– Я даже предположить не мог, что это твои дети, – заявил Ландерстерг в ответ на вопрос, почему не поделился такой информацией сразу. – Зная тебя и твою сеть агентов. Зная твою паранойю, Вайдхэн. Зная, что однажды ты почти помог Халлорану провернуть то же самое с Лаурой.

Его даже передернуло. При упоминании Лауры.

– То есть ты мне так отомстил?

– Месть – удел слабаков, неудачников и несчастных, – холодно ответил Ландерстерг. – Ни тем, ни другим, ни третьим, я, к твоему величайшему сожалению, не являюсь.

Он усмехнулся. Что ни говори, а напряженность между ними осталась. Причем не только с его стороны.

– Тогда к чему ты все это мне говоришь?

– К тому, что это твои дети. Но родились они в Аронгаре, а значит, у них автоматически аронгарское гражданство. Подумай об этом.

– Халлорану нужно было об этом думать. Когда он прятал моих детей. – Холод и ярость, улегшиеся было на дно, заворочались снова. – Потому что в первую очередь они именно мои дети.

– Ее тоже.

– Нет. Теперь уже нет.

Она могла сделать все по-другому. Могла, и тогда, возможно… внутри полыхнуло пламенем с такой силой, что на миг показалось – иссушит дотла, превратит в горстку пепла прямо на ровном месте. Потому что думать о том, что с Авророй Этроу у них могла получиться семья, с женщиной, которая походя ему лгала… Лгала о таком!

Он вышел от Ландерстерга, не прощаясь, хотя по-хорошему стоило бы его поблагодарить. Только благодаря ему, его быстрому содействию, Роархарн и Риярна живы, благодаря ему у него есть время, чтобы все объяснить детям. Чтобы стать для них настоящим отцом.

Но сейчас, когда после всех объяснений, состоявшихся не так давно – около часа назад – он стоял в разгромленной комнате и смотрел в сверкающие ненавистью глаза сына, так похожие на его, эта уверенность начинала таять. Что она с ними сделала? Что она вообще им о нем говорила?

– Мы не хотим здесь оставаться, – повторил Роа. – И не будем.

– Это не вам решать, – резко произнес он. – Даю вам два часа на то, чтобы навести здесь порядок.

– Или что? – дерзко спросил его сын.

– Или вы никогда больше не увидите свою мать.

Дочь широко распахнула глаза, а он уже повернулся к няне:

– Не помогать. Пусть сами уберут все, что разрушили. Все поломанное – выкинут. После этого позовете меня.

Няня хлопала глазами, судя по всему, лишившись дара речи. Только молча кивнула.

– Я тебя ненавижу. Ты никогда не будешь моим отцом. Никогда! – ударило в спину злое от сына, когда он шел к двери.

Развернувшись, встретился взглядом не просто с ребенком. Со зверенышем.

– Увидим, – ответил коротко и вышел.

С трудом сдержавшись, чтобы не начать крушить все прямо в детской, потому что если детскую ярость та комната выдержала, его способен был выдержать только тот бункер, который он построил для себя в Ровермарк. На случай, если придется защищать окружающих от спонтанности черного пламени.

Годы шли, тот бункер так и не пригодился, но, судя по тому, что он испытал за последние сутки, у изоляционной камеры есть все шансы себя проявить.

Ничего.

Он сумеет справиться с этим, как всегда справлялся со всем. Когда он рассказывал детям о том, что их отец вовсе не их отец, они тоже не сразу поверили. Но поверили. Поверили – он прочел это в их глазах. Со временем они примут и его как отца, и то, что они больше не будут жить с матерью. Изначально он тоже думал о том, чтобы запретить им встречаться с Авророй, запретить навсегда, но потом понял, что это не вариант.

Несколько встреч – и они сами не захотят ее видеть. Когда поймут, что она сделала. Когда повзрослеют и начнут разбираться, что к чему. Разумеется, есть вероятность, что Аврора захочет настроить их против него еще больше, но вряд ли посмеет сделать это в его присутствии. Все их встречи будут исключительно в его присутствии.

Споткнувшись взглядом о притихшую Дрим, вытянувшуюся вдоль стенки струной, он вытащил смартфон.

