Вечером перед тем, как отправиться в гостиницу, Мэрилин крепко обняла Клару и долго не выпускала из объятий. Потом слегка отстранила ее от себя и, с улыбкой глядя ей в глаза, сказала:

– Ты только глянь! Теперь я хорошо понимаю, почему Майкл в тебя влюбился!

Клара моментально вспыхнула, а Мэрилин продолжала:

– А ведь он был действительно в тебя влюблен. Я помню каждое слово из того письма, где он впервые написал мне о тебе: «Ма, эта английская девушка заставляет мое сердце петь. Мы, может, и находимся в состоянии войны, но при ней я всегда чувствую себя королем». Пять лет уже прошло. Иной раз кажется, будто целая жизнь и одновременно всего лишь одно мгновение.

Глаза Мэрилин были полны слез. А Клара была настолько потрясена, что даже говорить не могла.

– Спасибо тебе, – сказала Мэрилин, – за то, что сделала последние месяцы жизни моего мальчика такими драгоценными. О большем я, его мать, и просить бы не могла.

А на следующее утро Мэрилин уже стучалась в дверь Грейнджа, одетая словно для вечеринки в саду. Она даже немного покружилась и спросила:

– Похожа я на принцессу Элизабет, а?

Ничуть она не была похожа ни на принцессу Элизабет, ни на любую другую англичанку, хотя Клара так и не сумела понять, что именно делает ее такой непохожей на них: может, яркое живое лицо? Или обаяние? Или потрясающая внешность?

– А что, это нормально – есть по утрам копченую селедку? И хоть я знала, как вы, англичане, любите чай, но понятия не имела, что здесь это всеобщая одержимость!

Они пошли прогуляться по главной улице Лавенхэма, и Мэрилин там восхищало буквально все, даже какой-то пьяница, чего-то требовавший у дверей почтового отделения. У Клары этот тип как раз ни малейшего восторга не вызвал, ей казалось, что он попросту портит пейзаж, который без него был бы весьма привлекательным.

– Я, пожалуй, дам ему немного мелочи, – сказала Мэрилин. – Пусть купит себе выпивку.

– Не-ет, не надо, – Клара даже немного растерялась. – Или, если уж вам так хочется, купите ему лучше эклсскую слойку или… – Ей так хотелось показать Мэрилин Лавенхэм в самом лучшем виде, а он представал перед ней в весьма неприглядном обличье. Но у Мэрилин, похоже, подобные сцены не вызывали ни капли раздражения. Ей легко доставить удовольствие, думала Клара, но дело не только в этом. Просто Мэрилин, как и ее сын, обладает щедрой благородной душой.

Они как раз наслаждались тюдоровским стилем, в котором была некогда построена старинная прядильная фабрика, когда Клара краем глаза заметила змеей крадущегося к ним Джулиана Уайта. «О нет!» – только и успела подумать она, а он уже оказался рядом и моментально завоевал внимание Мэрилин, демонстрируя свои великолепные «английские» манеры. Это было похоже на некий сеанс гипноза. Они обсудили достоинства гостиницы «Шиллинг Армз», а потом, склонившись к Мэрилин, Джулиан заговорщическим тоном спросил:

– А как вам наш Шиллинг-Грейндж?

Наш?

– Ну, сам дом, конечно, весьма обветшал, однако я легко могу себе представить, что, если потратить на него некую сумму и превратить его в отель, туристы с удовольствием сюда поедут. Во всяком случае, мы, американцы, были бы в восторге. Хотя подобный проект, разумеется, потребует немалых вложений.

– Неужели вы думаете, что об этом никто не помышлял?

– Кто? – тут же вмешалась Клара, которая, навострив уши, слушала их разговор. – Кто же помышляет об этом? – «Брауни, конечно! – думала она. – “Богатый юрист из дома с колоннами”. Именно он за всем этим стоит».

Но Джулиан, игнорируя ее вопрос, предложил:

– У меня в следующий уик-энд состоится суаре, не желаете ли и вы, милые дамы, к нам присоединиться?

