– Мне казалось, я чётко показал своё отношение к этому, – сказал он с заметными акцентом и покрутил пальцами перед моим лицом. – Вы так поедали меня взглядом, что мне даже стало неловко! Я вообще-то думал, у вас, в Российской Империи, не настолько фривольные…

– Погодите, погодите, – я освободил свою руку и на всякий случай отступил. – Не понимаю, о чём вы говорите!

– Как это не понимаете?! Вы крутитесь вокруг меня весь последний час! Бесстыдник! Если бы я был заинтересовал, то сказал бы об этом сразу. Но я не люблю мужчин! Я люблю женщин!

– Эм-м-м-м, – я криво улыбнулся. – Произошло недопонимание. Мои друзья просто попросили меня отвезти их чемоданы в багажный отсек. К сожалению, мой путь пролегает через этот вагон. Не могу же я проходить его по крыше? И да… Мужчинами я тоже не интересуюсь.

– Ох, простите, – захлебнулся воздухом мужчина в цилиндре и покраснел пуще прежнего. Ещё немного – и его хватит инфаркт. Он ослабил галстук, оттянул воротник и жалобно проблеял: – Прошу прощения, не хотел вас оскорбить. И вообще… Как хорошо, что всё так разрешилось. Я уж думал пожаловаться на вас проводникам.

– Ага, хорошо, – осклабился я, подхватил чемодан и продолжил путь, а мужчина торопливо шмыгнул в купе.

Когда дела были сделаны, мой желудок снова напомнил о себе утробным воем. Да такими темпами я на еде разорюсь! Всё-таки надеюсь, что это такой период адаптации и скоро мой живот перестанет быть чёрной дырой, готовой поглотить всю планету. В вагоне-ресторане я подозвал знакомого официанта и заказал борщ, три отбивных и пирог с клюквой. И компот. Официант явно удивился, но, наученный горьким опытом, воздержался от комментариев и быстро спрятал эмоции.

Пока ждал, когда приготовится заказ, я осмотрел ресторан. Гостей, кроме меня, не было. Бармен со скучающим видом перетирал бокалы, официанты стояли около кухни и о чём-то переговаривались. Вдруг две тёплые ладошки закрыли мои глаза и мятное дыхание обдало мою щёку:

– Угадай кто?

– Сдаюсь. Память ухудшилась из-за плохого здоровья.

– Ну вот, – меня отпустили, и напротив уселась девушка лет тридцати с пепельными волосами. Строгие черты лица, квадратные очки, деловой костюмчик в облипку. Смахивает на очень сексуальную училку. – Серьёзно, не узнаёшь?

– Нет.

Она мило сморщила носик и протянула:

– А я ведь молилась Мокоши, чтобы ты выздоровел. Так волновалась – и ради чего? Чтобы ты меня даже не вспомнил! Хотя ладно, тебе простительно. Если бы я полежала в коме, то, наверное, не только бы друзей позабыла.

– А мы друзья?

– И очень близкие, – девушка провела пальцами по моему запястью, и я в который раз отметил, как легко считываются подобные уловки. Конечно, в восемнадцать лет я бы растаял и принял всё за чистую монету. Судя по всему, эта дамочка думала, что я сейчас же упаду к её ногам, свесив язык. – Но знаешь что? Ты можешь искупить свою вину. Например, угостив вином и поговорив по душам…

– А ты всё законспектируешь? – я нагнулся и вытянул из её сумочки диктофон, поставленный на запись. – Как ты могла? Я ведь действительно поверил, что мы лучшие друзья, постоянно устраиваем девичники и заплетаем друг другу косички.

– Как ты?.. Впрочем, неважно, – она мгновенно взяла себя в руки и поменялась в лице: – В таком случае, господин Ломоносов, не дадите ли вы мне интервью? Я – Жанна Андреева, журналистка “Московских известий”. В ваших интересах пообщаться со мной и дать официальные комментарии. Вы же понимаете, что люди любят придумывать небылицы?

– Конечно, конечно, – я задумчиво постучал по нижней губе. – А ведь вы поверили, что я потерял память. С чего бы?

– Блеф, – тонко улыбнулась Жанна.

– Нет. Вы что-то обо мне слышали. Слухи обо мне уже разлетелись, верно? Нехорошие слухи.

