Выйдя из лифта, я столкнулась со стойкой другой секретарши, которая провела меня по длинному коридору, где я, наконец, оказалась лицом к лицу с секретаршей Каледина. Этот человек, должно быть, платит целое состояние только за эксплуатационные расходы, подумала я.

Я назвала свое имя – еще раз – и получила указание занять место в зоне ожидания. Я посмотрела на удобные диваны, стоящие друг напротив друга, и журнальный столик, на котором были аккуратно разложены журналы.

Я пришла пораньше – нарочно, чтобы осмотреться. Эмма и мой адвокат должны были появиться с минуты на минуту: я ни за что не собиралась идти на встречу один на один с этой акулой. Он уже почувствовал запах крови, и я поняла, что он сожрет меня. Я должна была точно решить, насколько сильно я не хочу, чтобы мне было больно, когда он это сделает.

– Эй! – услышала я дружелюбный голос Эммы и встала, чтобы поприветствовать ее и Бориса, моего адвоката. – Боже мой, это безумное место! Мне казалось, что нужно пройти мимо драконов, чтобы увидеть мастера подземелий, – пошутила она.

Я кивнула в знак полного согласия. Максим Леонидович вышел из двойных дверей своего, как я поняла, кабинета и посмотрел на каждого из нас. Он будто оценивал нас, как боец, выходящий на ринг с противником.

Я наклонилась, чтобы прошептать Эмме на ухо:

– Сильно претенциозный?

Она хихикнула и легонько ткнула меня локтем. Его глаза встретились с моими, и я снова испугалась, что при виде него у меня остановится сердце. Боже правый, как он был хорош! И опасен – этого я не должна забывать. Игнорируя нас, он повернулся, чтобы что–то тихо сказать своему секретарю, явно решив, что мы недостойные противники.

– Горяч. Чертовски сексуален, – прошептала она в ответ.

Я посмотрела на нее.

– Верно, но ты не можешь об этом даже думать. Этот человек, скорее всего, будет твоим начальником, – напомнила я ей.

Она посмотрела на меня и ухмыльнулась:

– И твоим.

Я потрясла головой, пытаясь выбросить из нее фантазию о нем и обо мне на моем столе. Нет, я бы никогда не осмелилась! Хотя, если бы он был кем–то другим, я бы определенно посмела. Мужчина был высоким темноволосым красавчиком, отчего у меня намокло между ног.

Его глаза снова встретились с моими.

– Встреча пройдет здесь, – объявил он, приглашая нас в свой кабинет.

Эмма, Борис и я вошли в огромный кабинет, стены которого были отделаны красным деревом. В комнате не было тех воздушных цветов, которые заставляли человека чувствовать себя желанным гостем. Я будто попала в мрачное подземелье. На мой вкус, кабинет был слишком темным и неприветливым, и я подумала, что он очень подходит своему хозяину. Пожилой мужчина сидел в удобном на вид кресле лицом к столу, на носу у него были очки в тонкой стальной оправе, и он изучал портфолио. Он даже не потрудился поднять головы, когда мы вошли. У претенциозного человека, очевидно, был претенциозный адвокат. Что это именно он, я поняла в ту же секунду, как только увидела его.

– Присаживайтесь. – Каледин указал на места возле стола, на котором лежала стопка картонных папок. Я уставилась на них так, словно они были ядовитыми змеями, готовыми укусить. Я знала, что это такое. Какие бы документы ни находились в этих папках, от них зависела судьба моей компании, а также моя собственная.

Мы прошли по настоящему восточному ковру, в оранжевых и коричневых тонах в тон комнате, и заняли свои места. Эмма и я сели на диван, а Борис напротив нас, оставив кожаное кресло во главе стола свободным для хозяина, как тот, вероятно, и ожидал. Меня так и подмывало встать и занять это место просто для того, чтобы позлить его.

– Это Эдуард Сергеевич, мой адвокат.

Мужчина что–то пробормотал, бросив на каждого из нас беглый взгляд, прежде чем вернуться к своему чтению.

