В одной руке он держал светлячок истинного света, в другой – свой монструозный щит. И сейчас ребро этого щита раз за разом опускалось на вытянутую морду монстра. Парень совершил ударов десять. Здоровяк орудовал непривычной для себя левой рукой, отчего удары получались смазанными, но эффект был. Череп черта явно треснул, правая передняя лапа – сломана, а хвост так и вовсе валялся в нескольких метрах. Но демоническая тварь упорно отказывалась подыхать.

В конце концов здоровяку это надоело, он бросил щит и вцепившись обеими руками в пустую глазницу черта, разорвал его череп надвое! А вокруг парня вспыхнуло сияние. Апнулся? Скорее всего. Но самое главное, каким-то чудом после убийства монстра он полностью исцелил собственные раны.

Я тоже успел вернуть практически все жизни. Диафрагма перестала барахлить, звездочки в глазах – исчезли, да и ребра, сломанные минуту назад, больше не беспокоили. Пора подниматься.

Подскочив на ноги, я заметил, что Антон уже успел нацепить щит и вновь зажег в ладони свой огонек.

– Я пятнадцатый апнул, – улыбнулся здоровяк.

– А регенерация?

– Пассивка от аспекта света. Каждый раз, когда в соло выношу Хаоса выше себя по уровням, то получаю полную регенерацию и запас маны. Но только когда лично.

Позади послышался звук бега. На адреналине я обернулся и поднял вверх руку с чернилами которые вслед за моим желанием обрели форму серпа. А «Власть над чернилами» дается все лучше и лучше!

Тревога оказалась ложной, это был Семён. Я глянул за его спину, но не увидел поднятого силой духа избянного гомункула. В неярком свете молодой луны лишь виднелась куча бревен, которые когда-то были единым срубом.

– Охренеть! Фобос справился! – восторженно воскликнул Антон.

– Ну типа того, – усмехнулся Семён. – Помнишь, ты предложил мне уговорить его.

– И? – понимая к чему ведет он, но не веря в это, протянул я.

– У меня получилось. Теперь, как у самых уважаемых и древнейших родов, в поместье Шараповых будет свой дворовой. Вы, я смотрю, тоже не бездействовали, – махнув рукой на труп черта, произнес вивисектор. – Да, я помню, мы договаривались о разделении лута, но вы же не будете против, если я пущу его на трофеи. Все-таки это мой класс.

Подойдя ко мне, Семён без спроса вытащил мой джентльмен.

– Эй! – охренел я такой наглости.

– Да ладно. Я его потом помою, – улыбнулся парень и подойдя к уже мертвому черту вырезал его козлиный глаз. – Жаль что не третье око, – посетовал он. – Оно магическое. Антоха, подсвети. И это, извини за толстяка. Я это не подумав ляпнул.

– Проехали, – ответил здоровяк и встал так, чтобы вивисектор было сподручнее работать.

Я улыбнулся, глядя на эту картину. Пусть не такая слаженная и эффективная, но мы действительно неплохая команда! Вот только ощущение того, что я что-то упустил, не покидало. Увы, слишком поздно я понял, что именно прохлопал.

Маленький осколок солнца, который светил, но не обжигал руку Антона, разгонял тьму метров на пятнадцать вокруг. Вслед за мерцанием святого огня извиваясь в тени от деревьев. Теней было много, а потому я хоть и стоял в стороне от ребят, но не сразу заметил как одна, идущая от пня позади Антона, ведет себя странно.

В какой-то момент густой участок тьмы вдруг изменил форму, налился объемом, как мои рисунки, и, приняв форму копья, выстрелил в сторону парней. Эстер среагировал раньше, чем я что-то понял. Мой магический ремень выбросил оба щупальца наперерез. Его скорости хватило, чтобы перехватить атаку, однако мистические тентакли прошли сквозь тень. А та продолжила свое движение, скользнула между ног у Антона и вонзилась в бедро сидящего перед трупом Фобоса.

Парень вскрикнул и, прижав ладонью рану, рухнул на задницу. Одновременно с этим моргнул и лог сообщений.

Действие негативного эффекта «Забывчивость» приостановлено.

