На стенах коридора третьего этажа я заметил указатели: «Игровая комната», «Домашний театр», «Комната Юдзана» и другие. Слева от лестницы находилась комната Фумио. В конце коридора слева, судя по всему, была еще одна жилая комната. Дверь в нее была приоткрыта. Воздух, казалось, пах старыми книгами – это укрепило мою уверенность в том, что комната принадлежала Юдзану Такараде. Войдя в комнату, я оказался в рабочем кабинете, из которого был отдельный вход в его спальню.

– Дедушка, у нас гости. День сегодня насыщенный! – послышался голос Фумио. Его ласковый тон вызвал у меня улыбку. Сердце замерло от предвкушения. Пусть я не смогу поговорить с ним, но, по крайней мере, наконец увижу…

– Что?.. – неожиданно вырвалось у меня от увиденного. Я закрыл рот рукой, но было уже поздно.

Стоявший у кровати Фумио, резко обернувшись, строго посмотрел на меня и спросил:

– Ты? Зачем?

– Простите, пожалуйста! Я хотел взглянуть хоть одним глазком…

– А! – смягчился Фумио. – Ты же поклонник моего дедушки… Что ж, я был недостаточно осторожен. Надо было закрыть за собой дверь.

– Значит… господин Юдзан…

– Как видишь. Он такой с прошлого года. Совсем не разговаривает.

Юдзан Такарада неподвижно лежал в кровати, тяжело дыша.

Последнюю известную фотографию успешного автора напечатали в его книге около семи лет назад. На ней седовласый мужчина в очках с круглой оправой живо улыбался. Его пухлые щеки и крупные руки говорили о силе и уверенности. Человек на той фотографии не был похож на старого, беспомощного и сильно исхудавшего мужчину, лежавшего передо мной.

Осознание того очевидного факта, что все мы стареем, на мгновение выбило меня из колеи.

– Он прикован к постели. Раз в неделю приходит врач, чтобы осмотреть его, а в остальное время наша семья делает всё возможное… Дедушка всегда говорил, что планирует умереть дома, в своей постели. Отец хочет исполнить его последнее желание, поэтому взял длительный отпуск по уходу за ним. Сестра приехала только на время летних каникул. Я здесь потому, что у меня выдалось свободное время, но на следующей неделе возвращаюсь на работу. – Фумио едва заметно улыбнулся. – Прежде чем пойдем за чертежами, я закончу, ты позволишь?

Ошеломленный, я кивнул.

Фумио взял с прикроватного столика аппарат для измерения артериального давления.

– Я слежу за показателями, пока не приехал врач.

Правая рука Юдзана безвольно лежала поверх одеяла. На среднем пальце виднелась большая мозоль от регулярного использования ручки. Я слышал, что он всегда писал все свои рукописи от руки. Теперь эти руки больше не могли записывать гениальные истории… От этой мысли меня охватила грусть.

Фумио самоотверженно ухаживал за дедушкой.

– Фумио-сан, вы читали романы своего дедушки? – не сдержавшись, спросил я. Мне показалось, что его веки вздрогнули.

– Не очень много. Конечно, я читал несколько, но они мне не то чтобы нравились. С годами дедушка все больше отдалялся от реальности. Например, знаешь, как он назвал этот дом?

– Нет.

– Но ты слышал его фразу «Для детективов наступила эпоха заката»?

Я кивнул, и Фумио рассмеялся.

– Да ты и вправду фанат!.. Он назвал его «Домом закатного солнца». Совсем как в той фразе… Ненавижу это название.

Я задумался. «Дом закатного солнца»… Даже я счел это слишком поэтичным для автора детективов.

Фумио снова посмотрел на меня:

– Я не скажу отцу, что ты был здесь. Мы не хотели, чтобы кто-то видел дедушку таким, но теперь ничего не поделаешь… Идем, вернемся к поискам. Поможешь?

Из-за улыбки на лице Фумио я не мог понять, злится ли он на меня из-за моего вторжения, но был благодарен за его заботу.

Мы принялись осматривать кабинет в поисках чертежей. Меня ошеломило количество книжных полок, расположенных вдоль всех четырех стен. Я узнал некоторые из стоявших на них произведений. Здесь были даже первые издания романов Эдогавы Рампо^[16] и Сэйси Ёкомидзо^[17]. Должно быть, Юдзан не просто перечитывал их, а занимался глубоким исследованием.

