– О’кей! Если он так чертовски хорош и ты от него в столь диком восторге, почему не он, а я еду сейчас смотреть шизоидные картины твоего брата, а потом обедаю с твоими родителями? Разве ты не могла бросить по телефону, сохранив мне кучу времени и избавив от этого геморроя?

Он остановил машину у входа в галерею и заглушил двигатель.

– Сколько можно повторять, я тебя не бросаю. У нас нет настоящих отношений!

Швейцар в униформе открыл дверь со стороны Эммы, она вышла из машины. Дэн бросил ключи парковщику и догнал ее на лестнице.

– Значит, продолжаешь настаивать на том, – он понизил голос, – чтобы я отработал этот вечер. – По-моему, я тебя не слишком нагружала. – Миновав высокую арочную дверь, Эмма вошла в галерею. – Один вечер можешь мне и подарить.

Алистера не будет в стране до следующей недели, и я хочу воспользоваться этой возможностью, чтобы подвести жирную черную черту под нашей историей в глазах родителей, разорвать паутину лжи, которую для них наплела.

Они не спеша шли по красному ковру холла, Дэн уверенно поддерживал Эмму за талию, как полагается образцовому спутнику.

– Все равно не понимаю, почему я должен при этом присутствовать. – Он вежливо улыбался гостям, чтобы не испортить впечатление. – Особенно учитывая, что это всего лишь фиктивные отношения.

Несмотря на изрядную долю сарказма, которую он вложил в слово «фиктивные», Дэн не понимал, почему придает этому такое значение. Какая разница? Это была всего лишь удобная договоренность, ничего более.

– Проблема в том, что фиктивные отношения выглядели дьявольски правдоподобно, – ответила она. – Теперь мне необходим фиктивный разрыв.

Эмма замолчала. Они молча шли по коридору, было что-то странное в том, что ему понадобилось так много времени, чтобы переварить ее слова.

– Неужели ты это серьезно? Значит, хочешь сообщить родителям какую-то выдуманную причину, из-за которой меня бросаешь?

– Совершенно верно! Но это не сложно. Я выберу подходящий момент и начну к тебе придираться, а ты подыграешь.

– Почему бы просто не сказать им, что мы решили расстаться? Разве такой вариант не годится? – Дэн в отчаянии провел рукой по волосам. – Почему я вообще должен здесь торчать?

– Потому что весь этот год я делала из тебя мистера Совершенство, нахваливала при каждом удобном случае. Ты даже понятия не имеешь, что мне приходилось терпеть, пока мы с тобой не сговорились. Постоянные вопросы, почему я до сих пор одна, постоянные напоминания, что мои биологические часы будут тикать не вечно, постоянное недовольство тем, что я занимаюсь карьерой. Когда я представила тебя как своего бойфренда, все прекратилось, словно по мановению волшебной палочки. Такой зять, как ты, их мечта. Богатый бизнесмен, обожающий их дочь, красивый, воспитанный. У матери не возникало ни малейших сомнений. Они ни за что не поверят, что мы расстались по взаимному согласию. Мне до конца своих дней придется слышать вопросы о том, что я сделала, чтобы спугнуть тебя. Ты навсегда останешься для них пределом совершенства, ни один мужчина, которого я приведу в дом, этого не вынесет.

– Тебе не кажется, что ты несколько преувеличиваешь?

– Ты еще спрашиваешь? Ты же видел мою мать, знаешь, какая она.

Да, приходилось признать, он никогда в жизни не встречал женщины, которая настолько упорно вмешивалась в жизнь дочери, как мать Эммы. По любому вопросу у нее имелось свое и, безусловно, правильное мнение. Создавалось впечатление, что ее общение с дочерью вызывает у обеих повышенную кислотность. Взаимная любовь, доводящая до исступления, так он мог бы это охарактеризовать. – А так рухнет твоя безупречная репутация, и к тому времени, когда мы с Алистером вернемся из поездки по Штатам, ты станешь лишь отдаленным воспоминанием, они будут готовы принять другого мужчину. – Эмма пожала плечами. – А я, ну, ты понимаешь, подготовлю его к встрече с ними.

Поездка по Штатам? У Дэна вспотели ладони. Он остановился перед входом в основной зал и оттащил Эмму в сторону, чтобы людской поток не вынудил их войти туда.

