакой Стихии творца, ничего, что говорило бы о его личности, – ни голоса, ни внешности, ни памяти о нем. Даже где стоит противник, так точно и не скажешь… Одни только боевые творения – и все. Как раз что нужно, правда? И еще… глупо, конечно. Но я видел сны – буквально каждую ночь – об этих масках, словно сами Четыре пытались натолкнуть меня на нынешнее решение, – он как будто смутился. – Ладно, не важно. А еще раньше считалось, что человек, победивший в такой маске, и за пределами ристалища продолжал находиться под защитой Стихий. Если побеждал.

– В Водных тюрьмах эти обычаи уж точно не чтут, – мрачно усмехнулся Кай. – Да и побеждать там некого. И некому. Я поведу вас тем путем, которым бежала Дарина. Там не бывает охраны, он выходит на заброшенный пустырь, и о нем почти ничего не известно.

Дарина вздрогнула от нехорошего предчувствия.

– Вот и славно, – согласился Мик. – А остальное и правда глупости. Главное, что лиц и Стихий не будет видно.

Кай кивнул, продолжая вертеть грубую деревянную маску.

Дарина исподтишка наблюдала за ним. С тех пор как далл оказался в Краю Озер, они не так часто разговаривали, но Дарина все время слышала его Воду – холодную, соленую, морскую, пахнущую водорослями и штормовым ветром. Но если Стихия Кая звучала, то сам он почти постоянно был погружен в угрюмое молчание. Оставалось только догадываться, насколько непросто ему дается все происходящее.

В пляшущем свете камина было особенно заметно, как за последние недели заострились черты Кая и какие глубокие тени залегли у него под глазами. Дарине вспомнились все тайно пронесенные свертки с едой, без которых она давно была бы мертва, извилистые тайные коридоры Водных тюрем, где ему удалось спрятать ее от всех, спящую Литу на руках у Кая… Что-то в словах Ориона прочно засело у Дарины в голове, будто нужный ответ был совсем рядом. План вырисовывался все четче и казался пусть и безумным, но однозначно выполнимым. Кай ведь не бросил ее там, во мраке, холоде и ужасе.

Теперь ее очередь отплатить ему тем же.

1009 год от сотворения Свода,

10-й день второго зимнего отрезка Себерия, Край Ветра

Орион

Без детей – про себя Орион продолжал называть их именно так, хотя понимал, насколько это нелепо, – дом казался опустевшим и притихшим. Было слышно, как шумно хлопочет на кухне Лила, но от этого почему-то делалось еще грустнее.

– Здравствуй! – Дая уже ждала его, как обычно, в своем любимом кресле у камина. – Я рада тебе.

– Да пребудут с тобой Четыре, Дая, – поздоровался в ответ Орион.

Он сел в кресло напротив и мгновенно ощутил навалившуюся усталость. С годами дорога давалась ему все труднее. В этот раз он до последнего не хотел уезжать. Интуиция чтящего подсказывала, что что-то не так, вот-вот случится непоправимое, но Дая в письме настаивала на личной встрече. Орион хотел было взять с собой Мика и Рут, но передумал. Ярту оставалось чему научить Мика, и Рут все еще была слабее, чем казалось.

– Как твои подопечные? – спросила Дая.

Орион ухмыльнулся про себя: «подопечные». Не «дети», но тоже не намного лучше.

Дая протянула чашку травяного отвара. Острый пряный запах, исходящий от питья, бодрил.

– Сложно сказать. Мик моя самая большая надежда, но Рут однозначно его больное место. И то, как Мик это воспринимает, просто недопустимо. А Кай с Дариной… – Орион задумался, осторожно подбирая слова. – В них скрыта мощная Стихия, но я, честно говоря, по-прежнему сомневаюсь, что им можно доверять. Ему, конечно же, в первую очередь. Но если Каю, являйся он предателем, еще и Дарину каким-то образом удалось переманить на свою сторону, и они просто выжидают – дела наши совсем плохи.

– Все, как я и думала, – невесело усмехнулась Дая. Она набрала в грудь побольше воздуха, прежде чем сказать следующую фразу: – Мы не можем выступить вместе с ними в борьбе за Знание, Орион.

На несколько секунд в комнате повисла гнетущая тишина. Даже шум с кухни почему-то исчез.

– О чем ты? – Орион старался казаться спокойным. Возможно, он и правда не совсем верно все понял.