Я уже все узнала и теперь была рада, что обстоятельства складываются подобным образом. Пиликнул телефон. Опять наш женский чат. Я даже открывать не стала. Девочкам явно не хватало нашего общения. Я их понимала, многие, выйдя за забор на стажировку оказались без привычного подружайчества. Это в институте у нас постоянно есть время на болтовню, а тут все иначе уже.

Мне хватало посиделок пару раз в месяц, в ежедневный треп я не вникала. Знала, что Вика столкнулась со сложностями, про Маркевченко. Имела свои мысли на этот счет, но обсуждать их не хотелось даже с Макаром. Он был погружен в свою стажировку. Учился новому и явно озадачился подбором места работы.

Мать мою мы даже не просили и не думаем. Она потом будет до скончания времен носом тыкать. Не хотим. До сих пор припоминает, что на третьем курсе посодействовала в решении вопроса насчет практики. Невыносимо просто. Сами выкрутимся.

Конечно, вероятность того, что его сделают участковым максимальна, но что теперь поделать? Мы были готовы так рискнуть. Никогда не поздно в ножки ей поклониться, а вот проявить самостоятельность…

Хорошо еще, что про мое обучение она молчит. Надеюсь, ее помощь так и останется в этом плане безмолвной. Но это покажет только время.

Подошла к окну. Заметила, как бегают по горке мои парни. Позади них по улице идут курсанты. У нас район недалеко от института, и многие снимают квартиры. Целая эпоха закончена для нашей группы… Но это еще мы не возвращались в институт. А вообще, интересно, как там Сема? Почему-то про него думалось в первую очередь.

Я заранее поздравляю всех, кто в ближайшее время станет обладателем пяти курсов. Это… Это для меня больше, чем история. Кажется, закончится она аккурат к годовщине моего увольнения! Спасибо, что были рядом!

Глава 9. Семен Семеныч

– Семочка, вот тут у меня обвинительное никак не получается, можешь посмотреть? А то прокурор еще на месяц продлять не будет. Сам его знаешь…

Оторвал глаза от ноутбука. Они уже начинали слезиться. Сегодня какой-то дурдом, но я же не могу отказать своим девочкам? Их у меня в этот раз было четверо. Любочка, Ниночка, Риммочка и Елизавета Павловна. Сам не поверил своему счастью, когда меня направили в межрайонный следственный отдел. После пяти часов выноса мозга. Мол тут не хватает рук. Это я тоже проверял.

Зато, в этом самом отделе было в достатке прекрасных аппетитных женщин, которые баловали меня пирогами, домашними салатиками, и кофе заваривали по пять раз на дню.

– Конечно, Любовь, скидывай.

Та просияла. Любочка была пышнотелой блондинкой невысокого роста. В разводе, двое детей школьного возраста. В начальных классах учатся. Очень милая и пироги у нее получались лучше, чем у остальных. Она протянула мне флешку, но я строго на нее посмотрел:

– Ты не совала ее к операм, что недавно приезжали? Я свой компьютер только недавно от вирусов почистил.

– Не совала никуда, кроме твоего и моего компьютера, Семочка, – ответила женщина с придыханием.

Строго на нее посмотрел. Затем спокойно взял флешку и вставил ее в свой ноутбук. Не дай бог соврала, и я подцеплю от нее… Всякого. Тут же нашел нужный файл и преспокойно перекинул себе. Открыл.

Я бы застонал или выругался, но не при даме же! Да и как-то не хотелось называть ее туповатой. Как они вообще работали здесь до меня? Да на мне весь отдел теперь держался!

Еще в самый первый день меня посадили за стол и сразу дали править какие-то документы, потом начальница отдела Елизавета Павловна долго сидела и проверяла, что я там насоставлял. Я же переживал, как меня примут, потому и старался на все сто. Я должен показать им кто такой Семен Иванов! Я хотел быть звездой этой практики, лучшим из лучших.

