Капитан поймал себя на мысли, что о кораблях «союзничков» думает больше, чем о потенциальном противнике. Эта мысль потянула за собой следующую: не вовремя все это. Не готово человечество к такого рода контактам. Нам бы между собой разобраться, планету поделить да перестать членами меряться, а вместо этого придется воевать на два фронта. Вернее, на три. Амеры не так просты, какими хотят прикинуться. Они хоть и проиграли в войне, но потенциал свой еще не разбазарили. У них и технологии есть, и деньги, и желания отыграться хоть отбавляй. Раненый зверь – самый опасный.

Ладно, какой смысл сейчас об этом думать. Они вот-вот выйдут за пределы Солнечной системы. Нужно готовить гравидвигатели и набирать крейсерскую скорость.

Кольский вызвал ЦУП.

– Да, капитан.

– Вызови ко мне старпома.

– Слушаюсь.

– И пусть захватит с собой Варвару Сергеевну.

– Научный сотрудник Касаткина сейчас на стадии реанабиозации.

– Ничего, я подожду. Конец связи.

«Вот у нее на лоб глаза вылезут, когда узнает обо всем… – не без удовольствия отметил про себя Кольский. – Это вам не за красивые глазки должности получать, Варвара Сергеевна. Это жизнь. Та самая, суровая и грязная. Так папаше своему и скажете. Старый черт догадывался, к чему все катится на планете, и решил уберечь дочь – отослал ее подальше. Вышло же иначе, направил ее адмирал в самое пекло».

***

В то же время на борту китайского крейсера «Ксинь Джи» капитан Ли Ксяокин завершал прямой сеанс связи с Пекином. За время полета «Ксинь Джи» успел удалиться на приличное расстояние, а потому говорить по голографу было невозможно из-за задержки во времени. Прямая связь была налажена через ЧСДС, а потому капитан Ли только слышал своего собеседника.

– Вам понятна задача, капитан Ли?

– Да, адмирал.

– Вопросы?

– Да, адмирал, – Ли вытянулся в струнку, хотя его никто не видел, и озвучил первый из возникших в ходе беседы вопросов. – «Ксинь Джи» быстроходен. Полетные характеристики полностью совпадают с расчетными. В точку рандеву мы с «Прорывом» прибудем в одно время. Русские не любят конкуренции.

– Я не понимаю вопроса, капитан.

– Если нам не удастся опередить их, я могу применить новое вооружение?

– Только гравистазис.

– Это их остановит, адмирал, но они все еще будут опасны.

– Если провалится основная миссия, вам понадобится сильный союзник. Американцы рассчитывают столкнуть нас с русскими лбами, а после пировать на наших костях. Русские не глупцы, они тоже это понимают и не станут вести огонь на поражение.

– Что касается основной миссии, адмирал. Вы уверены в ней?

– У нас нет выбора, капитан. Вы не глупый человек и понимаете, что лучше быть вассалом сильного хозяина, чем не быть вовсе. Я ценю ваш скепсис, но в правительстве есть люди много умнее нас с вами. Если они избрали такой путь, значит, другого они не нашли. Конец связи.

Капитан Ли еще с минуту стоял по стойке смирно – возвращаться к реальности не хотелось. Ему казалось, ослабь он хоть один мускул, измени осанку, и текущая ситуация затянет его в свои силки, скрутит его, поглотит и выплюнет пожеванным. Впервые в своей истории великий Китай заведомо обрек себя на проигрыш. Впервые в истории великий Китай даже не попытается дать бой врагу. Разумом Ли понимал, что адмирал и руководство правы. Нет никакой необходимости приносить себя и народ Китая в жертву. Гибель крейсера не принесет его экипажу ни доблести, ни чести. В скором времени на Земле вообще не останется таких понятий. Они сгинут вместе со всеми. А посему единственный выход – унижение.

Только после внутреннего принятия этой мысли капитану Ли удалось выдохнуть, расслабиться и дать самому себе команду вольно. Статный и осанистый, он в одночасье превратился в сгорбленного старика. Старика, преисполненного сожалением. А что ему еще оставалось? Да, он преклонит колено и примет волю нового хозяина. Самое печальное во всей этой истории для Ли Ксяокина было то, что это не они выбрали себе хозяина. Они заняли позицию вассалов, даже не узнав, кому будут служить. Прискорбно все это.