– Кто-то активно распускает сплетни, что ваши мозги сильно заржавели. Что вы никогда не станете прежним, – она положила ладонь на мою руку и слегка её сжала. – Дайте мне интервью, это ваш единственный шанс восстановить репутацию. Иначе о вас так и будут болтать, как об умственно отсталом.

– Как-нибудь переживу.

– Вы что, идиот?! – вспылила она, вскочив. Глубоко вдохнула, медленно выдохнула и уже спокойно продолжила: – Если передумаете, я в седьмом вагоне, первое купе от головы поезда.

Журналистка принесла дурные новости. Я был прав – коллекторы быстро оклемались и вернулись в особняк Ломоносовых, но меня там уже не застали и сообщили своему начальнику о моём отъезде. Вероятнее всего, я не должен был покинуть Петербург – порция отравы, очередной аукцион, и всё идёт как прежде. Но я поломал планы злодеев. Теперь они разработали новую стратегию, однако я не понимал, чего они хотят добиться. Отрезать меня от светского общества? Сделать так, чтобы аристократы шарахались от меня как от огня?

Размышляя над этим, я расправился с едой и потопал в своё купе – можно и отдохнуть. Девушки спали на верхних полках, и я тихонько устроился на нижней. Старушка, судя по всему, переехала в другое купе. С удовольствием я растянулся на простыне и расслабился. Неожиданно сверху раздался скрип. Лера и Вера аккуратно спрыгнули и уселись рядом со мной. Я мысленно улыбнулся – каковы нахалки, всё-таки набрались смелости напрямую подкатить к господину! Приоткрыв веки, я вопросительно на них посмотрел.

Лера распустила рыжие волосы, откинула их за спину и неспешно расстёгивала пуговки на платье, специально наклонившись так, чтобы мне открывался отличный вид на её прелести.

– Мы придумали, как вас отблагодарить… – прошептала она.

– Мы сделаем это быстро, – пообещала Вера, и что-то в её интонации и поведении меня насторожило. Я понял, её взгляд был слишком холодным. Таким взглядом не смотрят на человека, с которым желают заняться сексом. Я притворился, что разомлел и полностью отдался ласкам Леры, которая нежно поглаживала мою грудь и спускалась всё ниже и ниже. Но на самом деле внимательно следил за обеими девушками и был готов отбить любую атаку.

И не зря.

В руке Веры блеснул нож, она замахнулась и сквозь зубы прошипела:

– Умри!

Глава 8

– Умри!

Лера навалилась на меня, чтобы я не успел увернуться или скатиться с кровати, но я и не собирался. Тень Саблезубого Марала материализовалась позади Веры и врезалась в её спину развесистыми рогами. Рука с ножом дрогнула, и лезвие воткнулось в стену. Девушки не успели сообразить, что произошло, как я швырнул Веру в стену, а Леру схватил за руку и вывернув, развернул к себе спиной. Они взвизгнули, но тут же заткнулись – видимо, не хотят привлекать лишнего внимания, ещё надеются меня прикончить.

Краем сознания я отметил, что нож они украли из вагона-ресторана. Вот почему Крабогном их не обнаружил – на вещах девушек не было ауры смерти, они пользовались чем придётся. Я поднялся и поправил задравшуюся рубашку. Видимо, моё спокойствие их выбесило – они не перегруппировались, а бросились в атаку вразнобой. Лера накинулась на меня, попыталась провести приём, а Вера, мешая своей подруге, дёрнула меня на пол.

Новички. Их движения были более-менее отработанными, но не слаженными. Девушки, очевидно, знали какие-то приёмы боевых искусств, но плохо использовали на практике. Скорее всего, в убийцы подались недавно, либо же их и вовсе завербовали только для моего убийства. На секунду мне даже стало их жалко – всё-таки я слегка успел к ним привязаться, хотелось дать им шанс одуматься. Возможно, если их припугнуть, то они осознают, в какую опасную профессию сунулись и перестанут маяться дурью.

Саблезубый Марал угрожающе зарычал, его пасть распахнулась, открывая вид на очертания огромных заострённых клыков, и девушки впервые обратили на него внимание – долго же до Веры доходило, что на неё вообще-то кто-то напал сзади. Служанки заметались взглядами между мной и тенью, не понимая, что делать. За это прекрасное представление пришлось заплатить двести тридцатью тенями – слабыми и почти бесполезными, но жаба меня всё равно душила. Все тени, кроме Крабогнома, требовали магической подпитки. А кормить их на местной магической частоте я ещё не умел. Но помимо всего этого, у меня появилась ужасная догадка, которую я собирался проверить чуть позже…

– Поговорим? – миролюбиво предложил я.