Жаль только ездить далековато было. Отдел находился в двадцати километрах от моего жилья, но я быстро решил эту проблему приобретением автомобиля. Мне снова повезло, и он был прекрасного светло-синего цвета. Не такого, как в прошлый раз, но очень похожего. И снова по подходящей мне цене. На этот раз я оказался умнее. Кредит не брал. Мне дали денег родственники! Под проценты? Разумеется, но это ведь лучше, чем иметь дело со сторонним банком, который еще и наживаться на тебе будет. А то все в семье останется.

Так вот тогда Елизавета Павловна всех собрала к себе на совещание, а мне подсунула пирожки. Не такие вкусные как у Риммочки, как потом оказалось, но тоже ничего.

Все девочки слетелись к ней, хмуро поглядывая в мою сторону. Они потом мне рассказали, что не ожидали стажера и просто не привыкли, что мужчины могут быть такими, настоящими. Потом они вышли, усадили меня за ноутбук, который закрепили за мной, накормили уже нормальными пирожками. Которые Риммочкины, и дальше уже я понял, что здесь просто никогда не было нормального мужика. Настоящего.

Одно в голове не укладывалось. Я же наводил справки, это образцовый отдел, тут самые большие проценты по раскрываемости, я в кадрах начальнику весь мозг вынес, чтобы меня именно сюда направили! А дел я делал за всех. И каждый раз понимал, что девочки мои хоть и хорошие, но, судя по всему, тупенькие. Вот и сейчас только охал и ахал, выполняя работу. Опять небось к ночи освобожусь.

Так и случилось. Домой отправился поздно вечером. Хорошо хоть меня на сутки никто не ставил, не положено было. Елизавета Павловна попыталась в нашу первую неделю меня вместо Любочки запихнуть, но я четко ей ответил, что этот момент в кадрах уточнял, меня не могут привлекать к такого рода службе. Та и не спорила. Вот это я понимаю профессионализм и взрослая позиция. Никаких склок. И почему женский коллектив называют змеиным? Мне вообще непонятно было.

Уходил один из последних, девочки уже домой ушли наверняка. Здесь же в здании сидели опера, располагалась дежурка. Сегодня на сутках был противный, вечно воняющий мужик. Я даже имя его запоминать не стал.

– Что, Семен Семеныч, опять упахали тебя наши красотки? Бу-га-га.

Я гордо вздернул вверх подбородок, поправил немного давящий в талии ремень и поджал губы. Все-таки контингент тут так себе. Я уже привык, что в институте ходят одни белые воротнички и цивильные люди. Даже те, кого я называл не совсем адекватными, теперь казались едва ли не голубой крови. На фоне местных-то…

Не стал отвечать этому.

– Ох, Иванов, плакать наши девки будут без тебя горючими слезами… Бу-га-га!

Что за отвратительный смех у этого человека? Мерзость. И ведь никак мимо не пройдешь. Тут в это время обычно он да бомжи какие максимум. Редко когда бывает другой состав.

Рано я обрадовался, что рядом с дежуркой не стояли люди без определенного места жительства. Хотя обычно оно у них было и даже прописка имелась, только вот никто их там очевидно не ждал, и они предпочитали аморальный притонный образ жизни.

Прошел мимо них к местной стоянке и… направился дальше. Парковочного места мне тут не организовали. Хотя я просил и настаивал. Вот что им стоило, а? Тем более машина у меня солидная, да, яркая, но это же не проблема!

Даже девочки не смогли мне выбить такую малость. За это, конечно, я их журил. Зевнул. Ребята там в чате институтском что-то написывали, ну просто детский сад, вторая четверть! Проблемы их никакие, еще цирк этот устроили с Васильком. Признаюсь, меня задело за живое, что ему скорее всего достанутся весь почет и слава. Нечестно это, совершенно.

Я тоже так могу! Просто моя служба не такая яркая, как его, да и бегал в последний раз я в институте. Тут все время сидел и печатал. Мне кажется, я такое количество протоколов и обвинительных не составлял за всю мою жизнь. Нагрузка, конечно, о-го-го, но и девочки без меня никак не могут справиться. Действительно, ощущал себя местным миссией. И как они дальше без меня будут? Пропадут же, бедовые.

Я даже тут стал задумываться, чтобы вернуть себе личную жизнь. Того самого у меня давно не было, но искать его среди моих девочек я не мог. Это непрофессионально! А на других времени не оставалось о слова совсем.

