– Может, отойдем куда-нибудь? – Со студенческих времен Лео почти не изменился, несмотря на его бесшабашный образ жизни вдали от цивилизации. Лео предпочитал спонтанность и непредсказуемость, не брал на себя никаких обязательств и не требовал этого от других.

– Да, конечно… – Меган вспомнила о бассейне, располагавшемся в дальнем конце территории отеля. Обычно там плескались семьи с детьми, что вкупе со стойким запахом хлорки напрочь убивало всякую романтику. – Давай поговорим у бассейна.

Дойдя до места, Лео взгромоздился прямо на стол для пикника, хотя рядом стояла скамейка. Если бы Меган не нервничала так сильно, она бы точно посмеялась и пошутила: «Неужели ты не можешь хоть иногда поступать как положено?» Однако сейчас она молча села с ним и, помедлив, как и подобает невесте, приветствующей гостя, вежливо произнесла:

– Рада тебя видеть.

– И я рад тебя видеть, – в наигранно-учтивой манере передразнил ее Лео и уже серьезно уточнил: – Ты правда рада меня видеть? А то такое ощущение, что я тебе противен.

– Вовсе нет! – запротестовала Меган.

«Я сама противна себе за то, что ты не выходишь у меня из головы», – мысленно добавила она и деланно веселым тоном призналась:

– Ты – один из тех людей, которых я просто обожаю.

Ее слова воодушевили Лео. Просияв, он поднял взгляд на Меган.

Повисла напряженная тишина. Осознание того, что человек, по которому Мег долго тосковала, находится сейчас близко, будоражило, было и приятным, и в то же время мучительным.

Стремясь разрядить атмосферу, Меган пробормотала:

– Лео, я…

– Гивенс, я постоянно думаю о тебе… – одновременно с ней начал Лео, и оба умолкли. Мысли запутались, смешались и канули в морской синеве.

Меган терзало чувство вины. Нагревшийся на солнце кулон жег кожу.

– Мне просто надо знать. Ты когда-нибудь вспоминала о том, что между нами произошло? – наконец спросил он.

– Никогда. – Резкость, с которой прозвучал ответ, удивила даже саму Меган.

Разумеется, она солгала. Мег вспоминала об этом очень часто. И в те ночи, когда, страдая от бессонницы, она, тихонько выскользнув из постели, уходила в гостиную или в кабинет. И в те дни, когда переживала из-за своей, казалось бы, такой хорошей, высокооплачиваемой работы. Ведь ради нее пришлось отказаться от мечты…

Перед самым выпуском из Гарварда им с Томом наконец представился удобный повод, чтобы познакомить Джона и Кэрол с Донной. Они общались целую неделю. Хоть Меган и не подавала виду, ее злили надменность и чванство Прескоттов и смущали заискивающие, но тщетные попытки ее матери произвести на них благоприятное впечатление.

За день до выпускного за ужином Прескотты и Донна неожиданно сошлись во мнении, чем Меган должна заняться после бакалавриата. Они постановили, что, пока Том будет учиться на юриста в Кембридже, Меган переедет туда же и тоже поступит в магистратуру. А потом поселится вместе с Томом в Нью-Йорке, где тот начнет карьеру в компании «Прескотт и Прескотт».

Меган и сама планировала получить диплом магистра и перебраться в Нью-Йорк, однако не только из-за Тома, но и ради осуществления собственных стремлений. Мег возмутило, что Прескотты видели в ней не самостоятельного человека, а лишь прислугу для их сына, и нисколько не сомневались, что ее обязанность – делать все необходимое для его успеха.

На прощание Джон не преминул сказать Меган очередную гадость: «Удивительно, что ваш романчик так затянулся, несмотря на всех шикарных красоток, с которыми Кэрол усердно сводила Тома. – Он усмехнулся, на мгновение погрузившись в приятные воспоминания. – Даже ради этих достойных девушек Том не смог отказаться от привычки для тебя стряпать. Ну, что вышло – то вышло.

Том никак не отреагировал на враждебный выпад отца.

Меган чувствовала себя оплеванной. Раздавленной. Почему Том не признавался, что родители ищут ему пару? И почему он не пресек их старания?

На следующий день после выпускного Том заснул на полу в общежитии, в их с Лео комнате. А Меган, все еще нервничая из-за возмутительного хамства Джона, забралась по пожарной лестнице на крышу, чтобы встречать рассвет. Лео составил ей компанию.

