– И даже ничего не спросите, Александр… – открывая папку и разыскивая там что-то, произнёс он. – Дмитриевич?

– Раз ваши люди меня сюда привели, то, по всей видимости, это у вас должны быть вопросы, уважаемый, – спокойно ответил я.

– Что ж, – хмыкнул Штерн и перевернул страницу личного дела. – Александр Дмитриевич Волков. Семнадцати лет от роду. Наследник рода Волковых. Рост один метр девяносто сантиметров. Славянская внешность, голубой цвет глаз. Отличительная родовая особенность – пепельно-серый цвет волос. Владеет навыками рукопашного боя и боя с применением холодного оружия. Уровень фехтования – четвёртый по шкале Себрина. Правша, но способен держать оружие в обеих руках. Владеет базовыми навыками этикета. Всё верно?

Я лишь кивнул, пытаясь скрыть удивление. Полностью сделать этого не получилось, и спустя несколько секунд я всё же спросил:

– Мы с вами знакомы?

– Заочно, – проговорил Фёдор Иванович так, словно пытался уклониться от ответа.

– И что же вам от меня нужно? – задал следующий вопрос я. Церемониться смысла не было. Раз со мной разговаривают, а не допрашивают, значит, мы общаемся на равных. И значит, этому Штерну что-то от меня нужно. Иначе зачем это всё?

Серый с интересом за мной наблюдал и не торопился продолжать разговор. Цепочка размышлений увела меня так далеко, что я невольно расслабился, почувствовав свою важность. И только после этого Штерн нанёс сокрушительный удар.

– Я хочу узнать, как вы относитесь к своему провалу на поступлении в академию и что планируете делать дальше, Александр Дмитриевич? – лениво поинтересовался Фёдор Иванович и пристально уставился на меня. Причём его пронзительный взгляд никак не вязался с тоном.

Как только он заговорил об этом, на меня тут же снова накатила волна раздражения вперемешку с негодованием. Да какое ему вообще дело? Я и сам не знаю, как быть! А тут ещё непонятный тип со своими вопросами начинает нагнетать… Разве у меня было время подумать?

Седой увидел раздражение на моем лице и, не дождавшись моего ответа, продолжил:

– Как я понимаю, дома никто не ждет вестей о том, что вы не смогли поступить. Элитная академия, куда не каждого приглашают… – Фёдор Иванович с деланым огорчением покачал головой. – Все ваши близкие, скорее всего, были просто счастливы. А тут такие новости…

– Справимся, – всеми силами сдерживая гнев, процедил я. Что он о себе возомнил? Строит из себя сочувствующего? Да что он знает о моих проблемах?!

– На самом деле не всё так плохо, как может показаться, – доверительно произнёс Штерн.

Видимо, моя внутренняя буря осталась для него незамеченной. А может, он как раз все видел, но истолковал по-своему.

– У меня есть к вам не менее достойное предложение…

Договорить он не успел. Я слегка наклонился вперёд и зло произнес:

– Послушайте, уважаемый Фёдор Иванович. Если вы намереваетесь сыграть на моих чувствах и якобы боязни огорчить родителей, то вы явно обратились не по адресу.

Серый смерил меня удивленным взглядом и слегка улыбнулся. Я мог поклясться, что эта улыбка была одобрительной, но я в упор не понимал, почему мои слова вызвали такую реакцию.

– Кхм-кхм. Думаю, вы всё неправильно поняли, Александр Дмитриевич, – прочистив горло, ответил серый уже совсем другим тоном. – Речь идёт не о каких-то махинациях или дополнительных местах в академии магии, господин Волков. Я предлагаю вам другой путь. Другое учебное заведение…

– В Российской Империи есть всего одна академия высокой магии, господин Штерн, – хмуро ответил я. – Об этом знают даже в тех местах, откуда я родом. Или вы хотите направить меня в бурсу для простолюдинов? Так лучше я пойду по стопам отца.

– Это… довольно близко по профилю, Александр Дмитриевич, – задумчиво произнёс серый. – Закрытое учебное заведение… скажем так… для очень своеобразных и одаренных учеников. В него нельзя поступить кому вздумается. Мы сами отбираем учеников, которые способны в ней обучаться… По очень веским причинам.

