Мужчина в сердцах бьет по двери, кричит что-то, а я внутренне ликую, потому что… потому что это моя жизнь и я свободный человек, вольный поступать так, как хочет. И если моему бывшему-нынешнему мужу приспичило мне подарки дарить, то мое право ими не пользоваться!

Не заставит!

Пока еду, рассматриваю пассажиров, на мгновение в мозгу возникает шальная мысль выйти на одной из остановок, сменить маршрут, затеряться в толпе и… исчезнуть…

Начать новую жизнь…

Но потом я отметаю эту идею, так как устала бегать… Устала… Я и так уже лишила себя возможности учиться в архитектурном, жила, скрываясь, и это… это только в фильмах весело, в жизни же нет ничего тяжелее, чем быть не тем, кто ты есть, прятаться и ждать удара в спину.

Створки раскрываются. Понимаю, что за мыслями я не заметила, как доехала до нужной остановки.

Выхожу совершенно спокойно и поднимаюсь по лестницам. Оказываюсь на улице и вижу, как по дороге прямо на меня летит внедорожник, нарушая все мыслимые и немыслимые правила ПДД…

Сглатываю. Понимаю, что просто не успею отскочить. Жмурюсь. Все на инстинктах. За миллисекунды. Скрежет шин. Мне кажется, что сейчас последует удар, и я отлечу на мостовую, упаду переломанной куклой, но… этого не происходит.

Ровно одно мгновение для глубокого вдоха, и я распахиваю глаза, чтобы увидеть бампер глянцевого авто в нескольких сантиметрах от меня.

Ноги слабеют. Меня штормит, а адреналин в крови зашкаливает.

Резкий хлопок двери, и я вскидываю голову, чтобы увидеть злющего Игната, он шагает ко мне. И первое, что я хочу сделать, – это бежать, потому что кажется, что разъяренный мужчина опаснее, чем железный зверь, который чуть меня не задавил.

Только я не успеваю даже пальцем пошевелить, как мужчина хватает меня за локоть и тащит в машину, закидывает на пассажирское сиденье, садится сам за руль, и все это сопровождается оглушительными хлопками дверей.

– Ну как тебе тачка? Плавно гоняет? – спрашивает Игнат и упирает в меня свои карие глаза, которые сейчас мне кажутся абсолютно черными.

– Ты перегибаешь… – отвечаю тихо, но твердо. – Ты ведь знаешь, что я к ней не притронулась.

– Ты ушла от охраны, – бросает в меня недовольно, а у меня четкое ощущение, что Юсупов сдерживается.

– Да. Держи своих мордоворотов при себе, и подачки от тебя в виде машин мне не нужны!

Прикрывает веки, сжимает зубы так, что у него желваки на щеках ходуном ходят.

– Это безопасность, – выговаривает сквозь сжатые зубы.

– Безопасность?! – переспрашиваю, – Юсупов, ты меня с кем-то путаешь…

Не успеваю договорить, как Игнат подается ко мне, а я вжимаюсь в спинку кресла, ловит меня за подбородок, сжимает пальцами, не дает уйти от контакта и смотрит мне в глаза.

– Нет. Милая. Не путаю. Ты Юлия Юсупова. Моя жена. А значит, ты мишень.

У меня от его тирады глаза распахиваются, в шоке гляжу на моего уже явно не бывшего мужа.

– Мишень?! Ты про что?!

Ухмыляется, кривит очерченные губы.

– Не ожидала?! Так я напомню. Большая власть и деньги имеют свои побочные эффекты. Например, много конкурентов, а сейчас у меня появилась слабая точка. Жена. Чем не мишень?!

Его слова обескураживают и подливают масло в и так горящий огонь моего недовольства.

– Зачем?! Зачем ты это все делаешь?! – не замечаю, как повышаю голос, а Игнат неожиданно мягко проводит по моей нижней губе, заставляет вздрогнуть.

– Сделка. Считай, что у нас с тобой сделка. У тебя нет права ее аннулировать или расторгнуть, иначе будут последствия, и тебе, моя дорогая жена, не понравятся последствия твоего бунтарства. Я уничтожу все. Отниму. Будет больно, Юля. Очень.

Юсупов обрушивается на меня. Каждое слово – плита, которая вколачивается в меня, а я смотрю в жесткое лицо и понять не могу, почему он в меня так вцепился.

– Ты не оставляешь мне выбора.