***

– Выпей, Картер, – полковник Сидни Шарп протянул старпому стакан с виски.

– Я не пью, полковник, – спокойно ответил старпом фрегата «Ориджин».

– Капитан не велит?

– Нет, сэр, по личным соображениям.

– Этой миссией руковожу я! А значит я тут главный, Картер, а это значит, что ты обязан выпить со мной, – ответил полковник Шарп и буквально впихнул стакан в руки молодого офицера. – Если руководитель миссии будет пить один, то все начнут считать его алкоголиком! А я, как главный, допустить этого не могу.

–Прошу прощения, сэр, но это не так, сэр…

– Да не лебези ты передо мной, слушать противно, – несмотря на хронический алкоголизм и несколько попыток избавиться от пагубного пристрастия, полковник Сидни Шарп сохранял самокритику и понимал, что о его пристрастии все знают. Эта дурная слава тянулась за полковником еще с самой Польши. – Пей, черт тебя побери!

Они чокнулись. Полковник Шарп резко опрокинул свой стакан и выпил его содержимое залпом. Картер виски лишь пригубил и отставил свой стакан в сторону. Губы непривычно пекло. Запахло ароматным солодом.

–Могу я вам еще чем-то помочь, сэр? Я нужен на мостике. Скоро начнутся испытания энергетической установки нового двигателя.

– Вы все равно его не запустите, Картер. В пределах Солнечной системы это опасно. И ты об этом должен знать.

– Сэр, никто не знает, на что способен этот двигатель.

– Во-от! – поднял вверх палец полковник. – Потому я и позвал тебя, Картер. Признаюсь тебе, мне немного страшно. Эта гребаная погоня за русскими заставила нас прибегнуть к необкатанной технологии. Мы слабо вооружены и, возможно, сдохнем тут вот, на этом корабле, во время вашего испытания!

– Не сегодня, полковник. Сэр, мы активируем ядро антиматерии только через год. Вам следует готовиться к криосну. Не думаю, что алкоголь…

– Русские так или иначе схлестнутся с китайцами, – словно не услышав слов старпома, продолжил говорить полковник. – Это нам на руку. Если эта ваша штуковина запустится, и мы доберемся до этого гребаного шара первыми, у нас появится еще одна нетривиальная задача – договориться о сотрудничестве с инопланетянами. Вот ты знаешь, как они выглядят?

Картер покачал головой. Полковник налил себе еще стакан и залпом его выпил. Он был явно на взводе.

– А может, ты знаешь, что им нужно? Золото, нефть, уран, гелий-3, вода, бусики, джинсы, кока-кола?

Картер опять покачал головой.

– А вот я – знаю! Нам нужно их купить, Картер, понимаешь? Все сошлись во мнении, что их не победить. Один только размер этого предполагаемого космического корабля, приводит наше руководство в священный трепет. Они уже наложили в штаны! Так же, как в прошлом веке, с Тайванем. Понимаешь о чем я?

– Мы всегда находим выход, сэр.

– Выход… ха-ха! – прохрипел полковник. – Сколько тебе лет, мальчик?

– Тридцать семь, сэр.

– Не мы находим выход, а выход находит нас, за наши же деньги. Мы всё покупаем, или продаем, в зависимости от ситуации. Мы так во всех войнах участвовали. Либо покупали противника, а затем ломали его через колено, либо продавали оружие противникам противника. А затем ломали их через колено.

– Кроме последней войны, сэр…

Полковник помолчал.

– Да, дружище, тут ты прав. В последней войне мы облажались. Мы не нашли тогда выхода, и выход не нашел нас, – полковник Сидни налил себе еще один стакан и уставился в его содержимое. – И сейчас никакого выхода нет. Нас послали на убой, понимаешь? У нас билет в один конец. Нас прикончат русские или китайцы. Это нормально. Это будет в духе начала очередной войны. Человечество уже привыкло воевать. Только каждую новую войну оно, человечество, ведет всё более и более изощренно, все более и более смертоносным оружием… Вот скажи, Картер, сколько людей погибло в последней войне, а?

