Илья Попов: Эпоха пепла. По следу демона

© Илья Попов, текст, 2023

© ООО «РОСМЭН», 2023

Пролог

Утерев со лба смешанный с кровью пот, Джиро отстегнул нагрудник и отбросил его в сторону. Более в нем не было необходимости – лезвие меча Пепельного Короля разрежет панцирь, словно лист. Джиро никогда не видел подобного оружия. Длиной почти в четыре локтя, оно было выковано из иссиня-черного неизвестного металла. В рукояти сверкали драгоценные камни, а лезвие покрывали незнакомые ему символы, которые зловеще вспыхивали. И чем яростнее атаковал хозяин, тем ярче разгорались магические письмена на его клинке.

Джиро еле-еле стоял на ногах. Воздух был настолько горячим, что казалось, махни он рукой чуть быстрее – и она в тот же миг покроется волдырями. Огромные горны вокруг ревели голодными зверями, точно почуяв запах крови, растекшейся под его ногами. Но движения Пепельного Короля оставались столь же быстры и уверенны. Даже будучи с ног до головы закованным в тяжелые доспехи, двигался он ловко, а каждый его удар нес смерть.

Джиро взглянул на Отомо, пронзенного десятком стрел. Уже смертельно раненный, здоровяк успел убить последнего гиганта голыми руками. Однако когда тварь, на вид будто бы сшитая из нескольких человеческих тел, упала на землю, Отомо рухнул вместе с ней.

Потом Джиро кинул взгляд на Тара, почти разрубленного напополам. Он принял на себя удар страшного меча владыки демонов, который предназначался Джиро.

При виде Кера у Джиро сжалось сердце. Его лучший друг, которого он считал почти что братом, когда-то славился первым красавцем страны. Сейчас его обгоревшее лицо было покрытой сажей, глаза лопнули, на месте рта зияла дыра. Рядом с ним валялись несколько уродливых трупов прислужников Короля – магов, которые не только владели чудовищной силой, но и могли изменять свое тело прямо на глазах. Джиро невольно передернуло, стоило ему еще раз взглянуть на их останки. Безволосая, бледная, почти просвечивающая кожа. Покрывали ее отвратительные наросты, напоминающие чешую. Сплюснутые лица, походившие на морды ящериц. Это вообще люди или демоны? Впрочем, плевать. Ведь теперь остались только они вдвоем.

Закрыв глаза, Джиро вспомнил всех, кто пришел с ним на север. Из трех сотен воинов, вставших под его начало, до Кузни дошли не больше сорока. Святое Войско – так их назвали задолго до того, как они подняли знамена, – выступило в поход, чтобы нанести удар первыми и покончить с царством Пепельного Короля. Однако вскоре почти каждый из них понял, что впереди ждет только смерть. Они теряли людей от морозов и голода, многие погибли в стычках с полчищами варваров и чудовищ или заплутали в безжизненных пустошах, где коварные снежные бури сбивали с пути, заставляя ходить по кругу. Но чем больше павших друзей хоронили в неглубоких могилах оставшиеся в живых воины, тем больше крепла их решимость во что бы то ни стало дойти до конца.

В логово демона забралась пара дюжин – самые могучие воины и заклинатели Домов; живые легенды, о деяниях которых уже долгие годы слагали песни. Пробиваясь сквозь орды прислужников Пепельного Короля, каждый локоть, нет, каждую пядь они выгрызали ценой собственной жизни. До самого конца добрались лишь семеро – и вот Джиро остался один.

Он взглянул прямо в два ярко-синих огня, сияющих сквозь широкую темную прорезь шлема.

Почему демон молчит? За все время битвы он не произнес ни звука. Джиро хотелось вонзить меч ему в плоть только для того, чтобы услышать стон, глухое рычание, брань – все что угодно. Лишь бы разбить эту звенящую тишину.

Джиро вспомнил громогласный смех Отомо. Песни Тара у костра. Едкие, но оттого не менее смешные подколки Кера. Холодные серые глаза Эйми, задумчивость Чина, безрассудную храбрость Хитоши…

Быть может, стоит просто сдаться. Святое Войско разбито. Он проиграл. Время опустить меч и дать свершиться неизбежному. Но…

Нет.