– Это Борис Николаевич, мой адвокат, а с Эммой вы встречались на днях в магазине.

– Мельком, – кивнул он. – Могу я предложить кому-нибудь выпить? – спросил Максим Леонидович, подходя и становясь рядом с полным баром у стены.

Я намеренно посмотрела на крошечные часики с бриллиантами у себя на руке.

– Нет, спасибо, – сказала я, не нуждаясь в напоминании, что было десять часов утра.

Он ухмыльнулся и налил себе немного красного вина, прежде чем занять свое место.

– Я подготовил предложение, которое более чем справедливо. Мой адвокат ознакомился с ним, и я полагаю, вы захотите, чтобы ваш юридический отдел также ознакомился с ним.

Он ожидал приезда всего моего юридического отдела? Но у моего юриста всего пара помощников. Я поняла, что мне следовало захватить с собой побольше людей. Борис взял одну из папок на столе, я тоже. Эмма посмотрела на меня, прежде чем взять другую из стопки. Адвокат Каледина сидел молча, как будто его здесь вообще не было, и это пугало. Я подумала, что за таким демонстративным поведением стояла какая–то цель.

Я выбросила посторонние мысли из головы и сосредоточилась на предложении, лежащем передо мной. Пока я читала, я чувствовала, как мое сердце опускается в желудок. В ушах зазвенело, а во рту пересохло. Я надеялась, что никто не заметит, как дрожат мои руки, державшие бумаги, и изо всех сил старалась выглядеть так, будто все было совершенно нормально.

Я теряла свою должность, прими я его предложение. Я больше не была бы генеральным директором своей компании, я стала бы безработной. Совершенно потерянная, я посмотрела на Эмму, на лице которой было выражение печали, затем перевела взгляд на Бориса. Он все еще читал. Хорошо. Я хотела, чтобы он не пропустил то, что написано мелким шрифтом.

– Ну? – спросил Каледин, глядя на меня.

– Что «ну»? – огрызнулась я.

– Вы будете подписывать?

– Вы хотите, чтобы меня сместили с поста главы компании? – спросила я, желая услышать, как он произнесет эти слова.

– Именно так, – кивнул он, не сводя с меня глаз.

– Но почему?

– Я считаю, что смена руководства наилучшим образом отвечает интересам компании.

Я бросила на него сердитый взгляд в ответ, прежде чем снова вернуться к просмотру документов. Я была так зла, что мне было трудно контролировать свою внутреннюю реакцию – встать и в раздражении покинуть кабинет. Но я не могла так поступить. Не только я потеряла бы свою работу, но и все люди, которые работали на меня, тоже оказались бы на улице.

Борис наконец посмотрел на меня. Я знала, что он считал это честной сделкой. Так оно и было на бумаге, но для меня это было все равно что вырезать свое сердце.

– Мне бы хотелось несколько дней подумать об этом, – сказала я.

– Мы можем это устроить. Как насчет того, чтобы я зашел к вам в офис в понедельник?

Он вел себя так, словно говорил о том, чтобы зайти выпить кофе.

– Прекрасно.

Я встала, пожала ему руку, как профессионал, и вышла из кабинета с высоко поднятой головой. Я не хотела, чтобы он узнал, как сильно я выпотрошена. Мой адвокат спустился со мной и Эммой в вестибюль. Он столкнулся с кем–то из своих знакомых и извинился, пообещав позвонить мне во второй половине дня и высказать свое мнение и предложения по доработке. Я кивнула, не в силах вымолвить ни слова.

Как только мы вышли на улицу и отошли от огромных дверей, я заплакала. Эмма, утешая, поглаживала мою спину.

Я промокнула глаза салфеткой, стараясь не размазать макияж.

– Меня собираются уволить.

– Мне правда жаль. Может быть, мы сможем придумать какой-нибудь другой способ спасти компанию?

Я покачала головой.

