Пользоваться картой Дениса мне было очень некомфортно и неловко. Но тратить свои сбережения я не могла по одной простой причине – за развод нужно платить. И я не могу допустить, чтобы все мои денежные проблемы решал Денис. Ладно, для сына он может тратиться, в конце концов, он его отец и десять лет отсутствовал. Но и Егорка у меня мальчик скромный, и самой большой покупкой для него был компьютер, от которого он почти не отходит.

– Юра, я спущусь в ресторан, кофе с Мариной выпью, – сообщаю охраннику, который чуть ли не спит на диване от нечего делать.

– Не положено, – отчеканивает мужчина. – Мне Денис Игоревич голову оторвет, – добавляет.

– Юра, ты не можешь разорваться надвое, кто-то должен остаться с Егором, – милым голосом, но серьёзным тоном говорю я. – Из здания гостиницы я не выйду…

– Мы либо идём с вами, либо вы пьёте кофе в номере, – ставит условие, но смотрит на меня отчаянным взглядом.

Сама понимаю, что он получит от Дениса, если отпустит меня одну, но с другой стороны, я ведь буду рядом. Но когда я уже думаю, что лучше позвать Марину в номер, меня спасает сын.

– Внизу есть игровая комната, я могу там побыть, – влезает в разговор Егорка.

– Умница, – подхожу к ребёнку и целую его в макушку. – Так подойдёт? – поворачиваюсь к Юре, и он неохотно кивает. – Отлично, – быстро собравшись, мы спускаемся в холл гостиницы.

– Пойдёмте, – говорит Юра, указывая в сторону детского помещения.

– Ну, Юра, тут несколько метров, – смотрю на него умоляюще. – Марина меня уже ждёт, – мужчина тяжело вздыхает и, взяв Егорку за руку, направляется в другую от ресторана сторону.

В гостинице есть охрана, куча персонала и, в самом деле, что может со мной случиться, – думаю я до того, как на пути к залу ресторана из ниоткуда появляется человек, который закрывает мне рот рукой и тащит в тёмное помещение.

Можно ли узнать человека, если у тебя закрыты глаза? Можно, если ты делил с ним постель последние десять лет. Тебе знакомо всё: движения рук, запах, то, как он хрипло дышит, а особенно то, как он сдавливает твоё горло.

– Ну привет, жёнушка, – раздаётся у моего уха. – Соскучилась? – в нос проникает запах спиртного, и я хнычу от безысходности.

У Гриши и так характер мерзкий, а когда выпьет, так вообще с катушек слетает. Надо было всё же в номере остаться, но кто же знал, что он не испугается в гостиницу приехать. Да и сколько можно сидеть без дела, хоть с Мариной парой слов переброситься, узнать, что люди в городе говорят. Я ведь даже с родителями больше не общалась, а прошло уже немало времени, как мы в этом отеле живём. Время тянется мучительно медленно, особенно когда находишься в ожидании.

Денис решил не тратить время впустую и лично контролирует ремонт нашей школы. Пропадает там целыми днями, а потом приходит в номер злой и уставший. Мы в последнее время стали мало общаться, в основном по делу о моём разводе. Чувствую себя виноватой, хотя не стоило бы, как говорит Марина. Ведь, с одной стороны, он виноват, что я докатилась до такой жизни. К тому же, его никто не заставлял, он сам вызвался, вернее, настоял, чтобы я ушла от Гриши. Только я не такой человек, мне становится неловко и некомфортно, когда доставляю неудобства другому. Глупо, наверное, но ничего с этим не могу поделать, мучаю себя мыслями постоянно.

– Знаешь, правы были люди, когда советовали не разрешать тебе работать, – проговаривает Гриша, продолжая одной рукой закрывать мне рот, а второй начинает шарить по моему телу.

Мычу в его ладонь, брыкаюсь, пытаясь вырваться, когда он сжимает мою грудь, но мне только сильнее рот зажимают. В этом помещении ни грамма света, пахнет чистящими средствами, и вряд ли кто-то зайдёт сюда.

– Сука! – шипит Гриша, когда я кусаю его ладонь, не собираясь сдаваться просто так.