Никогда.

Не после всего, чем им пришлось пожертвовать.

Джиро стиснул зубы, перехватил меч двумя руками и бросился в атаку. Кузню снова наполнил лязг стали.

Глава 1

Первое, что увидел Кенджи, открыв глаза, – небольшую птичку с цветным оперением, пьющую из реки. Едва он пошевелился, как та чирикнула и упорхнула прочь, а он, повернув голову, исторг на песок поток воды. Потом еще и еще – до тех пор, пока опустевший желудок не начало сводить судорогой. С трудом поднявшись на ноги, Кенджи огляделся – он находился на берегу тихой реки, разлившейся вширь почти на три полета стрелы. Однако около него не было ни лодки, ни даже ее обломков. Лишь какая-то толстая коряга, покрытая илом и водорослями.

Дойдя до воды, Кенджи рухнул на колени и с жадностью припал к ней губами. Утолив жажду, он несколько раз умылся и вгляделся в темную гладь – на него смотрело худое, чуть вытянутое лицо. Левую бровь пересекал тонкий шрам, под глазами залегли тени, а на лоб и плечи ниспадали спутанные черные пряди. Из одежды на нем была лишь просторная рубаха да мешковатые холщовые штаны – правда, и то и другое было истрепано в лохмотья. А обувь же, скорее всего, он оставил в реке.

Кенджи все еще мутило, во рту стоял мерзкий привкус, а все кости ломило так, словно его скрутили и вывернули наизнанку. Но где он?.. Что вообще случилось? Кроме своего имени, память подсовывала ему лишь какие-то обрывки воспоминаний.

Вот он со всех ног бежит по лесу от какого-то мужчины, чуть не падая, спотыкаясь о камни и торчащие из земли корни. Но то была лишь игра – с легкостью догнав мальчика, незнакомец подхватывает его на руки и подбрасывает вверх. Кенджи, хохоча, взмывает все выше и выше – кажется, еще немного, и он достанет до неба, а мужчина с гладко выбритой головой смеется вместе с ним.

Следующий фрагмент. Кенджи уже не ребенок, но еще не муж. Обходя по кругу небольшую сумрачную комнату, он по очереди зажигает тонкие свечи. Когда на последнем фитильке начинает плясать пламя, Кенджи задувает лучину и садится на колени перед алтарем, на котором лежат ворох сухих листьев и несколько веточек. Кенджи медленно совершает поклон и закрывает глаза…

…А открывает их уже юношей. Ежась от утреннего холода, Кенджи стоит напротив рослого парня, сжимая в руках деревянный меч. Его соперник, вооруженный длинным посохом, похож на него как две капли воды – такая же выбритая голова и рубаха с широкими рукавами. Он что-то кричит Кенджи, протягивает к нему руку и делает знак: «Начинай!» Сжав зубы, Кенджи несется прямо на него, подныривает под палку и наносит удар… чтобы через миг получить промеж лопаток и упасть лицом прямо в пыль. Подойдя к Кенджи, парень вновь протягивает ему ладонь. Приняв ее, тот встает на ноги и…

Огонь.

Крики.

Чей-то хриплый голос.

Резкая боль в груди.

Темнота.

Очнулся Кенджи снова лежа на песке. Он не знал, сколько времени он пробыл без сознания, но, судя по всему, дело шло к вечеру. Солнце уже кренилось к западу, на небе стали собираться тяжелые тучи. Только сейчас Кенджи понял, как сильно он проголодался и замерз. Нужно отыскать людей, ну или хотя бы собрать каких-нибудь ягод или корешков и найти сухое и теплое прибежище. Повертев головой в поисках дыма – увы, безрезультатно, – Кенджи, немного раздумав, принял решение идти вниз по течению. Так он быстро набредет на какую-нибудь деревню или хотя бы на рыбацкую хижину.

Но не успел Кенджи сделать и шаг, как по левую руку от него раздались приближающиеся голоса и громкий смех. На всякий случай он юркнул за ближайший камень – неизвестно, кем могли быть незнакомцы и что у них за намерения. Конечно, вряд ли разбойники польстятся на дырявую одежку – брать-то с него больше и нечего, – но все же предосторожность не помешает. К тому же вполне может быть, что кто-то «помог» Кенджи утонуть и теперь хочет завершить начатое.

