– А ты уже нюхал этот запах? Можешь его описать? – спросила Наталья.

Андрей задумался.

– Как растворитель или что-то похожее. Едкий, одним словом. Ты сразу поймешь, когда учуешь. Прежде чем включить свет в комнате, принюхивайся. Вообще, я думаю, когда начнется заражение, оно начнется с подъезда, и свет отключится раньше, чем расплавится проводка в доме. Но это в случае если мы не принесем заразу сами.

– Я боюсь, что народ осознает опасность слишком поздно. Я в интернете читала, что во Владивостоке стали массовыми случаи мародерства и грабежей магазинов, что спровоцировало волнообразный скачок распространения эпидемии. Там ввели комендантский час, – поделилась супруга.

– Во, давай включим телевизор, посмотрим, что нам покажут. Опять все хорошо или уже надо бояться. – Андрей взял пульт от телевизора и включил тот, который висел на кухне. – Поставь чайник, – попросил он Наталью.

Пробежался по нескольким каналам и остановился на новостном. Про эпидемию Нэбутори долго не было ни слова, только в бегущей строке. Потом включили эпизоды с эпидемией в других странах. Показали Китай, Индонезию и Новую Зеландию, где были замечены признаки начала эпидемии. Показывали те же признаки, что и везде, растекающийся пластик, изуродованные машины, домашнюю обстановку, отключение электросетей. В Китае взорвался завод по производству пластмассовых изделий. В Новой Зеландии утонул катер и упал легкий самолет. При этом тон репортажей нельзя было назвать пугающим. Создавалась иллюзия, будто страшное происходит вдали от дома и носит исключительно ознакомительный характер.

Затем показали архивный репортаж о том, как создавался микроб Нэбутори, изначально планировавшийся как пожиратель нефтяных пятен. Он и был применен впервые именно в этом качестве. Но ученым захотелось создать суперорганизм, питающийся любыми углеводородами, чтобы утилизировать загрязнение окружающей среды и получать в процессе утилизации другие полезные продукты. Ведущий высказал свое опасение, что Нэбутори может добраться до бензина и до дизельного топлива, на что получил отрицательный ответ какого-то ученого.

– Это полностью исключено. Нэбутори способен расщеплять только те вещества, которые мы внесли в его программу, генетический код. Нефти и ее производных там больше нет.

– Но вы же обещали, что он прекратит размножение после нескольких циклов деления, – поставил ведущий ученого в сложное положение.

– Размножение и питание – это несколько разные процессы, – ответил ученый. – Надеюсь, вы в курсе.

– Пока мы в курсе того, что прожорливый микроб оккупирует город за городом, лишая нас цивилизованных удобств простым выводом пластика за скобки уравнения. Сможем ли мы приспособиться, если Нэбутори решит не останавливаться? – спросил в экран ведущий в конце эпизода.

– А мы ведь откатимся в допластиковую эру, – решил Андрей после просмотра. – Не знаю, может, это и хорошо. Натурального будет больше.

– Натурального? Не знаю, хочу ли я натурального в таком понимании. – Наталья задумалась. – Ездить на коне, жечь свечи и есть мясо только зимой, потому что летом его нельзя хранить.

– Ты замахнулась, ездить на коне. Это не машина, для них конвейер не построишь. Скорее всего, мы с тобой умрем раньше, чем удовлетворится потребность в гужевом транспорте. А вот жечь свечи – это станет для нас нормой. Кстати, мне тот барыга предлагал парафин для них. Брать?

– Бери, чего думать.

– А если нам с солнцем ложиться и с солнцем вставать? Экономия.

– Зимой что, в пять вечера ложиться спать и вставать в девять? Сейчас надо брать все, что может пригодиться в будущем: спички, свечки, соль, сахар, водку, крупы, масло.

– Воду забыла, – добавил к списку Андрей.

– А что вода? – не поняла Наталья.

– Вода у нас из труб, а если не будет электричества, то и воды не будет. Где нам брать воду? Она нужна каждый день и в огромных количествах.

– И в самом деле. – Это известие обескуражило Наталью.

Она присела на стул и задумалась.

– Андрей, а как мы будем ходить в туалет без воды? – Собственный вопрос напугал ее.