На одной из полок стояли в ряд папки с документами. Я заметил слово «Сакакибара»^[18], написанное на одной из них. Вероятно, в ней хранилась информация об убийствах детей, журнальные вырезки и газетные статьи того времени. Юдзан написал множество романов, описывавших психологию серийных убийц. Реальные преступления были для него важным источником вдохновения.

Из-за разложенных на столе записей и черновиков создавалось впечатление, что в кабинете по-прежнему активно работают. Календари и заметки, наклеенные на стену, его только усиливали.

Под столом я натолкнулся на неожиданный предмет.

– Это же…

Большой сейф. В пространстве под столом находился сейф высотой около сорока сантиметров и глубиной примерно пятьдесят сантиметров, как и сам письменный стол.

Я тут же вспомнил слухи о последнем произведении автора, на которое был подписан посмертный контракт.

– Кажется, в последний раз я видел чертежи внизу, – произнес Фумио. – На первом этаже у дедушки есть еще один кабинет.

Как давний поклонник, я все еще не мог отойти от шока, который испытал при виде Юдзана Такарады, прикованного к постели. Спускаясь на первый этаж, я заметил, какими тяжелыми стали мои шаги.

Я спустился вниз, где в зале меня все это время ждал Кацураги.

Фумио шутливо прогнал меня, сказав:

– Так не пойдет, нельзя оставлять друга без присмотра. Иди-ка, позови его!

Я вернулся к Кацураги и, пожав плечами, извинился.

– Кацураги-кун, пойдем в кабинет все вместе.

Пока мы следовали за Фумио, я рассказал другу о том, что видел на третьем этаже. Похоже, он тоже был ошеломлен, но, как обычно, молчал, поэтому я не мог наверняка сказать, о чем он думает.

Мы прошли к кабинету у лестницы. Кроме письменного стола и пары стульев в комнате почти ничего не было; только у одной из стен стоял книжный шкаф. Фумио приступил к поискам чертежей, а я не мог оторвать глаз от впечатляющей коллекции книг, занимавшей полки.

– Кацураги, это… потрясающе! – наконец сказал я, понизив голос до шепота.

– Да уж… куда круче автографа…

Там было собрано все: начиная с первых романов Юдзана Такарады во всех мыслимых изданиях, заканчивая критическими статьями в литературных журналах, эссе и сериями книг в мягких обложках. Я заметил папки с подшитыми газетными листами: это была «Мария в черном», по частям опубликованная в местной газете родной префектуры Такарады – Вакаяме. Автор был так недоволен первой экранизацией «Марии», что позже изменил финал истории и имя преступника перед публикацией романа в твердой обложке. Будь у меня такая возможность, я с удовольствием сравнил бы эту версию романа с его первым книжным изданием…

На второй полке одного из шкафов стояла черно-белая фотография в крупной рамке. Она была сделана на вечере по случаю вручения Юдзану Такараде премии за его дебютный роман. Групповой снимок, несомненно, обладал большой ценностью – на нем автор был запечатлен вместе со старшими коллегами, оставившими заметный след в остросюжетной литературе Японии эпохи Сёва^[19]. Увеличенная до размера А3 копия фотографии в стеклянной раме висела на одной из стен. Должно быть, день, когда она была сделана, был очень значим для Юдзана.

Неужели, если лесной пожар не удастся потушить, огонь уничтожит эту коллекцию?

Я погрузился в размышления, на время забыв, что моя собственная жизнь в смертельной опасности.

На письменном столе лежала стопка книг, которые Юдзан, вероятно, использовал во время своей работы. Поверхность стола было не разглядеть под кипой бумаг.

– А, нашел! Вот они! – Голос Фумио вернул меня к реальности.

Среди прочих бумаг на столе оказались и чертежи дома. На четырех листах были изображены план здания сверху и вид сбоку.

– Взгляните сюда! – Фумио указал на один из чертежей – вид здания сбоку. В нижней части на уровне подвала красовалась надпись карандашом «потайной ход». Надпись была совсем тусклой и выглядела подделкой.

