– Борщ! – Лишь на мгновение задумавшись о лягухах, решительно выдала Муррка. Да и кто б сомневался. Кому вообще захочется сырые овощи, ягоды и грибы жрать? Стоило подумать об их обработке и приготовлении, ведь в ближайшее время мне придётся учиться готовить из того что есть под рукой, опять… Вспоминая свою первую жареную яичницу с кусочками скорлупы, всеми рецепторами рта ощутил её пересоленный вкус и скривился.

– Нет, ну, если нельзя, могу и овощи сырые… – Видя моё перекосившееся от воспоминаний лицо, едва звучно промычала Кролли.

– А, прости, я просто задумался, кушай что хочешь.

– Вааа, спасибо господин, повар, шаман Матвеем!

– Пожалуйста.

Интересно, когда ей уже надоест придумывать мне титулы…

Пожелав девушке приятного аппетита, поспешно удалился к своему небольшому «складу», раскинутому у берега ручья. Исходя из навыков «читерской» способности, я мог с лёгкостью создать разного рода полезные штуки: тот же самый охотничий лук. Стоило лишь создать верёвку, найти подходящую палку и магия преобразования (как я её назвал), тут же выдала бы мне готовое оружие. Только вот в чем вопрос, смогу ли я стрелой без наконечника поразить цель? И вообще, смогу ли научиться стрелять из лука? Это ж нихрена не просто, тем более когда рядом нет ни инструктора ни наставника. Поэтому изготовление оружия уходило на второй план, сконцентрироваться предстояло именно на не требовавших моего непосредственного участия в охоте, ловушках.

Принявшись подсчитывать прутики подходящей длины, взглядом случайно цепляюсь за притоптанную, знакомую траву. Среди высоких сломанных стеблей, вверх тянулся жёлтый, продолговатый бутон с белыми лепестками по кругу.

– Матерь божья… – на ботве цветка замечаю знакомое каждому белорусу насекомое. Наш главный враг. Имя его знал каждый уважающий себя гражданин, каждый школьник и дошколёнок моего аграрного государства. Это существо – причина множества страданий и мемов. Ненависть к нему не уступала ненависти белорусов к самому Гитлеру. Звали это порождения огородного дьявола – колорадский жук! Пусть я никогда лично и не встречал его по причине места жительства. Но, благодаря школе и интернету, был очень хорошо о нём осведомлён. Всегда, на каждой из картинок, он был описан как самый главный враг картофеля! Картофеля, что так же, как и любые другие цветы или луковицы мог цвести и имел свой весьма необычный цветок. И цветки его были точно такими же, которые я сейчас видел перед собой!

Мощным щелбаном, скидываю вредителя с листка, а затем осторожно, выгребая пальцами мелкие камушки и песок, докапываюсь до клубней. Мелкий, местами зелёный – слегка опасный для употребления. Картофель был тем единственным овощем, о котором я знал многое. Как готовить, как хранить, и, что удивительно, я даже знал как его выращивать, хотя по факту даже никогда этого не делал. Слишком много моих сверстников во время школьных дней на дачах и в деревнях были заняты выращиванием и сбором этого треклятого корнеплода. После чего, часами напролёт могли рассказывать одинаковые, почти что слизанные друг у друга под копирку небылицы о мешках и тоннах собранных ими лично.

– Картошка спасёт мир. – Усмехнувшись любимой шутке одного из одноклассников, обратно засыпал клубни. Сначала мне требовалось обзавестись ещё каким-нибудь провиантом, требовалось увеличить количество источников продовольствия. И только после, когда клубни дозреют, рассадить их по более благоприятным для роста и размножения – заранее подготовленным грядкам.

Допустим осень я протяну. Грибы, ягоды и овощи это хорошо, но всё это сезонно. Зимой ручей может замерзнуть, это означает что не будет рыбы. Откуда еду брать? Нужны ловушки, нужно вялить, сушить и запасать мясо, а ещё… Вспомнив о идее с зайцами и кроликами, я почему-то забыл, что их не обязательно убивать сразу. Ведь можно кормить их листвой, травой, зеленью там всякой. Можно даже запастись высушенной травой, а после, с приходом холодов и исчезновением кормов, пустить на мясо! Как раз и температура упадёт, и хранить свежее мясо будет в разы легче и проще! Гениально БЛЯТЬ!

