Водитель разговаривает как робот. Безэмоциональный вышколенный работник, которого не стыдно назвать слугой. Неудивительно, что Бестужев схватил меня, как куклу, и разыграл целый спектакль на свой вкус. Он явно привык, что его окружают фигурки, исполнительные и послушные, а не живые люди.

– Передайте. – Я решительно киваю. – И мне уже пора домой.

– Да, конечно.

Водитель заводит мотор, нажимая кнопку start.

– Район Медведково, – сообщаю водителю. – Я живу у…

– У меня есть адрес.

– Да? Откуда? Я никому не называла свой адрес.

– Мы едем за город.

С сопротивлением не складывается. Трудно хоть что-то противопоставить чужому замыслу, когда человечество изобрело центральный замок, запирающий все двери одним нажатием, и перегородку между водителем и пассажиром. А природа еще так постаралась, что мужчины намного сильнее.

Меня привозят в коттеджный поселок. Разглядеть хоть что-то затруднительно, уже окончательно стемнело.

– В хозяйский дом, Елена, – подсказывает сопровождающий.

– Какая честь, – шиплю.

Я из упрямства пытаюсь затормозить, но мужчина прикладывает малейшее усилие, и мои каблуки проскальзывают по брусчатке. Кажется, еще чуть – и он возьмет меня на руки. Мы вместе с охранником поднимаемся по каменным ступеням и подходим к высокой двери с готическим витражом. Внутри тоже хмуро, сразу видно, что это мужской дом, ни капли уюта, только статусные вещи и полупустые пространства.

– Подождите здесь, – сообщает охранник, указывая на диван оливкового цвета.

– А долго ждать? И это незаконно, вы в курсе? Вы удерживаете меня против воли, я хочу домой…

Мужчина просто-напросто разворачивается и уходит.

Чудно.

Я делаю несколько нервных кругов по комнате, пытаясь сообразить, что делать. Я злюсь и начинаю паниковать. Всё это скверно и становится хуже. У меня даже сотового нет! В карманах пальто остались все мои личные вещи: там и телефон, и ключи от квартиры, и паспорт.

Я пробую двери, но они уже заперты. В моем распоряжении только большая гостиная с камином из серого гранита. Я на эмоциях сбрасываю с него декоративные фигурки из стекла и сама же пугаюсь пронзительного звона, когда те разбиваются вдребезги.

Нет, так не пойдет.

Надо выдохнуть.

Надо попробовать договориться мирно, пока есть возможность. Поэтому лучше сесть на диван, как сказал охранник, и еще раз обдумать ситуацию. Я провожу в подвешенном состоянии больше получаса, прежде чем появляется Бестужев. Он бросает в мою сторону короткий взгляд и идет к барной полке, которую я успела изучить от скуки.

– Выпьешь? – спрашивает он, оборачиваясь через плечо.

Я качаю головой.

– Что происходит? – мне приходится прочистить горло, чтобы заговорить.

Присутствие Влада вновь действует на меня. Я успела накрутить себя, но рядом с ним весь запал потихоньку улетучивается, от Бестужева исходит тяжелая энергетика власти, она давит и сковывает лучше всяких веревок.

– Я думала, мы закончили, – я с трудом продолжаю. – Я подыграла на вечере, как вы просили. Если вы опасаетесь, что я кому-то расскажу, то это глупости…

– Ты не поранилась?

Он сбивает меня с мысли.

– Тут стекло, – подсказывает Влад, указывая на пол.

– Я случайно, задела и не успела поймать.

Бестужев никак не реагирует, он возвращает початую бутылку скотча на полку и разворачивается ко мне. Я почему-то смотрю на золотые запонки на его рубашке, они магнетически мерцают в полумраке комнаты и идеально подходят к его цвету глаз.

– Мы не закончили, – добавляет Влад. – Юристы подготовят документы, и мы заключим брачный договор.

– Но я не хочу за вас замуж!

– Не нравлюсь? – он усмехается, будто услышал глупость.

– Я не знаю вас.

– Это легко поправить.

Влад подходит ко мне, зажимая в крупной ладони квадратный стакан с виски. Он толчком придвигает столик ближе ко мне и опускается на него. Садится напротив, широко расставив ноги, и делает первый глоток.