Пропущенный от Дейан.

В этот момент он испытал короткий укол совести: Дейан знала о его сумасшедшем графике, и никогда не напрягала ни звонками, ни вопросами, но сейчас… Сейчас, когда весь Рагран, да что там, весь мир стоит на ушах после того, как он мотался через три страны с детьми на руках, она заслужила его личные комментарии, а не официальный ответ пресс-службы для журналистов.

«Буду у тебя через полчаса», – сбросил короткое сообщение и кивнул шагнувшему к нему начальнику Службы безопасности.

– Летим дальше. Организуй мне сопровождение и можешь быть свободен. По организации безопасности у меня дома встретимся завтра.

Если раньше ему нужно было думать только о себе, теперь нужно думать еще и о детях. О том, как обеспечить им стопроцентную безопасность, о том, как выстроить распорядок их дня, и о том, как в связи со всем этим перестроить свой.

Глава 7

Аврора Этроу

– Вам принести еще что-нибудь, ферна? – спрашивает на аронгарском официантка, а я с трудом вспоминаю язык, на котором в принципе отлично разговариваю. Оно и неудивительно: я по-прежнему не спала, а после разговора с Ландерстергом испытывала одно-единственное желание – оказаться как можно дальше от этого их медицинского центра. В котором у меня забрали детей. Просто забрали и увезли, как будто они виарята, и я не могу перестать об этом думать. Об этом, а еще о том, что он мне сказал:

– Ваши дети – граждане Аронгары, и они же дети правящего Раграном. Подумайте, к чему это может привести, если вы попытаетесь это раздуть.

– И что вы мне предлагаете?

– Помириться с их отцом.

– Что, простите?!

– Он сейчас как раненый дракон, Аврора. Ему больно. И только вы можете его исцелить.

В жопу он раненый. И в голову. Раза три. Мне его исцелять?! После того, что он сделал?

– Принесите мою одежду, – сказала я. – Я хочу пройтись и подумать.

– Я не могу отпустить вас одну в таком состоянии.

– Я не спрашиваю, что вы можете, а чего не можете. Принесите мне мою одежду. Я хочу отсюда уйти.

– Журналисты и СМИ…

– Я умею управляться с журналистами и СМИ. Я вообще много что умею делать сама, – это звучит язвительно. – Хотя, возможно, на первый взгляд так не кажется. Надеюсь, я ясно выразилась?

– Ясно, риам Этроу. Более чем.

Я даже не сомневалась, что Ландерстерг все равно отправит кого-нибудь за мной «присмотреть», и не ошиблась.  Вон он торчит под окнами, точнее, невинно устроился на противоположной стороне улицы, развлекается, как может. Делает вид, что кого-то ждет. Тьфу!

И в этом они все, иртханы. Ты им говоришь: «Белое», а они тебе: «Черное». И по чешуе, что тебе это черное ни в одно место не вперлось. Особенно Черное пламя Раграна, чтоб его понос десять раз одолел.

Помириться с ним. Исцелить его.

Ага. Обязательно.

– Принесите еще чашку кофе, – попросила официантку, которая застыла у моего столика.

– Может быть, хотите десерт? Или сэндвич?

– Нет. Только кофе.

Девушка кивнула и отошла, а я облокотилась о стол. Кофе – пятая чашка, которую я буду пить – было и оставалось единственным, что позволяло мне не заснуть и хоть как-то держаться. Сил внутри меня не осталось, поэтому я брала в кредит, запуская в себя кофеин и выживая на адреналине.

По-хорошему, мне нужно было быть в гостинице, с Ларом. Но я не представляла, что я ему скажу. Как я ему это скажу. Что его брата и сестру забрал Вайдхэн, что наша семья… я даже не представляю, когда наша семья станет прежней, как я смогу их вернуть. Что Элегард Роа был агентом разведки Рэйнара Халлорана, и что все четыре года моей жизни, все это время, когда я думала, что все налаживается – фальшивка, подстава, игра политиков. Игра высокостоящих иртханов против друг друга.

Как это объяснить мальчику, которому едва-едва семь?

И который пережил двух «отцов», которым он не нужен. Третий вот тоже уже, на подходе.