– Вы едете в отпуск?

Она посмотрела на него с беспокойством.

– Да, через несколько недель. Он хочет познакомить меня со своими друзьями и с родителями. А потом я собираюсь поехать с ним в Европу, где он будет вести репортажи с международных соревнований по велоспорту для американского телевидения. На работе я беру творческий отпуск. И, возможно, даже не вернусь.

– И ты готова полностью изменить свою жизнь после каких-то шести свиданий? Ты что, с ума сошла?

– Вот именно! Должна же я когда-нибудь сделать решительный шаг. Не похоже, чтобы разумные продуманные планы принесли мне много счастья, верно? Я только и делала, что работала, не имея личной жизни. Чтобы заполнить пустоту, пришлось просить тебя. Ну, и что я теряю?

– А твои родители?

– Вряд ли они будут сильно обо мне скучать. Родители так усердно следят за тем, как Адам поднимается к вершинам известности со своими картинами, что на меня не хватит времени.

Эмма понизила голос и наклонилась к нему, дразня ароматом духов с нотками ванили.

– Знаешь, в прошлом месяце одна из его работ ушла за пятизначную сумму. Какой-то анонимный покупатель. Но стоит мне заикнуться о моей работе, они сразу отводят глаза.

Она снова выпрямилась и достала из сумочки маленькое зеркальце.

– А у тебя все будет в порядке. – Она совершенно не замечала бури, проносившейся в голове Дэна. – Думаю, твоя черная книжечка пухнет от имен девушек, жаждущих занять мое место. Так что без спутницы точно не останешься.

Это верно. Однако найдется ли среди них хотя бы одна, способная производить нужное впечатление, не окажется ли он в той же ситуации, как в самом начале их знакомства? Он больше не желает заводить знакомства с серьезными намерениями. Ни за что. После Мэгги и…

Руки сжались в кулаки. Несмотря на все старания забыть, даже после стольких лет его временами посещали мысли о ней и об их рухнувших планах. В его жизни не должно быть места этим воспоминаниям. Теперь он решает все сам и ни от кого не зависит. Немного развлечься с девушкой и идти дальше, вот и все. К сожалению, девушки для таких забав никак не вписывались в круг делового общения. Эмма заполняла этот пробел практически идеально, позволяя ему спать с кем угодно, а на серьезные встречи приглашать ее.

Впервые ему пришло в голову, что он практически не в состоянии обойтись без нее в Лондоне, и, когда они подошли к входу в основной зал, его охватило странное чувство неприкаянности.

– У тебя временами бывали безумные идеи, но это…

Войдя в зал, Эмма остановилась, невольно пораженная масштабами достижений брата. Зал был поделен перегородками на несколько отсеков, на которых в ярких лучах подсветки висели картины Адама. Размеры некоторых превышали человеческий рост. Группа возбужденно перешептывающихся зрителей столпилась возле ближайшей. Огромное глазное яблоко, в центре которого скакали крохотные человеческие фигурки. Возможно, Эмма не смогла бы назвать работы Адама бальзамом для души, но они, безусловно, притягивали внимание и располагали к серьезному обсуждению. Как и он сам.

Она взяла два бокала шампанского с серебряного подноса, который держала красивая блондинка, с теплой улыбкой смотревшая сквозь нее на Дэна. Господи, неужели ни одна женщина не может спокойно пройти мимо него? Эмма протянула ему бокал, он тут же поднял его вверх, глядя на девушку.

– Большое спасибо. – Он наклонился прочитать имя, указанное на бейджике, приколотом на пышной груди, о которой Эмма могла только мечтать. – Ханна.

И улыбнулся девушке в ответ. Эмма потащила его в сторону. Почему это ее удивляет? Разве она недостаточно хорошо изучила его? Ни одна женщина не могла чувствовать себя в безопасности.

Нет, не так. Ни одна фигуристая блондинка не могла чувствовать себя в безопасности.

– Ради бога, веди себя прилично, – театральным шепотом произнесла она. – Ты должен быть со мной, а не пялиться на обслуживающий персонал.