Картер предпочел не отвечать.

– А-а… Боишься произнести цифру? – Прищурился полковник, в упор глядя на старпома. После чего усмехнулся, наполнил свой бокал и залпом выпил. Его взгляд снова потух, полковник уставился в пространство и замолчал.

Старпом демонстративно посмотрел на хронометр, который висел на стене каюты полковника.

– Подожди, Картер… Ответь на один вопрос: как ты думаешь, почему человечество всегда воюет?

– Потому что к этому толкают интересы…

– Предстань молоть чепуху! – Перебил старпома полковник. – Человечество только прикрывает свои агрессивные действия какими-то там интересами. Нам твердили на университетских лекциях о том, что сначала войны велись за территории – формировались империи и исчезали целые государства, затем наступил период войн за ресурсы, потом начались войны идеологические – два предыдущих века пылали в огне войн! Столкнулись разные взгляды на то, какая должна быть политическая система, какому молиться богу или просто потому, что у кого-то другой разрез глаз или язык общения! И вот, сорок лет назад, наступил следующий период, когда прогремела первая война за технологии. За овладение средствами передачи информации, за контроль этой информации, за контроль над глобальным Искусственным Интеллектом и черт его знает еще за какой контроль… Так нам говорят очкастые историки! Но правду нужно искать не в истории войн, а просто спросить у биологов!

Картер с удивлением посмотрел на полковника.

– Что смотришь, Картер? – насмешливо спросил полковник, глядя на старпома абсолютно трезвым взглядом. – Вот скажи, ты хорошо знаком с теорией естественного отбора?

– Не особенно. – Ответил заинтригованный старпом.

– Я, собственно, тоже, но основной принцип нам с тобой известен – сильнейший выживает, слабый не выживает! На каждого хищника, всегда найдется хищник более сильный – на этом стоит мироздание. Но, все меняется, когда кто-то из хищников получает интеллект! Этот хищник становится непобедимым! У него не остается конкурентов. И вот такой хищник-интеллектуал забирается на самую верхнюю ступень пищевой пирамиды. Это мы с тобой, Картер, на этой вершине! Мы оглядываем окрестности и не видим себе противников. Но природа дает о себе знать. Она толкает нас на поиски конкурента! И мы начали такие поиски. Мы ищем конкурентов в космосе, на других планетах… Ну, пока не удачно. И скажи мне дружище, для чего мы ведем эти поиски? Ты мне, конечно, ответишь: для установления связей с другими мирами, для осуществления контакта с иным разумом?! Хрень собачья, отвечу я тебе! Мы ищем жертву, которую еще не победили! Чтобы уничтожить, разорить и подняться еще на одну ступень пищевой пирамиды! Вот для чего, Картер, мы с тобой болтаемся в космосе.

Полковник снова взялся за бутылку. Посмотрел сколько осталось. Вздохнул и налил в свой стакан. Старпом с изумлением смотрел на полковника, не понимая куда тот придет в своих рассуждениях. Полковник выпил. Поставил стакан и снова уставился на Картера.

– И вот, Картер, мы летим в неизвестную даль, якобы руководствуясь теми самыми интересами, о которых нам постоянно поют наши боссы, конечно с самими благими намерениями. А по факту для того чтобы овладеть ценными технологиями, если таковые там найдутся, и не дать овладеть ими нашим оппонентам. С теми же «благими» целями туда летят и китайцы, и русские, которые вообще заявили о благородной спасательной миссии. Но, дело в том, что в этом пуле есть лишний шар, в прямом и переносном смысле. Шар, или Объект, скорее всего, является космическим кораблем инопланетного происхождения. А сидит в этом шаре кто, Картер? – Палец полковника уперся в грудь старпома. Картер невольно почувствовал себя курсантом на экзамене.

– Инопланетянин? – с нотками нерадивого ученика предположил Картер, потом догадавшись, закончил мысль полковника, выдохнув, – …хищник!

– Бинго!!! – закричал полковник Шарп. – Хищник, Картер! Такой же хищник-интеллектуал, который ищет себе противника, чтобы сожрать его! Только этот хищник намного превосходит нас технологически, и шансов одолеть его, у нас нет никаких.