– Да, все произошло как-то незаметно. Но мне кажется, я уже перестал расти. Эти штаны я ношу уже почти год.

– Вот и хорошо. Если ты будешь продолжать в том же духе, придется поднимать потолки.

Тави с серьезным видом покачал головой:

– Ерунда, это легион. Потолки стандартной высоты. И каждый легионер должен иметь соответствующий рост.

Исана рассмеялась:

– Я рада, что ты не потерял чувства юмора.

– Никогда, – ответил Тави. – Мой разум покинул меня довольно давно, но это не повод, чтобы не смеяться. Как доблестный господин дядя?

– Бернард в порядке, насколько в порядке наши люди. Кстати, ты мне напомнил. – Она развязала висевший у нее на поясе мешочек, вытащила из него письма, выбрала запечатанное и протянула Тави. – Фредерик просил тебе передать.

Тави улыбнулся и взял письмо. Сломав печать, он быстро пробежал глазами по строчкам.

– Эта девушка, которую он спас, Беритт, наверное, разозлилась. Как у них все получилось?

– Как у других супружеских пар. Им нужно еще многому научиться, чтобы жить вместе.

– Я рад за него, – сказал Тави. – Если у меня будет время, я напишу ему письмо, а ты отвезешь. Но ты передай ему мои поздравления в любом случае, ладно?

– Конечно.

Тави улыбнулся и показал на камин, где над огнем висел чайник.

– Чай?

– Пожалуйста.

Тави поставил поближе к камину два стула, потом взял две оловянные чашки и налил в каждую дымящийся чай из чайника. Он добавил в чашку Исаны ложку меда, как она любила, а в свою положил целых три.

Они пили чай и беседовали о людях, живущих в долине Кальдерон. Потом поговорили об обязанностях Тави в Элинархе и о путешествии Исаны с колонной, которая доставила продовольствие. Наконец Тави встал, чтобы налить им еще по чашке чая.

Когда он снова сел рядом с ней, Исана сказала:

– Тави, я надеюсь, что ты знаешь, как мы тобой гордимся. Твой дядя и я. Ты превратился в замечательного молодого человека.

Тави заморгал и принялся изучать чай в своей чашке. Исана почувствовала, что его охватили самые разные эмоции: радость от ее слов, гордость, но самым сильным было смущение. Его щеки слегка порозовели.

– Ну, у меня бы ничего не получилось без тебя и дяди. Вы меня научили и подготовили.

Исана ощутила укор совести. Она не сумела его подготовить. Сделав несколько глотков чая, она спросила:

– Тави, насколько откровенной я могу быть здесь?

Он слегка наклонил голову, и она ощутила его любопытство.

– Тебе не о чем беспокоиться. Здесь нас никто не услышит. Но почему ты спросила, тетя Исана?

Исана вздохнула:

– Мы должны кое о чем поговорить.

Тави снова покраснел:

– Послушай, во многом это слухи. Стоит людям выпить, как они начинают болтать всякие глупости. – (Исана удивленно посмотрела на него.) – Нет, я не устраиваю пирушек. Всем нравится рассказывать разные истории, но на самом деле это совсем невесело.

– Тави, о чем ты говоришь? – Исана постаралась, чтобы ее голос звучал твердо.

Тави на мгновение замер с раскрытым ртом. Волна досады накатила на него – такая сильная, что Исана ее почти увидела.

– Хм, так, ничего, – сглотнув, сказал он.

Исана приподняла бровь.

Тави вздохнул и снова покраснел.

– Я имел в виду Китаи. Она и я…

– О, – сказала Исана. – Вы вместе.

– Да.

– Во всех смыслах этого слова, если я правильно тебя поняла?

– Ну да, – с несчастным видом сказал он. – Но это не так, словно мы… Ну, некоторые мараты неразборчивы, и многие их всадники часто оказываются рядом со мной, а потому какие-то идиоты начинают распускать слухи, но все совсем иначе. – Тави замолчал, чтобы перевести дух. – Китаи и я просто… вместе.

Исана вздохнула:

– Остановись. Ни один из нас не хочет, чтобы ты говорил о подробностях, Тави. – Она покрутила чашку в ладонях. – Все это может оказаться… очень сложным. Мне бы следовало поговорить с тобой раньше.