Теперь голоса зазвучали едва ли в двадцати шагах от его укрытия. Осторожно выглянув из-за камня, Кенджи с облегчением выдохнул, увидав всего лишь двух женщин. Та, что чуть постарше, лет так тридцати, с короткими черными волосами, одетая в легкое косодэ и соломенные сандалии, подошла к воде, поставила на землю корзинку с бельем и принялась усердно полоскать цветастое одеяло, щебеча, словно сорока. Ее подруга была едва ли старше Кенджи: девушка с толстой косой, в длинном, до пят, платье.

Словно почувствовав на себе его взгляд, незнакомка вдруг оглянулась, и Кенджи поспешно спрятался. Женщины умолкли, и наступила тишина, которую нарушал лишь стрекот насекомых, носящихся над рекой. Несколько мгновений он слышал, как ухает его сердце, но вскоре снова раздался громкий смех. Видимо, девушка или не заметила его, или подумала, что ей попросту показалось.

Еще некоторое время Кенджи размышлял, стоит ли ему выходить из своего укрытия. Но почему бы и нет? Наверняка где-то неподалеку располагалась деревня, раз женщины решили отправиться на реку только вдвоем. Хм, а быть может, это его дом? А эти две крестьянки – его знакомые? Он еще раз выглянул из-за камня, пристально вглядываясь в лица женщин и напрягая память. Но даже если он когда-то и знал их, то теперь эти воспоминания напрочь стерлись из его головы. Что ж, вряд ли местные жители откажут в помощи уставшему и продрогшему путнику. Видимо, он слишком шумел, так как старшая женщина вдруг оглянулась. А потом схватила лежавшую возле нее палку, поднялась на ноги и повернулась в его сторону.

– Эй! – крикнула она, причем в голосе ее не было ни капли страха. – Нан, опять ты за нами шастаешь? Вылазь, поганец, уж я-то тебя отучу людей пугать!

Что ж, прятаться дальше было уже глупо. Увидев перед собой незнакомца, крестьянки переглянулись. Та, что постарше, придирчиво оглядела его с ног до головы. Голос ее зазвучал чуть спокойнее, но палку из рук она так и не выпустила:

– А ты, прошу прощения?..

– Меня зовут Кенджи, – ответил он.

Повисло неловкое молчание. Судя по всему, его собеседницы ожидали услышать нечто большее, однако Кенджи не знал, что добавить. Что он помнит только свое имя? Что в памяти у него только смутные обрывки, которые вообще могли ему привидеться? Что последнее его воспоминание – чей-то незнакомый голос и дикая боль, разрывающая тело?

– Я пришел в себя на берегу реки. Клянусь, не хотел вас пугать, – принялся сбивчиво рассказывать Кенджи. – Просто…

– Откуда ты? – полюбопытствовала девушка.

– Не помню, – признался Кенджи.

– Ты шел в Сагару? Куда девалась твоя обувь? Почему ты…

– Мико, ради всех богов, – закатила глаза женщина, на что та умокла и смущенно потупила глаза. – Ты что, не видишь – у парня зуб на зуб не попадает, а желудок урчит, словно в нем медведь завелся. Кем бы ни был наш новый знакомый, он явно нуждается в крове и горячем ужине. Отведем его в деревню, отогреем и накормим – а там, глядишь, и желание поговорить проснется.

Эта идея пришлась по душе им всем, а больше всех самому Кенджи, который и впрямь был страшно голоден. Так что вскоре они уже вышагивали по пыльной дороге, направляясь прямо в сторону заходящего солнца.

Вскоре вдалеке показался высокий частокол, и, едва успев его преодолеть, Кенджи сразу же ощутил на себе десятки заинтересованных взглядов. И если поначалу за ними следовали лишь несколько босоногих ребятишек, во все глаза таращившихся на незнакомца, то вскоре посмотреть на чужака собралась, казалось, вся деревня. Старики и дети, перемазанные землей мужчины и усталые женщины с мозолистыми руками. Один из мальчишек расхрабрился настолько, что подбежал к Кенджи и дотронулся до его рукава, но уже через миг мать поволокла его в сторону, браня и осыпая тумаками.