Наступаю ему на ногу и, воспользовавшись его заминкой, делаю шаг вперёд, чтобы выбраться и убежать. Не побежит за мной, там в холле люди, и Юра должен был вернуться из детской комнаты. Но не успеваю дойти до двери, как меня хватают за волосы и со всей силы тянут обратно. Не удержавшись, а может, Гриша на это и рассчитывал, но я сваливаюсь на пол, больно ударившись головой.

– Надо было пристрелить тебя в тот день, давно бы меня в этом городе не было уже, – проговаривает, забравшись на меня верхом.

У меня же от боли в голове словно птички вокруг летают, а в темноте перед глазами белые блики мелькают.

– Ну ничего, сейчас исправимся, – сказав это, Гриша сжимает моё горло двумя руками.

Никогда не понимала фразу «вся жизнь перед глазами пролетела», казалось, это что-то из области фантастики. Однако сейчас, когда моё горло сжимают с такой силой, что дышать невозможно, а перед глазами мушки летают, прекрасно понимаю значение этих слов. Потому что и в самом деле в памяти всплывают все счастливые моменты, которые я пережила.

– Трахнуть бы тебя во все щели или лучше мужикам на заводе отдать, – слышу отдалённо голос Гриши. – Да опозорюсь только, – с этими словами он убирает руки от моей шеи, и я давлюсь воздухом, жадно вдыхая.

– Гриш, отпусти меня уже, – хрипло, едва слышно прошу его я.

– Какая же ты тварь, – шипит мне в лицо, сжав его до будущих синяков. – Подобрал суку со щенком, а она к другому кобелю, – плюнув мне в лицо, с силой толкает мою голову, и я врезаюсь затылком в пол, на миг теряя сознание.

Уже не понимаю, что происходит, от звона в ушах почти ничего не слышу. Чувствую, как под платье забираются руки, сжимают бёдра, разводят ноги в сторону, а следом мою промежность накрывает потная ладонь.

Сил не хватает, но я всё равно пытаюсь оттолкнуть, сопротивляться, ударить Гришу, но мои попытки вызывают у него только смех. Сдаюсь в какой-то момент, расплакавшись, словно ребёнок, но мне тут же закрывают рот, а заодно и нос, перекрывая кислород. Пока брыкаюсь на инстинктах, чувствую, как в мою промежность упирается головка члена, и только сильнее извиваюсь. Но не долго, от нехватки воздуха я отключаюсь до того, как Гриша сделает задуманное.

Просыпаюсь я от резкого запаха и сразу же начинаю отбиваться, кричать, пока есть возможность, давиться слезами и пытаться прикрыть ноги подолом платья.

– Успокойся, тихо, – раздаётся родной голос, и меня прижимают к твёрдой груди.

– Денис? – не верится, что это он. – Денис, – протягиваю и взрываюсь громким плачем, пряча лицо на его плече. – Там… Гриша… он…

– Я знаю, – цедит сквозь зубы.

Цепляюсь за него, как за спасательный круг, сжимаю в руках ткань рубашки, рыдая как ребёнок. Как я устала, как хочется уже уехать отсюда, не бояться и иметь возможность гулять по улице, не оглядываясь по сторонам.

– Ответьте на пару вопросов, – слышу незнакомый голос.

– Вопросы не ей задавать надо, – грубым тоном отвечает Денис.

Оторвавшись от мокрой рубашки, я вытираю щёки и поднимаю голову к мужчине. Так была увлечена слезами, что не слышала и тем более не заметила, сколько в холле гостиницы людей. Полиция, медики скорой помощи и любопытные носы постояльцев.

– Мы лучше знаем, как выполнять свою работу, – таким же грубым тоном проговаривает незнакомец.

– Всё нормально, – сжимаю руку Дениса.

– Нормально будет, когда этого урода закроют, – выплёвывает и переводит взгляд.

Проследив за ним, я вижу Гришу, избитого и всего в крови, а над ним стоят двое мужчин в медицинской форме. На лице мужа множество синяков, кровоподтёков и, судя по всему, ему сломали нос. Не могу сказать, что мне его жалко, я не раз наблюдала в зеркало такое. Много раз смотрела на своё отражение, и хотелось разбить чёртово зеркало на осколки.

– Это ты его… – осторожно спрашиваю Дениса.

– Я, а что? – недовольным тоном отвечает.