– У вас не занято? – Я вскинула голову и обнаружила рядом со своим столиком мужчину. Плотные вьющиеся волосы, черные, в тугих спиралях колечки седины. Невысокий, примерно моего роста, обычного телосложения.

– Я не знакомлюсь, – отрезала коротко. И отвернулась, давая понять, что разговор окончен. Камартовым фларом им всем, что ли, намазано? Элегард говорил, что я в последнее время из дома не могу выйти, чтобы ко мне кто-то не приклеился, и это правда было так. Мужчины, даже понятия не имевшие, что я звезда балета, с какой-то радости просто на меня залипали, подходили знакомиться не просто в кафе или в ресторанах, а даже банально на улицах.

– Я и не собирался с вами знакомиться. В какой-то мере я знаю о вас все, Аврора Этроу.

Он отодвинул стул и сел, а я мысленно выругалась.

Понятно. Второй тип, как говорил тот же самый Элегард. Журналист под прикрытием.

– Интервью я не даю тоже, – резко в упор посмотрела на него. – Оставьте меня в покое, или…

– Мне не нужно от вас интервью. – Мужчина откинулся на спинку стула и улыбнулся: – Мне нужно, чтобы вы помогли нам защитить мир от иртханов.

Что?

ЧТО?!

Я начала подниматься, но он перехватил меня за руку:

– Сядьте, пожалуйста. Аврора. Мне очень нужно с вами поговорить. Вы прекрасно видите, что я один, без оружия, не собираюсь брать вас в заложницы и даже прекрасно знаю, что за вами следят, и что вы можете выйти из этого кафе, а я уже не смогу. Достаточно одного вашего крика.

Мой сопровождающий на той стороне тоже напрягся, это было заметно. Но это было лишь сотой долей того, как напряглась я.

– Мне не о чем говорить с террористами.

– Террористы не подсаживаются за столик с намерением поговорить, вы не находите? – Мужчина разжал пальцы, положил руки на скатерть. – Они действуют немного по-другому.

– Вы и действуете по-другому, – вот сейчас я готова была начать кричать. – Убивая невинных людей.

– Мы? Или те, кто хочет, чтобы их считали властелинами мира? Зачем нам убивать людей? Если мы изначально боремся за их права.

Он замолчал, потому что к столику приблизилась официантка. Принесла мне кофе, посмотрела на мужчину.

– Хотите что-нибудь заказать, ферн?

– Нет, благодарю.

Девушка ушла, а он посмотрел мне в глаза.

– Дайте мне пять минут, Аврора. Потом встанете и уйдете. Если хотите, позовете того парня. Да хоть прямо сейчас зовите его, но я тоже отец, и я тоже лишился своих детей, связавшись с сильными мира сего.

«Мне все равно», – захотелось заорать мне. – «Мне все равно, все, что вы говорите, ложь!»

Вместо этого я опустилась за столик и посмотрела на него в упор.

– Рад, что вы решили остаться. Теракты в Аронгаре – дело рук иртханов, Аврора. Зачем? Сейчас, когда их влияние в связи с драконами ослабевает – а вы сами видите, что происходит, вынужденное отключение щитов, люди перестают бояться драконов, в Ферверне чтобы удержать власть вынуждены делить ее с людьми – им нужен новый противник. Противник страшный настолько, чтобы защитить от него вас могли только они. Иртханы.

Я убрала руки под стол.

– И вы считаете, что я во все это поверю? В ваш бред?

– Вряд ли. Но хотя бы задумаетесь. Если вы хотя бы задумаетесь о том, что происходит, это уже хорошо. – Мужчина улыбнулся, но его улыбка тут же погасла. – Потому что присвоение власти – а именно это произошло в древности, и происходит даже по сей день – это не что иное, как тирания. Люди всегда были вторым сортом, они им и останутся. Пока иртханы продолжают править миром. Мы не собираемся никому мстить. Мы хотим, чтобы в свободном мире все были равны.

– Теракты, которые гремели несколько десятилетий назад, тоже организовали иртханы? – Я все-таки поднялась. – Мне все равно, что вы скажете. Мои дети наполовину иртханы, и мне плевать, какими намерениями вы руководствуетесь.

Я подхватила сумочку.