– Ну, – пробормотал Тави. Возможно, он и стал взрослым мужчиной, но Исана хорошо знала это виноватое выражение лица. Так он всегда себя вел, когда попадался на какой-то провинности. – Нам совсем не обязательно говорить. Я многое понял, когда мне было десять. Тогда я уже присматривал за овцами и все…

Исана встряхнула головой и неожиданно для себя рассмеялась.

– Нет, разговор пойдет о другом, – сказала она. – Ты не понял…

Ее прервал звук открывающейся двери, она обернулась и увидела в дверном проеме Арариса.

– Командир, – сказал он, нахмурившись. – Мы только что получили донесение. Доверенные лица сенатора Арноса хотят с вами встретиться.

Тави вздернул подбородок:

– Зачем?

Арарис пожал плечами:

– Пока подробности неизвестны. Они уже у входной двери.

– Сейчас самое подходящее время, чтобы обсудить с Максимусом и Крассом расписание тренировок на следующую неделю. Пошли за ними.

Арарис отсалютовал и ушел. Тави прикусил губу и оглядел свой маленький кабинет. Потом открыл дверь за письменным столом и сказал:

– Тетушка, ты можешь подождать в моей спальне? Я бы не хотел объяснять приспешникам сенатора, что ты здесь делаешь.

– Конечно, – сказала Исана и встала.

Она быстро вошла в распахнутую дверь. В соседней комнате было темно и так же пусто, как в кабинете, если не считать смятой двуспальной постели. Что ж, этому его научил легион. Не говоря уже обо всем остальном. Всякий, кто сумел убедить Тави поддерживать в своей спальне порядок, заслуживал уважения.

Тави прикрыл дверь, приложив на всякий случай палец к губам, и вернулся в кабинет. Исана слышала, как он возвращает стулья на прежние места, а чашки на полку. Его тень промелькнула мимо узкой щели между дверью и косяком, когда он уселся обратно за письменный стол. Зашуршала бумага. Через несколько минут дверь распахнулась, Исана услышала звук тяжелых шагов, в кабинет вошли несколько человек.

– Оставь поднос с завтраком на полке, – рассеянно сказал Тави. – И не нужно ничего говорить. Я поем, когда у меня будет время.

Наступило короткое молчание, наполненное скрипом пера по бумаге.

– Прошу меня простить, – раздался женский голос.

Женщина говорила тихо, как человек, привыкший к шепоту, но Исана уловила такую жуткую злобу и с трудом сдерживаемую ярость, что невольно отшатнулась.

– О, – сказал Тави, – так вы не служанка.

– Нет, – послышался женский голос. – Я…

– Быть может, слуга прислал с вами поднос для меня? – Голос Тави звучал вполне невинно и дружелюбно. – Я ужасно голоден.

– Вовсе нет, – последовал холодный ответ.

– А я уверен, что у него были такие намерения, – сказал Тави. – Вы не могли бы крикнуть, чтобы услышал кто-то на лестнице, может быть…

Раздался громкий хлопок – по письменному столу Тави ударила ладонь, решила Исана. Аккуратная стопка бумаг соскользнула и с шелестом упала на пол.

– Это не смешно, – сказал холодный голос. – И я перережу тебе горло, но не стану это терпеть. Ты меня понял?

Исана слегка переместилась. Она не могла разглядеть женщину, с которой разговаривал Тави, но видела его лицо в профиль. Он сидел на стуле, положив руки на поверхность письменного стола, и спокойно смотрел на женщину. Исана не заметила насмешки. Она вообще ничего не заметила, если не считать того, что его жизни угрожали, и ей стало не по себе из-за холодного спокойствия на его лице. Тави казался расслабленным и уверенным, и она никак не могла уловить его истинных эмоций.

– Я понимаю, – ответил Тави, – что, если ты будешь демонстрировать неуважение, которое непозволительно для солдата, если ты и дальше станешь игнорировать элементарные нормы вежливости военных – не будешь стучать в дверь старшего офицера перед тем, как войти, и позволишь себе говорить со мной таким тоном, – я привяжу тебя к столбу для наказаний, и ты будешь там стоять, пока муравьи не доберутся по волосам до твоих глаз.

Снова наступила пауза.