– На улицу, видимо. По крайней мере, по-большому, иначе трубы забьются.

– Какой ужас. – Наталья прикрыла рот. – Я не смогу.

– Не будет воды, не на чем будет готовить, и в туалет будешь ходить раз в неделю и то очень крепким стулом прямо на совок. А потом в окно, как в Париже во времена мушкетеров. – Андрей рассмеялся, увидев скривившееся брезгливой миной лицо жены. – Да шучу я. Поставим в туалет ведро с крышкой для всех нужд и будем в него ходить. А потом по жребию выносить.

– Прекрати, меня сейчас вывернет.

– Все, молчу.

Андрей посмотрел в окно, резко встал и выключил на кухне свет. Вернулся к окну, открыл его и уставился на улицу. К брошенному зараженному автомобилю подошел какой-то человек и посветил в салон фонариком. Затем разбил окно и полез внутрь.

– Придурки, – в сердцах высказался Андрей. – Лучше бы придумали микроба, питающегося мозгами идиотов.

– Пожалей микроба, умрет с голоду. – Наталья встала рядом и тоже смотрела на безумные выходки воришки.

Глава 6

Продавщица ларька Светка была удивлена странно одетой компанией, возглавляемой Липняковой Марией.

– А ты не смотри, что мы так одеты. – Мать Дмитрия сразу все поняла по ее взгляду. – Новости-то смотришь? Эпидемия.

– Опять? Какая эпидемия на этот раз? – не поняла Светка. – А при чем здесь эпидемия и одежда, вышедшая из модных коллекций полвека назад?

– А при том. – Мария не стала ничего объяснять. – Учиться надо было. Затариваться мы пришли. У тебя терминал сегодня ловит?

– С утра ловил.

– Отлично. Давай, Дим, говори, что брать, – предоставила мать сыну право выбрать продукты, считая, что он больше в этом разбирается.

Дмитрий осмотрел витрины, мысленно прикидывая, что могло долго храниться, чему пришлось бы менять тару с пластиковой на стекло и прочие моменты, казавшиеся ему важными.

– Консервы давай. – Он махнул в сторону полки, на которой стояли «советские» пирамиды из рыбных консервов.

– Какие?

– Всех по десять. Масло растительное десять бутылок.

– Дим, куда столько? У меня дома пятилитровка с прошлого года настоящего деревенского ароматного масла, – тихо сказала мать.

– Запас в жопу не толкает, – отмахнулся сын от ее доводов. – Перельем в банки и уберем в подпол. Неизвестно еще, будут в этом году убирать подсолнухи или нет.

– Что еще? – Светка потирала руки в ожидании хорошей выручки.

– Сахар есть? – спросил Дмитрий.

– А сколько надо?

– Мешок.

– На складе лежит. Сама не потащу. Надо – иди забирай, – развязным тоном предложила продавщица.

– Заберу, – спокойно произнес Дмитрий. – Соль?

– Мешок?

– Сколько соли надо, чтобы переработать твой урожай? – спросил Дмитрий у матери.

– Килограмм восемь в том году ушло. – Мария закатила глаза под лоб, пытаясь вспомнить. – Или семь. Кажется, я давала в долг соседке.

– Давай десять. Водка есть?

– Нет, только пиво и коктейли.

– Не надо. Спички?

– Сколько?

– Сто коробков. Сигареты без фильтра есть?

– Дим, зачем? – Татьяна толкнула мужа в бок.

– Затем. Не мешай, – отмахнулся он. – Сто, нет, давай двести пачек, если есть.

– Есть, конечно, мы солидный магазин. – Светка сияла от счастья, но на покупателей смотрела, как на умалишенных.

– Бумага туалетная есть? – спросила Татьяна.

– Вот, сразу видно женский подход. С нее и надо было начинать. Сколько вам?

– А сколько в упаковке?

– Сорок рулонов.

– Берем упаковку, – произнесла Татьяна.

– А кто это все понесет? – поинтересовалась Мария.

– Это меньшая из проблем, – успокоил ее сын. – Переносим, нас много. Так, рис, гречка, пшено, мука?

– Сколько?

– Всего по десять?

– Дим, ты вообще? – удивилась мать. – Куда столько?

Сын наклонился к ее уху.