Я не смог сдержать эмоций и лишь недоверчиво фыркнул. Фёдор Иванович не походил на глупого человека. Себя я тоже таким не считал. Но у меня складывалось стойкое ощущение, что ему очень нужно меня убедить. Чтобы я сам согласился.

– Закрытое учебное заведение на уровне академии высокой магии, о котором никто ничего не знает, – произнёс я. – Вы меня извините, Фёдор Иванович, но это даже звучит смешно. Как же называется ваша организация? Чем вы занимаетесь? Какой профиль у вашего… учебного заведения?

– КЛиР, – выдал непонятный набор букв Штерн, и после небольшой паузы дал расшифровку: – Комитет ликвидации разрушений. Либо же, как любят называть себя наши сотрудники, ликвидаторы. Мы работаем над устранением последствий после взаимодействия гостей из другого мира с нашим. А последствия могут быть самые разнообразные.

– Очень размыто, господин Штерн, – нахмурился я. Ликвидаторы… Кажется, отец пару раз упоминал о чем-то таком.

– Мы работаем над всем, от возмещения ущерба до закрытия пробоин. Именно поэтому без нашей организации… – Наказующий слегка помедлил, подбирая нужные слова. – Именно поэтому империи никак не обойтись без нас. Ведь только мы способны закрывать прорывы… связанные с гостями из других миров. И многое другое.

Происходящее напоминало мне дешёвое представление. Опытный мужик пытался убедить меня в грандиозной важности никому не известной организации и всячески старался вызвать моё доверие. Если бы я мог, то, скорее всего, уже бы просто встал и ушел. Но я не мог.

– Я вижу и прекрасно понимаю ваше отношение к моим словам, – добродушно улыбнулся Штерн. – В это трудно поверить, но вы сами успели столкнуться с одним из таких гостей. Чужаки уже давным-давно стали частью нашего мира. Благородные роды берут их под своё крыло, обеспечивая всем необходимым, а империя рассчитывает на их силу в случае опасности.

– Какое замечательное единодушие, – вспомнив опыт общения с Воронцовым, процедил я. – Мир, радость и счастье!

– Не всё так однозначно, господин Волков, – покачал головой Штерн. – К сожалению, от последствий этой силы никуда не деться. И кто-то должен заниматься устранением нанесенного ущерба и закрытием прорывов мироздания… Если бы не мы, то всему миру уже пришел бы конец. Всё погрязло бы в разрухе и войне, если бы, конечно, что-нибудь осталось… Поэтому очень сложно переоценить нашу работу. Зато многие, такие, как вы, недооценивают её.

– Ага. Понятно. То есть вы просто прибираетесь за этими высокомерными выскочками, – пытаясь вывести собеседника из равновесия, произнёс я. – Можно сказать, прислуживаете им…

– Не стоит заблуждаться, юноша! – резко ответил Фёдор Иванович. В этот момент в нем впервые проглянуло что-то настоящее. – Мы напрямую подчиняемся императору, и ни одно самое знатное и могущественное семейство не имеет над нами власти. Только император! А мы, в свою очередь, решаем, что делать со всем остальным. Даже сами гости знают лишь малую часть о нашей истинной деятельности…

Я ненадолго задумался. В словах серого слышалась неприкрытая гордость и уверенность. Это заставляло взглянуть на наш разговор иначе. В итоге я решил задать ещё один вопрос:

– А что вы имели в виду, когда говорили о каких-то прорывах мироздания, Федор Иванович?

– После смерти чужаков происходит мощный взрыв, который способен порвать саму ткань реальности, – охотно, словно вступив на знакомую территорию, пояснил Штерн. – В этот момент в наш мир способны пробраться самые различные существа. Именно мы и устраняем подобные последствия.

Ответ показался дежурным и очень расплывчатым. Как, впрочем, и все предыдущие.

– Звучит как сказка, – улыбнулся я.

– Именно благодаря нашей работе люди считают это сказками… – достаточно серьезно ответил серый.

– Допустим, всё так, – осторожно направляя беседу в более важное для меня русло, произнёс я. – Чужаки, прорывы, тайные университеты… Очень здорово и интересно, господин Штерн. Одного понять не могу. Я вам зачем нужен?

