– Так, они сейчас ворвутся, – понял я, выложил на стол камень-светильник и отступил в угол, накинув на себя купол. Очень уж Рыжие умело и талантливо бросают ножи и клинки, тем более насколько я помню, еще один арбалет у них остался на руках, ведь на берегу с собой у траурной процессии оказалось только два таких изделия.

Я собираюсь бить врага маной незатейливо и по-простому, не собираясь сходиться с опасными нелюдями в рукопашной схватке и обязательно закрываясь защитным куполом.

Но они тоже не торопятся, согнувшись пока у двери наверняка вслушиваются, что здесь происходит. Могут подумать, что залетный воришка, не зная, чей это дом, повелся на полную темноту и отсутствие всякой жизни в праздничный вечер, поэтому решил забраться и рискнул, не подозревая, что хозяева дома.

Очень злые хозяева, они предвкушают поимку дурачка и долгие развлечения в подвале, тем более, что нервы у сторожей здорово подгорают, а неизвестность капает на мозги и таким крепким морально нелюдям, поэтому требуются острые ощущения.

Думаю, требуется подтолкнуть хозяев к активным действиям, поэтому на ощупь поднимаю со стола пару мисок и кидаю их под дверь.

Как только раздался первый грохот, дверь распахивается и две тени влетают на кухню. Я пускаю чуть-чуть маны в светильник и сразу же вижу обоих красавцев, мигающих глазами и еще не заметивших в полумраке мою неподвижную фигуру.

Впрочем, я тоже разглядел Рыжих не полностью, только один оказался в круге света, второй где-то за ним спрятался. Я добавил маны в светильник по максимуму и сразу же стало светлее, щелкнул арбалет и нож мгновенно с болтом вместе полетели мне куда-то в ноги, отскочив на пол от купола. Рыжие все же хотят взять лазутчика или неудачливого дурачка живым, спасибо им за добрые намерения и чуткое отношение к незнакомому человеку и нежданному гостю.

Теперь я вижу хорошо обоих и первым ударом маны прицельно вбиваю в стену одного и тут же вторым ударом – второго в крепкую дверь. Они оба падают, только я уже очень хорошо знаком с крепостью этих организмов и особенно их каменных голов, поэтому уверен, что они просто прикидываются.

Чтобы маг расслабился и подошел поближе, доверчиво и по-глупому сняв защиту.

Довольно наивное желание, правда выбора другого у них нет, обычный человек или нелюдь справится с магом может только тогда, если тот совсем расслабится и сам подставится.

Я этого делать не собираюсь и обойдя стол, подхватываю светильник, чтобы получше видеть, где лежат буйные головы обоих защитников крепости.

Сразу же два ножа бьются о купол теперь уже в районе груди. Рыжие быстро поняли, что надежды взять меня в плен – трудно осуществимы, один попробовал выползти из кухни на карачках, но получив сильный удар по спине, растянулся на полу на пороге. Второй кинулся с кинжалом на меня, ударился о купол и отправлен снова в кирпичную стену, уже хорошо ударившись головой о нее и упав навзничь.

Этого им все же маловато, поэтому я добавил каждому по два раза тяжеленным табуретом по голове, чтобы они стали немного поспокойнее. Потом выглянул в коридор и сориентировался по местности, спуск в первое помещение в трех метрах от кухни.

– Так, дотащить каждого дело десяти секунд, – пробормотал я. – И что с ними делать?

Вопрос, конечно, риторический. Я забыл, что маска у меня на лице и снял ее.

Стоит вязать этих красавцев приготовленными веревками или не возиться?

Пожалуй, что определенно стоит, Рыжие никогда не сдаются. Мне придется постоянно быть настороже, держать купол и отвлекаться на них. Еще попытаются убежать и попробовать закрыться наверху, так и народ придумают начать созывать ввиду сложившейся для них безвыходной ситуации. Если они сдадут городу настоящего Мага, то получат много плюшек.

Нужно оно мне, это представление перед благодарными зрителями?

Я вытащил из мешка веревки и стянул сзади кисти рук первому Рыжему, которому досталось посильнее по голове, сопротивления он не оказал, будучи в полном беспамятстве. Стянул кисти не очень жестко и примотал за щиколотки ноги, согнув их в коленях.

