Кат согласно промычала что-то нечленораздельное. Подозреваю, непечатное и очень витиеватое, но просить повторить вслух я не стала. Мало ли, травмирует еще нежную и хрупкую психику некоторых поднятых тут. А она и так на грани, судя по нервно дергающемуся хвосту одного чешуйчатого и впечатляющему, мрачному молчанию свеже опознанного лорда.

– Как же… Вашество… Как же… А… – Зигмунд поднял на своего хозяина полный трагедии взгляд и изобразил что-то вроде обморока. Даже лапкой задней подергал, для пущей достоверности. Муженек же…

Лорд Рамиро оказался покрепче и попрактичнее. Он подался вперед и задал всего один единственный вопрос:

– А мы можем что-нибудь сделать, чтобы остановить или обратить этот процесс?

От такой постановки вопроса у меня нервно дернулся глаз. В который раз за этот вечер и все по той же незаурядной причине. Точнее – по двум причинам. Вон, сидят на колченогой табуретке, качаются и с такой надеждой пялятся на нас с Катрин, что даже мне стало неудобно.

Мне. Некроманту. Ей-Бездна, куда катится мир?

– Лорд Холидрейк, я, конечно, очень, вот просто смерть как извиняюсь, – кашлянула Катрин и бросила на меня крайне выразительный взгляд. Мол, твои клиенты, почему я за тебя отдуваюсь? Но совесть во мне так и не проснулась, так что пришлось госпоже целителю продолжать говорить. – И искренне благодарна вам за такую святую веру в наши силы, но… Как бы… Это не совсем наш профиль. Может, вам к кому-нибудь рангом повыше там, с опытом побольше, а? Хотите дам адресок потрясающего малефика?

– Леди Кат, – вашество на такие сладкие речи откровенно не повелся. Только глянул снисходительно на блондинку и небрежно кивнул головой в сторону ее рабочего стола. – Пусть я и мертв уже лет сто, если не больше, но даже я понимаю, что за некоторые ваши эксперименты можно и в тюрьму угодить. Или лишиться лицензии на работу. Или еще что-нибудь, поинтереснее получить. И что-то мне подсказывает, что в рамки программы обучения эксперименты такого рода мало вписываются, верно?

Я аж присвистнула от восхищения. И мысленно искренне понадеялась, что этот зомбик умеет быстро бегать. Потому что нет страшнее зверя, чем уличенный в незаконном творчестве целитель. Уж я-то знаю, довелось как-то на себе испытать!

Вот только, к моему вящему удивлению, Де Велс даже не нахмурилась, не то что разозлилась. Скрестив руки на груди, она недовольно цокнула языком и восхищенно так протянула:

– Знаешь, гадость моя, а я тебе почти завидую.... Мужчина, умеющий так элегантно угрожать в наше время такая редкость!

– Могу подарить, мне не жалко, – выдавила я из себя очень уж добрую улыбку . И что некоторых так передернуло-то? – Только учти – дракон Зигмунд идет в комплекте. Устроит такое приданое?

Катрин окинула внимательным взглядом сидящего на коленях у Рамиро Зиги. В голубых глазах блеснул недобрый огонек исследовательского интереса, и бедный чешуйчатый зомбик аж побледнел остатками собственной кожи. И тут же подпрыгнул от возмущения:

– Невестушка, да что ты говоришь? А как же это… В горе и радости? В болезни и в здравии?! Нет уж, другой мы уже отданы и клятве своей верны. Да, вашество? Я все правильно говорю?

По губам его хозяина скользнула тонкая улыбка. Кажется, он оценил мою не очень элегантную попытку от них избавиться. И, похоже, она его изрядно позабавила. И ведь хорош собой, демоняка! Даже невольно завидую его избраннице.

Ой, нет, это ж я. Погорячилась, не завидую. Верну с приданным и сверху доплачу еще!.

– Действительно, невестушка, чего это ты? – тут же откликнулась Кат. – Такого роскошного мужика передаривать никак нельзя. Тем более, когда вас связывают та-а-акие крепкие узы!

Вот тут я насторожилась, ей-Тьма. И ласково так, аккуратно переспросила:

– Это ты на что намекаешь, целитель не дай бог?

– На связь призывателя и призванных. А ты о чем подумала? – на меня глянули не менее подозрительно. И так сощурились, что инстинкт самосохранения жалобно заныл где-то в глубине моей черной души. Он, инстинкт этот, тонко так намекал, что у Де Велс была потрясающая (и бесячая) черта, а именно – отменный нюх на тайны и секреты.