Раньше он Клару никогда на свои «суаре» не приглашал – во всяком случае, с тех пор, как она разорвала с ним помолвку.

– У меня дети, – сказала Клара.

Как тебе известно.

– Мне очень жаль, – сказала Мэрилин, – но я приехала всего на несколько дней. Однако вскоре я вновь сюда приеду и уж тогда непременно прихвачу с собой туфли для танцев, так что не оставляйте надежды!

Джулиан пообещал, что не оставит, и, ликуя, поцеловал Мэрилин обе руки – свои руки Клара решила упорно держать в карманах.

«Господи, да он даже со спины выглядит до отвращения самодовольным! – думала Клара, презрительно глядя вслед удаляющемуся Джулиану. – Интересно, как ему удается даже походку свою сделать настолько привилегированной?» – недоумевала она. И тут Мэрилин нежно проворковала:

– Да он же настоящий чаровник, ты не находишь?

– Это Джулиан… – осторожно заметила Клара. – Помните, я вам о нем писала?

Мэрилин была потрясена.

– Твой бывший жених? Господи, какая же я недогадливая!

Клара даже губу прикусила: ее вроде бы и не должно было раздражать, что Мэрилин ни о чем не догадалась, но почему-то раздражало.

– И с тех пор ты больше никого не встретила?

Это было еще одно свойство Мэрилин, которое сейчас начинало проявляться: она была невероятно, бесконечно любопытна. И, похоже, была не против, чтобы у Клары кто-то появился и она начала новую жизнь, а Майкл так и остался навсегда в 1944-м. Нет, тут же передумала Клара, ей, конечно, гибель Майкла далеко не безразлична, но она ее приняла. Она реалистка.

– Да нет, пожалуй, встретила, – осторожно начала Клара. – Во всяком случае, мне так казалось. Но он что-то не горит желанием со мной встречаться.

Никаких дальнейших шагов Виктор Брейтуэйт с тех пор действительно не предпринимал. Мне, должно быть, просто показалось, думала Клара, что он смотрел на меня как-то по-особому. Никакое это было не восхищение, а элементарная воспитанность. А если капелька восхищения в его взгляде и была, то восхищался он, скорее всего, дивным морским пейзажем, а вовсе не ею. Она была абсолютно уверена, что он непременно ей позвонит, но он так и не позвонил, и это мучило ее почти так же сильно, как и досада на себя за столь неправильную оценку ситуации.

– Он что, женат?

– Я… нет, его жена умерла.

– Хммм… – протянула Мэрилин. – Ты в одном из писем упоминала еще о каком-то особенном соседе? Его, кажется, Айвен зовут? Почти как русского царя Ивана Грозного?

– Нет, его зовут Айвор. – Клара притворилась, будто не понимает, что Мэрилин имеет в виду. Хотя ее определение особенный сосед практически сразу все расставило по своим местам. – Н-ну…

– А он женат?

– Полагаю, что да.

– Ну так забудь о нем!

Мэрилин, конечно, мало что известно, но, может, и впрямь вся эта история, полная бесконечных неясностей и осложнений, просто выдумана самой Кларой? И как бы она ее для себя ни приукрашивала, Айвор сейчас со своей женой, а не с ней.

– Тебе ведь когда-нибудь захочется завести и собственных детей, верно?

Нет, вот детей заводить Клара как раз совсем не хотела. Понимание этого возникло у нее уже давно и постепенно росло – примерно так, по ее представлениям, растет и ребенок в чреве матери. Что-то вроде короткого замыкания произошло, когда Джуди сказала ей, что хочет детей, и Клара вдруг очень ясно поняла, что всей душой ей сочувствует, но ей самой это чуждо. Ей совершенно не хотелось иметь своих детей. Все вокруг были уверены, что и она захочет родить ребенка – да она и сама так раньше считала, однако ей все чаще стало казаться, что подобного желания у нее нет. И это не имело никакого отношения ни к окружающим, ни к Майклу, ни к Айвору, ни к каким-то надоедливым поклонникам. Это имело отношение только к ней самой.

Она не хотела рожать детей.