Второй хозяин оказался покрепче и я предупредительно приложился еще раз маной по его голове, после чего тело, собравшееся было для резкого рывка, расслабилось. Тогда я проделал с ним такую же операцию по обездвиживанию организма крепкими веревками.

Есть у меня мысль попробовать закосить смерть части клана под массовое самоубийство здесь в доме и там на берегу.

Не очень на это надеюсь, но все же попробую умертвить этих Рыжих так же без пролития крови и нанесения колотых ран. Еще надеюсь, что следы от веревок не успеют так проявиться на кистях рук, поэтому стоит поторопиться с приговором.

Я ставлю камень-светильник у входа в подвал, второй около двери на первый подвальный этаж и перетаскиваю тяжелые тела за ноги вниз, потом переношу светильник. Так мы все трое добираемся до нижнего подвала, где я вижу винные бочки, очень хорошо мне знакомые и еще кучу всякой снеди, колбасы и вяленое мясо в таком количестве, что похоже Рыжие собирались пересидеть в доме полугодовую осаду.

Или очень любят вкусно пожрать.

Наконец-то я добрался до них, до моих бочек и их драгоценного содержимого!

О чем давно уже мечтаю…

Ладно – делу время, потехе час.

Я определяю на глаз самое нижнее место в подвале и подтаскиваю туда Рыжих, кладу на живот, одного рядом с другим и оставляю лежать так.

Потом приношу с кухни топор и подхожу к первой бочке. Одна из них пустая, без начинки и шесть с секретным содержимым, впрочем сливать я собираюсь все на всякий случай.

Заношу второй камень-светильник, кладу на скамью рядом с первой бочкой, с одного удара выбиваю у нее крышку, которая падает вниз и плавает в темной жидкости. Подсвечиваю себе сверху, цвет вина вроде красный, сильный запах присутствует, не сказать, чтобы оказался похож на портвейн, скорее уксусом отдает.

Беру за край бочку и опрокидываю ее вниз с размаха.

Долго и аккуратно сливать вино у меня точно времени нет, волна напитка устремляется в самую низкую точку подвала, где как раз лежат мои пленники. Они почувствовав внезапно, что лежат в луже сильно пахнущего вина, отфыркиваются и поднимают головы, не понимая, что происходит.

Я им тоже объяснять смысл моих действий не собираюсь, возвращаюсь со светильником на кухню и набираю воду из бочки в деревянное ведро, заранее готовясь мыть свою обувь и мешки с камнями.

Когда я возвращаюсь, пленники уже вовсю крутят шеями, пытаясь увидеть своего врага, но я не подхожу к ним. Поставив на попа, вытряхиваю из бочки два тяжеленьких мешочка и оставляю их лежать на полу, подняв немного повыше.

Пусть стечет, насколько это возможно, из пропитанной ткани вино и облегчит мне работу по удалению его остатков из мешковины.

Сразу занимаюсь второй бочкой, так же выбиваю крышку и выплескиваю вино на пол подвала, выложенный крупными камнями с раствором вокруг. Какое-то время вино постоит здесь, в подвале, сразу не просочится в землю, что мне и требуется.

Так же мешочки летят к своим братьям, тяжело звякнув по прилету, а я занимаюсь третьей бочкой, потом четвертой и вскоре вижу, что пленники пытаются расползтись в разные стороны, держа головы как можно выше.

Все, пора заняться ими, бродить по щиколотку в вине я не хочу, его вылилось на пятнадцать сантиметров выше уровня пола подвала и для моих планов этого вполне достаточно.

Длинным прыжком я залетаю на спину одному из Рыжих и под ненавидящим взглядом второго наступаю ему на голову одной ногой, прижимая ее к полу. Слушаю с пару минут страшные и ужасные проклятия, пока тело под ногами сначала сопротивляется, потом судорожно дергается, затем затихает совсем. Для верности жду еще пару минут, узнавая о себе столько всего негативного, что даже не подозревал о таких своих возможностях. Второй Рыжий путем невероятных усилий добирается до своего, теперь точно совсем мертвого брата и пытается укусить меня за носок мокасина.