– Мам, через месяц люди будут платить за одну пачку гречки любые деньги, – прошептал он. – Поверь. Я бы взял еще больше, но надо деньги рассчитать правильно. Нам бы еще керосина или солярки достать, чтобы еду готовить и свет был. Или угля купить. Дровами дом зимой не натопишь.

– В деревне уже сто лет никто дровами не топит, и как уголь выглядит, все забыли. Даже бани у всех на газе давно.

– Завтра с утра надо искать машину, чтобы съездить за углем в район. Кровь из носу. И масло прикупить.

– Еще? – удивилась мать.

– Машинное. Для ламп, мешать с бензином, чтобы медленнее горело. Да и в хозяйстве пригодится.

– Макарон еще десять пачек, – добавила Татьяна, обращаясь к Свете.

Товара получилась огромная гора на прилавке. Пришлось сходить два раза всей командой. Денег при этом ушло не так уж и много. Дмитрий твердо решил ехать завтра с утра на грузовике с кем-нибудь из деревенских в район, закупить то, чего не продавалось в деревне. Он поинтересовался у матери, кто владел грузовой машиной.

– Чтобы своей? – Мать задумалась. – Только у Мурмахмедова есть «Газель», но он, кажется, лежит в больнице сейчас.

– «Газели» на зиму мало. Тонн пять хотя бы или семь.

– Дим, я думаю, что такие вещи уже давно доставкой возят на своих машинах, – предположила Татьяна.

– Да, наверное, – согласился он. – Как жалко, что наша машина подловила заразу. Без нее как без рук.

– Да на легковой тебя кто угодно отвезет. Никто не окажется заработать, – предположила мать.

– К кому посоветуешь обратиться? – спросил сын.

– Да хоть к Владимиру Петровичу. Он на пенсии, машина еще не старая.

– Это который?

– Ты его не знаешь, они после вас приехали, – ответила мать. – Беженец из Узбекистана. Он там на авиазаводе работал. Умный дядька и очень отзывчивый.

– Где он живет? Пойду договорюсь.

– Через три дома от нас в сторону правления. Синие ворота.

– У вас с ним что, никаких амурчиков не было? – в шутку поинтересовался Дмитрий.

– Ты в своем уме? Меня после отца ни один мужик не интересует, – обиделась мать.

– Я просто так спросил, чтобы знать, как он к тебе относится.

– Он и без этого человек хороший, – отрекомендовала его Мария. – Иди, не бойся, только представься сразу, кто ты есть.

– Ладно.

Дмитрий вышел на улицу и пошел по деревне. Она вроде бы осталась прежней, как из детства, но вроде бы и другой. Дома стояли на месте, но некоторые отделали сайдингом, некоторые подстроили, появились гаражи, новые заборы. Деревья стали больше. Исчезли яблони, на которые лазили в детстве.

Дмитрий остановился у ворот, выкрашенных свежей синей краской. Хозяин ковырялся в огороде. На нем была надета шляпа с широкими полями, шорты и майка с ярким принтом. Выглядел он отлично от среднедеревенского стиля.

– Здравствуйте! – поздоровался Дмитрий через забор.

Мужчина выпрямился.

– Привет.

– Я сын Липняковой Марии. У меня к вам дело. Можно зайти?

– Заходи, сын Марии Липняковой.

– А, хм, меня Дмитрий зовут. – Дмитрий немного смутился, подошел и протянул руку.

– Владимир… Петрович. – Мужчина критически осмотрел его одеяние.

– Это отцовское. Так получилось. У меня к вам дело, за которое я готов щедро заплатить, – произнес Дмитрий. – Надо бы завтра с утра съездить в район, закупиться.

– Приодеться, ты хотел сказать?

– В последнюю очередь. Хочу заказать машину угля и так, кое-что по мелочи надо купить.

– А ты что, сюда на попутках добирался?

– На машине, но немного не доехал. Если вы согласны, то завтра по дороге я вам все и расскажу. – Дмитрий с надеждой посмотрел на мужчину.

– Хорошо. Пятьсот рублей туда и обратно.

– Я заплачу вам тысячу, чтобы вы не передумали. У вас карта привязана к номеру телефона?

– Конечно, я же пенсионер. Во сколько поедем?

– Чтобы к девяти утра быть там.