Ратники сторожевого отряда услышали на вражеском берегу, скрытом за искрящейся редеющей завесой тумана, шумные выкрики, топот и ржание коней. Орда тронулась. Русичи стали разворачивать лошадей, чтобы уйти с берега и присоединиться к полкам у Боровска.

– Глядите! – крикнул кто-то из воинов.

Дружинники обернулись. Золотистый туман, гонимый ветром, почти рассеялся и открыл отмель. Но ордынцев на ней не было.

Обеспокоенный Федор Давидович разослал по берегу конные разъезды с приказом отыскать неприятеля. Он хотел понять, какую хитрость придумали кочевники и предупредить великого князя. Но соглядатаи вернулись ни с чем.

Тогда коломенские сторожа спустились к реке и, осторожно ступая на первый лед, перешли на вражеский берег. Они поднялись на холм, где повсюду еще дымились остатки костров и свежий конский навоз, но никого не нашли за бугром. Кочевники словно растворились.

К поискам подключился весь сторожевой отряд, разбившись на ватаги, предводимые старшими дружинниками. Только к полудню воевода получил известие о том, что орда уходит на юг.

Берега Угры стихли и опустели. Морозный день распогодился, солнце стало выглядывать из-за туч. Чувствуя на душе благодать, от неожиданного избавления от смерти ратники не скрывали радости. Они крестились и, взирая на небо, повторяли: « Снами Бог…».

Вдруг воины, смотревшие в небо, ахнули от удивления; им показалось, что в разрыве облаков мелькнул ярким светом и погас лик Богородицы. Ратники закричали, толкая друг-друга и показывая на облака. Но видение растворилось. Только золотистое свечение пробивалось через толщу низко плывущих туч. А русские все стояли, запрокинув головы, обратив свои взоры к небесам.