Я не позволяла себе ни во что верить с тех самых пор, как вернулась в квартиру, а Макса не оказалось вместе с моими сбережениями, незадолго до этого снятыми с банковского счета. Слишком сложно было признать, что у меня еще может быть шанс на счастье. Как минимум на безбедную жизнь.

Конечно, не стоило забывать о странных невидимых слугах, о Драгане и Марко, но пока что все это казалось задачей, с которой вполне можно справиться.

Я залпом допила кофе и встала со стула. Не знаю, что именно помогло – добрый десяток ложек сахара в чашке, резковатый запах напитка или все-таки сам кофеин, но сразу захотелось заняться чем-нибудь полезным.

– Ты говорил, что уже можно идти подписывать документы? Ой, ты еще не допил… – быстро произнесла я, заметив, что адвокат едва пригубил напиток.

– Ничего, он никуда не денется, – Костя отодвинул чашку. – Чем быстрее мы приступим, тем лучше.

Когда он убирал за собой чашку, я невольно обратила внимание, что оставленная мной посуда уже исчезла из раковины. А ведь за время обхода мы так никого и не встретили. Марко все еще дрых, Драган сидел в своей комнате. Кто же, черт побери, эти невидимые слуги и где они прячутся?

– Идем. – Костя положил руку мне на плечо, отвлекая от мыслей о прислуге. А когда ладонь скользнула мне на талию, мысли пропали в принципе.

Я сглотнула.

Ладонь, конечно, могла быть и потеплее. Зато мне самой вдруг стало жарче, а улыбка на губах Кости отчего-то становилась все загадочнее и загадочнее.

– Да, идем, – прокашлявшись, ответила я и первой сделала шаг вперед.

* * *

Хотя нотариус приехал к нам сам, на возню с документами мы убили весь день. Проблема была не столько в их количестве, сколько в том, что бумаги были составлены на итальянском языке, а я хотела понимать, что подписываю.

Мы сидели в бывшем зернохранилище, переделанном под современный офис, где работал с клиентами Костя. Кондиционеры шпарили на полную мощность, дремлющий на ходу Марко носил нам кофе, все было спокойно и размеренно, чего я точно не ожидала от темпераментных итальянцев. Тем не менее к концу дня я чувствовала себя так, словно кто-то съел мои мозги, а по телу проехался катком.

Наверное, не стоило напрягать свою внимательность и вчитываться в строчки, написанные самым мелким шрифтом, чтобы поискать подвох. Хотя практика показывала, что там как раз и было самое интересное.

Я согласилась перейти к подписанию главных документов, только когда изучила все счета прадеда. Налог на наследство в пересчете на русские рубли слегка поверг меня в шок, поэтому в цифрах я ковырялась дольше всего. Однако бумаги были в идеальном состоянии. Избавляясь от долгов Макса, я наморочилась с этой дрянью достаточно, чтобы понимать, какую работу проделал Костя.

Мне уже начинало казаться, что он не человек, а юридический бог. Получить наследство и в России непросто, а тут… Он должен был не спать ночами, чтобы подготовить все это к моему приезду.

Когда нотариус попрощался и ушел в сопровождении Марко, мы с Костей синхронно откинулись на спинки стульев и выдохнули. И без того бледный адвокат выглядел белее обычного. Я тут же ощутила укол вины за то, что так долго всех мучила требованиями объяснить, что написано тут, а что – вот тут. Вдруг бедняга серьезно пахал ночами, чтобы успеть к сроку? А я лезу со своей придирчивостью.

– Тебя надо отправлять заключать сделки с дьяволом, – выдал Костя, устало покачиваясь в офисном кресле. – Не думала о том, чтобы получить юридическое образование?

– Опыт – лучший учитель, – ответила я, мечтая еще об одной чашке кофе. – Если бы я раньше была такой же дотошной, на мне не висели бы долги бывшего мужа. Прости, что изображала сегодня инквизитора, допрашивающего ведьм, но я правда не хочу больше влететь в проблемы.

Костю отчего-то перекосило. Зря я все-таки сравнила его и нотариуса с ведьмами. Надо было с колдунами, в крайнем случае…

– Если позволишь нам с Марко остаться в замке и вести твои дела, такие проблемы тебе не грозят, – уверил он.