Снова взяв под руку, она быстро потащила его по залу в поисках родителей. Найти их не составило труда. По какой-то безумной причине мать украсила голову широким длинным шарфом, завязанным сбоку. Эмма ринулась сквозь толпу, ориентируясь на бледно-голубой шелк, заколотый брошью с пером. Приблизившись настолько, что родители могли ее услышать, она расплылась в лучезарной улыбке и тихо процедила сквозь зубы:

– Они ни за что не поверят, что мы просто так решили расстаться. По крайней мере, без дотошного выяснения причин. Поэтому я не могу спустить это на тормозах. Поверь, так будет лучше. И проще. Просто подыграй мне.

Эмма поспешила закончить фразу, увидев, что мать направляется к ним.

– Можешь не волноваться, – добавила она шепотом, – за химчистку я заплачу.

– Что ты сделаешь? Что, черт возьми, все это значит?

Дэн повернулся к ней лицом, в недоумении сдвинув брови. Глаза проследили, как ее рука с бокалом поднялась вверх, чтобы выплеснуть содержимое ему на голову. Эмма увидела, как его глаза полезли из орбит, когда до него вдруг дошло, что она собирается сделать, однако явно недооценила скорость его реакции.

В секунду его рука взметнулась вверх и, перехватив ее руку, оттолкнула в сторону. И вместо того, чтобы стать весомым подтверждением отрепетированной фразы «Между нами все кончено», бокал опрокинулся прямо перед аквамариновым комбинезоном ее матери. Эмма с ужасом увидела, как жидкость впитывается в тонкую ткань, делая ее прозрачной, из-за чего всеобщему взору предстало нижнее белье.

В одно мгновение она превратила свою мать в «мисс Мокрая Футболка». И если до этого родители смотрели на дочь с разочарованием, теперь это ощущение явно приобрело новую остроту.

Глава 2

– А-а-а-а!

Истошный вопль матери без труда перекрыл звуки классической музыки, доносившейся из галереи. Дэн смутно уловил, как вокруг воцарилась тишина, все головы, оторвавшись от картин, повернулись в их сторону.

– Я нечаянно, нечаянно, – бормотала Эмма, судорожно вытаскивая из сумочки салфетки и пытаясь промокнуть ткань.

Отец достал носовой платок и присоединился к ней, мать недовольно хлопнула его по руке.

– Тут салфетками не обойдешься, – гневно фыркнула она и повернулась к Эмме: – Ты хоть представляешь, сколько он стоит? Как я теперь смогу встать рядом с твоим братом для фотографий в журнал? Как можно быть такой неуклюжей?

Лицо Эммы сделалось краснее свеклы, но сочувствие, которое Дэн мог бы к ней испытывать, заметно поуменьшилось, когда он понял, что она затевала. Без предупреждения выставить его дураком в глазах сливок лондонского общества. Это она планировала сделать? Это? Порвать с ним на глазах публики, да еще и унизить? Если бы он вовремя не среагировал, стоял бы сейчас облитый «Вдовой Клико», а она, без сомнения, нападала на него с нелепыми вымышленными обвинениями. Но его еще никто не бросал. Никогда.

– Нечаянно? – с подчеркнутой заинтересованностью спросил он.

Эмма повернула в его сторону красное перепуганное лицо. Он сердито поднял брови и беззвучно произнес слово «химчистка». Она ответила извиняющимся взглядом и сделала жест «Пожалуйста, давай будем придерживаться намеченного плана».

Брат Адам двинулся сквозь толпу в их сторону, идеально причесанные головы гостей стали поворачиваться, чтобы проследить за ним. Как всегда, он выглядел настоящим денди в своем темно-лиловом бархатном пиджаке и белоснежной кружевной сорочке. В глазах отмечалось беспокойство.

– Что у вас происходит? – Он с удивлением смотрел, как мать натягивает на себя пиджак мужа и с мрачным видом застегивает пуговицы, чтобы скрыть пятно.

– Твоя сестра только что облила всю меня шампанским, – преувеличенно резко ответила она, но, увидев, что Адам хочет что-то сказать, подняла вверх руки. – Нет, нет, тебе не о чем волноваться. Я не собираюсь никуда уходить. И даже слышать об этом не хочу. Сегодня твой день, и я не собираюсь отступать перед тем, что моя одежда намеренно испорчена. Я выполню свой долг, как всегда.