Забывчивость? Да, мля! Точно! Старик ведь никуда не делся. Он все еще жив и даже больше, смог повесить на нас негативный эффект! Твою мать, да как мы могли забыть про то, что главный враг еще жив? Хотя понятно как. Странная забывчивость, которую так ловко использовал колдун. И что самое стремное – из-за разницы в уровнях мы абсолютно беззащитны перед его ментальными атаками.

Но что мешало ему наложить этот эффект раньше? Хотя и тут гадать не нужно. Старик знает, насколько сильнее нас и тупо играется с нами. А попутно пытается вогнать в отчаянье, чтобы даже после смерти мы побоялись бы произносить его ник.

Антоха крутанул щитом, ища цель.

– Забывчивость? – произнес я, вновь превратив чернила в длинный серп.

– Она, сука, – процедил сквозь зубы Антон.

Наш танк действовал грамотно. Постоянно водил взглядом, не забывая прикрывать собственную спину при помощи щита.

– Да-да, спасибо, парни, я нормально, – со стоном боли отозвался Семён.

Непонятная хрень, созданная из тени, достаточно глубоко, а может быть, насквозь пробила его ногу. Но Фобос не растерялся и уже проводил манипуляции со своим бронежилетом. А если точнее, расстегнул на боку какой-то потаенный кармашек, из которого на окровавленную ладонь выпало несколько таблеток и желейные мишки.

– Что это? – не понимая, зачем спрашиваю, уточнил я.

Таблетки они и в Африке таблетки.

– Аварийный запас медикаментов. Мы в армейке называли его «кармашек с гостинцами». Противошоковые, противосудорожные и зелья в форме желейных мишек. – Расстегнув еще один карман, он извлек еще одну большую таблетку. – А вот это симулятор.

– И что он делает? – вновь затупил Антон.

– Стимулирует, блин! – не выдержал Семён. – На ближайший час я – машина. А потом живой труп.

– Стимулятор? – продолжая крутиться, со злостью переспросил Антоха. – Раньше ты не мог сказать, что у тебя есть стимулятор? Например, когда я там ковырял черта, он бы мне пригодился.

– Это базовый боевой комплект бронежилетов «Разведос-3». В твоем такой же набор, – пережевывая таблетки, ответил ему Фобос.

– В натуре? – удивился здоровяк и, проверив свой бронник, воскликнул: – Ну да! Магнус, а ты знал?

Естественно, я не знал. Но проверять сейчас было глупо. Нужно найти и покончить со стариком или хотя бы погибнуть, стараясь.

– А противная штука, твой «светлячок», – послышался голос из-за спины. – Если бы не он…

Я вздрогнул и развернулся в прыжке. Егор Денисович стоял метрах в тридцати, практически полностью скрытый кустами калины. Но он не прятался. И у меня было чувство, что тут что-то иное.

Старик откровенно глумился над нашими потугами. Они его забавляли. Это я понял не по лицу ведуна, а по мыслеобразам, которые все еще чувствовал благодаря маске. Вот только время ее воплощение подходило к концу. И поэтому, приложив руку к лицу, я впервые за долгое время использовал «Продление воплощения рисунка».

– Семён? – напрягся я.

– Две минуты и я его без мыла побрею, – зло пообещал Фобос.

– Боевой настрой? – продолжал скалиться старик. – Это хорошо. Это мне нравится. Так что я подожду.

С этими словами ведун сделал шаг назад и растворился в сумеречном лесу. В течение еще нескольких минут Семён продолжал регенерировать, а мы с Антоном вертеть башками, в ожидании еще одного удара в спину.

– Я готов, – наконец произнес Фобос.

После этого он, как в дешевых боевиках, одним рывком встал, даже не задействовав ноги. Я еще раз осмотрел его. Кажется, от былой раны остался только разрез на штанах и кровавые подтеки, от которых ткань прилипала к бедрам. А в остальном он выглядел в норме и даже слишком. Сказывалось действие стимулятора.

– Ну что, блахародные, – с издевкой произнес старик. – Вы готовы?

А в следующую секунду вновь засвистел воздух. И этот воздух был наполнен смертоносной Магической тенью.

Глава 7

Подлый удар трех теневых жал был нацелен на Бастиона, но каким-то чудом Антоха увернулся. И что самое смешное – уклоняясь от неожиданного удара, наш неповоротливый и, чего уж греха таить, пузатый танк умудрился «встать на мостик»! Стокилограммовая балерина, блин.

