Волколак заинтересованно потёр большие ладони. От каждого моего предложения он чувствовал себя в выигрыше. Сам того не понимая, Свирепый рык продал свой народ… продал их будущее, за рыбу.

– Он мой пленник. До тех пор, пока я не буду уверен, что ты нас не обманул и не отравил меня всеми этими мясными угощениями.

– Ну что вы, торговый друг, мы ведь теперь друзья, а друзья друг друга не обманывают… – Разведя руки в сторону, заставил волколака смеяться. Ему мой широкий жест и простетски наивный тон пришёлся по нраву. – Ступай торговый друг, Свирепый рык, верни мне моего Мудагара и бойцов, а я пока распоряжусь приготовить коров и картофель. Пусть твои парни заберут его как будут готовы.

Волколак одобрительно прорычал, поднялся, а затем, когда я уже собирался уходить, тихо спросил:

– Я убил много твоих слуг, ты меня ненавидишь, Бог?

Бог… бля-я-я-я, к этому титулу придётся привыкать.

– Зови меня как и все, Матвеем. Ты мне неприятен, Свирепый рык, но я тебя не ненавижу… я ведь тоже убил много ваших братьев и сестёр.

– Хе-хе, не обиженка, хорошо… хищная порода, значит точно не обманишь… – Усмехнулся волколак, отправляясь решать свои дела.

Глава 6

В условиях, когда неугомонная малышня вечно бегает, а взрослые движутся по своим делам, подсчитывать население приходилось путём опроса глав семей. Сначала на деревянной дощечке выцарапывал название рода. Затем проводил опрос о численности. Хорошо, когда глава семьи молод, и память его ещё нормально функционирует. Хреново, когда старикан с деменцией, и имени своего не помня, детей настругал, что на целый взвод хватит. Несколько раз приходилось прям в следователя играть, выяснять кто от кого и сколько. Кролли были очень многочисленным народом и, к тому же, плодовитым. Дети у них вынашивались не девять месяцев, а гораздо быстрее, да и рождались обычно не по одному, а по двое-трое и больше. Война отняла у нас многих, но при обходе кролли я видел, что это ни чуть не повлияло на женщин и их готовность рожать. Многие были беременны, и несмотря на это, работали как и другие.

Собрав информацию о роде кролли, записав число каждой из семей, двигаюсь к общаге му. Детей у них в разы меньше, чем у кролли, из-за большого количества задействованных в армии мужчин (по причине их силы), в поселении преобладают числом женщины и старики. Посчитал и записал их довольно быстро, после на пальцах пересчитал решивших остаться с нами хищников и отправился в дом, складывать общие, полученные данные.

Разложив на столе деревянные таблички, в первую очередь посчитал детей.

Девяносто семь грудничков и ползающих… Восемьдесят семь от кролли, десять от му. Нацарапав число на деревяшке, перехожу к следующей, главной прослойке населения, к работоспособным и полезным. Четыреста сорок. Из них триста двадцать кролли, сто двадцать му. В числе их дети от, примерно, годиков восьми и до шестидесяти-семидесяти лет. Ну и в конце… старики, а с ними оставшиеся без конечностей после боёв инвалиды (они у нас тоже были). Общим числом их набралось лишь два десятка. Девять пенсионеров, в число которых Мудра попросил его не заносить, и одиннадцать калек, лишившихся ноги, руки, а кто-то и того, и того разом.

Итого, общее число племён му и кролли составляло пятьсот пятьдесят семь жителей. Информацию о выр-выр пока не собирал. Многие, поддавшись паники, разделились во время боя, кто-то остался в Озёрном, кто-то пропал, кто-то прибыл с нами в деревню. Старейшина выдр почти ничего не знал о числе племени. Потому и выискивать их, подсчитывать, бегая за каждым из их сородичей по деревне, я не стал. Дав поручение главе выр-выр вечером собрать всех своих сородичей, попросил их самих посчитаться и потом назвать мне число. После, с первым караваном в Озрёный, я отправлю кого-нибудь смышлёного, чтобы тот так же подсчитал выдр и вместе с рыбой доставил мне информацию.