– Спрашивай, что хочешь, – бросает он и ослабляет верхние пуговицы рубашки.

– Вы сумасшедший? – я не удерживаюсь от шпильки.

– Нет. Не замечал, во всяком случае.

Он снова отпивает из стакана. Всем видом показывает, что ждет других вопросов. А я пытаюсь просчитать ситуацию. Я на самом деле могу спрашивать обо всем? Или все же стоит держать в голове, что мы ни черта не равные соперники? На его стороне власть, деньги, сила. Все то, чего нет у меня.

Так что спросить?

О его мотивах?

О той девушке, которая смотрела на меня как на врага?

Или…

– Ваш бизнес связан с криминалом?

– Больше нет.

– А раньше значит да?

– А раньше, значит, да.

– Вы когда-нибудь поднимали руку на женщину?

– Нет.

– Зачем вам брак?

– Следующий вопрос.

– Так нечестно, – из меня вырывается детская обида.

– Я редко играю по правилам, Елена, – он издевается. – Я забыл предупредить.

– Но это из-за той девушки в бордовом платье? Она отказала вам?

– Нет. Мне не отказывали уже лет пятнадцать.

– Вы в календаре отмечаете?

– Мой помощник.

Во мне закипает раздражение. Я открываю рот, чтобы сказать что-то не самое умное и очень едкое, но Влад внезапно придвигается.

– К черту разговоры.

Он бросает стакан на столик, разливая алкоголь, и переносит ладони на мои бедра. Бестужев дергает меня на себя с силой, вклиниваясь между моих ног. Я беспомощно скатываюсь с кожаной спинки и оказываюсь под ним. От шока темнеет перед глазами, я выбрасываю ладонь наверх и каким-то чудом попадаю точно по его щеке.

И очень смачно!

От души.

– Это работает лучше вопросов, – произносит он, останавливаясь. – Я не задал ни одного, но понял о тебе всё, что мне надо.

Он убирает руки с моего тела. Я же замечаю, как на его щеке наливается тонкий кровавый след. Я поцарапала его ногтями, когда ударила. Но ему плевать на рану.

– И что ты понял?! – мой голос делает дугу из дрожащих интонаций.

– Ты боишься меня, но не собираешься угождать. Ты осторожная и одновременно вспыльчивая. И ты никогда не ложилась под мужчину за деньги.

Что он несет?

Какие деньги?!

Или в его мире это в порядке вещей?

У всего и каждого есть своя цена…

– Отойди от меня! – я выкрикиваю фразу как ругательство и поджимаю ноги, забираясь на диван. – Не смей больше так делать!

Я вжимаюсь в спинку дивана, которая издает противный скрип. Бестужев не двигается, спокойно наблюдая за мной. Он как будто ждет, когда я успокоюсь, дает мне передышку, чтобы я не провалилась в истерику с головой.

Проходит секунд десять, и он поднимается на ноги. Проходит к бару, где наполняет еще один стакан. Он возвращается с ним ко мне и оставляет его на деревянной подставке, которая врезана в диван.

– Вода, – сообщает Бестужев.

– Я не буду ничего пить в этом доме.

– Не получится. – Он коротко качает головой. – Ты задержишься здесь на несколько дней.

Влад поднимает ладонь, показывая, что мои протесты не помогут.

– Это решено, – добавляет он. – Можешь разнести несколько комнат, если захочешь куда-то деть злость. Хоть весь этаж, если хватит сил.

Глава 4

На втором этаже оказывается целый ряд спален с открытыми дверьми. Выглядит как отель, в котором я могу выбрать любой номер. И плевать, хочу я в нем останавливаться или нет, домой меня не отпускают. Это я уже уяснила, как и то, что Бестужев уехал. У него, наверное, сотня домов и квартир, может переезжать из одного в другой вечность.

В доме сразу становится пусто и тихо, словно он отдал приказ охране не нервировать меня и не попадаться на глаза. Я обошла почти весь первый этаж, добравшись до галереи со стеклянным потолком и садом, но не встретила ни души.

Хотя вру.

Один костолом показался, когда я разбила окно миниатюрной, но увесистой копией яхты. Там был широкий подоконник, и я прикинула, что смогу забраться на него и спрыгнуть на лужайку. Но мой план не понравился шкафообразному мужчине с наушником в ухе.

