К маю 1981 года, когда мне все еще не было 18, я перенес внеклассные занятия в Калифорнийский университет Лос-Анджелеса (UCLA). В местном кабинете информатики студенты выполняли домашние задания или изучали компьютеры и программирование. Я же ходил туда, чтобы взламывать удаленные компьютеры, поскольку мы не могли позволить себе иметь такую технику дома. Поэтому мне приходилось использовать для доступа в сети места вроде университетов.

Разумеется, машины из кабинета информатики не предусматривали внешнего доступа: с любого такого компьютера можно было дозвониться только на один из телефонных номеров кампуса, но не на внешний номер. Поэтому они были бесполезны для моих задач.

Не проблема. На стене компьютерного зала висел единственный телефон без номеронабирателя, он предназначался лишь для приема входящих звонков. Как и в классе мистера Криста в школе Монро, я мог поднять трубку и постучать по рычажному переключателю – эффект был такой же, как и от набора номера. То есть девять быстрых сигналов соответствовали набору номера«9» и выходу на междугороднюю линию. Затем я посылал десять сигналов, и это означало цифру «0» для вызова оператора.

Когда телефонистка брала трубку, я просил ее перезвонить мне на номер модема того компьютерного терминала, с которым я работал. В то время на компьютерных терминалах в кабинете не было внутренних модемов. И, чтобы установить модемное соединение, требовалось вставить телефонную трубку в расположенный рядом акустический соединитель, посылавший сигнал с модема в трубку и далее – на телефонную линию. Когда оператор перезванивал на телефон модема, я отвечал и просил набрать для меня нужный номер.

Таким образом я дозванивался до многочисленных корпоративных компьютеров DEC PDP‐11, где использовалась операционная система RSTS/E. Методами социальной инженерии я, притворяясь сотрудником службы поддержки DEC, узнавал номера для дозвона и данные для входа в систему. Поскольку у меня не было собственного компьютера, я, как кочевник, переходил из одного колледжа в другой, чтобы получить еще одну дозу компьютерного доступа, который мне так отчаянно требовался. Я чувствовал ту волну адреналина, которая несла меня в кампус, туда, где я мог оказаться в онлайне. Я готов был ехать, превышая скорость, 45 минут ради глотка компьютерного времени, который мог длиться всего 15 минут.

Похоже, мне и в голову не могло прийти, что кто-то из соседних студентов прознает про мои проделки и сдаст меня.

И вот я вечерком сидел за терминалом в UCLA. Услышав крики, оглянулся и увидел, что в зал врывается отряд полицейских из охраны кампуса. Эти копы неслись прямо ко мне. Я очень постарался прикинуться обеспокоенным, но уверенным молокососом, который не понимает, из-за чего весь сыр-бор.

Они вытащили меня из кресла и надели наручники. Помню, эти браслеты сильно жали.

Да, в Калифорнии все-таки приняли закон, в соответствии с которым хакинг подпадал под уголовную ответственность. Однако я все еще был несовершеннолетним, поэтому в тюрьму меня посадить не могли.

Я же ходил туда, чтобы взламывать удаленные компьютеры, поскольку мы не могли позволить себе иметь такую технику дома. Поэтому мне приходилось использовать для доступа в сети места вроде университетов.

Несмотря на это, я был в панике и перепугался до смерти. У меня в машине осталась спортивная сумка, набитая распечатками, где упоминались все те компании, в компьютеры которых я проникал. Если бы они обыскали мою машину и нашли там этот клад, да еще бы и поняли, что это такое, то мне грозило бы гораздо более серьезное наказание, чем они могли вменить не студенту за использование компьютеров университета.

Один из полицейских кампуса нашел мою машину, ключи у меня изъяли еще до того. Там он обнаружил сумку с хакерской контрабандой.

Оттуда меня доставили в полицейский участок, который охранял студенческий городок. Это очень напоминало арест. Мне сообщили, что я задержан за несанкционированное проникновение. Они позвонили маме, попросили прийти и забрать меня.