– Х*ра! – не удержался я.

– Пассивка, оставшаяся от Сикария. Автоуклонение на любую первую атаку, – не понял моей подколки Антоха.

– За ним! – почувствовав запах добычи, воскликнул Фобос.

Чтобы, как в прошлый раз, не потерять изворотливого ведуна, мы рванули за ним. Вряд ли старик сумел расставить капканы. Да и откуда, ведь они продолжали мирно себе висеть в сарайчике у уже изломанной избы.

Первым, как это и полагается танку, в лесную чащу ворвался Антон. Здоровяк держал светлячка над головой, Семён же припал к земле, пытаясь разглядеть следы. Ну а я наконец догадался дотянуться до блокнота.

– Туда! – наконец прокричал наш следопыт, и парни рванули вперед.

Я немного замешкался, перелистывая страницы, за что едва не поплатился. Теневое копье ведуна пробило мой блокнот. То ли старик плохо видел, то ли сыграл свою роль наш бегущий танк и по совместительству фонарик. Но в последний момент тень дрогнула и, подломившись на сорок пять градусов, ушла в сторону.

Я сухо матерился. Вспомнил вдруг слова ведуна, что его тени слабее возле Святого огня паладина. И оказавшись в конце группы, я подставился. Поэтому, бросив на землю ставший бесполезным блокнот, рванул за спасительным светом.

Через десять минут довольно быстрого бега Семён поднял руку.

– Он водит нас по кругу, – объявил наш следопыт.

– И что теперь делать? – борясь с одышкой, спросил Антоха. – Дальше я не побегу. Тут сдохну!

– Выходи! – заорал я, провоцируя ведуна.

– Да, выходи! Или ссышь? – заорал следом Антон.

Ему пробежка далась тяжелее, чем мне и Фобосу.

– В моем лесу мало развлечений, а это хоть какое-то… – рассмеялся старик.

Причем его голос звучал как будто бы со всех сторон.

– Встречайте новое развлечение, – произнес он и умолк.

А вместо его голоса тишину ночного леса разорвал топот десятка ног.

– Кабаны на два часа, – по-армейски кратко и информативно оповестил Фобос.

Антоха ринулся вперед, наперерез. Причем выбрал самого здорового из пятачконосого выводка. Припав на колено и выставив щит под рикошетом углом, здоровяк принял на себя удар трехсоткилограммовой туши. Тех, что поменьше уже нельзя было назвать поросятами, кабаны вполовину меньше своего папки обогнули их пару и устремились в нашу сторону.

Я вновь поднял руку с чернилами. «Власть над чернилами» не сработала. И дело тут не в потере концентрации, просто краска на моей ладони успела высохнуть, и ее нужно было обновить. А на это нужно время, которого так не хватало.

Трясущаяся от нервного напряжения рука кое-как попала в уже почти сухую чернильницу. Вытащив ее, я попытался, как и в прошлый раз, создать нормальный боевой серп, но увы, краски хватило только на то, чтобы изобразить лишь маленький, сельскохозяйственный. Да и потом, оружие из чернил? Не нужно лохматить мои кисточки! Нужно молиться, чтобы вот такое вот магическое оружие оказалось хоть сколько-нибудь крепче, чем бутафорский меч из папье-маше!

Первого Пятачка встретил Семён. И второго, кстати, тоже. Тому, что шел первым, Фобос хлестнул саблей по морде и увернулся. Следующий под собственным весом сам напоролся на выставленное лезвие. Оно зашло через шею и, кажется, пронзило насквозь, как мясницкий вертел. А дальше мне было не до того, потому как следующий Наф-Наф выбрал меня своей целью.

Я изготовился нанести удар, но этого не потребовалось. Эстер – мой магический ремень уцепился обоими щупальцами за морду кабанчика и прижал его к земле. Оставалось только нанести удар, что я, собственно, и сделал. Чернильный клинок оказался не так плох. Антрацитовое черное лезвие вошло четко в середину шеи. Вот только клинок вошел лишь на пару сантиметров, моя рука уперлась во что-то твердое. Это был позвоночник. Позвоночник, который не удалось перерубить с первого удара.