– Главная особенность КЛиРа заключается в том, что далеко не каждый способен работать в нашей организации, – терпеливо пояснил мой собеседник. – Лишь люди с определенными задатками магии способны сражаться с теми, кто появляется из прорывов. Естественно, обнаруживая подходящего человека, мы не отправляем его сразу же на поле боя. Сначала он проходит полноценное обучение и подготовку.

– Хм… Выглядит очень заманчиво, – стараясь сохранять спокойствие, ответил я. – Но вы обратились не по адресу, Федор Иванович. Как сегодня выяснилось, нужных вам задатков, к моему огромному сожалению, у меня нет.

– Ошибаетесь, Александр Дмитриевич, – переворачивая очередную страницу моего досье и разворачивая папку ко мне, произнёс мой собеседник. – Причём очень сильно. Узнаете?

Глава 5

Внутри я увидел цветную фотографию. Такие делали только при помощи специальных артефактов. Но удивляло не это.

На снимке я увидел себя во время инициации. На груди всё ещё виднелся выжженный пепельный след от металлического листа. Ранг «Д», а рядом с ним красовалась цифра «1».

Я начал лихорадочно соображать. Выбранный ракурс на фото ясно давал понять, что снимок сделал человек, проводивший инициацию. И тут же стёр буквы с моей груди, как бы случайно задев рукой и уничтожив все улики.

Григорий Николаевич сработал максимально профессионально. И даже высокородные гости не решились с ним спорить. То есть он заодно с этими людьми в серых одеждах? Или вообще один из них?

Перед своим поступлением в магическую академию я немного подготовился и кое-что узнал. Например, ранг «Д» означал самый низкий уровень удержания силы, что нисколько меня не утешало. Фактически, маг с подобным рангом мог лишь использовать артефакты и контролировать передачу силы из одного накопителя в другой.

А вот что означала цифра, я понятия не имел. Не видел упоминания о подобном ни в одном источнике. Да и по слухам не припомню, чтобы кто-нибудь упоминал о подобных рангах.

– Что означает цифра на моей груди? – Я указал на снимок.

– Очень хороший вопрос, Александр Дмитриевич, – улыбнулся Штерн. – Я бы сказал – правильный. Как я уже упоминал, наша организация подчиняется исключительно императору. Мы устраняем последствия деятельности чужаков и не имеем морального права принять их в ряды КЛиРа. Однако от этого очень сложно уберечься. Вселение иномирцев происходит в любом возрасте и в любое время. Заранее предугадать данное явление невозможно. Но наши учёные нашли выход.

– Добавили в проверку эту цифру? – предположил я.

– И снова верно! – улыбнулся серый. – Среди жителей нашего мира иногда встречаются одарённые с удивительной устойчивостью к вселению чужаков. В ряды нашей организации мы принимаем только магов с уровнем иммунитета выше пятидесяти процентов. Офицерский состав определяется от семидесяти процентов и выше. Но ваш случай, господин Волков, уникальный. Именно поэтому я и прибыл лично.

– И сколько у меня? – сглотнув комок в горле, спросил я.

– Почти сто процентов. По крайней мере, точнее определить крайне сложно, – веско ответил Штерн. – Такого мы ещё не встречали. Я готов зачислить вас на первый курс нашего университета. Занятия начнутся завтра с утра. Если вас всё устраивает, разумеется.

– А если нет? – поинтересовался я, хотя понимал, что это действительно лучшее из того, что я мог получить в данной ситуации.

Настрой на учёбу никуда не делся. И хотя профиль был совсем другой, но кто знает… Возможно, так даже лучше. По крайней мере, мне не придется учиться с этими наглыми хлыщами и терпеть их скверный характер.

– А если нет, то мы продолжим нашу беседу, и я все-таки попытаюсь убедить вас в обратном… – пристально посмотрев на меня, произнес Штерн. Отступать он явно не собирался.

Я ещё немного подумал, взвешивая все «за» и «против», и ответил:

– Я согласен.

– Замечательно, – коротко кивнул Фёдор Иванович. Он достал из внутреннего кармана два конверта и протянул их мне.