– Так ты не знаешь, кто я такая? – спросил женский голос.

– Не знаю, и мне все равно, – ответил Тави.

– Меня зовут Наварис, – сказала она.

Выражение лица Тави не изменилось, но на этот раз Исана почувствовала его удивление и ручеек тщательно контролируемого страха.

Тави наклонился вперед.

– Возможно, игра в доверенное лицо сенатора не принесла вам славы, на которую вы рассчитывали. Я никогда о вас не слышал, – очень тихо проговорил Тави и несколько мгновений спокойно на нее смотрел. – Ну, Наварис, когда вы в первый раз сюда пришли, я решил, что вы здесь для того, чтобы украсить нашу компанию и придать ей очарования, но теперь вижу, что у вас на уме что-то другое.

– Да, – последовал ответ.

– Как это возбуждает. Быть может, у вас даже есть особая причина для визита.

– Да, – прорычала Наварис.

Он посмотрел мимо нее:

– И эти четверо. Они здесь, чтобы помочь.

– Да.

Тави вздохнул и откинулся на спинку стула.

– Наварис, вы потратите гораздо меньше времени, если нам не придется играть в загадки. – Его голос стал жестким. – Скажите, что вам нужно.

Вновь наступило долгое молчание, и Исана вдруг с ужасом поняла: когда Тави откинулся на спинку стула, его рука скользнула назад и пальцы сомкнулись на рукояти кинжала, прикрепленного к спинке сзади.

Голос Наварис изменился, он стал ниже, казалось, она пьяна.

– Сенатор прислал меня для того, чтобы собрать донесения разведчиков о событиях, происходящих на захваченных территориях. Ты должен передать мне все, что у тебя есть, чтобы сенатор мог ознакомиться с этой информацией.

Тави пожал плечами:

– Боюсь, я ничем не смогу вам помочь.

– Это приказ, – сказала Наварис. – И если ты откажешься его выполнить, речь пойдет об измене.

– А измена наказывается смертью, – сказал Тави. – Смутно припоминаю, что я где-то об этом читал.

– Передай мне бумаги, – сказала она. – Или ты под арестом.

Сердце Исаны отчаянно колотилось в груди.

– Я так не думаю, – сказал Тави. – Дело в том, Наварис, что у вас нет на это оснований, если говорить о законе. Вы доверенное лицо. Но не офицер. И уж точно не мой старший офицер. Более того, вы не имеете ни малейшего отношения к моей цепочке командования.

– Таков приказ сенатора, – процедила Наварис сквозь стиснутые зубы.

– О! – Тави кивнул, словно услышал настоящее откровение. – Значит, он у вас в письменном виде. Разрешите на него взглянуть, и бумаги будут вам тут же переданы. – Он приподнял брови. – Ведь у вас есть такой приказ?

– Вы все видели, – сказала Наварис после короткой паузы. – Он оказал сопротивление аресту.

Послышалось невнятное бормотание мужских голосов.

– Уберите руки от мечей, – сказал Тави, и его голос стал жестким, точно удар бича. – Если вы обнажите клинки, вам не жить.

Послышался шорох – мечи начали покидать ножны, и Исана, охваченная ужасом, вскочила на ноги.

– На вашем месте я бы последовал его совету, – послышался спокойный голос Арариса.

– Или нет, – раздался грубоватый, жизнерадостный голос, пронизанный жаждой насилия, – Антиллар Максимус. – Если вы все хотите потанцевать, я в деле.

– Никто из них не успел обнажить сталь раньше нас, – сказал третий молодой голос, который Исана не узнала. – Если все начнется сейчас, они даже не успеют вынуть мечи из ножен. Это кажется несправедливым.

– Ты совершенно прав, Красс, – сказал Макс. – Прав, как всегда.

Исана почувствовала, как в комнате полыхнула ярость, исходящая от Наварис, тут сомнений быть не могло. Обжигающий гнев, полный такой злобы и ненависти, что он казался живым существом, иррациональным, безумным, жаждущим крови чудовищем, – Исана сталкивалась с такими лишь дважды в жизни.

На мгновение ей показалось, что Наварис будет атаковать в любом случае. Однако пылающая ненависть внезапно погасла, словно горящая свеча, упавшая в пруд.