До дома я добрался без приключений в виде гаишников. Те повадились меня останавливать и давать дыхнуть. Знают, заразы, что я не могу отказать по закону, вот и издеваются. Я после недельки таких остановок спросил их, когда им надоест. Если они думали, что я не узнаю выпускников прошлого года нашего института, то они сильно ошибались!

– Та это, Семен Семеныч. Нам привезли партию алкотестеров бракованных, сказали уработать побыстрее, вот мы нас вас и экспериментируем. Бу-га-га.

Им что, этот дебильных смех выдают здесь в комплекте? Какой ужас. Если я стану таким же, то лучше убейте меня. Но при всех раскладах таким же я становиться не хотел. Даже мысли были пробовать распределение не сюда, а например в столицу! Девочки девочками, но я, откровенно говоря, подзадолбался.

Только я в этом ни за что не признаюсь. Потому что я настоящий мужик! Первый тут за долгие годы. Я должен держать марку, никак не меньше.

Но даже на таких условиях мне было до одного места тяжело. Потому что недосып, постоянные покатушки туда-сюда и адский объем работы делали из меня человека-зомби. Выходных тоже не было. У следствия их не бывает.

Да и дурной это тон, пока мои девочки сидят работают, лежать дома на диване. Тем более дом – это так, условно. Наша квартирка, что мы с Васильком снимали, мне гораздо ближе того места, где я жил до этого. В свою квартиру я не заходил много лет и заходить не собирался. Да, можно было ее сдавать, и я никому не рассказывал, что у меня есть недвижка. Но после того, как там все произошло, я не мог себя заставить туда вернуться. Никогда.

Ох… И что же мои девочки без меня будут делать, когда я уеду обратно в институт? Даже не знаю. Весь отдел на мне держится!

Глава 10. Егор Коптев

– Да не бойся ты, он второй раз не обоссытся!

Далее последовал гомерический хохот, от которого я поежился. Если б знал, что не стоит говорить про машину… Но кого это уже волнует. Я даже представить не мог, в какую копеечку мне сейчас встанет химчистка. И как с такими запахами потом домой ехать!

Мы повели еле живого обдолбыша в отдел. Я едва не плакал. Не так я себе представлял службу теперь уже в полиции. Видя мой настрой, старший лейтенант решил «подбодрить»:

– Не ссы, Егорка! Это пока только стажировка и первый обоссавшийся бомж, сколько еще таких будет!

Он саданул меня по спине, едва не выбив легкие. Боже! Я не хочу выпускаться из института… Как так вышло, что ожидание настолько отличается от реальности?!

Мы прошли в отдел. С тоской посмотрел на пиликнувший телефон. Ребята опять писали что-то в чате. Я так хотел поехать к ним на мамлеев! Шутить свои шутки, танцевать под Аллегрову и отжигать до самого утра. Там такие фотки были, что слов нет. Я обзавидовался. Понятное дело, что организация высший класс была. Настюха у нас такая, прирожденная тыловичка во втором поколении.

Но меня не отпустили. Там надо было выезжать за сутки, а мой руководитель практики просто сказал, что нечего таскаться в другой регион. Мол еще напьюсь как алкаш – и все, потом попаду, а ему влетит, что не уследил. Я хотел прикинуться больным, но мне не дали больничного в нашей поликлинике. Там медузы Горгоны почище этих всяких… Что в нашей санчасти.

Короче, обложили по всем фронтам, и я стал напоминать сам себе угрюмого подростка, который вечно всем недоволен. Как Василек, короче. Про него тоже репортаж смотрел. Аж три раза видео на повтор ставил, вообще не верилось, что это он так прыгал там, словно каскадер. Качество записи было отвратительное, тем не менее я очень постарался соотнести изображение со своим однокурсником.

Бомж что-то хрюкнул, я даже понять не мог, как его угораздило. Мне старлей просто сказал берем и потащил его за собой. Мол, подходит под какую-то там ориентировку.

Я бы может даже поверил, но это был не первый бомж за эти месяцы. Далеко. Вот обделались в моей машине впервые. Я даже думать не хотел о том, что теперь это значит.