На чужие тайны и секреты, конечно же. И если я не хочу получить совсем не случайное отравление, стоило бы быть поаккуратнее. Целители народ не злой, но с отменной памятью и коллекцией убойных зелий на все случаи жизни.

Это я еще на первом курсе, после нашего фееричного знакомства усвоила.

– Ну…

– А, так ты все-таки созрела, чтобы объяснить мне и свой статус «невестушки», и первую брачную ночь на пороге моей комнаты, да? – состроила коварную физиономию Катрин. И радостно хлопнула в ладоши. – Чудесно, даже особо опасные зелья не пригодились. Я-то думала тебя опять всю ночь пытать придется, а оно вон как обернулось! Главное, правильный рычаг применить, да, гадость моя?

– Тьма… – обреченно застонала я, спрятав лицо в ладони. – Я надеялась, что ты это не заметишь.

– Я? Не замечу? Мы сейчас точно про меня говорим? Про несравненную Катрин Де Велс? Головную боль всея факультета целителей? Ну-с, я жду, Хель. Более подробную версию твоих ночных приключений с пояснениями, как ты умудрилась стать Хеленой Холидрейк. И да. Когда мы будем радовать этой новостью деканат? Ты же не хочешь получить диплом на неверную фамилию, а?

И этот человек искренне удивляется, за что ж ее так не любят в нашей Академии. Тьма, да она б вопросы попроще задавала, жить было бы на-а-амного легче. Но тогда это была бы уже не Катрин.

– Де Велс, вот скажи мне… Как от спасения двух проклятых мертвецов мы дошли до моей личной жизни, а?

– Легко, – невозмутимо откликнулась эта зараза. И принялась перечислять, по очереди загибая пальцы левой руки. – Тебя называют «невестушка» – это раз. Эта болтливая букашка все время намекает на уже принесенные клятвы – это два. И три. Я, может, и целитель, но общемагические дисциплины для общего развития тоже посещала. И разглядеть почти полностью сформированную привязку в состоянии. Ну это так, к слову.

– Я?! – задохнулся возмущением гордый дракон Зигмунд. – Букашка?! Слушайте, леди, я, конечно, уважительно отношусь к вашему полу, вашему занятию, однако такого оскорбления моя нежная душа просто не может стерпеть!

– И что ты мне сделаешь? – скептично уточнила Кат. Впечатленной она не выглядела, испуганной – тем более. Я, если честно, даже представлять не хочу, чего она действительно могла бы испугаться.

Ей-Тьма, своих кошмаров хватает, чтоб по ночам не спать.

– Да я… Да вас… Да я вас…

Зигмунд пыжился, пыхтел и хватал открытой пастью воздух. А потом взял, вздыбил хребет, оскалился и низко так зашипел, пустив струйку дыма из ноздрей:

– Вашес-с-с-ство! Только прикажите, и я её с-с-с-сожру! С-с-сожгу! Уничтож-ж-жу! Ну прикажите, а!

– Отравишься, – коротко отрезал лорд Холидрейк. И вздохнул украдкой, положив ладонь на обиженно шипящего дракончика. – К тому же, леди Катрин не хотела тебя обидеть. Ведь так?

Темные глаза на слишком уж симпатичном лице смотрели на нас пристально, выжидающе. Но если вашество рассчитывал вызвать чувство вины у некоторых, то это он не по адресу обратился. Катрин лишь плечом дернула, невинно улыбнувшись:

– Конечно, нет. Если б я действительно хотела вас обидеть, вы бы это сразу бы заметили. Еще на стадии знакомства с бедным бывшим одуванчиком.

– Кат…

– Ой, ну подумаешь, какие зомби нынче нежные пошли. Слово лишнего им не скажи! И, да, гадость моя. я все еще жду подробный рассказ о ваших приключениях, гадость моя. Очень. Подробный. Рассказ.

– Может, оставим его до уютных посиделок за рюмкой чая? – попыталась отвертеться я. – У нас же есть дело. Важное. Срочное. Нужно придумать, что делать с нашими найденышами.

– Нашими? – вздернула брови вверх Кат. И тон у нее был такой многозначительный, что даже Зиги замер. Да и меня чуточку проняло. Так сильно, что я состроила жалобное выражение лица, впервые за всю свою жизнь:

– Кат, ну ты же не бросишь меня с этим…этой красотой в одиночестве? Тем более, тут такой простор для экспериментов. Разве ты откажешься от такой шикарной возможности? Да и ребята согласны, правда?