– Его не было с первой секунды. Ни у одного из нас, – выговаривает хрипло и вновь улыбается как-то странно, а сам на губы мои смотрит, и у меня ощущение в груди рождается такое странное, тягучее, я будто его губы на своих чувствую…

Как целовал когда-то, как кусал… Как голова кружилась…

Проклятые воспоминания настигают неожиданно, и я вздрагиваю. Дергаюсь, чтобы отпустил меня, мужчина же поддается, продолжает как ни в чем не бывало.

– Поэтому больше не хулигань. И прими мой подарок.

– Мне не нравится, что…

Не дает договорить, обрубает:

– Не понравилась эта тачка – будет другая. Не понравится другая – будешь ездить с шофером. Так надежнее. И, кстати, ты запоздала с выездом в мой дом…

– Ты давал мне время.

– Оно истекло ровно в тот момент, когда ты решила начать играть со мной в свои игры.

– Я не…

– Раз ты решила выкидывать свои фокусы, то будь готова и к моим ответам.

Прикрываю веки. Моя жизнь катится куда-то, и у меня нет сил сопротивляться той стихии, которая обрушивается на меня.

Юсупов за годы нашей разлуки стал еще жестче, агрессивнее и сильнее.

Такие люди продавливают, ломают и подчиняют.

А я его когда-то еще и любила…

Глупая.

Как можно любить такой кусок ледяной глыбы?!

Жмет на газ, разворачивает автомобиль резко, и я понимаю, что машина двигается, при этом отдаляется от здания моего офиса.

Оглядываюсь по сторонам и взвизгиваю:

– Куда ты меня везешь?!

Молчит, лишь прибавляет газу, а я замечаю в боковых зеркалах, что за нами еще пара машин сопровождения.

– Игнат. Ты отдаляешься от офиса! – опять повышаю голос.

– У нас был уговор, – выговаривает жестко, – ты сегодня показала, что лакомый кусочек для моих врагов…

– Каких врагов?! Что за бред?! Куда ты меня везешь?! – спрашиваю с нажимом.

Бросаю внимательный взгляд на резкий профиль Игната. Вновь лицо – маска. Ничего не понять.

Уже не жду ответа, как внезапно меня оглушает:

– Я везу тебя в особняк, Юля, – отвечает лаконично, а затем добивает меня внезапным: – Будешь жить со мной.

– Что?! – вскрикиваю, хватаюсь за переднюю панель, потому что в этот момент Игнат входит в резкий поворот.

– А ты как думала?! – спрашивает и бросает на меня взгляд. – Ты моя жена, а значит, живем мы вместе, в одном доме.

Меня на мгновение на смех разносит, и я бросаю весело:

– Я надеюсь, спать мы не в одной спальне будем?!

Мой вопрос повисает в воздухе, и, как это ни странно, но Юсупов на него ничего не отвечает.

– Я не могу ехать в твой чертов дом! – наконец спустя минуту молчания произношу я. – Я Морковкина оставить не могу!

Машину слегка заносит на этих словах, и Игнат вновь смотрит на меня, буквально взглядом стреляет, прибивает к месту.

– Какой еще Морковкин?! – спрашивает так грозно, что я на мгновение начинаю бояться за своего пушистика.

– Дома у меня живет. Так что разворачивайся, и едем ко мне.

– У тебя дома никто не живет, – отвечает Игнат, и на мгновение в его словах проскальзывает сомнение, а я не спешу развеять его сомнения, получаю какое-то странное удовольствие от звенящей натянутости между нами. И мне кажется, что Юсупов бесится, а я лишь подливаю масла в огонь.

– Кто это такой, и почему ты к нему по фамилии обращаешься?

– Возвращайся. Мне нужно понять, как быть дальше, и решить все с Морковкиным…

Прикрывает на мгновение веки, опять резко выкручивает руль и разворачивается. Мы мчимся в сторону моего дома, а я наблюдаю за тем, как массивные руки мужчины впиваются в руль, как длинные пальцы сжимают его так, будто с корнем вырвать хотят, подмечаю ободок дорогущих часов на запястье, которые слегка выглядывают из-под белоснежного манжета.

Пока едем до моего дома, я уже понимаю, что все куда серьезнее, чем мне представлялось. Юсупов на полном серьезе вновь сделал меня своей женой. Раз уж решил, что мы вместе должны жить, значит, я вновь становлюсь женой напоказ. Интересно, как он будет решать вопрос с людьми, ведь на нашей свадьбе было полно друзей Игната, таких же миллиардеров, и если на бумаге такой, как он, может все стереть и написать заново, то… что делать с памятью людей?!