– И для этого нужно заключить еще парочку договоров? – кисло уточнила я. – Уверен, что этим стоит заниматься сегодня?

– Нет, что ты, это может подождать. Но сегодня нужно подписать еще одну бумагу. Прости, это действительно важно, – добавил Костя, увидев мое лицо.

Скоро слова «это действительно важно» будут сниться мне в кошмарах. Но делать было нечего: он уже рылся в ящике стола.

Пока Костя доставал последний документ, я устало оглядывала кабинет. Несмотря на современную мебель и отделку, помещение выглядело нестандартно для юридической конторы, коих я посетила выше крыши. В плитку бежевых оттенков вместо обычных декоративных вставок были вклеены таблички с письменами на незнакомом языке, напоминающем то ли тайский, то ли арамейский. На полках шкафов стояли коробки с мелом, хотя школьные доски нигде не висели, а зачем в офисе юриста пачки соли в таком количестве, мне вообще не приходило в голову. Разве что зимой дорожку перед домом посыпать?

Из коробок рядом с солью тянуло благовониями. Мускус, сандал – у кого-то здесь своеобразные пристрастия. Выбор книг в одном из шкафов тоже оказался специфическим. На одной из обложек значилось «Малый ключ Соломона», на другой – «Иерархия демонов» некоего автора по имени Вейер^[2]. Названия остальных были не менее забористыми.

– Увлекаешься демонологией? – спросила я Костю.

– Что? – Он проследил за моим взглядом. – А, ты об этом. Это подарок господина Долгорукова. Он вручал их со словами «Вы должны понимать, кто ваши клиенты».

Я хмыкнула:

– Интересный юмор.

– После того как пообщаешься с некоторыми клиентами, перестаешь думать, что это шутка. Держи. Последний документ на сегодня.

Он выложил передо мной небольшую резную коробку. На гербе красовались обвитый двумя змеями крылатый посох и упрощенное изображение замка. Я подняла на Костю вопросительный взгляд.

– Герб Кастелло-делла-Серениты и твоего прадеда, – пояснил он. – На нем соединены два символа защиты и примирения – посох-кадуцей и замок. Ты, как преемница Долгорукова, должна взять на себя его роль – защитницы Серениты.

Я наморщила лоб. Надо же, целый футляр для какой-то бумажки…

– Это же неофициальный договор, я правильно понимаю?

– В юридической системе Италии он ничего не значит, – подтвердил Костя. – Но он очень важен для нас.

– Для нас? Это для кого?

Снаружи зазвучали шаги. Хлопнула входная дверь, затем дверь кабинета, и в него вошли Марко с Драганом. Второй брат Антонеску выглядел все так же развязно: он был одет в узкие штаны и полурасстегнутую рубашку. Зато щеголяющий кубиками пресса сторож вспомнил о приличиях и натянул джинсы с футболкой.

Я с недоумением посмотрела на обоих и перевела взгляд на футляр с гербом.

– Слушайте, если этот договор ничего не значит, зачем мне его подписывать, да еще и с кучей церемоний? Нельзя обойтись простым разговором?

– Это традиция. – Драган плюхнулся в соседнее кресло и уставился на меня зелеными глазами. – В Серените ее соблюдают уже несколько сотен лет. Я, как старейший из присутствующих, настаиваю на том, чтобы традиция была соблюдена и сегодня.

– Старейший? – Я скептически его оглядела.

Да он еле-еле на тридцать тянул, и то благодаря щетине. Не говоря уже о том, что сторож вряд ли имеет право на чем-то настаивать.

– Драган молодо выглядит, но он старше меня, – пояснил Костя. – Я второй по старшинству, Марко третий. Младшая, – он подмигнул, – ты.

– Ага, буквально девочка совсем, – буркнула я.

С другой стороны, хорошо, что за старушку не посчитали. А то некоторые родственники мне и в двадцать семь сообщали, что если я до сих пор не замужем, то совершенно безнадежна и вообще старая дева.

Мужчины продолжали пристально наблюдать за мной.

– Хорошо, – сдалась я. – Надеюсь, там не сказано, что я отдаю себя вам в рабство?

– Это было бы неплохо, – пробормотал Марко.