– 557 жителей… четыре тонны картошки я раздал сразу, теперь в моих личных запасах есть ещё столько же… Итого, если объединить запасы, примерно четырнадцать кило на человека. К этому прибавим коров, их у нас после обмена осталось ровно двадцать. Не считая телят и быков, дойных коров половина, то есть десять. Раньше каждая давала приблизительно два ведра молока в день, около 17–20 литров. Сейчас, когда корма под снегом, а запасы сена истощаются, удой упадёт, пускай на половину или даже больше, в любом случае, мы будем иметь 7 литров с одной или 70 литров со всех в сутки. 70-т литров умножаю на 30-ть дней и получаю 2100 литров молока на месяц, в учёт беру лишь племена кролли и му. Разделив литры на общее число этих двух народов, получаю число 3,7 литра молока в месяц на душу ребёнка, взрослого и старика. Итого, на месяц, у нас 17-ть кг. картошки и три литра молока каждому… Пиздец блять. Хоть ты продуктовые карточки выдавай и в очереди людей выстраивай на получение провианта.

– Где же я лоханулся… почему считал, что еды хватит нам до весны? Думай Матвейка, думай… – Руками схватившись за голову, повис над столом и своими деревянными табличками. Первая моя ошибка, я посчитал кролли и му сразу двух поселений: тех, что сейчас в Озёрном, и тех, что сейчас со мной, в деревне. Вторая, не учёл личные запасы моих жителей. Третье, полностью исключил возможность какого-либо сбора и охоты поселенцев. Они ведь как-то раньше и без меня выживали. Четвертая ошибка, не посчитал мясо уже забитых коров, что му сушили на зиму, готовя запасы. Также дела обстоят и с рыбой. Ну и пятое, пик-пик… Пойманных зверьков я запретил забивать без особой на то нужды. Только их, не считая потомства, уже почти три десятка, а это, между прочим, тоже добрые килограмм сто мяса.

Итого, если взять во внимание решение хищников отойти за реку, позволить нам спокойно жить, мы уже сейчас без рыбы имеем запас на чистые полтора месяца. Если к этому добавить рыбу, хоть какие-то охотничьи успехи моих кролли и му, а так же мой минимальный прогресс в работе с теплицей, то до весны провианта нам хватит железно. Даже, возможно, пик-пик и быков не придётся резать…

– Хорошо. – Закончив со своими приблизительными подсчётами, потянулся в кресле. Лёгкая усталость от беготни, плюс моральная заёбанность пробудили желание перекусить. Поинтересовавшись как дела у Кобо и Мудагара, прошу Хохо приготовить ужин. И женщина, послушно, скромно и в меру накрывает стол, на котором виднеются всего три порции. Для меня, её и Муррки. Богиня подобного решение со стороны крольчихи не оценила, как и ранее нахмурилась. Только Хохо, встретившись с ней взглядом, поспешила отвернуться. Она всё ещё её боялась Эсфею, но уже чутка меньше, чем раньше.

Специально сев напротив скучающей в углу богини, не скрывая удовольствия, с улыбкой подразнивая ту, уплетал пюрешку приготовленную из натуральных клубней картофеля и с куском варенного мяса. Запивая молоком, смаковал каждый кусочек, радуясь тому, как складываются в нашем поселении дела. Впервые всё шло настолько хорошо, гладко и ясно, что я был готов разорваться от восторга и радости. Друзья живы, враги воюют друг с другом, и вот-вот станут мне союзниками, а я… я наконец-то могу творить! Могу с головой окунуться в крафт, в изучение своих способностей, силы и, конечно же, жителей (или жительниц) этого мира. Вспомнив утончённую выдрочку, усмехнулся… она была чертовски горяча, но в первую очередь стоит навестить Белую, я ведь обещал.

– Твоя довольная рожа раздражает. Может расскажешь, что случилось? – Из своего угла, наблюдая за тем, как мы едим, недовольно выплюнула богиня. Тон её меня нисколько не огорчил. Грубовато конечно же, но плевать. Говорила она не на местном языке, я понял это по вопросительным взглядам моих спутниц, потому простил ей детскую колкость и смолчал.