В конце концов, в UCLA не нашлось никого, кто мог бы понять мои распечатки. Университет так и не подал никаких жалоб. Все обошлось лишь передачей моего дела в отдел пробации округа, который мог бы обратиться в суд по делам несовершеннолетних с требованием рассмотреть это дело. Однако не обратился.

Возможно, я был неуязвимым. Возможно, мог и дальше делать то, чем занимался до сих пор, иногда получая взбучку, но так и не сталкиваясь с настоящими проблемами. Пусть я и перепугался не на шутку, но снова выкрутился.

Глава 4
Мастер выпутываться

Flle ujw esc wexp mo xsp kjr hsm hiwwcm, «Wplpll stq lec qma e wzerg mzkk!»? ^[22]

В выходные перед Днем памяти ^[23] 1981 года мы с Льюисом де Пейном присоединились к группе телефонных фрикеров, собиравшихся на так называемую вечеринку. «Так называемую» потому, что только шестилетний карапуз, который собирается отметить день рождения, или кучка компьютерных фанатов могут решить собраться и весело провести время в пиццерии Shakey’s.

Пришло человек 20–25, почти все были такими же безнадежными ботаниками, какими были самые увлеченные энтузиасты любительской радиосвязи. Но некоторые ребята хорошо разбирались в технике, это позволяло мне надеяться, что я не зря трачу здесь время.

Неудивительно, что разговор вскоре пошел об одной из наиболее интересовавших меня целей – системе COSMOS. Эта аббревиатура расшифровывалась как Computer System for Mainframe Operations ^[24]. Система COSMOS играла ключевую роль в работе компании Pacific Telephone. Любому фрикеру, который смог бы в нее проникнуть, будут дарованы огромные возможности.

У нас с Льюисом уже был доступ к COSMOS: компьютер с этой системой мы взломали в Pacific Telephone одним из первых. Кроме нас на тот момент таким доступом обладали в лучшем случае еще несколько человек. Я не собирался рассказывать остальным, как попасть в данную систему. Когда начался этот разговор, я понял, что здание, где располагалась COSMOS, находилось всего в паре миль от нас. Я подумал, что если нам туда сгонять и порыскать по мусорным контейнерам, авось раздобудем полезную информацию.

Льюис всегда был за любой кипиш. Из других ребят мы позвали лишь одного – Марка Росса, тот был спецом по телефонным системам и казался надежным парнем.

По дороге мы заглянули в круглосуточную аптеку и купили там перчатки, фонарики, а затем отправились к зданию COSMOS. Экскурсия по мусорным ящикам позволила отыскать несколько интересных штуковин, но ничего из этого не было по-настоящему ценным. Примерно через час, немного расстроившись, я предложил: «А не попробовать ли нам проникнуть внутрь?»

Мои спутники захотели, чтобы я вошел, обхитрив охранника, а потом послал тоновый сигнал с портативной самодельной рации. Я не согласился: или мы идем вместе, как три мушкетера, или бросаем эту затею.

Мы вошли. Охранник оказался молодым парнем, он выглядел так, будто частенько покуривал травку. Я обратился к нему:

– Привет, как дела? Мы припозднились. Я здесь работаю и хочу показать это место друзьям.

– Хорошо, – сказал охранник, – только отметьтесь, что пришли.

Даже идентификатор показать не попросил. Все как по маслу.

Мы звонили в разные отделы, занимались анализом рабочего процесса телефонной компании уже так давно, что знали, в каком именно помещении работают инженеры, обслуживающие COSMOS: в переговорах Pacific Telephone регулярно упоминалась «Комната 108». Мы нашли, как туда пройти.

COSMOS. Золотая жила. Наш джекпот.

На стене висела папка, где перечислялись номера дозвона во все коммутационные центры Южной Калифорнии. Папка в точности напоминала те глянцевые брошюры, которые лежат на стеллаже в кабинете врача, а над ними висит наклейка: «Возьми!» Я не мог поверить в такое везение. Это было настоящее сокровище, одна из тех вещей, которых я жаждал больше всего.