Хорошо, что он так удобно подобрался, я переступаю с неподвижного тела на него самого, потом так же слушаю бульканье и хрипы какое-то время. Когда он затихает наконец, наклоняюсь и срезаю веревки с рук первого погибшего от моих ног, дальше освобождаю ноги и бросаю веревку к мешочкам с камнями, с которых стекает темная жидкость.

Обыскивать Рыжих я не собираюсь, пусть пояса со всеми сокровищами остаются на своих хозяевах, как доказательство того, что они умерли сами, просто захлебнулись.

Захлебнулись усилием воли, а что тут странного? Нелюди же и поступки у них нечеловеческие.

Кто от них ожидает чего-то другого, тот пусть сам голову об этом ломает.

Потом перескакиваю на первого и освобождаю от пут. Наверняка, что от веревок останутся какие-то следы на руках, но тут я ничего не могу поделать. Поэтому не переживаю особо, да и распухнуть они могут хорошо, если неделю пролежат здесь, пусть даже все вино впитается в землю.

Оставляю тела лежать в море вина, от аромата которого меня уже немного подташнивает, пока возвращаюсь к более созидательному труду, так же выбиваю крышки и складываю мешки с добычей выше уровня вина.

В седьмой бочке, стоящей в стороне, ничего не оказалось, как я и ожидал.

Перед тем, как ее вылить, приходится поднять мою добычу повыше, плотное вино плохо просачивается в землю, уровень его уже сантиметров под двадцать выше пола в подвале.

Потом я мою в ведре с водой мокасины сверху и промакиваю в нем же мешочки с камнями. Возвращаюсь на кухню за новой чистой водой и полотенцами, которыми протираю свои следы.

Запах вина настолько плотный, что я отламываю одну копченую колбасу и перекусываю ей, чтобы не захмелеть. Потом съедаю еще вторую, продолжая так же промывать мешки от вина. Выливаю ведро воды в вино и нагружаю его мешками, которые за два раза переношу в кухню. Где оставляю отмокать в бочке на пять минут, полощу их, как могу, потом выношу в коридор и ставлю на пол, чтобы они стекали.

Теперь уже окончательно захлопываю дверь в подвал, оставляя последних Рыжих из городского клана Астора в полной темноте плавать в ароматной жидкости.

– Все же достаточно легкая и приятная смерть, умереть от слишком большого, чтобы его выпить, количества дорогого вина, – успокаиваю я себя.

Здесь же, около добычи, переодеваюсь в новую пару обуви, вытираю, как следует ноги, промокшие мокасины оставляю плавать в бочке с уже не такой чистой водой.

Спускаюсь в первый подвал, снимаю пучки трав с видимого мне в магическом взгляде тайника и сразу подобрав ключ еще по памяти, очищаю тайник от мешочка с золотом, как и в тот раз.

Закрываю тайник ключом, накладываю магический скрыт, потом вешаю пучки трав и приправ обратно, с нижними этажами все, я закончил эту эпоху.

Хорошо, что теперь не требуется обыскивать все помещения дома и вокруг не бродит Стража с указанием присматривать за усадьбой. Руки у меня развязаны полностью, я поднимаюсь к двери на третий этаж, открываю ее ключом, довольно сложным по внешнему виду и сначала обыскиваю комнату Старшего, ставни в которой закрыты на пару серьезных замков.

Ничего особо не нахожу, да и не стараюсь, все ценное он забрал с собой, а я вспоминаю, что так и не посмотрел его пояс, лежащий у меня на шкафу в мешке.

Это – серьезное упущение, мало ли чего там есть и это же явная улика, если следы от места массовой гибели как-то непонятно быстро приведут ко мне.

Я закрываю дверь комнаты и занимаюсь большим тайником, снимаю магический скрыт и открываю замок, после чего жду, когда вылетит болт и снова задрожит в поставленном напротив, типа для красоты, деревянном столбе. Выдергиваю его и вытащив ларец концом кинжала из тайника, бросаю болт обратно, закрываю замок и накладываю скрыт заново.

Аккуратно закрываю дверь на третий этаж и спускаюсь вниз к своей добыче.

Все осталось целым и невредимым, пусть служивые поломают потом голову, зачем приходил убийца в дом.

Если смогут, конечно, хоть что-то обнаружить.

Здесь складываю сырые мешочки в кожаные мешки, по весу получается около пяти килограммов, солидная добыча мне досталась.