Именно тогда Меган впервые приняла скоропалительное, необдуманное решение, которое, казалось, помогло заглушить боль и обиду после вчерашнего унижения. Она поцеловала Лео. Вернее, это Лео поцеловал Меган, крепкой ладонью бережно запрокинув ее голову. И Мег ответила на поцелуй.

Их теплые губы соприкоснулись, языки соединились. Мег поглаживала его кожу, под которой перекатывались бугры мышц, а Лео с неизъяснимо-томительным трепетом ласкал изгибы ее тела. Он ее боготворил.

Она стянула с Лео рубашку, он помог ей избавиться от блузки. Поднял ей юбку, а Мег расстегнула молнию на его джинсах. Их тела сплелись, повинуясь порыву страсти. Меган и Лео исступленно сливались воедино, стремясь в полной мере ощутить и навеки сохранить в памяти чувства, которые, как оба прекрасно осознавали, не были ни мимолетными, ни поверхностными.

Они занимались любовью. Да-да, именно любовью! Разве Меган не любила Лео? Как друга – безусловно. А если не только как друга?

Лео никогда бы никому не позволил презрительно и высокомерно высказываться о воспитании, которое получила его любимая, и уничижать ее семью. И не потерпел бы попыток со стороны родителей свести его с кем-то еще.

Лео уже давно познакомил Мег со своими матерью и отцом, и те радушно ее встретили, засыпав комплиментами.

У каждой истории любви есть эпилог. У Меган с Лео он был кратким. Когда они в изнеможении оторвались друг от друга, разгорался рассвет, и их влажные, вспотевшие тела блестели в его лучах.

Ни слова не говоря, Меган покинула Лео.

Она вернулась к прежней жизни, на путь, приведший ее из школы в Монтане в Гарвард. Из дальнего конца аудитории – на пять рядов сидений вперед. Из разрушительной обстановки, которую создавала вокруг себя легкомысленная Донна Гивенс, – к Тому.

С той ночи Мег не общалась с Лео, по крупицам собирая сведения о нем из социальных сетей, из его довольно популярного блога и от Тома. Так она узнала, что Лео устраивает для молодежи экскурсии по Таиланду, участвует с клиентами в грандиозных пьянках на берегу океана, а самых рисковых тайно водит в неприметные хижины, где подпольно торгуют наркотиками.

Многие женщины отмечали Лео на совместных фотографиях. По-видимому, они были по уши в него влюблены, а он, заводя роман за романом, ни одну из них не воспринимал всерьез.

В какой-то момент Меган с радостью обнаружила, что у Лео есть аккаунт на книжном портале «Гудридз», и с удовольствием читала книги, о которых он писал похвальные отзывы.

Почерпнув сведения о Лео в интернете, Меган очищала историю браузера, полагая, что этот ритуал олицетворяет освобождение от неотвязных постыдных мыслей «что было бы, если…». Увы, это не помогало от них избавиться. Каждый раз Меган ненавидела себя за то, что опять поддалась соблазну разузнать что-нибудь о Лео, и наказывала себя тем, что не виделась с ним и не разговаривала.

Том никогда не задавался вопросом, почему Меган избегает общения с Лео, удовлетворившись объяснением, что ей важно подружиться и сблизиться с коллегами по работе.

Сейчас, впервые за минувшие годы столкнувшись с Лео лицом к лицу, Меган убеждала себя, что это ее больше ничуть не волнует. Что у нее не осталось к нему никаких чувств. Она ведь не предательница, чтобы позволить себе сохнуть по другому мужчине!

Тем не менее раздражение в ее голосе свидетельствовало об обратном.

– Что тебе надо, Лео? Чего ты от меня хочешь за день до свадьбы?

Вместо того чтобы обидеться, Лео, на секунду подняв глаза к небу, украдкой улыбнулся в кулак и вновь посмотрел на Меган. Положил руки на колени и, помедлив, ответил:

– Я даже не успел ничего сказать, а ты уже сердишься?.. А вообще, знаешь, это неважно. Потому что мне все равно приятно находиться рядом с тобой. Я уже сто лет не слышал твой голос.

Лео с ходу безошибочно затронул все ее уязвимые места, хотя Меган старательно их скрывала. Его искренность обезоруживала, и Мег разозлилась еще больше.