Судя по лицам моих мертвецов – они были очень даже НЕ согласны. Особенно Зигмунд, у которого с Кат сразу сложились «прекрасные дружеские отношения». Но возражать опасались, глядя на то, как мои пальцы складываются в очередное боевое плетение. Согласно Уставу Академии, колдовать в стенах общежития строго запрещено. Но когда это и кого останавливало? Особенно меня?

– Да, леди Катрин. Мы согласны, – наконец, кивнул головой Рамиро. Зигмунд пыхтел молча, ему предусмотрительный хозяин успел зажать пасть рукой, не дав разразиться очередной тирадой. – Скажем так… Вверяем себя в ваши руки и надеемся на вашу милость.

– Ну надо же… – почти натурально удивилась Де Велс. – Милость. У целителя. Это что-то новенькое. А не боитесь, что я вас в лаборатории сгною? Или еще что похуже придумаю, а?

– Не боимся, леди Кат, – тут на лице Холидрейка расцвета искренняя и даже почти счастливая улыбка. – Мертвецам, знаете ли, сложно чего-то бояться. Так что? Вы согласны?

Катрин нахмурилась, дуя губы и явно борясь с собственными внутренними демонами. Вот только последние оказались сильнее, и спустя пару минут она обреченно простонала, ударив кулаком по кровати:

– Бездна с тобой, Хель. Считай, уговорила ты меня, Тьма тебя побери. Но есть один нюанс.

– Это какой еще?

– Мне мертвецов в комнате держать вот вообще не улыбается, в лаборатории не закроешь – там нынче прямо проходной двор, а не место уединения для бедного целителя. Так что возникает очень уж нетривиальный вопрос…

Тут она взмахом руки указала на сидящую перед нами парочку и выдала:

– Где мы этот опытный материал прятать будем?

Глава 4

Утро не бывает добрым. Особенно в общаге Академии. Вдвойне особенно, когда вместо вежливого стука в дверь тебе эту самую дверь выбивают. С ноги. И бодро рапортуют во всю луженую глотку, Тьма ее побери!

– Адептка Эланд! Соизвольте поднять себя и пойти на новый виток адских мук, по ошибке названных учебой!

– Да чтоб тебе целители наши попались в недобрый час, – искренне пожелала я всех благ нашему старосте и спрятала голову под подушку. Мозг откровенно отказывался просыпаться, организм требовал долежать еще пару-тройку часиков в уютном гнезде из одеял, но кто бы дал!

– Считаю до трех, Эланд, – невозмутимо откликнулась эта псина сутулая, по имени Сол Ноттинг. Мрачная жердь под два метра роста обладала недюжим талантом в темной магии и просто завидным терпением. А еще отличалась умом, сообразительностью и просто зверскими методами побудки и принуждения собственных однокурсников.

Плавали, знаем. Заклятье подчинения штука, конечно, полезная и даже очень интересная, но не тогда, когда его на тебе применяют.

– Ноттинг, сгинь в Бездну, – от души пожелала я ему счастья, добра и долгой жизни. Но голову от подушки оторвала. И даже смогла глаза продрать, глянув на старосту недовольно и очень уж выразительно. – Стук в дверь для слабаков, да?

– Ага, – простодушно пожал плечами Сол. – Отвратно выглядишь, кстати. Уверена, что сама до учебного корпуса дойдешь? А то могу помочь, поднять по доброте душевной.

– Обойдусь без посторонних, – широко зевнув, я с хрустом потянулась, расправив плечи. И ткнула пальцем за спину Сола. – Если что – дверь там. Будет, когда ты поставишь ее на место и закроешь за собой.

Спровадить этого поборника учебной дисциплины удалось не сразу. Хорошо хоть дверь на место поставил, и на том спасибо. Но стоило воцариться в комнате блаженной тишине, как я вновь рухнула на кровать. Даже глаза закрыла, планируя нагло покемарить еще несколько минут, и уже принялась мысленно считать милых, маленьких скелетов.

– Раз скелет… Два скелет… Три скелет… – бормотала я себе под нос. Только вот расслабиться никак не получалось. Свербило что-то на краю сознания. Что-то такое крупное, проблемное, проклятое и…

Бам-с. Бух. Бздынь!