Он строго покачал головой и заговорил неожиданно рассудительным тоном:

– Зачем вам охрана в доме, Елена Станиславовна? В вашем распоряжении целый дом. – Он сделал паузу, в которой отчетливо слышалось: «Цените это». – Мы не заходим в его стены, пока вы не глупите.

Я в сердцах разбила еще одно окно, осыпав охранника крошкой из стекла, а потом развернулась и пошла в другую сторону.

В голове до сих пор стучит его «Елена Станиславовна».

Охрана уже знает мое имя.

Бестужев основательно взялся за дело.

Неужели он не шутит? Я видела его решительный взгляд, но часть меня отказывалась воспринимать его серьезно. Я только сейчас постепенно отхожу от шока, в котором пребываю с того момента, как он вошел на кухню. Я ведь подыгрываю ему весь вечер, словно жду, что он вот-вот наиграется и отпустит меня.

Но нет же.

Ситуация принимает серьезный и одновременно нереальный оборот.

Что же делать?

«Поспать, – голос разума подает сигнал. – Ты устала и не придумаешь ничего умного. Нужно выспаться сперва, хотя бы попытаться».

Мне чертовски хочется принять душ, но я не готова раздеваться в чужом доме. Я захожу в первую спальню на этаже и иду в ванную комнату, только чтобы умыться. И то сперва оглядываю каждый закоулок.

В шкафчике стоит вся необходимая косметика. Мне знаком только один бренд – французский, остальные, видно, еще круче и у обычного человека не на слуху.

– Какое заботливое похищение, – шепчу со злостью. – По первому классу, господин Бестужев. Только надо было лучше выбирать девушку для такой чести, чтобы она оценила.

Я не осматриваю другие шкафы, не ищу одежду и не иду смотреть остальные спальни. Просто падаю на огромную кровать с балдахином и закутываюсь в одеяло. Я впервые рада, что в последний месяц очень мало спала. Было не до сна, я хваталась за любую работу и всем сердцем мечтала удалить будильник с телефона. А сейчас у меня нет даже телефона.

И права голоса тоже…

Стук.

Тук-тук.

Тук-тук-тук!

Настойчивее.

Ох!

Я просыпаюсь толчком, когда понимаю, что стучат в мою дверь. Вокруг полно света, который ослепляет меня. Кто придумал окна во всю стену?!

– Минутку! – кричу, чтобы перестали стучать. – Не надо ломиться!

Я встаю на ноги вместе с одеялом и иду к двери.

– Елена, доброе утро, – скороговоркой выдает миловидная женщина в сером деловом костюме. – Простите, что разбудила, но у меня подходит время…

Я смотрю на нее без капли понимания. Кто она? О чем говорит?

– Меня зовут Анастасия, я ваша помощница…

– Стоп. У меня нет помощницы.

– Но господин Бестужев назначил меня.

Ну конечно.

Земля же вертится вокруг его орбиты.

– Анастасия, говорите? – Она кивает мне с облегчением, решив, что я иду на контакт. – Хорошо, мне очень нужна ваша помощь.

Я выхожу из комнаты, протискиваясь рядом с женщиной.

– Конечно. – Она вытаскивает из кармана сотовый, готовясь сделать пометку под мою диктовку. – В чем проблема?

– Мне нужно три вещи. Записываете? Первое – открытая входная дверь. Второе – машина, и третье – открытые ворота.

Анастасия обреченно выдыхает. Она зажимает сотовый в ладони, опуская его вниз.

– Это я не могу, – произносит она. – Я здесь, чтобы узнать, с чего вы хотите начать. С декоративной или официальной части.

– О чем вы?

– Я могу первым делом устроить консультацию с юристом, чтобы обсудить детали брачного договора, или встречу с устроителем свадеб. Платье, украшения, церемония. Господин Бестужев сказал, что полностью полагается на ваш вкус.

– Ох! – Я прикладываю ладони к губам. – Я могу выбрать себе любое платье? Правда-правда?! Божечки, я же мечтала об этом!

Я резко опускаю руки и перестаю улыбаться как идиотка.

– Господин Бестужев думал, что я так отреагирую? Захлопаю в ладоши от радости? Пусть сам выбирает платье. И пусть сам надевает его, если ему так хочется свадьбы!