– Раз надпись сделана на уровне с подвалом, можно предположить, что ход проходит под землей, – заметил Кацураги. – Отверстие под люком на горе тоже уходит вглубь, под землю.

– Хочешь сказать, что в подвале есть дверь в потайной ход в глубине горы, ведущий до того люка?

Кацураги задумался.

– Возможно, в качестве хода использовали естественные пещеры. Неразумно будет предположить, что его создали с нуля.

– Пещеры?

Я почувствовал облегчение. Приключение в горных пещерах – это так похоже на истории Эдогавы Рампо и Сэйси Ёкомидзо! Конечно, я не забыл о пожаре, но смог немного расслабиться, оказавшись в безопасности дома.

– Ну, – Фумио пожал плечами, – помощь придет самое позднее завтра, так что нам вряд ли нужно искать потайные ходы. Но звучит очень увлекательно, не находите? – Он озорно рассмеялся. Мы с Кацураги, посмотрев друг на друга, тоже засмеялись.

Помощь придет. Хоть я и верил в это, но никак не мог избавиться от страха перед огнем, который видел совсем близко. Снова взглянул на надпись «потайной ход», стараясь успокоить поднявшуюся внутри меня тревогу.

– И все же… Пещеры? Я бы никогда не додумался. Кацураги-кун, ты такой сообразительный! – сказал Фумио.

– Он все-таки детектив. – гордо ответил я.

– Детектив? – переспросил мужчина, в его голосе звучало сомнение. Он повернулся к нам, сощурив глаза и нахмурив брови. – Детектив, значит? Не думал, что так бывает… Вы же учитесь в старшей школе.

Кацураги хотел возразить ему, но я опередил его:

– Он уже раскрыл несколько преступлений, которые произошли в школе!

Реакция Фумио могла его огорчить. Возможно, Кацураги решил, что тот не одобряет род его занятий.

– Ха-ха, здорово! Я бы с удовольствием послушал об этом, пока мы ждем помощи, – произнес Фумио.

На его лице снова появилась улыбка, но я не мог забыть о перемене в его настроении, случившейся мгновение назад.

Глава 4. Воссоединение

До гибели особняка в огне

осталось 28 часов 26 минут

Выйдя в коридор первого этажа, я встретил Цубасу. Она прижимала к груди поднос и выглядела очень довольной.

– О, брат! Кацураги-сан и Тадокоро-кун тоже здесь… Вы уже поговорили?

– Цубаса, что-то случилось?

– У нас еще гости. Женщина и мужчина. Я как раз иду готовить им напитки.

– Выглядишь такой счастливой, – заметил я.

Девушка быстро приблизилась ко мне и прошептала на ухо, словно мы были наедине:

– Представляешь… – От ее запаха по всему моему телу побежали мурашки. – Она очень красивая.

– Кто?

– Та женщина. – Цубаса, словно завороженная, смотрела вдаль, приложив ладонь к щеке. – Кожа как фарфор… и это еще не всё. Ей так идет костюм! Эффектная женщина. Интересно, она может научить меня так же краситься?

– Цубаса, гости тебя заждались…

– Сейча-а-ас! – недовольно ответила она и ушла в направлении зала.

– Цубаса вообще понимает, что происходит? – сказал Фумио, цокнув языком. Он мрачно смотрел в ту сторону, куда только что ушла Цубаса. – Хорошо, что она красивая… Наверное, нам стоит рассказать всем о потайном ходе.

И мы направились в общий зал первого этажа.

* * *

Сидевшая на диване молодая женщина, скорее девушка, действительно была прекрасна. Увидев ее, я почувствовал, как в горле у меня пересохло. Если б я должен был описать ее всего одним словом… Я сказал бы, что она похожа на призрак^[20].

У девушки был аккуратный нос и маленькие губы с опущенными вниз уголками. На щеке под глазом виднелась небольшая родинка. Волосы были острижены по плечи. Девушка была одета в строгий черный костюм. Но больше всего призрак в ней выдавали ее глаза.

Глаза человека, лишенного воли. Уставшие глаза. Казалось, она не способна была сфокусировать свой взгляд на нас, хоть мы и стояли прямо перед ней. Возможно, дело было в усталости после горной прогулки, но я подумал, что ее взгляд давно лишился своей живости.