Преисполненный чувством своей пиздатости беру в руки топор. За последние полтора дня в этом мире, я уже выпылесосил всё в окрестностях нескольких метров вокруг лагеря. Дальше заходить было тупо страшно. Подходящих для клетки веточек катастрофически не хватало, да и хотелось попробовать содрать с дерева свежей коры, а после попытаться сделать более прочную верёвку, и в конечном результате более надёжную клетку. Клетки, их мне требовалось много, очень много, а ещё нужно придумать, как объяснить мои планы соседке, мирной любительнице овощей и жабьих попок…

Предчувствуя скандал, а так же злобные, недовольные взгляды и внутреннюю ненависть к своей кровожадной персоне. Раздражённый ещё не начавшимся диалогом, бреду к давно запримеченному дереву. Лес я никогда не валил, да и топора в руках своих отродясь не держал. Но, что поделаешь, всё в жизни когда-то приходится делать в первый раз.

Ствольное, высокое дерево, с множеством хвойных ветвей раскинутых во все стороны и находившихся на приемлемой для удара высоте идеально подходило для «обрезания». Прошмыгнув между колючих, длинных лап, занимаю стойку, сжав древко топора, совершаю пробный замах, привыкаю к «аппарату», и целюсь так, что бы в случай поломки остриё моего топора не отскочило и не «ваншотнуло»(убило с первого удара) своего создателя.

– Раз, два, три, у-д-д-д-а-а-а-р… Куда?! – Топор проходит сквозь бревно как нож сквозь лист бумаги, разворачивая меня на сто восемьдесят градусов. Едва не рубанув себя по ноге смертоносным, подобно бритве опасным лезвием. Разрубая ветки и всё вокруг падаю на землю.

Слышится треск не задетых лезвием волокон древесины. Постепенно, с жутчайшим хрустом они рвутся, а сам деревянный гигант, теряя устойчивость заваливается на сторону. Ровно туда, где был мой шалаш и где сейчас обедала Кролли.

– Осторожно! – Не видя девушки, только и успел выкрикнуть я, прежде чем массивный ствол под девчачий визг рухнул на постройку.

Глава 4

По среди лагеря, между обломанных лап и разбросанных в разные стороны палок шалаша, хлопая огромными, одновременно напуганными и удивлёнными глазами, сидела Муррка. Лицо крольчихи расцарапали ветки, а между ног, пригвоздив к земле меховую повязку, всего в нескольких сантиметре от самого интимного места вонзился кривой здоровенный сук.

– Ёбаные бобры… – С приложенными к груди ушками и трясущейся нижней челюстью, выплюнула бледная как смерть Кролли.

– А… да… бобры… – От сердца отлегло. Слава богу жива. Взгляд мой падает на место, где сосна переломилась на пополам. «Да вы издеваетесь?!» Могучий толстый ствол под тяжестью собственного веса обломался об треклятый, чёрный, будто уголь, котелок. На проклятой посудине не было и царапины.

Крольчиху трясло в неконтролируемом припадке. Зубки её звучно бились друг о дружку, а глаза, едва ли не закатываясь, стекленели. Много раз я слышал по телику о том, что пугливые кролики иногда умирали от громких звуков, типа раскатов грома или выстрелов охотников. Опасаясь, что моя прекрасная спутница последует их примеру и также от страха «даст дуба», подбегаю к той и тут же прижимаю к себе. Мне и самому было страшно. Как истинный эгоист, проживший последние годы в добровольном заточении. Отречении от реального мира, общества и лишь ради себя одного, я, оказавшись связанным с кем-то, испугался, что вновь останусь один.

Прижимая к своей груди голову Кролли, успокаивая девушку, а быть может и себя, как переклинивший повторяю: Всё хорошо, всё хорошо.

Несколько минут я с дрожью в руках держался за кролика до тех пор, пока та сама точно так же не обняла меня своими сильными руками.

– Мистер, шаман, господин…

– Зови меня Матвеем – Прервал ту я.

– МатвееМ, – тут же ответила Кролли, – я в порядке, не бойтесь.