Она хотела получать их такими, какими они были у нее сейчас – дети, рожденные другими людьми. Ей хотелось растить их и воспитывать. Работать воспитательницей.

Иногда Кларе было любопытно: а что, если подобные чувства испытывают миссис Гаррард и мисс Купер, ведь они примерно одного с ней возраста? Мисс Купер была этакой богемной особой, и Кларе казалось, что ей бы в самый раз иметь хоть пятерых детей, хоть наоборот – ни одного.

– Я пока не знаю, не уверена, – солгала Клара, и Мэрилин ей улыбнулась, только вот было неясно, что же в действительности означала эта улыбка.

Но до чего же манеры Мэрилин были похожи на манеры Майкла! Она, как и он, могла внезапно остановиться и некоторое время постоять, неуклюже ссутулившись, а потом выпрямиться и продолжать путь. Благодаря всем этим мелочам Клара чувствовала все большую близость к Мэрилин – и через нее к Майклу.

* * *

В тот вечер Клара рассказала Мэрилин о том, что их детскому дому, возможно, грозит переезд, и объяснила, что Совет графства воспринимает Грейндж как некоего «белого слона» или как «финансовую дыру».

Мэрилин слегка поскребла подбородок (в точности как это сделал бы Майкл) и сказала:

– И что ты думаешь делать?

– Я собираюсь этому помешать, – решительно заявила Клара. Такие женщины, как Мэрилин, почему-то внушают решимость. – Я считаю, что это неправильно, и хочу это им доказать.

Мэрилин протянула руку и ласково, но с силой сжала колено Клары, даже нейлоновый чулок на нем собрался складочками. А потом сказала:

– Вот и еще одна причина, почему Майкл сразу так сильно тебя полюбил.

Мэрилин утверждала, что к девочкам не привыкла и с мальчиками у нее «как-то опыта больше». И лишь по таким вот брошенным мимоходом замечаниям Клара могла понять, сколь глубок колодец ее горя, и каждый раз, услышав от Мэрилин что-нибудь в этом роде, чувствовала комок в горле.

В субботу Мэрилин вошла на кухню через заднюю дверь, когда большинство детей еще только доедали завтрак и только Рита успела проглотить свою порцию и улизнуть в сарай – разучивать очередную фортепианную пьесу. Ивлин, как всегда, следила, не останется ли чего на тарелках.

– Я хочу сделать несколько фотографий на память, и мне нужен помощник, – сказала Мэрилин. – Нужно же привезти в Штаты картинки из английской жизни. Вот ты, например, мне вполне подошла бы. – И она указала на Джойс. Та испуганно съежилась под этим указующим перстом с наманикюренным ногтем.

– Только не я… – пролепетала Джойс. – Я не могу.

– А почему? Что с тобой такое? – спросила Мэрилин.

– Я же едва хожу! – насупилась Джойс.

– Пожалуйста, веди себя как следует! – тут же шепнула ей Клара.

– И что же с тобой приключилось? – Вопрос звучал участливо, но Клара вспыхнула: ей стало жалко Джойс, ведь она так не любила разговоров о своей болезни.

– Полиомиелит.

– Ужасная болезнь! – искренне посочувствовала Мэрилин. – Помнится, когда Майкл был маленький, я все время боялась, что он заразится. Но сейчас-то ты, детка, выглядишь вполне крепкой и сильной.

– Ничего я не сильная! – возразила Джойс с выражением крайнего упрямства на лице и так крепко стиснула зубы, что желваки заходили.

Клара внимательно за обеими наблюдала: ей было интересно, чем закончится столкновение этих сильных характеров.

– Так ты можешь мне помочь или не можешь? – снова спросила Мэрилин.

– Могу, наверное, но только с тележкой или с палкой.

– Ну так идем!

И Джойс послушно встала. Мэрилин победила. Джойс надела свой ортопедический башмак, а волосы свободно распустила по плечам. Клара только удивлялась, глядя на нее.

Лишь заметив, что Джойс полностью готова, а личико у нее теперь застенчиво-испуганное, как у крысенка, Мэрилин смягчилась и с грустью обронила:

– Жаль, что у меня так мало фотографий моего Майкла…