В каждом центральном офисе были один или несколько коммутационных центров. На каждый коммутатор была своя телефонная станция. Располагая списком номеров дозвона для каждого коммутатора и данными для входа в систему, я мог контролировать во всей части Южной Калифорнии любую телефонную линию, которая обслуживалась компанией Pacific Telephone.

Это была потрясающая находка. Однако мне нужны были пароли и к другим административным аккаунтам. Я ходил по офисам, которые примыкали к комнате с COSMOS, открывал папки, заглядывал в ящики стола. В одной из папок я нашел лист с названием «Пароли».

Вуаля!

Фантастика. Моя улыбка растянулась до ушей. Зря мы сразу после этого не ушли.

Однако мне на глаза попалась стопка мануалов COSMOS. Там ведь могло быть столько полезного! Они так и манили. Эти мануалы могли поведать нам обо всем, что мы хотели бы узнать: от того, как делать запросы с применением профессионального жаргона сотрудников, до любых тонкостей работы всей системы. Сегодня подобную информацию можно найти в Google, но в те времена ее не было нигде, кроме внутренних инструкций.

Я сказал ребятам: «Давайте отнесем мануалы в копировальный салон, сделаем по экземпляру на брата, а потом вернем на место, пока никто не пришел на утреннюю смену».

Охранник даже не обратил внимания на то, что мы приходили с пустыми руками, а уходим с объемными мануалами. Кроме того, еще несколько мануалов Льюис положил в брифкейс, позаимствованный в одном из офисов.

Самое глупое решение моей юности.

Мы поездили по округе в поисках копировального центра, но не могли найти ни одного. Разумеется, обычные точки закрыты в два часа ночи. Тогда мы решили, что, так или иначе, слишком рискованно второй раз проникать в здание и класть мануалы на место, даже после того как на дежурство заступит новый охранник. Мой безотказный механизм высасывания убедительных историй из пальца не давал никакого вменяемого объяснения нашему возможному повторному приходу.

Итак, я взял мануалы домой. Однако мне было не по себе от них. Так что я расфасовал их по крепким мусорным мешкам, а Льюис взялся их где-то спрятать. Знать не хотел, где.

Несмотря на то что Льюис уже не был влюблен в Сьюзен Гром, он продолжал с ней общаться и все так же не умел держать язык за зубами. Он не смог умолчать и о тех вещах, которые были чреваты огромными неприятностями для него и его друзей. Короче, он рассказал ей о мануалах.

Сьюзен сдала нас телефонной компании. Через несколько дней жарким летним вечером я закончил работу и, выехав с парковки, отправился домой. Я работал в компании Steven S. Wise Temple, сидел на телефоне и отвечал на звонки. По пути я заметил, что по встречной полосе мимо меня проехал автомобиль Ford Crown Victoria, где сидели трое мужчин. Почему сотрудники правоохранительных органов всегда ездят на машинах одной и той же модели? Разве никому из них ни разу не приходила в голову мысль, что это их разоблачает не меньше, чем надпись на борту машины: «МЫ ПЕРЕОДЕТЫЕ КОПЫ».

Я прибавил газу. Развернутся ли они за мной?

Точно. Черт возьми. Может, это просто совпадение?

Я еще добавил скорости и вырулил на съезд, который выводил на шоссе I‐405 и далее в долину Сан-Фернандо.

Crown Victoria меня догоняла.

Вдруг я увидел в зеркало заднего вида, что из салона Ford высовывается рука и ставит на крышу автомобиля мигалку. Ох, черт! Почему они прижимают меня к обочине? В голове мелькнула мысль выжать газ до предела и все же ускользнуть. Что потом? Погоня на большой скорости? Это безумие.

Не буду я пытаться сбежать. Я съехал с дороги и затормозил.

Машина преследователей остановилась позади. Та троица выскочила и рванула ко мне.

Они вытаскивают пистолеты!

Кричат: «Вылезай из машины!»

Мгновение – и я в наручниках. И в них вновь до боли туго.