– Ты шмякнул меня головой о стену! – возмутилась Вера.

– А вы хотели меня убить. Кажется, это туше. Дамочки, честно скажу, я не хочу вас убивать, – я развёл руками. Даже если они побегут к своему работодателю с докладом, то что они расскажут? Как днём пообедали за мой счёт, а вечером их напугала какая-то бабайка и они не смогли меня убить? – Я отпущу вас, если вы больше не будете мне докучать. Это во-первых. А во-вторых… мне нужна информация, откуда пришёл заказ.

– Ни слова из нас не вытащишь! – рявкнула Лера и встала в боевую стойку.

– Ну, тогда придётся напоить вас сывороткой правды, – с каждой минутой мне всё больше казалось, что я беседую с великовозрастными детьми, которые с бухты-барахты решили стать страшными и опасными убийцами. Происходящее начало меня веселить. – Или вы думали, я вас буду пытать? Отдам на съедение монстру?

Девушки опасливо переглянулись, в их глазах внезапно вспыхнула обречённость, и я отчётливо вспомнил, как в особняке Ломоносовых самоубились “доктора”. Развеяв Саблезубого Марала, я швырнул оставшиеся от него клубы чёрного тумана в девушек – если точнее, то заполнил тенями их рты, не позволяя сомкнуть зубы. В какой момент я перестал защищаться, а принялся их спасать?! Лера возмущённо замычала, пытаясь выплюнуть тени, а у Веры закатились глаза, и она рухнула в обморок.

– Крабогномище! – позвал я.

В ту же секунду из-под кровати вылезла зловредная тень, подошла к лежащей без чувств Вере и спросила:

– Еда?

– Нет, – я отпихнул Леру, которая собой прикрывала подругу, и обвёл девушек рукой. – Найди у этих прелестных дам зубы с ядом. И выдерни их.

– Хорошо, великан-хозяин, – Крабогном запустил клешни в рот Лере, которую пришлось держать, чтобы не сопротивлялась, и вырвал ей зуб. Повертел его, осмотрел со всех сторон, покачал головой и… выкинул. – Мимо.

– У нас здесь не тир, – я дал ему лёгкий щелбан. – Вырывай, только если полностью уверен! Зубы не волосы, заново не вырастут.

– Понял, великан-хозяин, понял.

Через пару минут Крабогном всё-таки вычислил и выдернул зубы с ядом, на этот раз без осечек. Я освободил девушек от теней, связал их и уточнил у Крабогнома:

– Снотворное ещё осталось?

– На половину поезда хватит, – с удовольствием протянул тот.

– Неси сюда.

Очень скоро обе девушки спали крепким сном. Я уложил их на полки и прикрыл одеялами. Идиллия. План был прост: чтобы Лера и Вера не подняли шум, я их усыплю, а билеты продлю до Адлера. Очнутся они, конечно, раньше, но будет уже поздно. Я ещё раз обдумал сложившуюся ситуацию.

Насколько большая вероятность, что мой таинственный враг пойдёт ва-банк и обвинит меня в массовых убийствах? Низкая. Род Ломоносовых планомерно уничтожают, но делают это официальными путями – не подкопаешься. И очень хотят забрать власть над Родом. А живой и здоровый наследник, пусть даже и в тюрьме, – это здоровая такая палка в колесе. Да и улик против меня полиция не отыщет. Значит, убийства наёмников заметут под коврик. А вот со служанками всё сложнее…

Если после моего побега из особняка Ломоносовых сразу же начали распускать слухи о моих странностях, то Леру и Веру будет логично использовать для поддержания этой легенды. Так и вижу газетные заголовки: “Безумный Соломон избил своих невинных служанок до полусмерти!” К счастью, закон на моей стороне. В Российской Империи до сих пор не до конца отошли от крепостного прав – фактически за побои средней тяжести аристократ мог просто заплатить откупную. Но вот по репутации это всё равно будет ощутимым ударом.

Я вздохнул. По-хорошему девушек нужно было убить. Но рука не поднялась…