«Не бойтесь? Я едва не убил тебя!» Почувствовав дрожь в собственных руках, понял, что испуган гораздо больше, чем Муррка. Девушка молча сидела, взгляд её красных глаз показался мне кристально чистым. Её грудь равномерно поднималась и опускалась, когда сам я всем телом трясся в припадке неконтролируемого страха. Своей тупостью я едва не загубил доверенную мне жизнь. Твою мать, как же так…

– Это были не бобры, да? – Глядя прямо мне в глаза, тихонько спросила проницательная девушка.

Желание соврать, защитить свой имидж в этих прекрасных глазах, показаться лучше чем есть и спихнуть всё на других, захватило мой разум. В прошлой жизни я постоянно перекладывал всю вину на посторонних. Все вокруг были виноваты в том, что моя жизнь такая какая она есть. Другие были виноваты в том, что у меня нет девушки, что квартира не убрана и вообще у меня нет никакого будущего. Крольчиха, сидевшая со мной в обнимку, видела меня насквозь, по поведению чувствовала, что я хочу и готов начать лгать.

– Прости, Муррка, я виноват, это вышло случайно – как никогда ранее, честно признался я. Готовясь к волне порицаний, оскорблений и законному наказанию, в любой из возможных форм.

– Господин МатвееМ, в следующий раз валите дерево под другим углом, не в сторону лагеря! И меня предупредить не забудьте, это ведь опасно! Хотя я и сама виновата, даже не услышала что вы дерево рубите. А ведь у меня очень острый слух. Это вы тоже при помощи той странной чирк-чирк магии сотворили, да?

И всё? «Это ведь опасно?» и больше ничего? Никаких наказаний, порицаний, мата.

– А… нет, магия тут не причём, я просто ударил топором и дерево тут же завалилось и…

– С ОДНОГО УДАРА?! – Вскрикнув, подскочила на лапки Кролли, доусрачки напугав меня. – НЕВОЗМОЖНО!

– А, ну… я не вру – пытаясь придти в себя, продолжал я. – Хочешь, могу показать, только…

– Покажите – покажите! – Не унималась та. Вынудив ещё раз взяться за опасный инструмент.

Присев у срубленного пня, под чутким наблюдением Кролли, взялся за древко валявшегося топора. Осторожно, словно могу ударом расколоть целую планету, стукнул лезвием о поросший мхом камень. Глухой «тюк» и ничего. Ядерного апокалипсиса не случилось, мир по прежнему жил своей жизнью.

На дрожащих ногах, под восторженный взгляд наблюдавшей за каждым моим вздохом Кролли, подошёл к следующему, более старому и толстому дереву. Верхушка его была настолько далеко от основания ствола, что через множественные лапины я даже не мог её разглядеть.

«Госпади-помилуй…»

– Раз, два, три и…

Каменное лезвие, не встречая сопротивления, проваливается в мягкую словно желе плоть древесного гиганта. Я видел, как камень будто скальпель пронзает кору, разрезает волокна, а после, преодолев половину пути, полыхнув ярким светом… растворяется в воздухе!

Ещё раз потеряв баланс и чуть не крутанувшись, застываю с деревянным черенком в руке. Вновь доносится пугающий треск сверху, предчувствуя угрозу, с дерева, каркая и ругаясь на своём птичьем, в разные стороны разлетаются десятки ворон.

– Невероятно-о-о-о! Господин, вы и впрямь невероятны! – Кричит восторженно Кролли. Когда я, глядя на заламывающийся ствол, пытаюсь предугадать, куда тот рухнет.

Очередной старинный гигант повержен. Хрустя многочисленными ветками, он падает на землю, позволяя Муррке вдоволь насладиться моментом очередного «чудо». Прыгая и радостно пытаясь описать свои «неописуемые» эмоции, та просит поделиться секретом, рассказать об этой чудной магии и об исчезающем топоре. Но по факту мне и рассказать то нечего. Кроме того, что я гость из другого мира, владеющий странной силой, доставшейся мне от вредной, наглой и писклявой богини. Естественно, признаваться в своей «иномирской» сущности я не стал. Хрен его знает, что случится, если местные узнают о том кто я. Кролики может и не тронут, а вот какие-нибудь их враги, прознав от одного из ушастых о моём существовании, вполне могут заявиться с целью разобрать на органы для ритуалов или в попытке завладеть какой-нибудь из моих сил.