– Чего лжебогиня хотела? – Спросила Хохо.

– Прогуляться, воздухом подышать. – От моего косвенного предложения съебнуть, Эсфея раздражённо закатила глаза, а Хохо понимающе кивнула. Продолжая молчать и кидать в меня ненавистные косые взгляды, Эсфея проиграла войну в гляделки и, в конце концов, вновь высокомерно выдала:

– Ты считаешь это нормально, есть в присутствии гостя, даже не предложив ему корки хлеба. Разве может верующий так поступать, тем более когда гость в его доме сам Бог.

Хера се, как мы заговорили, а ведь помнится мне, давеча кто-то пытался разрушить мне врата, хотел проткнут мне ногу мечом, потом переманить моих друзей на свою сторону, и тут такое…

– Гнать в шею таких гостей как ты, да вам тут как мёдом намазано, всё не уходите. О боже… – Не выдержав, отодвинул в сторонку тарелку. – Эсфея, когда до тебя дойдёт? Я не вижу в тебе Бога, не вижу личность, достойную поклонения или даже сочувствия, лишь только проблему. Хочешь другого к себе отношения? Хорошо, прошу тебя, как старика Хоттабыча, «Яви чудо»! Да такое, чтоб пользу поселению нашему принесло, тогда будет тебе и еда, и кровать, и даже алтарь, соответствующий твоим приложенным усилиям, мы построим. Делай хоть что-то для нас, и мы ответим тебе тем же. А если не хочешь работать, не хочешь помогать и быть частью нашего общества, то будь любезна, завали ебало и сиди дальше в своём углу. – Испортив мне аппетит своими тошнотворными речами, вновь вывела меня на эмоция жопастая нудистка.

Моя грубость и злость позабавила Эсфею, как знал, сучка просто пытается разозлить меня.

– Какие мы грозные, какие мощные на славах… особенно для букашки, прям ух… – Прищурившись, токсично выплюнула богиня, но я более не обращал внимания на её попытки спровоцировать меня. Несколько минут существо ещё что-то пыталось, говорила гадости, а после, не видя результата, выдала:

– Ладно… чего ты хочешь, какое чудо нужно тебе явить?

Прифигев от вопроса и любопытства богини к моим нуждам и потребностям, тут же ответил:

– На данный момент мне нужно стекло. Сейчас зима, и для выращивания овощей в своих теплицах нужно обеспечить проникновение дневного света, а так же минимальный уровень тепло-потери в помещении. Стекло нужно мне для окон.

Божество задумалось и я ахуел ещё более. Неужели она действительно размышляет о том, чтобы мне помочь? Задавшись этим вопросом, перевёл взгляд на таблички. Почти всё в этом мире я делал сам, своими руками. Эта же барышня, даже одежду себе сделать нормальную не может. Эсфея поможет мне? Это невозможно, она ведь «бесполезногиня», только и умеет требовать, кричать и угрожать.

– Вулканическое стекло… он же обсидиан, его не нужно производить. К тому же я видела его в горах, может даже из-за моего появление оно и образовалось. Хотя, наверное, оно тебе не подойдёт. Слишком тёмное… – От слов Эсфеи глаза мои округлились. Она реально думает, как мне помочь?! Серьёзно?! – Если нужно прозрачное стекло, попробуй изготовить его так же, как делали твои предки. Хотя, сам точно не сделаешь, но зато меня своими мучениями порадуешь.

– Что нужно делать? – Спросив, я клюнул на заброшенную богом наживку. Она ехидно оскалилась, откинувшись на стуле, деловито скрестила руки под своей грудью и умолкла. «Попроси меня смертный и воздай по заслугам», – читалось в этом блядском, божественном взгляде. Будь по-твоему, я не гордый…

– Можешь взять, что хочешь с этого стола, а теперь, говори, как мне получить стекло.

– И всё? – Недовольно произнесла она.

– И всё. – Начиная жалеть, что повёлся, прорычал я, и богиня, не став сопротивляться, под удивлённые взгляды домочадцев притянула свой стул к столу.