– Ничего, – сухо отвечаю, продолжая смотреть на Гришу, который наблюдает за нами с презрением, пока врачи скорой помощи обрабатывают его раны. – Спасибо, – добавляю, прижимаясь к нему.

– Мы вызовем вас для дачи показаний, – напоминает о себе незнакомец и, развернувшись, уходит.

Мне хочется спросить, насколько поздно меня нашли, и что успел Гриша сделать. По ощущения сложно понять, тело болит так, будто по нему катком проехались, и между ног тянет, но мне страшно.

Боюсь, что несмотря на то, что это было по факту изнасилование, Денис откажется от меня. Он вообще не подписывался на такое, столько времени терять, нервов, средств, чтобы спасти ту, которую любил в школе.

– Денис, я… – пытаюсь сказать хоть что-то, но не знаю, с чего начать. Извиниться опять? Я не выходила из гостиницы, как он и требовал. – Он… так внезапно всё произошло, – на выдохе проговариваю, и на глазах снова слёзы. – Я отбивалась, и я пойму, если ты не захочешь больше… после того, как он… – заикаюсь, не могу сказать это вслух, мне самой противно.

– Не захочу, что? – спрашивает с нажимом в голосе. – Если ты думаешь, что он успел тебя трахнуть, то можешь быть спокойна, – произносит, и я бы выдохнула с облегчением, но мне не позволяет его обвиняющий тон.

– Прости, – шепчу, стыдливо опустив голову.

– Угу, – всё, что срывается с его губ.

Я понимаю его, он тоже устал решать мои проблемы, которые бесконечным потоком обрушивается на его голову.

– Денис, правда, я не хотела ничего подобного, – выпрямляюсь на диване, ожесточённо вытирая лицо.

– Я понял, не надо повторять по сто раз, – выплёвывает и, достав свой телефон, копается в нём.

– Прости…

– Да господи, хватит уже! – рявкает так, что я вздрагиваю.

– Ты что разорался? – раздаётся голос Марины. – Ничего, что она по твоей вине стала такой и пережила столько дерьма?

– Ты-то куда лезешь? – вздыхает Денис.

– Если бы ты, козёл такой, не променял её и собственного ребёнка на карьеру в столице, ничего бы этого не было, – проговаривает подруга, не замечая мои просьбы молчать в виде жестов.

– Я не знал, что она беременна, – шипит Денис.

– А надо было знать, а не сбегать, как трус, даже не попрощавшись. Так что нехрен обвинять Катю во всём, ты тоже виноват. Она просто пыталась выжить с такими родителями, а потом с этим уродом.

– Марин! – обращаюсь к ней.

– Ну что? Если бы он не уехал, ты бы не жила как в тюрьме, – фыркает на меня. – И перестань рычать на неё, взялся помогать, так войди в положение и не срывайся на ней.

– Я и не рычу, – бурчит Денис и, встав на ноги, отходит на пару шагов.

– Зачем ты так? – спрашиваю подругу, но смотрю на мужчину, который кому-то звонит.

– Затем, что нечего на тебя срываться, – занимает его место, скрестив руки на груди.

– Он теперь ещё больше злиться будет…

– Если будет злиться, шли его к чертям, ты не затем от Гриши ушла, чтобы тебе кто-то другой указывал, как жить, – злобно бросает, а я замолкаю, думая, что мне уже показалось, что Денис не сильно отличается от Гриши.

Глава

5

Катя

Когда во время суда, который состоялся значительно раньше поставленной даты не без помощи денег Дениса, судья сказал, что развода не будет, потому что у нас общий ребёнок, я чуть в обморок не упала прямо там, в зале. Я была слишком рассеяна, напугана, всё время переживала, что не уделяю внимания важным вещам, больше волнуясь о том, что доставляю проблем Денису, а не о суде. Надо было подготовиться, что-то делать, а не сидеть и ждать у моря погоды.

Не понимаю, когда я стала такой тряпкой, вроде не глупая, мозги есть, и много с чем справлялась сама за все эти годы, а сейчас я сама себя не узнаю. Возможно, Марина была права, когда сказала, что я морально истощена. И Денис был прав, когда говорил, что мне нужно посетить специалиста.

– Общих детей у них нет, – уверенно заявил адвокат Дениса.