– Хватит преувеличивать! Я с тобой здоровалась, когда ты звонил Тому по телефону.

– Ты кричала «привет» то ли из кухни, то ли из гостиной. – Лео явно поддразнивал Меган. У обоих в душе уже начинало пробуждаться горьковато-сладостное чувство ностальгии. – Ты ловко избегала меня уже… сколько? Лет восемь?

– Я тебя не избегала! Ты как минимум десять раз ночевал у нас на диване!

– Пять.

– Шесть! – поправила Меган и тут же прикусила язык. Теперь Лео известно, что ей не все равно.

– А если я приезжал к вам на выходные, тебя почему-то всегда допоздна задерживали на работе. Мы так и не поговорили… – Плечи Лео поникли. – Ты доходчиво дала понять, что не хочешь меня видеть…

– Нам и не надо было разговаривать. Ты передавал мне записки…

– Всего одну! И ты ее выбросила.

Да, выбросила. А еще удалила все черновики электронных писем к Лео и постаралась задвинуть подальше свои сожаления о том, что тогда сделала… равно как и о том, чего не сделала.

– Значит, ты не возражала, чтобы Том пригласил меня на свадьбу в качестве шафера? – прошептал Лео.

Его обвинение (безусловно, это было обвинение!) вывело Мег из раздумий о прошлом.

– Конечно нет! А как бы, по-твоему, я ему это объяснила? «Пожалуйста, мой любимый-родной-единственный, только не его! С ним я втайне от тебя переспала после выпускного».

Соленый ветер, пахнущий морем и хлоркой, трепал их волосы.

Еще до того, как Лео откликнулся, Мег почувствовала в нем перемену. Его улыбка погасла, решимость пошатнулась. Тяжело опершись рукой о столешницу, он наклонился к ней.

– Значит, ты считаешь Тома своим любимым и единственным?

Вопрос прозвучал едва слышно. Можно было подумать, что Меган просто почудилось. Однако Лео напряженно ждал ответа.

Как он может об этом спрашивать перед свадьбой?! За день до того, как встанет у алтаря рядом с Томом? А она? Почему она вообще позволяет ему сидеть здесь и болтать такое? Надо это прекратить. Немедленно!

Меган отмахнулась от Лео, один-в-один как Донна (за что в глубине души ей стало стыдно) и, усмехнувшись, с деланной непринужденностью парировала:

– Конечно. А кого же еще? Тебя?

– А почему бы не меня? Разве я такой непривлекательный? Ну же, Гивенс!

Лео потер голову и, спрыгнув со стола, повернулся к ней. На его лице отразились все так и не прозвучавшие слова. На мгновение Меган снова разглядела в нем того юношу, который неизменно приходил на помощь, когда ее одолевали грусть и мучительные сомнения.

– На его месте должен быть я! – Лео все больше распалялся. – Я – тот, кто всегда прекрасно тебя понимал и принимал целиком и полностью. Видел, как по-свински ведут себя с тобой Джон и Кэрол, и не сомневался, что ты достойна лучшего! Поддерживал тебя во время учебы на графического дизайнера. Убеждал следовать велениям души и снимать документальные фильмы, а не размещать красивые картинки в мужском журнальчике!

Мег раскрыла рот, чтобы возразить, но Лео не дал ей этого сделать.

– …Я лишь однажды испытал неземное блаженство – тогда, на крыше, после вашего выпускного – и уже восемь лет мечтаю, чтобы это повторилось!

Хотя Лео не повышал голоса, Меган казалось, что он кричит. Ей стало тяжело дышать.

– Конечно, говорить все это сейчас бессмысленно. Я не настолько самонадеян и не вправе ожидать, что после одной-единственной беседы ты все бросишь и уйдешь от Тома ко мне. – Он горько рассмеялся. – Завтра у тебя свадьба, и я выбрал совершенно неподходящий момент для объяснения. Да, нехорошо с моей стороны… но было бы хуже, если бы я вообще ничего не сказал. Много лет я надеялся, что Том оценит тебя по достоинству. Увы, судя по его рассказам, он по-прежнему из кожи вон лезет, только чтобы угодить родителям.

– Ничего он не лезет! – запротестовала Меган и неуверенно добавила: – Да, Прескотты довольно требовательны, но мы справляемся…

Лео нахмурился, между его бровями залегла глубокая складка.