Хотя… Я более чем уверенна, что при встрече все будут делать вид, что страдают амнезией и что мы с Игнатом и не разводились…

И все же муж не говорит, зачем я ему понадобилась, но стремительно выстраивает необходимую для себя линию поведения.

Машина останавливается во дворе, Юсупов разблокирует двери, и я выскальзываю наружу.

– Жди здесь, я соберусь.

Выговариваю скороговоркой, но мужчина лишь ухмыляется и выходит из машины следом, идет за мной.

– Я что-то никакого сожителя у тебя вчера не заметил, – выговаривает рублено, слова бросает, как дротики, и мне как-то уже жалко становится несчастного Морковку.

Качаю головой, игнорирую слова бывшего-нынешнего мужа и иду в подъезд. Поднимаюсь по лестнице, и внезапно нога соскальзывает, не замечаю какую-то бутылку, которую, видимо, бросила то ли шпана, то ли местные алкоголики.

Меня ведет, и я чуть не падаю, вскрикиваю и лечу назад, кажется, что сейчас меня расплющит на этой лестничной площадке, но сильная рука оплетает меня за талию, придерживает, и я оказываюсь в руках Игната.

Замираю, дышу тяжело, сердце колотится в груди со страшной силой, а я цепляюсь за лацканы пиджака мужчины. Не знаю, как так получилось, что я оказываюсь лицом к лицу с мужчиной и ощущаю его ментоловое дыхание на своих губах. Я рассматриваю его сорочку без галстука, расстегнутые пуговицы и боюсь поднять глаза, потому что уверена, что в эту секунду утону в его пронзительных глазах.

В его взгляде, который уже однажды выпотрошил мне всю душу…

Наваждение длится мгновение, но и его хватает, чтобы окунуться в какой-то водоворот из запретных чувств, чувств, которые уже давным-давно должны были умереть в моей душе, но…

Полумрак чертового подъезда, свежий запах мужчины с примесью цитруса и чего-то забытого действует на воспаленное сознание, и я по какой-то непонятной причине поднимаю глаза, и меня простреливает, когда встречаюсь взглядом с золотистыми омутами…

Что-то проскальзывает в этих глазах, что-то алчное, больное, отчаянное, но стоит мужчине моргнуть, как все исчезает…

Появляется привычный взгляд миллиардера с легким прищуром и смешинками, которые оставляют впечатление, что олигарх на всех смотрит свысока.

– Осторожнее, Юлия…

Растягивает мое имя, будто пробует его на вкус, и носком своей дорогостоящей обуви сметает в сторону бутылку, о которую я чуть не расшиблась, …

Так странно, что Игнат меня не отпускает, прижимает к груди, и я нахожу в себе силы, выставляю ладони вперед и начинаю отталкивать мужчину, тот спустя долгое мгновение поддается, освобождает меня от своей хватки. Но руки с моего локтя больше не убирает, словно демонстрирует готовность поймать меня, если я вновь навернусь.

А я… я не могу понять, почему человек, которого я ненавижу, которого никогда не прощу… так будоражит мои чувства…

Быстро открываю дверь, и Игнат ступает за мной, след в след, присматривается к квартире, а я принимаюсь собирать вещи.

Игнорирую миллиардера.

– Здесь нет никого, – поясняет Юсупов и пытается приземлиться в кресло, жуткий визг, и Игнат подпрыгивает, а Морковка принимается грозно шипеть на пришлого, который посмел посягнуть на излюбленное кресло моего питомца.

Кажется, Юсупов только что заимел еще одного врага. И это хорошо. Морковкин у меня хоть и маленький, но характер уже видно.

– Это что такое? – спрашивает Игнат.

– Мой кот…

Игнат явно оценивает оранжевый окрас зверя и больше никаких вопросов не задает. Я же скидываю вещи в чемодан, беру переноску и собираюсь, больше не пререкаясь.

Понимаю, что шанса отвертеться у меня нет. Реальность настигает стремительно. Заметив, что я закончила и выкатила чемодан, Юсупов молча подходит и поднимает его, будто тот ничего не весит, я беру Морковкина, который бьет хвостиком, явно демонстрируя, что ему не нравится то, что происходит.