– К счастью, там ничего такого нет, – отрезал брат. – Там только о том, что ты, донна, обязуешься заботиться о замке с деревней у его подножия, как это делали до тебя другие владельцы Серениты, и стремиться к процветанию и спокойствию ее жителей.

В самом деле, всего-то. Впрочем, если престарелый Долгоруков с этим управлялся, то наверняка и у меня получится.

– Это же не противоречит желанию личного обогащения? – на всякий случай уточнила я.

А то еще заставят сдать все обещанные ценности в благотворительный фонд.

– Нет, – успокоил Костя. – Не переживай, ты можешь делать что угодно, просто не в ущерб местным жителям. Эта бумага – нечто вроде морального утешения для тех, кто живет в Серените. Они теперь на твоей земле и хотят рассчитывать на то, что ты по крайней мере будешь о них помнить, когда начнешь распоряжаться наследством. В конце концов, таковы традиции. Такую бумагу владельцы Серениты подписывают уже несколько веков, и это придумали не мы.

– Ладно, ладно. – Я вздохнула. – Я ведь уже согласилась. Давайте сюда ваш документ.

Он с торжественным видом раскрыл футляр, в котором лежал лист плотной желтоватой бумаги. Я бы не удивилась, если бы это оказался настоящий пергамент, а печати с загадочными символами на нем – сделанными из сургуча. Еще и текст был написан вручную, чернилами и на латыни.

– Да вы издеваетесь, – пробормотала я, пробежав глазами по витиеватым строчкам.

– Традиции, – упрямо повторил Костя, подавая мне ручку.

Естественно, шариковую или гелевую ждать не следовало. Это было металлическое перо, пусть изящное, но все равно выглядящее безнадежно древним. Тут же Костя пододвинул банку с чернилами.

Многозначительно приподняв брови, я приняла перо и склонилась над документом.

Позже я долго ломала голову, зачем вообще взялась его подписывать. Надо было сказать: «Идите на юг со своей неофициальной бумажкой, составленной по средневековым правилам и вдобавок на латыни». Ну или хотя бы открыть латинско-русский словарь и проверить, что мне подсовывают.

Однако после целого дня возни с договорами на иностранных языках у меня в голове была каша и без переводов с латыни, а еще я чувствовала себя виноватой за то, что мучила вопросами пришедших мне помочь юристов. Особенно Костю. Он покупал мне билеты на самолет, приехал за мной на машине и всячески старался угодить, с терпением относясь к моему недоверию. К тому же в тот момент с меня не сводили глаз трое привлекательных мужчин, недвусмысленно давая понять, что эта несчастная бумажка им важна.

Не исключено, что последнее как раз и сыграло решающую роль.

«Фиктивный договор? – мысленно спросила я себя. – Да мне не жалко». И, обмакнув перо в чернила, коснулась острием бумаги.

В ту же секунду мой палец что-то укололо. Ахнув от неожиданности, я выпустила перо из руки, но было уже поздно. Крупная капля крови скатилась по металлу, смешалась с чернилами и упала на пергамент.

В глазах потемнело. Ощущение было в точности таким же, как вчера: из меня как будто тянули силу. Сердце заныло, и я откинулась на спинку кресла, растерянно оглядываясь, потому что никак не могла сфокусировать взгляд.

Происходило что-то странное, но трое мужчин этого как будто не замечали. Костя подобрал выпавшую из моих пальцев ручку и снова ткнул мне документ.

– Нужно написать имя, Катерина.

Брат отпихнул его в сторону, и надо мной склонились Марко с Драганом.

– Бумажки подождут, братец. Не видишь, что ли? У нее отходняк пошел, – со знанием дела произнес Аполлон. – Драган, притащи ей винца.

– Помни, к кому обращаешься, – огрызнулся тот. – Я тебе не мальчик на побегушках. И вообще в таких случаях лучше нести кофе. Он бодрит.

– Ты давно из своей пещеры вылезал, отшельник? Помнишь, в какой мы сейчас живем стране? Нормальные итальянцы, чтобы прийти в себя, пьют вино.

– Ты о настоящих итальянцах знаешь столько же, сколько инфузория туфелька – о ядерной физике. И когда ты был нормальным, нехристь? Уж я о людях знаю побольше тебя.