– Мы обе знаем, что только Каледин проявил интерес к компании. И он уже ясно дал понять, что, если он уйдет, нами никто больше не заинтересуется. Она просто исчезнет. Его предложение – это единственный способ сохранить двери компании открытыми.

Мы шли по оживленной улице Москвы, и я надела свои солнцезащитные очки, спрятав глаза за большими темными стеклами.

– Я не понимаю! Он спросил меня, почему я хочу остаться. Я надеялась, он оценит, насколько я предана своему делу. И потом он вытворяет эту чушь?

– Это было подло.

– Мне нужно попытаться еще раз. Может быть, мне удастся убедить его дать мне шанс, например на испытательный срок. Я имею в виду, что это сэкономит ему деньги в долгосрочной перспективе. Я разбираюсь в этом бизнесе, у меня есть контакты в отрасли, которых у него просто не может быть, есть прочная репутация, – сказала я, отстаивая свою необходимость остаться на посту генерального директора.

Она глубоко вздохнула.

– Возможно, тебе удастся убедить его оставить тебя на руководящей должности, но не в качестве генерального директора.

У меня отвисла челюсть.

– Нет! Я не могу работать на кого–то другого в своей собственной компании!

– Прости, я просто предложила это тебе как способ удержаться в компании.

– Я знаю… Мы можем вызвать такси? – застонала я. – Эти каблуки не предназначены для того, чтобы ходить пешком.

Она рассмеялась.

– Я всего лишь шла за тобой.

– Спасибо… Я была застигнута врасплох. Я действительно думала, что он позволит мне остаться. Ух, хотела бы я пнуть его по голени за то, что он так меня обманул! – не могла успокоиться я.

Когда подъехало такси, мы забрались в него и направились в мой офис. Если сделка состоится, все произойдет быстро. Возможно, я провожу последние дни в качестве генерального директора своей компании. Мне было больно думать о будущем без моей компании. Меня убивала перспектива сидеть в стороне и наблюдать, как она процветает без меня. Я была уверена, что так и будет. Все кирпичики были на месте, оставалось только сложить их, чтобы построить ее благополучие.

Такси остановилось, я быстро расплатилась с водителем, спеша взглянуть на витрину магазина. Я лично подбирала ингредиенты для своей косметики, выбирала основные цвета и помогала создавать идеальные оттенки. Я касалась каждой части этого бизнеса. Каледин может оттолкнуть меня, но я буду знать, что все формулы принадлежат мне. Я сама создавала их!

Пока мы шли по магазину, я смотрела по сторонам. Я не могу его потерять. Не могу! Я была готова отбросить свою гордость в сторону, вернуться к этому высокомерному горячему придурку и умолять оставить за мной компанию. Это было бы унизительно и я бы ненавидела каждую наносекунду своего унижения, но если бы это позволило мне продолжать работать, я бы сделала это.

Глава 7

МАКСИМ

Тот взгляд Анны не отпускал меня все выходные. Я чувствовал себя немного виноватым. Я, наверное, никогда не забуду, как приоткрылся ее рот и опустились плечи, как подрагивали листы договора в ее руках, когда она его читала. Я сделал то, что задумал, и я получу то, что хотел. И она тоже.

Я знал, что уже заполучил ее, когда она попросила несколько дней отсрочки. Это означало, что она попытается придумать способ убедить меня позволить ей остаться. Она рассчитывала сохранить за собой пост генерального директора и растерялась, когда не нашла этого в условиях сделки. Если бы эта новость не застала ее врасплох, она бы подготовила встречное предложение.

Я подумывал о том, чтобы не менять положение Анны, когда составлял договор. Я почти это сделал, но вдруг понял, что у меня есть козырь. Женщина была не из тех, кто сдастся без серьезной борьбы. Я знал, что она амбициозна и увлечена своей компанией, на что я и рассчитывал. Она продолжит вести переговоры и, возможно, будет умолять позволить ей остаться. У меня было то, что хотела она, и у нее было то, в чем нуждался я. Я надеялся, что ситуация сыграет мне на руку.